Живая и мертвая вода

Мокрое хранилище — действительно мокрое. Допустим, какая-нибудь атомная станция из России, Белоруссии, Украины или Болгарии присылает сюда контейнер с отработавшим ядерным топливом. Его привозят, внимательно изучают при помощи дозиметров, снимают с платформы, разбирают на стержни с таблетками и аккуратно, с помощью других специальных кранов, ставят в бассейн с дистиллированной водой.

Вода постоянно проходит бесконечное количество фильтров. Красноярцы почему-то убеждены, что вода из этого хранилища отправляется в Енисей. Работники комбината относятся к таким предположениям с ухмылкой, зато у них есть специальный трюк для заезжих экологов. Директор комбината запускает кружку в воду из хранилища и пьет из нее. Мол, тут вода чистая, хоть и невкусная.

Экологов здесь демонстративно не любят. Не считая медведей, здесь два главных врага — экологи и теплоэлектростанции. С экологами все понятно, а угольные электростанции — конкуренты, во вреде которых для живой природы работники комбината пытаются убедить с помошью самых сложных примеров. Скажем, отвалы от разработки угля занимают сотни и тысячи квадратных километров. А все отработавшее топливо ядерных станций России и ближнего зарубежья умещаются на территории двух зданий, каждое из которых размером с обычный манеж.

Мокрым хранилищем командует Николай Иванович. Это крепкий мужчина с большими руками, он в синем комбинезоне, белой шапочке и белых носках. Похож одновременно на борца дзюдо, повара и врача-мануальщика. Чтобы зайти на территорию хранилища, нужно нарядиться в халат, шапочку, белые носки, перчатки и галошки. От радиации это не защитит, но если ты чем-то испачкаешься, грязь сразу будет видна. Что это может быть за грязь — лучше не уточнять.

Пройдя несколько гермодверей, мы оказываемся в большом ангаре с прозрачными окнами, похожем на гигантский спортивный зал. В полу бесконечное количество люков. Под нами больше десяти метров воды — той самой, что так любит пить директор. В воде стоят стержни с отработавшим топливом. И вот представьте себе: вы стоите в халате и шапочке и смотрите в люк, на темную воду. Оттуда видны стержни с урановыми таблетками. От поверхности воды до них примерно два метра. Ровно столько отделяет вас от самого опасного из всех веществ на планете. Без воды вы смогли бы провести рядом с ним максимум четыре минуты — дальше доза облучения становится смертельной. Хитрая система защиты, придуманная в России, позволяет вам не умирать, а спокойно медитировать, глядя на стержни.

Вокруг стоят огромные дозиметры, где-то под потолком летают прорвавшиеся сквозь все барьеры воробьи. Николай Иванович медвежьей походкой прогуливается вдоль люков и рассказывает, что несмотря на конфликт, Украина по-прежнему отправляет отработавшее топливо сюда, под Красноярск. Совсем скоро группа из Железногорска поедет на украинскую границу забирать очередной состав с контейнером. Возникает вопрос о зарплате. «Выше средней по краю. Примерно 40 тыс., льготы и ранняя пенсия», — отвечает он.

Николай Иванович профессионально ревниво отзывается о сухом хранилище: «У них там все слишком просто». Там и здание поновее, и начальник выглядит иначе. Глава цеха в сухом хранилище Николай Михайлович выше ростом Николая Ивановича и одет не в комбинезон, а в костюм. К мокрому хранилищу не ревнуют — в сухом просто сухо знают, что они лучшие. Тут другая технология: стержни разделяют на части, запаковывают в небольшие футляры и кладут в специальные цилиндрические ниши в очередном зале. Процессом занимаются роботы, которыми люди лишь управляют. Безопасность здесь строже. Кроме больших стационарных дозиметров, есть еще дозиметристы с ручными приборами. Чтобы ходить с таким дозиметром, нужно получить несколько высших образований. Основная и, собственно, единственная защита от радиации — знание.

Конец формы

Начало формы

Конец формы