Современные теории мотивации 3 страница

Ограничение материальных потребностей, аскетизм Валя многими религиозными и общественными движениями после киников. В христианстве это юродство, странничество и монашек. В XX в. элементы идеологии киников - прежде всего пренебрежение материальными благами и ограничение в удовлетворении вредностей - заметны в таких проявлениях социального протеста, как движение хиппи и панков. Специалистам по сервису и в наши дни иногда приходится сталкиваться с элементами Кинической идеологии в отношениях клиентов к миру вещей, человеческим Петре и услугам. Эти тенденции в настроениях потребителей противостоят идеологии «общества массового потребления» (подрой см.: гл. 5, § 2) и ориентируют людей на максимальное ограничен потреблении материальных благ, даже в ущерб нормальному существованию личности.

Скептицизм (основатель - Пиррон из Элиды, ок.. 275/270 гг до н э) впервые в истории европейской мысли усом в возможностях достоверного познания мира человеком. После скептиков представление об ограниченности разума, неспоро человека понять сущность окружающего мира получает широкое распространение в европейской культуре. Школа скептиков впер­вые заявила, что потребность в достоверном познании мира, по - видимому, вообще не может быть удовлетворена. Ученый (да и л человек) должен поэтому воздерживаться от категорических суждений и может высказывать только субъективные мнения. Лене к разуму и истине, столь популярное в период расцвета античной цивилизации, оказалось иллюзорным, человек не способен удовлетворить потребность в познании. Фрустрация этой потребности может быть смягчена только состоянием атараксии, т. е. невозму­тимости и безразличия ко всему окружающему.

Наконец, стоицизм, основанный Зеноном из Китиона (336-264 гг, до н. э.), был особенно популярен в Риме эпохи империи. Он стал идеологией периода упадка и глубоких общественных конфликтов. В условиях постоянной угрозы благополучию, здоровью и самой жизни любого человека — от нищего до царя — совершенно не удов­летворялась потребность в безопасности. При постоянной фрустра­ции этой потребности стоики объявили единственно разумным миро­воззрением спокойную, мудрую покорность року, судьбе. Истинными ценностями считались здоровье, сила и выносливость, с которыми связаны базовые потребности человека. Роскошь и богатство, как и в кинизме, объявлялись бесполезными. Человеческое поведение бы­ло ориентировано на бесстрастную покорность судьбе, удовлетворе­ние только самых основных потребностей. Аскетическое отношение к жизни объединяло стоицизм и кинизм. Однако в отличие от эпику­рейцев и киников стоики видели свой долг в активной общественной деятельности. Высшие потребности в осмысленности человеческого бытия они реализовывали через заботу о благе государства и о своих согражданах, защиту империи от вторжений иноземцев. Наиболее ярким теоретиком и практиком стоицизма был римский император Марк Аврелий (121-180 гг. н. э.).

Таким образом, у стоиков духовные потребности считались выше материальных, а общественные — выше личных. Это мировоззрение противостоит упрощению потребностей, сведению их только к базо­вым и самым примитивным (как делали киники). В наше время значи­тельные группы потребителей — например политизированная часть населения — занимают похожую позицию. Она особенно усилива­ется в периоды острых социальных конфликтов и нестабильности в обществе.

В целом можно сделать вывод, что в Древней Греции не только в полной мере сформировались основные группы человеческих потреб­ностей, но и началось их теоретическое осмысление в философских учениях этой эпохи. Возникшие тогда представления в несколько из­мененном виде мы встречаем у потребителей в современном общест­ве. Однако до научного анализа соотношения материальных и духов­ных, личных и общественных, рутинных и творческих потребностей грекам было еще далеко. Следующий крупный скачок в осмыслении потребностей оказался под силу только мыслителям эпохи Возрож­дения.

2.5. Взгляды на потребности в Средние века и в эпоху Возрождения

В период Средневековья (5-14 вв.) в Европе господствовало глу­боко религиозное мировоззрение. Уже с IV в. (в России — с X в.) христианство превращается в официальную государственную идео­логию, и христианская церковь внедряет в сознание европейцев свою концепцию человека и его потребностей.

С точки зрения христианства, природа человека двойственна: в нем есть низменное земное (грешное, «тварное») и возвышенное, праведное небесное начало. Человек должен любить и бояться Бога, стремиться к спасению своей души и к совершенству, развивая в себе небесное, божественное начало. Влияние божественного начала на личность внешне выражается в ряде потребностей, которые возника­ют у праведника: строгое соблюдение церковных норм поведения, отказ от обогащения, совершение добрых дел и т. п. Земное, грешное начало исходит от дьявола и побуждает грешника к неповиновению церкви, к несправедливости, распутству и всем «смертным грехам» (см. § 3). Соответственно, разумными признаются потребности прежде всего духовные и религиозные — которые ведут к праведной жизни, а неразумными, греховными — те, которые осуждаются цер­ковью и губят душу, превращая человека в грешника.

Крупнейший представитель патристики, Августин Блаженный (354-430 гг.), обнаружил противоположные начала не только в чело­веческой личности, но и в обществе в целом. В знаменитой работе «О Граде Божьем» он трактует всю историю цивилизации чисто ре­лигиозно. Это история борьбы «града божьего» — христианской церкви — и «града земного» — противостоящей ей силе дьявола. Доброе божественное и злое дьявольское начала мобилизуют в человеке хо­рошие или злые черты, обращаясь к разным сторонам его личности.

Как отмечалось в § 3, христианство стремилось воспитать в лю­дях умение анализировать, оценивать свои поступки (исповедь). Ре­зультатом такого анализа должна была стать способность избегать мыслей, влечений и тем более поступков, которые осуждались цер­ковным мировоззрением. Люди, подавившие в себе греховные влече­ния и потребности, объявлялись примером для подражания как праведники и святые. Созданный христианством стандарт поведения людей и человеческих сообществ в целом требовал жесткого контроля над потребностями и управления ими. Подчиненность личности социальной общности с ее непримиримой религиозной идеологией могла сохраняться только при условии этого жесткого контроля над потребностями и путями их удовлетворения.

Однако даже в Средние века церковь была не в состоянии пол­ностью подчинить себе всю культуру, весь образ мыслей людей. По­этому в обществе возникали разные, даже противоположные пред­ставления о человеке, его поведении и потребностях. Рассмотрим эти противоположные подходы на примере средневековой России.

Как отмечает А. Ф. Замалеев, русская православно-церковная концепция человека основывалась на трех главных постулатах:

1. Отрицание земного человека и пренебрежение его чувственно-
плотским, «тварным» (т. е. сотворенным, материальным) бытием,
осуждение любви к реальному миру. Согласно Феодосию Печерскому (1036-1074) и Нилу Сорскому (1433-1508), воспитание православного христианина должно основываться только на «бо­жественной истине», а земные, светские науки заслуживают стро­гого осуждения.

2. Одобрение таких черт характера, как «тихость» и «коснение»
(медлительность, нерешительность, неисполнение). Любое дело
должно делаться не торопясь, медленно, неспешно.

3. Своеобразное средневековое отношение к труду, «делам». Вера в
Христа требовала, конечно, совершения добрых дел, но под «де­лами» понималась при этом не творческая преобразовательная деятельность человека (общественная активность, техническое творчество), а «малые дела» — посты, молитва и раздача милостыни. «Относительно же мирских дел (хозяйственных, торго­вых, ремесленных) церковь внушала убеждение, что человек не должен стремиться делать их быстро, прилагать какие бы то ни было дополнительные усилия. Если человек поступал иначе, ему приписывалось "тяжкое и звероподобное рвение", признаваемое не только греховным, но и губительным.

С чем связан такой подход к быстрой и умелой работе? Прежде всего, считалось, что таким образом нарушается богоустановленный этикет. Умелость, быстрота — свойства свободного, независимого че­ловека. Благодаря им он как бы выпадает из сферы провиденциаль­ного давления, утрачивает богопочтение. Поэтому православно - церковная антропология требовала от всякого человека "недоумения", веры в то, что без божественной помощи невозможно совершить ни­какое дело».

Как видим, средневековая идеология стремилась превратить веру и исполнение религиозных предписаний в первую жизненную потреб­ность человека. Все другие материальные и духовные нужды (труд, развитие личности, удовлетворение базовых потребностей) православ­ная церковь пыталась подчинить этому главному стремлению к пра­ведной богоугодной жизни.

Такой религиозной антропологии противостояла другая тенден­ция, подчеркивавшая ценность труда, человеческого разума, самостоя­тельности личности. Эта идея ярко выражена, например, в «Поуче­нии» великого князя Владимира Мономаха (1053-1125). В нем под­черкивается ценность, уникальность и неповторимость каждого от­дельного человека. В то же время всех людей объединяет, сплачивает природа и активное, деятельное отношение к миру. «Владимир Мо­номах отбрасывает христианский индивидуализм, ограниченный ве­рой в личное спасение, и заменяет его идеей общеполезного дела, служения земным интересам. Труд для него — высшее проявление богоугодности в человеке». Только труд и знание, а не вера и «ти­хость», возвышают личность, делают ее справедливой и сильной. Ана­логичные мысли о важности труда, знаний, земного назначения че­ловека позже развиваются в сборнике изречений и афоризмов «Пче­ла», в «Молении» Даниила Заточника и других популярных на Руси текстах.

Таким образом, утверждения о поголовной религиозности и бого­боязненности русского народа искажают историческую правду. На­ряду с официальной религиозной идеологией выдающиеся российские мыслители почти тысячу лет назад начали создавать по существу ан­тицерковную, еретическую концепцию человека, в чем-то созвучную с идеологией гуманизма и с представлениями современной науки. В этой концепции религиозные потребности и ценности не отрица­лись, но все же оттеснялись на второй план. Наиболее важными и требующими первоочередного удовлетворения признавались даже не простые базовые потребности, а потребности в познании, в труде, развитии личности и благе социальной общности (хотя их реализа­цию и считали угодной Богу). Признание потребности в активной деятельности предвосхищало мировоззрение эпохи капитализма и поз­же было широко использовано в протестантских религиях.

В Западной Европе коренной переворот во взглядах на человека и человеческие потребности происходит в эпоху Возрождения (XIV-XVI вв.). Начиная с XIV в. в Италии формируется новое мировоз­зрение — гуманизм.

В наше время гуманизмом обычно называют хорошие, справедли­вые, «гуманные» отношения между людьми. Первоначальное значение этого понятия было немного другое. В эпоху Возрождения под гуманизмом понимали интерес к человеку, изучение человека и его земных проблем, рассмотрение человека как центра мироздания. Гу­манизм (от слова Ното — человек) противостоял старой средневеко­вой мировоззренческой традиции — теоцентризму (от tеоs — бог). С точки зрения теоцентризма, Бог — создатель и властитель мира, высшая ценность для людей. Все помыслы и силы человека должны направляться на служение Богу, спасение души, образцовое выпол­нение предписаний церкви. Земные, светские потребности и интере­сы греховны и вредны. С ними надо бороться, так как они отвлекают от ведения праведной, религиозной жизни. Феодальное общество создало и поддерживало специфическую систему ценностей, направ­ленную на сохранение неизменного состояния социального целого. Эта система требовала «заглушения», подавления многих человече­ских способностей и потребностей, которые пытались заместить дру­гими.

Капиталистические преобразования, начавшиеся в Европе в XIV в., заставили коренным образом переосмыслить представления о чело­веке. Гуманизм возникает потому, что буржуазное общество предъ­являет новые требования к личности. При капитализме добивается успеха не смиренный и «тихий», а активный и энергичный. Появля­ется спрос на образованную, активную личность, стремящуюся к про­явлению своих способностей и полному удовлетворению потребно­стей. Поэтому первые гуманисты создают новый идеал человека - это всесторонне развитая личность. Наиболее выдающиеся деятели этой эпохи — например Леонардо да Винчи (1452-1519) — сами бы­ли близки к этому идеалу.

В формировании гуманистического мировоззрения заметную роль сыграло изменение представлений о потребностях. Одними из пер­вых идеи гуманизма формулируют великие флорентийские поэты и писатели Данте Алигьери (1265-1321), Франческо Петрарка (1304-1374) и Джованни Боккаччо (1313-1375). В произведении Данте «Новая жизнь» и циклах сонетов Петрарки «На жизнь мадонны Лауры» и «На смерть мадонны Лауры» впервые дается глубочайший психологический анализ человеческих эмоций и чувств. Конечно, оба автора не были атеистами (Петрарка даже был католическим мо­нахом), а только стремились к гармонии земного и небесного начал. Тем не менее для традиционного религиозного мировоззрения лю­бовь Данте к Беатриче и Петрарки к Лауре — греховное чувство, от­влекающее от любви к Богу. Но с точки зрения двух великих поэтов неисчерпаемый мир земных чувств, переживаний и страстей — это и есть самое важное, самое ценное в человеческой жизни. Именно в этом посюстороннем мире человек должен жить, этот мир он должен чувствовать и понимать. Идея значимости земных чувств, потребно­стей и интересов подробно разрабатывается во всем искусстве Воз­рождения. В «Декамероне» Боккаччо проводится мысль о ценности всех земных человеческих потребностей и праве человека на их сво­бодное удовлетворение. «Декамерон» часто воспринимают как соб­рание пикантных историй о любовных похождениях и сексуальных отношениях, выходящих далеко за рамки дозволенного традицион­ной церковной моралью. Но за остроумными историями у Боккаччо скрывается более глубокое содержание — целая концепция человека. Рассказчики «Декамерона» симпатизируют активным и решитель­ным героям, не ждущим помощи от Бога и способным самостоятель­но выходить из самых сложных положений, в которые их ставит жизнь. Здесь уже в XIV в. предвосхищен идеал нового человека ка­питалистической эпохи. Он был воплощен писателями следующих столетий в образах таких сильных и энергичных оптимистов, как Лемуэль Гулливер у Джонатана Свифта и Робинзон Крузо у Даниеля Дефо, путешественники из «Таинственного острова» Жюля Верна. Перед освободившимся от средневековых традиций и предрассудков человеком открывается огромный мир новых потребностей, который он хочет строить сам по своему усмотрению.

В эпоху Раннего Возрождения итальянские гуманисты делали ак­цент на эгоцентризме, на свободе и ценности отдельной личности, хотя и понимали, что все члены общества связаны друг с другом. «Ведь даже если ты имеешь рядом с собой других сотоварищей, од­нако все создано ради каждого в отдельности, — излагал такой взгляд на мир Лоренцо Балла (1407-1457). — В чем ты сомневаешься? Не только небо, земля, море, но даже все люди и те, которых я назвал со­товарищами, созданы ради тебя, ради каждого в отдельности» .

Валла Лоренца. Об истинном и ложном благе. О свободе воли. М.: Наука, 1989. С. 236.

Поздние гуманисты столкнулись с необходимостью объяснить взаи­модействия людей в обществе, что неизбежно усложнило проблему потребностей. Так, создатель утопического социализма Томас Мор (1478-1535) в знаменитой «Утопии» рисует подробную картину гуманного и справедливого общества, существующего на вымышленном острове. При этом английскому мыслителю пришлось разработать свою концепцию потребностей. Государство утопийцев заботится о каждом гражданине. Всем обеспечено полное удовлетворение на­сущных потребностей. В Утопии нет частной собственности, поэто­му невозможно имущественное расслоение, и все люди имеют рав­ные (хотя и ограниченные) возможности для реализации вторичных, более сложных потребностей. Однако поддержание равновесия меж­ду личными и общественными интересами требует от граждан стро­гой дисциплины. За преступления утопийцы могут быть обращены в рабство, а некоторые проступки караются смертной казнью.

Другой крупный мыслитель эпохи Возрождения — флорентий­ский дипломат и ученый Николо Макиавелли (1469-1527) — счита­ется идеологом тоталитарных диктаторских режимов. Высшей ценностью в обществе он считал государство. Поэтому ради укрепления государства правитель может идти на любые преступления — все они имеют моральное оправдание. Концепция Макиавелли предпо­лагает абсолютный приоритет общественных потребностей над лич­ными. В последующие столетия такой подход — игнорирование потребностей граждан под предлогом заботы о государстве в целом -часто использовался репрессивными политическими режимами.

В конце эпохи Возрождения формируется современный тип на­учного знания — экспериментальная наука. Проводятся медицинские и биологические исследования человеческого организма, позволив­шие глубже понять объективные потребности, зависящие от физиче­ской организации людей. Религиозно-мифологическое и художест­венное осмысление человеческих потребностей начинает постепенно дополняться научным.

В целом эпоха Возрождения действительно вернула интерес к ес­тественным, обусловленным природой и обществом потребностям человека. В этом она возрождает традицию античности. Начало капи­талистического преобразования европейской цивилизации раскрепо­стило человеческие потребности. Новый взгляд на них был закреплен в идеологии гуманизма. Быстрое развитие капитализма стимулиро­валось освобожденными старыми потребностями и многочисленны­ми новыми путями их удовлетворения, которые предлагало капита­листическое производство.

2. 6. Человек и потребности в Новое время и в эпоху Просвещения

Быстрое развитие европейского капитализма в 17 - 18 вв. фор­мировало новое понимание человека и его места в мире. Одним из создателей новой концепции был французский физик и религиоз­ный мыслитель Блез Паскаль (1623-1662). «Человек, — писал он, — всего лишь тростинка, самая слабая в природе, но эта тростинка мыс­лящая. Не нужно ополчаться против нее всей Вселенной, чтобы ее раздавить; облачка пара, капельки воды достаточно, чтобы его убить. Но пусть Вселенная и раздавит его, человек все равно будет выше своего убийцы, ибо он знает, что умирает, и знает превосходство все­ленной над ним. Вселенная ничего этого не знает.

Итак, все наше достоинство заключено в мысли. Вот в чем наше величие, а не в пространстве и времени, которых мы не можем запол­нить. Постараемся же мыслить как должно: вот основание морали».

Таким образом, «достоинство», т. е. сущность человека раскрыва­ется в его отношениях с природой, Вселенной, а не с Богом. Эта сущ­ность состоит в познании мира, в способности мыслить. Паскаль точно угадал главные направления развития учения о человеке в ка­питалистическую эпоху: его рассматривают как земное, природное существо, главная способность которого — познание, исследование окружающего мира.

Научное познание мира стало в эпоху капитализма важнейшей общественной потребностью европейской цивилизации: без науки невозможны развитие техники и победа в конкурентной борьбе. Кроме того, необходимо было теоретическое обоснование изменений в обществе, за которые борется буржуазия.

Неограниченные возможности человеческого познания признава­ли философы Р. Декарт, Ф. Бэкон, Д. Локк, Г. Гегель. Другое направ­ление в философии — Дж. Беркли, Д. Юм и И. Кант — продолжило традицию скептиков и доказывало принципиальную ограниченность человеческого разума, существование непреодолимых границ, преде­лов удовлетворения потребности в познании.

Теории естественного права и общественного договора, популяр­ные в 17 - 18 вв., продолжили паскалевскую традицию поиска природных, естественных, а не божественных причин человеческих потребностей. Согласно теории естественного права, человек рождается с неотъемлемыми правами, вытекающими из самой его природы: правом на жизнь, свободу (неприкосновенность личности), стремле­нием к счастью, владение собственностью. На самом деле эти права, конечно, не являются врожденными, а даются обществом. Но под «естественными» просветители понимали именно те права, которые позволяют реализовать главные потребности буржуазии, связанные с формированием нового общественного строя. Аргумент об их «ес­тественном», природном происхождении помогал добиваться лучших условий для становления капитализма.

Теория общественного договора объясняла возникновение госу­дарства также из естественных человеческих потребностей. По сло­вам одного из создателей этой теории Томаса Гоббса (1588-1679), до возникновения государства между людьми происходила «война всех против всех». Затем люди осознали потребность в объединении и за­ключили между собой договор о создании государства — особой ор­ганизации, занимающейся общими делами граждан в интересах все­го населения. С современной точки зрения эта теория несколько поверхностна. Люди «договорились» не просто потому, что в какой-то момент поняли, как полезно государство. На определенном этапе развития общества их подтолкнули к этому глубинные материальные интересы и потребности, обусловленные уровнем развития эко­номики. Но теория общественного договора была важным этапом на пути изучения общественных потребностей. Она показывает, что по­ведение человеческих сообществ зависит от осознания ими своих по­требностей, а не от воздействия непонятных сверхъестественных сил.

Развернутая концепция потребностей появляется в трудах мыс­лителей эпохи Просвещения (XVIII в.). Так, взгляды французских материалистов этого времени были обобщены в труде П. Гольбаха (1723-1789) «Система природы».

Гольбах считает, что «первые потребности», вложенные в человека природой, — это пища, одежда, жилище и семья. «По удовлетворе­нии их он вынужден вскоре создать себе совершенно новые потреб­ности, или, вернее, его воображение начинает заниматься утончением первых потребностей»³. Человек — продукт природы, хотя и подчи­няющийся наряду с законами природы еще некоторым «специальным законам»³. Материалисты XVIII в. еще не знали, что эти «специальные законы» имеют не биологический, а социальный характер. Тем не менее, приблизившись к раскрытию социальной природы че­ловека, они увидели взаимосвязь людей в обществе, существующую и укрепляющуюся именно благодаря человеческим потребностям. «Если бы все люди были совершенно довольны, то на свете не было бы никакой деятельности, — пишет Гольбах. Благодаря своим потребностям, желаниям, фантазиям мы находимся в зависимости от других людей; благодаря им каждый из нас вынужден — ради своего собственного интереса — быть полезным другим существам, способ­ным доставить ему предметы, которых он сам не имеет. Всякий на­род есть просто соединение множества людей, связанных друг с дру­гом своими потребностями и своими удовольствиями».

П. Гольбах приходит к выводу, что возрастание потребностей - бесконечный процесс, постоянно развертывающийся в обществе и регулирующий поведение людей: «Рост потребностей отдельных лю­дей, а также политических обществ, является чем-то необходимым; он зависит от природы человека; когда удовлетворены естественные потребности, то они неизбежно заменяются потребностями, которые мы называем мнимыми или условными: последние становятся столь же необходимыми для нашего счастья, как и первые». Однако бла­горазумный человек не стремится удовлетворить любые желания и потребности. Он контролирует их, воздерживаясь от удовольствий, которые могли бы принести вред. Гольбах повторяет мысль Эпику­ра о том, что достижение счастья вовсе не требует безудержного ис­полнения любых желаний, бесконечной погони за удовольствиями: «Счастье является таким редким исключением лишь потому, что лю­ди видят его в лишних, бесполезных для их благополучия вещах или же в вещах, которые обращаются в настоящее зло для них». Французский философ, таким образом, ищет критерий разумности потреб­ностей в их значимости для человека, для достижения им счастья.

Гольбах и другие материалисты вплоть до Людвига Фейербаха (1804-1872) развивали натуралистическую концепцию человека, фактически рассматривая его как материальное существо и часть природы. Природными свойствами человеческой натуры объясня­лись и потребности. Их изменение в ходе исторического развития.

2. 7. Концепции человека и его потребностей в философии XIX в.

В XIX в. мировая цивилизация переживает ряд серьезных испыта­ний. В ведущих европейских странах во время кризисов перепроиз­водства вымирают от голода тысячи людей. Еще в XVIII в. великий французский просветитель Жан Жак Руссо (1712-1778) сомневался в прогрессе современной цивилизации. Он указывал, что существует огромный слой населения, лишенный возможности нормально удов­летворять простейшие базовые потребности — промышленный про­летариат. В XIX в. нищета рабочего класса достигает таких масшта­бов, что в Европе начинаются вооруженные восстания и революции. Сама жизнь ставит перед наукой задачу: понять, что происходит с цивилизацией, предсказать ее будущее развитие и помочь хотя бы ослабить возникшие конфликты и противоречия. Решение этой за­дачи требовало крупномасштабных научных исследований, в частно­сти углубления концепции человека.

Наука XIX в. достигает достаточно высокого уровня зрелости и начинает раскрывать глубинные законы общественного развития. В полемику о природе человека и путях эволюции общества включа­ются мыслители исторического масштаба. К их числу относились ве­ликие немецкие философы Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) и Карл Маркс (1818-1883).

Оба немецких ученых — крупнейшие диалектики, сторонники философской концепции развития. Поэтому человека и человече­ские потребности они изучают не статично, как в эпоху Просвеще­ния, а в динамике и постоянном изменении. Однако на развитие че­ловека и общества они смотрели с диаметрально противоположных точек зрения, связанных с различиями в их мировоззрении: как из­вестно, Гегель был последовательным идеалистом, Маркс — последо­вательным материалистом.

С точки зрения Гегеля, в основе реального мира лежит абсолютная идея — духовное начало, обезличенное сверхчеловеческое сознание. Его можно образно представить себе, например, как некое невидимое излучение, пронизывающее Вселенную и управляющее происходя­щими в ней процессами. Создав человека, абсолютная идея превращается в мировой дух. Мировой дух обладает неустранимой потреб­ностью к познанию самого себя (с материалистической точки зрения это просто потребность общества в познании мира, которой придано какое-то сверхъестественное, мистическое значение). Для познания себя мировой дух развертывает свое внутреннее содержание, проходя долгий путь исторического развития. При этом он создает все много­образие проявлений и структурных элементов общества — религию, искусство, науку, философию, семью, государство, мораль, право. История общества — это история самопознания мирового духа. У не­мецкого философа получается, что историей движет потребность в познании, оторванная от человека и превращенная воображением Ге­геля в некую таинственную сверхчеловеческую силу. Отсюда выте­кает и своеобразное понимание всех других потребностей. Главные среди них, по Гегелю — потребности духовные, материальные же («например, потребность в еде, питье, одежде») хоть и существуют, но не оказывают влияния на ход развития цивилизации. За всеми че­ловеческими потребностями и средствами их реализации стоит ми­ровой дух — жизнь и деятельность людей трактуется как удовлетво­рение потребности мирового духа в саморазвитии и самопознании. Гегель не разработал законченной концепции потребностей, но вы­сказал ряд глубоких новых идей об их природе. Если французские просветители туманно рассуждали о том, что один человек «достав­ляет» другому средства для исполнения его желаний, то Гегель ясно и четко указал на источник их удовлетворения: «Человеческий пот и человеческий труд добывают для человека средства удовлетворения его потребностей». Потребность в труде — неотъемлемый атрибут и важнейшее достижение цивилизации: «Варвар ленив и отличается от культурного человека тем, что он тупо и безучастно глядит перед собой, ибо практическая культура и состоит именно в привычке и потребности в занятии. Неумелый всегда производит не то, что он хочет произвести, потому что он не господин над своим собственным деланием, между тем как тот рабочий может быть назван умелым, который производит предмет таким, каким он должен быть», т. е. та­ким, каким этого требует логика развития мирового духа. Потреб­ность в труде («занятии») совершенствуется в истории цивили­зации.

Идею исторического развития потребностей Гегель иллюстриру­ет сравнением человека и животного: «Животное обладает ограни­ченным кругом средств и способов удовлетворения своих тоже огра­ниченных потребностей. Человек доказывает <...> свою всеобщность прежде всего созданием многообразия потребностей и средств, а за­тем различением в конкретной потребности отдельных частей и сто­рон...». Потребности не просто изменяются и усложняются. Немецкий философ считает, что они будут изменяться бесконечно: «Нет предела направленности общественного состояния на неопределен­ное увеличивание разнообразия и специфицирование потребностей, средств и удовольствий, так же как нет и предела различию между естественными потребностями и потребностями культурных людей». Более детальному анализу потребностей у Гегеля препятствовало представление о них как о продукте универсального духовного нача­ла — абсолютной идеи.