Наконец дети увидели вечером идущих к дому родителей. Побежали им навстречу, заплаканные, бледные, под глазами синева

− Шо с вами? − ахнула Ульяна.

− А зачем вы нам передали такой поганый квас, что от него голова болит и тошнит? Наташу и Витьку рвало… − первая пролепетала Ганька. Она хоть и маленькая, но в силах была что-то говорить. Бо меньше всё-таки пила «квас». Старшая сестра, ещё пьянее, только подтвердила: «Ага, тошнит и голова болит…»

− Какой квас? − удивились родители.

− Тот, который нам передала соседка. И Нюрка была с той соседкой.

− Ах, вы бисови души! И весь выпили?

− Весь, − повесила свою буйную голову Наташа.

− Та вы показылысь? А ну геть со двора, чтоб и глаза мои вас не бачили. Выпили четверть вина!? Гости должны прийти в следующее воскресенье… Геть, геть и в калитку не пущу…

Дети, заплакав, отошли от двора, сели недалеко от дома на ближайшее бревно. Сидели рядышком и плакали. Мать с ведром пошла доить корову. Отец ходил по двору, нервничал. Наступали грустные сумерки.

− Ульяна, давай уже простим им, бо детей обманули, − сказал отец, когда мать шла обратно с ведром молока.

− Видеть не хочу таких шкодливых. Это только подумать, перепортить четверть вина!?

Мать не заботилась о здоровье детей. Важнее было то, что пропало вино, а за него платили же гроши! И уже, когда стало совсем темно, и дети зарыдали в один голос, их пустили во двор, а потом в хату.