Дуальные половины и зеркальный способ порождения

Дуальные половины часто противопоставляются по признаку «правый—левый», причем такое деление значимо не только для локального расселения фратрий (люди Востока—люди Запада, правая и левая части селения и т. п.), но и для характеристики самих представителей половин—например, на Новой Ирландии считают, что люди фратрии Малаба в противоположность людям другой фратрии при ходьбе ставят крепче левую ногу [122 (№ 2), 73; ср. 42, 106; 275, 53 и сл.]. Мифические парные герои также могут быть соответственно правыми и левыми, как например, Возлюбленные Близнецы в мифологии зуньи [42, 164—5; 58, 276]. Противопоставление по признаку «правый— левый» является одним из простейших способов дихотомического деления3 и поэтому часто фигурирует в мифах о начале того или иного явления. Например, в мифе аборигенов Квинсленда о начале беременности и родов Гром и созданный им герой Анье-а лепят детей из болотной тины и помещают их в утробу женщин, но Гром создает левшей, а Анье-а—правшей [464, 23]. Анье-а, будучи порождением Грома, по-видимому, сам левша, т. е. оба демиурга создают людей, различающихся от них самих по признаку «правый—левый». Этот сюжет, прямо не относящийся к дуальной организации, интересен тем, что в нем неявно применен зеркальный принцип порождения—у нашего отражения в зеркале тоже инвертированы правое и левое. К тому же это один из наиболее показательных сюжетов (известный и у других племен), в котором культурный герой-демиург максимально следует за природными явлениями, т. е. «культура» вводится через «природу». В мифе мункан изобретатель беременности лишь в одной детали изменяет природе: будущий ребенок вводится вперед головой, а переворачивается в утробе матери он уже самостоятельно, чтобы принять естественное положение при родах [387, 133—5].

В другом мифе (у кайтиш) уже непосредственно использовано зеркальное порождение, но ничего не говорится о правизне и левизне. Некогда у небольшого источника появился на свет мужчина из брачного подразделения Пурула. При заходе солнца он спал, но когда на следующее утро солнце взошло над гори-зонтом, он разделился на двух людей, один из которых был Кумара, а другой Пурула. С заходом солнца эти двое снова стали одним и ушли в источник. Но наутро мужчина вышел наружу и снова раздвоился, и эти двое впредь остались разделенными [482, 418].

Нетрудно видеть, что миф обыгрывает мотив отражения в водной поверхности—раздвоение происходит только при свете, с заходом же солнца отражение исчезает. Этот миф также не связан с началом дуальной организации, но принцип дихотомического деления применен здесь к одной из половин, в которую входят Пурула и Кумара. Более того, это деление зеркальным образом разносит людей последовательных поколений [ср. 482, 158], так как сын Пурула попадает в класс Кумара, и наоборот [482, 77]—ср. аналогичное распределение правшей и левшей в предыдущем мифе.

Если Пурула и Кумара не являются антагонистами, хотя и соотнесены (по своему происхождению) зеркальным способом, то другие зеркальные порождения нередко резко противопоставляются по своей роли в культурной истории общества. Например, согласно финскому мифу, «прежде чем появилась земля, стоял Бог на золотом столбе посреди моря. Когда он увидел в воде свое отражение, сказал он: «Вставай». Это был черт» [82, 171]. Зеркальность дьявола (как и других представителей нечистой силы) обусловила, по-видимому, и такое его свойство, как отсутствие спины [30, 321; 106, 296]. «Хоть мы и принимаем человеческий вид, но спин у нас нет»,—так объяснял один немецкий бес свою манеру удаляться пятясь задом [114, 96]. Дьявол-отражение во всем подражает Богу, но это — дурное подражание, дьявол все делает наоборот, в средневековье за ним даже утвердилось имя «обезьяны Бога» (simia dei). Поэтому служители дьявола строят черную мессу по зеркальному принципу—например, крестное знамение творится не правой рукой в воздухе, как обычно, а левой ногой на земле. Интересно, что здесь черный маг осуществляет одновременно несколько зеркальных перестроек—меняются местами правое и левое, верхняя и нижняя половины тела, небо и земля. Зеркально строятся и черные заговоры—стоит только заменить слово «раб» в выражении «раб божий» его перевертнем «пар» (с учетом оглушения конечного звонкого), чтобы «пар божий» стало дьявольской формулой [78, 155].

Этот мотив находит свое выражение и в дуалистическом мифе. Братья-близнецы могут зеркально соотносится не только внешне—по признаку право- и леворукости4, но гораздо чаще по своим действиям. Один из братьев, обычно носитель злого начала, часто неудачно подражает своему благодетельному брату. Таковы меланезийские То Кабинана и То Карвуву [42; 121—3; 86], алтайские Ульгень и Эрлик [42, 264— 6] и другие мифические братья, творцы мира и общества, в том числе древнегреческие Прометей и Эпи-метей5. Таким образом, зеркальный способ порождения парных образов является универсальным, и не только в первобытной мифологии. Зеркально соотносятся и относительно нейтральные члены дихотомического деления (например, в мифе о происхождении Пурула и Кумара), и резко антагонистические воплощения Добра и Зла, и наконец, мифические братья-близнецы, родоначальники половин коллектива.