Текстуализация сознания субъекта (Деррида, Барт). Язык как власть

Большинством исследователей констатируется зависимость субъекта от «оков» цивилизации и языка, в котором различные варианты детерминаций нашли свое воплощение. Потеря личностью идентификации привела к проблеме существования человека как такового. В качестве причин кризиса личности и субъектных проблем в целом называются: дегуманизация и омассовление культуры, общества, человека; иррационализация и, наоборот, сверхрационализация мышления и деятельности; десоциализация индивида; отчуждение личности от труда и его результатов; отказ от свободы; нерешенность социальных, экономических и других проблем и т. д. констатация духовного кризиса как примечательной черты ХХ в., одиночества человека и одновременно его бытия в толпе и несвободе, одномерности фактически приводит к отказу человека в возможности быть активным преобразователем мира. По-видимому, именно это открытие (снятие целенаправленного преобразования, возможно, подчинения себе и своим «разумным» или иррациональным потребностям-прихотям) и привело к провозглашению тезисов о смерти автора и человека (М. Фуко, Р. Барт).

Барт: идеалогия поразитирует на реальности, тое сть создает концепты с помощью которых манипулирует сознанием людей. Язык идеологии играет огромну роль в формировании сознания человека. С помощью языка можно им манипулировать. Он выделяет 2 типа языка: 1)энкратический — существующий под теью власти, ее учреждений и укоренении в культуре, в быту, в прессе (мы сами того не замечаем, но язык пользуется нами, отя мы его используем несознательно). Это традиция, бессознательное поведение. 2) аналитический — основан на мыслительных процессах и претендует на глобальные объяснения мира явлений и событий: марксисзм, фрейдизм, структурализм. Любая идеология, выраженная в претнзиях на объяснение мира является необъективной, но претендует на всеобщность, показывая, что это якобы рацианально.

Между языками — «война факультетов» — Дарида, и Барт — «война дискурсов/языков». Каждый тип языка претендует на свою истину и старается привлечь на свою сторону студентов, которые способствуют распостранению идеологии. Каждый тянет на свою сторону, типо они подготавливают лучше, однако это нужно понимать глобальнее.

Этой войне каждый пользуется своими средствами. 3 типа практики/оружия: 1) всякая сильная дискурсивная система — шоу, демонстрация аргументов, приемы защиты и нападения, но нужно иметь языковые особенности. 2) социалект образует плотную замкнутую систему своеобразных, логических фигур, выступающих средствами манипуляции тех, кто пользуется этим языком. Для того, чтобы воздействовать на людей — араторское искусство. 3)необхлдимо создание такого языка, который включает как политику кнута, так и принимает политику пряника.Для того, чтобы использовать весь арсенал устранения и подавления нужно говорить четко, законченными предложениями. Мы видим паразитацию любой идеологии на сознание.

Деррида: Мир есть текст. Критиковал европейскую традицию логоцентризма. Настаивал на необходимости практики деконструкции, в процессе которой выясняется, что текст — случайный набор цитат-архиследов, он не ставил задачи окончательного уничтожения противоположностецй как таковых — для него больший интерес представлял взаимный переход аппозиций друг в друга и поиск совмстных пространств, где они неразличны.

Личность может вырваться из-под контроля идеологии и власти — выход = межличностная коммуникация. Хабермас понимал под этим общение, а отсутствие общественного контроля приведет к полному распаду духовных связей людей. Выход — создание новых форм единства и ценностей. Он предлагает выработать критически рефлексирующее отношение людей к идеологии и мифологии. Коммуникация должна быть многомерной + затрагивать межличностные и межкультурные отношения. Еще 1 выход — творчество (делез). О расширении границ комуникации говорил Готдингер и Апель.

Решение проблемы субъекта в постмодернизме:

осуществлялось в двух ракурсах – 1) констатации зависимости субъекта от власти, государства, социальных практик, в связи с чем декларировалась «смерть» индивида; 2) возрождение субъекта на основе расширения коммуникативного пространства.

Человек зависит от языка и через язык обретает свободу. М. Хайдеггеру, здесь-бытие, присутствие характеризуется принадлежностью к Бытию. Последнее становится доступным только через «здесь-бытие», то есть через человеческое присутствие. Это означает, что человек, вопрошающий Бытие, говорящий о нем, сам появляется и обретает сущность. Человеческая открытость бытию оказалась условием свободы, которую стало возможно обрести в пространстве языка как говорения.

Человеческое сознание фактически отождествляется с текстом. Человек, сам ткет свой текст, пишет о себе, переописывает себя и свою собственную жизнь. Так самостоятельность субъекта перерастает в зависимость или (и) в ощущение зависимости, актуализирует проблему идентичности (самоидентичности). Поэтому очень часто постмодернистский субъект или субъект постмодернизма ассоциируется с «фрагментарной», расколотой, потерявшей целостность, личностью.

Псевдореальность,мир симулякров:

Жизнь как означаемое обозначается через отражение (мимесис) ее в образах (теперь не только художественных), знаках (означающем). Текст кино, литературы, рекламы, социальной мифологии и политической идеологии оказывается реальностью: означаемое и означающее меняются местами. Сознание человека постмодернизма тяготеет к выходу за пределы оппозиционности. Очевидно, бытие (бытие культуры) принимает вполне поэтический образ, в котором, по мнению М. Эпштейна, не существует раздвоения на «реальное», «иллюзорное», «прямое» и «переносное», но существует непрерывность перехода от одного к другому, их подлинная взаимопричастность. Подобные переходы и взаимопревращения получили название «метаболы» (от греческого- «перемещение», «превращение», «поворот»). «Метабола – это образ, не делимый надвое, на прямое и переносное значение, на описанный предмет и привлеченное подобие, это образ двоящейся и вместе с тем единой реальности».

Итак, реальностью, бытием становится культура, мир человека в культуре, а главной задачей – не переделывание мира, а возделывание мира и себя в мире, забота о том, что уже есть(или осталось).