Глава 14. Нам казалось, что человечество вот-вот протиснется сквозь узкое генетическое горло, что его золотоносный песок просеян через густое сито самого совершенства

Нам казалось, что человечество вот-вот протиснется сквозь узкое генетическое горло, что его золотоносный песок просеян через густое сито самого совершенства. Пыль ушла, осталась золотая крупа. Пена бурной жизни потихоньку спала.

И теперь у нас роскошные дворцы, предназначенные не для роскоши, великолепные арены, предназначенные не для утоления жажды страстей. У нас теперь богатейшие музеи и блистательные театры, величественные колокольни и роскошные храмы.

— И теперь?..

— Ну теперь-то… Теперь, конечно, все это в прошлом.

— Да. Да-да-да…

— Их предназначение зиждется на радости созерцания и молитвы. Но у нас нет никаких других желаний, кроме желания быть счастливыми. У нас нет богов… Меня охватывал ужас от того, что у нас появились размолвки. Там, где люди не умеют договариваться рано или поздно обязательно появляются развалины и руины. Вспомни Вавилонскую башню.

— Итак…

— Мы перешли к воплощению задуманного.

— Клоны великих?.. — спрашивает Лена.

— Великих и маленьких… Все это — для людей разумных, мыслящих, осознающих необходимость перемен и всеми жилами тянущихся к совершенству.

— Но сами-то вожди!

— Дело в том, что страна без лидера — не страна. Нет в мире людей такого сообщества, где бы не было вожака, лидера, царя или шаха, короля или президента, чья харизма сумела бы выковать…

— Каким же должен быть глава государства?

— Я же сказал: щедрым! Щедрым на жизнь! И царь, и король, и окружение, которое должно их играть, подражая каждому их слову и шагу, каждому телодвижению и движению мысли, должны быть бесконечно щедрыми на дела и поступки, дарить себя, и безропотно дарить себя людям, людям, начиная от самого нищего и ущербного, и убогого, и…

— Но откуда у вас нищие и убогие?

— Добровольная простота, соперничающая с нищетой, стала модой.

— Вот какие качества, — настаивала Юля, — мы должны похоронить навсегда!

— Интересно!

— Да! Гордость, высокомерие, тщеславие, гнев, грубость и невежество… Да! И жадность, и все новые грехи, о которых объявил Ватикан.

— Какие же новые?

— Непомерное однобокое богатство, насилие над окружающей средой, наркотики, аборты и контрацептивы и, представьте себе, — вмешательства в природу генома, да-да!..

— Но…

— А вот чем мы должны напоить, напитать, до отказа наполнить нашего вождя.

— Интересно!

— Да! Бесстрашие, благотворительность, самообладание, аскетизм, простота, неприменение насилия, правдивость, свобода от гнева, самообладание, спокойствие, нежелание выискивать недостатки в других, сострадание ко всем живым существам, свобода от алчности и неодолимая щедрость, доброта, скромность, стойкая решимость, энергичность, всепрощение, сила духа, чистота, отсутствие зависти и стремления к славе…

— Это же про Иисуса! — восклицает Лена.

— Верно! Все эти трансцендентальные качества присущи праведным людям, наделенным божественной природой.

Для меня уже стало привычным: слушаешь Юлю и в ее словах находишь то, что давно искал. Должен сказать, что тем немногим хорошим, что во мне еще сохранилось, я обязан ей, Юлии. Я всегда поражался: откуда в ней столько всего совершенного?! До сих пор поражаюсь.

— Только Юлии? — спрашивает Лена.

— Лен… Ты же знаешь: и Ане, и Юлии, и тебе… И конечно, тебе! И…

— И Тине, конечно! — говорит Лена.

— Да, конечно, конечно!.. Я мог бы перечислять…

— Ради бога!..

— И тебе в первую очередь!

Лена удовлетворённо молчит, улыбается…

— Ты не очень-то охотно последнее время рассказываешь о Тине.

— О тебе я могу говорить сутками!

— Льстец! Ах, какой льстец!..

Я это сказал искренне, искренне! Какой же я льстец?

— И вожди должны были жертвовать собой, как Иисус? — спрашивает Лена.

— Никаких жертв. Жертва Иисуса была ради процветания и утверждения веры. Она уже оправдала себя: вера состоялась. Теперь вера в Иисуса глубока и всемерна. Всемирна! Ей не хватает технологии воплощения Его Пути, не хватает формализации Его учения. И моды, да-да моды! Моды — как двигателя к совершенству. Мы не должны теперь чем-то жертвовать, мы должны научиться распознавать, различать, где плохо и где хорошо, где добро и где зло, где справедливо и несправедливо, где по совести, а где нет… И что есть Любовь! Различать количественно! Я повторяю: ко-ли-чес-твен-но! Квантификация Света — вот путь! Квант добра, квант справедливости, совести и Любви. Здесь зарыта собака Совершенства, здесь нужно копать Колодец Новой Жизни. Клад в кванте. И никаких, повторяю, жертв. Только животворное великодушие Совершенства! Сказано же: «Дух, только Дух животворит!..». С тех пор, как на земле появились строматолиты, по сути ведь…

— Кто появился?

— Только дух, — говорю я.

— Лекция, достойная Нобелевского лауреата.

— Все это расписано в моей книжице «Стратегия совершенствования».

— Я читала, — говорит Лена.

— Я знаю. Поэтому и повторяю только то, что там написано. Что же касается наших жертв…

— Да.

— …то наш добровольный отказ от материальных благ — это и есть наша Иисусова жертва. Да, добровольная простота! Ведь мы не должны быть богаче самого бедного. Одним словом — абсолютный потлач!

— Да-да, ты это уже не раз говорил. Этот твой потлач…

— Правда?! Как раз здесь и должен быть применен твоим Homo sapiens’ом (Человеком разумным, — лат.) пресловутый принцип biofeedback — умение посмотреть на себя со стороны.

— Со стороны?

— И какое же, согласись, жалкое ничтожество мы порой там обнаруживаем, когда смотрим на себя глазами Иисуса!

— Где?

— Там, в себе.

— Недавно я вычитала у Бродского, что выбор вождя, лидера, человека, которому можно доверить правление страной, должен основываться не на его политической программе, как это распространено везде и всюду, а на знаниях мировой литературы, культурных ценностей…

— Мысль прекрасная! Ведь кино и литература, классная, конечно, умная литература и достойное кино, а не всякие там пустышки, которыми переполнены сегодня книжные прилавки и экраны телевизоров, классика, как никакой другой источник информации отражает желание, неутолимую жажду людей тянуться к свету. Вычеркни из истории России Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого, Бунина, Набокова и эта страна исчезнет с лица планеты.

— А сегодня…

— Да-да, ты права. Сегодня и вычеркнуть некого. Все, кто сейчас на плаву, будут вычеркнуты самой историей. Утонут, захлебнувшись блевотиной собственной жадности.

— Пожалуй…

— Тяга к справедливости всегда востребована. А глубокое знание жизненной мудрости Библии могло бы стать для лидера проходным баллом в поводыри. Как правила уличного движения для водителя. Нельзя брать на себя ответственность, пускаясь в путь за совершенством, и идти без знания тех правил, которые умные люди давно придумали путем проб и даже ошибок.

— Многие берут…

— Потому так блуждают, потому так живут. Воистину нет в мире ничего страшнее деятельного невежества.

— Что же изменилось на земле, — спрашивает Лена, — с тех пор, как…

— Ничего…

— Да, звонил Фред из Эфиопии, — говорит Лена, — они там откопали череп самого первого человека. Ему около трех миллионов лет. Вот бы и его клонировать?

Хорошо бы!