Конструкты как средства контроля и управления

Конструкты служат каналами, по которым направляются психические процессы человека. Конструкты похожи на улицы с двусторонним движением, позволяющие добраться до тех или иных выводов. Они делают возможной антиципацию изменяющихся потоков событий. Для читателя, чувствующего себя более уютно с телеологическими терминами, возможно, нелишне будет сказать, что конструкты являются средствами контроля, который человек устанавливает над жизнью, как внутренней, так и внешней. Образование конструктов можно рассматривать как связывание множества событий в удобные, "подъемные" для конкретного человека узлы или вязанки, которому приходиться тащить их на себе. Когда они так увязаны, события имеют тенденцию становиться предсказуемыми, а значит контролируемыми и управляемыми.
Давайте вспомним, что мы говорили о детерминизме и свободе воли. Мы охарактеризовали их как в сущности комплементарные аспекты одной иерархической структуры. Один ее аспект, определяемый конструктом как видовой, можно рассматривать как детерминированный им. Другой ее аспект, который определяет этот конструкт в качестве видового объекта, является свободным относительно последнего. Теперь мы можем подойти к управлению (control) как к особому случаю аспекта детерминизма. Если мы объясняем неблагоприятное развитие событий исходя из теологических конструктов, то только Бог служит причиной всего происходящего и только Он управляет нашей судьбой. Если же на какое-то время мы занимаем более ограниченную позицию, то можем обнаружить, что оказались во власти геофизических процессов, социальных сил, национальной экономики, местных условий бизнеса, администрации университета или вообще злой воли какого-то конкретного человека. Управление, как и детерминизм, не является абсолютистским конструктом и зависит от взгляда человека на происходящее. Если он смотрит на улицу уважая порядок, то видит управление, но если в его взгляде сквозит презрение, он видит стихийное движение.
Но действительно ли человек волен распоряжаться своей судьбой? Наш ответ таков: он может управлять ходом событий настолько, насколько способен развить систему истолкования, с которой идентифицируется сам и которая достаточно объемлюща, чтобы категоризовать (включить в качестве видового объекта) окружающий его мир. Если человек не может идентифицироваться с такой системой, он, возможно, и сумеет предсказывать события на уровне причинно-следственных связей, но без чувства личного контроля за происходящим. Если же ему удастся развить систему истолкования в виде Я-системы и не-Я-системы и к тому же заставить ее работать, - иначе говоря, предсказывать, - он сможет осуществлять контроль за происходящим и управлять событиями. Согласно такой точке зрения, люди (как представители рода человеческого) постепенно научаются управлять своей судьбой, хотя это долгий и утомительный процесс. Более того, такой взгляд, поскольку он оформился в рамках позиции конструктивного альтернативизма, не исключает взглядов на человека как продукт общественных сил или слугу высшего существа.
Вовсе не случайно в классической традиции интеллект характеризовали как управляющий элемент человеческой психики. Интеллект связывали с допускающими передачу конструктами. Когда конкретный человек передает нам конструкт, под управлением которого он действует, мы тоже способны понять его действия. Его поведение в этом случае приобретает смысл и для нас: мы понимаем этого человека. Когда же ему не удается сообщить нам свой конструкт, его поведение выглядит не имеющим смысла, и мы тогда говорим, что он глупый и не ведает что творит. Обычно мы видим более ясно те схемы, в которые укладывается поведение другого человека в тех случаях, когда он способен сообщить нам ясное понимание личных интерпретаций, направляющих его поведение. Поэтому неудивительно, что мы склонны полагать, будто именно сообщимые или интеллектуализированные конструкты обеспечивают самые лучшие средства контроля за поведением людей.
Термин 'контроль' часто используется при описании пациентов. Иногда психологи говорят о 'сверхконтроле' ('overcontrol') ⁴. Однако, по нашему мнению, контроль - это, вообще говоря, всего лишь точка зрения, с которой мы стремимся объяснить любое поведение. Сказать "нечто вышло из-под контроля" - значит заявить, что мы оставили попытки объяснить происходящее. Отказаться от понятия контроля, о каком бы поведении ни шла речь, - это все равно, что отказаться от понятия законности.
Так что можно сказать по поводу "интеллектуального контроля" или "сверхинтеллектуализированного контроля" у пациента? Человек, постоянно выражающий в сообщимой форме те конструкты, которые, как он считает, направляют его поведение, вероятно, будет описываться в клинике как "сверхинтеллектуализированный". Если бы он давал менее четкие формулировки, клиницист скорее всего не навесил бы на него этот ярлык. Избежать такого ярлыка ему удалось бы и в том случае, если бы он не столь ясно выражал свои конструкты. Кроме того, и это, по-видимому, важно в психотерапии, если бы он не делился своими конструктами с таким множеством других людей или с теми из них, с кем вскоре тесно идентифицируется, то, вероятно, мог бы перегруппировать их, не изменяя при этом своих основных ролевых отношений.
Один из способов представить себе конструкт - вообразить его в виде маршрута движения. Двухполюсный конструкт обеспечивает человеку дихотомический выбор, и неважно, будет ли это выбор того, как ему воспринимать нечто или как ему действовать. Поэтому можно сказать, что система конструктов, создаваемая индивидуально каждым человеком, отображает сеть путей, по которым он волен двигаться. Каждый путь - это дорога с двусторонним движением, позволяющая ему продвигаться в любом из двух направлений, но только не поперек! Он не в состоянии выработать новую линию поведения, не построив новые концептуальные маршруты следования. В каком из двух направлений будет двигаться конкретный человек по определенной дороге - это дело личного выбора, который, как отмечалось ранее, направляется тем, что мы называем принципом выбора, допускающего развитие.
Сеть путей, сформированную системой истолкования, можно рассматривать как управляющую (ограничивающую вариативность поведения) систему, однако каждый путь представляет возможность дихотомического выбора. Каждый такой выбор, в свою очередь, регулируется принципом выбора, допускающего развитие. Таким образом, как мы уже указывали, психологическая система человека успешно сочетает в себе аспекты детерминизма и свободы воли. Поскольку конструкт не содержит указания на то, какой из его двух полюсов следует выбрать, он оставляет человеку свободу выбора; а поскольку у конструкта есть только два полюса, он регулирует возможности выбора. С другой стороны, принцип выбора, допускающего развитие, конечно же, побуждает человека к предпочтению одного из полюсов на оси определенного конструкта, но при этом предоставляет ему свободу решать, что именно это выбор содержит больше возможностей для определения и развития его системы.
Движение к определенной цели предполагает последовательность дихотомических выборов. Каждый такой выбор направляется конструктом. Когда кто-то пытается заново истолковать себя, он может либо с грохотом мчаться по кругу в своих старых желобах, либо прокладывать новые пути через те области, которые прежде не были ему доступны. Если человек находится в стесненных, затруднительных обстоятельствах, он, вероятно, не будет создавать новых каналов; скорее он выберет движение в противоположном направлении по уже установленным димензиональным линиям. Если этот человек - клиент, и терапевт просто убеждает его измениться, то именно такой тип движения будет для него наиболее доступным. Когда срочность велика, а давление сильно, это движение редко приводит к успеху, ибо новое поведение клиента будет резко контрастировать с прежним по всем главным осям его личности. Если же терапевт готов подойти к лечению более продуманно, чаще всего есть возможность сформировать новые каналы, внутри которых клиент способен добиться собственного изменения. В этом случае часто совершается менее резкое, но более подходящее движение. Однако независимо от того, развивает ли клиент новые конструкты для направления своего движения по другим маршрутам или с грохотом мчится по старым желобам, конструкты его системы можно рассматривать и как средства контроля, и как пути, которые он волен выбирать для движения.
Дьюи придавал особое значение антиципаторному характеру поведения и использованию человеком гипотез в мышлении. Психология личных конструктов в этом отношении следует взглядам Дьюи. С нашей точки зрения, каждый конструкт представляет пару конкурирующих гипотез, причем каждая из них может применяться к новому элементу, который человек пытается истолковать. Вот эта вещь, которую я держу в руке, - черная или белая? 'Черная' и 'белая' - конкурирующие гипотезы, возникающие у меня благодаря конструкту 'черный-белый'. Таким образом, так же как ученый-экспериментатор планирует свои эксперименты вокруг альтернативных гипотез, так и каждый человек выстраивает свои повседневные исследования жизни вокруг тех конкурирующих гипотез, которые подсказываются контрастами в его системе истолкования. Более того, так же как ученый не может предвидеть те возможности, которые он почему-то не концептуализировал в виде гипотез, так и любой человек в состоянии доказать или опровергнуть только то, что его система истолкования предлагает в качестве возможных альтернатив. Вновь система истолкования устанавливает пределы возможностям восприятия и понимания. Конструкты каждого человека являются регуляторами-ограничителями его перспективы.
Проблема контроля имеет множество ответвлений и, на наш взгляд, они особенно интересны в области психотерапии. Главный вопрос на этой стадии обсуждения психологии личных конструктов состоит в том, что конструкты суть пути свободы движения. Поскольку конструкты являются двусторонними каналами, они предоставляют обладающему ими человеку свободу; а поскольку он может продвигаться только по этим путям, они представляют собой ограничители, устанавливаемые в отношении всего, что этот человек делает. Кроме того, с нашей точки зрения, кроме конструктов, выражаемых в словесной форме или сообщаемых только с помощью невербальных средств (мимики, жестов и т. д.), есть и другие. Возможно, психология личных конструктов и в самом деле является интеллектуализированной теорией. Но даже если - благодаря интеллектуальным регуляторам-ограничителям - она предполагает, что конструкты сообщаемы, то, вообще говоря, есть некоторые виды регуляторов-ограничителей, которые не относятся к интеллектуальным, поскольку не поддаются сообщению. Существенная доля человеческого поведения направляется по безымянным каналам, не имеющим не только словесных обозначений, но и вообще никаких других указателей. Тем не менее эти каналы существуют и включаются в сеть дихотомических измерений (dimensions), относительно которых структурируется мир конкретного человека.
Разумеется, психология личных конструктов строится по интеллектуальной модели, но ее применение вовсе не ограничивается тем, что обычно относят к интеллектуальной или когнитивной сфере. Она столь же приложима и к эмоциональной или аффективной области, и к сфере действия или воления. В психологии личных конструктов было полностью отказано классическому расчленению психологии на три "суверенных государства": психологию познания, психологию чувства и психологию воли.
Хотя психология личных конструктов имеет дело с личными конструктами, которые целиком и полностью могут оказаться несообщимыми, и потому в действительности не относится к разряду теорий, которые обычно принято называть интеллектуализированными, важно подчеркнуть, что сама эта теория сообщима и интеллектуально постижима. Здесь мы проводим границу между личными конструктами, рассматриваемыми в рамках этой теории, и конструктами, составляющими метод самой теории. Первые могут быть как сообщимыми, так и несообщимыми; последние должны быть сообщимыми, чтобы иметь общедоступный смысл. Если психология личных конструктов окажется всего лишь громыханием автора, несущегося по кругу в желобе своего личного конструкта, то не будет и надобности в ее публикации. Понимание этой рукописи послужит одной из практических проверок того, можно ли сообщить другим психологию личных конструктов.