2015-06-16
215
(11) Постановление от 12 марта 2001 года № 4-П по делу о проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», касающихся возможности обжалования определений, выносимых арбитражным судом по делам о банкротстве, иных его положений, статьи 49 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», а также статей 106, 160, 179 и 191 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
(Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 12. Ст. 1138)
Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту; справедливое правосудие; проверка промежуточных решений судов; состязательность и равноправие сторон в процедуре судебного контроля; возбуждение производства по делу о банкротстве; компетенция арбитражных судов; арбитражный процесс.
Предмет рассмотрения: положения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и других федеральных законов, согласно которым:
- разрешение арбитражными судами споров о праве (между кредиторами и должником при наличии возражений последнего по требованиям кредиторов, налоговых и иных уполномоченных органов, а также между кредиторами и арбитражными управляющими) фактически осуществляется в упрощенном процессуальном порядке: выносимые по ним определения, не предусмотренные АПК РФ, не могут быть обжалованы, кроме случаев, когда это прямо предусмотрено Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»;
- с момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом вводится наблюдение;
- с момента вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о признании должника банкротом имущественные требования к должнику могут быть предъявлены только с соблюдением порядка предъявления требований к должнику, установленного Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)»; на стадии внешнего управления вводится мораторий на удовлетворение требований кредиторов; в период действия таких процедур банкротства, как наблюдение и внешнее управление, приостанавливается исполнение исполнительных документов по имущественным взысканиям, за исключением исполнения исполнительных документов, выданных на основании судебных решений о взыскании задолженности по заработной плате, выплате вознаграждений по авторским договорам, алиментов, а также о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, и морального вреда, вступивших в законную силу до момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом; после принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом, на стадии конкурсного производства, все требования к должнику могут быть предъявлены только в рамках конкурсного производства.
Заявители: Арбитражный суд Челябинской области, ряд граждан и юридических лиц (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).
Позиция заявителей: пункт 3 статьи 55 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» исключает судебную защиту по жалобам на определения арбитражного суда, вынесенные по результатам рассмотрения разногласий между кредиторами и должниками, кредиторами и арбитражными управляющими, хотя бы еще одной судебной инстанцией с целью исправления возможной судебной ошибки.
Норма указанного Федерального закона, согласно которой с момента принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом вводится наблюдение, не соответствует статьям 18, 19, 46 (части 1 и 2) и 123 (часть 3) Конституции РФ, поскольку допускает принятие решения о возбуждении арбитражного производства по делам о банкротстве, а также о введении в отношении должника процедуры наблюдения только на основании заявления кредитора, без проведения судебного заседания, без вызова сторон, то есть в условиях, когда должник, имущественные права которого после введения наблюдения существенно ограничиваются, не имеет возможности представить свои возражения на заявление.
Предусмотренное абзацем седьмым пункта 1 статьи 98 во взаимосвязи с пунктом 4 статьи 15 и пунктом 1 статьи 55 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» ограничение для граждан, не зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей, на обращение в суды общей юрисдикции в соответствии с существующей подведомственностью за разрешением гражданских и трудовых споров нарушает их конституционное право на судебную защиту (статья 46 Конституции РФ).
Итоговый вывод решения: не соответствует Конституции РФ, ее статьям 46 (части 1 и 2) и 55 (часть 3), пункт 3 статьи 55 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в части, устанавливающей правило, в соответствии с которым не могут быть обжалованы определения арбитражного суда, предусмотренные в пункте 4 статьи 46, пункте 1 статьи 55, пункте 4 статьи 63 и пункте 5 статьи 75 названного Федерального закона.
Не соответствует Конституции РФ, ее статьям 46 (части 1 и 2), 55 (часть 3) и 123 (часть 3), статья 56 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку она позволяет вводить на стадии возбуждения производства по делу о банкротстве наблюдение на основании заявления о признании должника банкротом без предоставления должнику возможности своевременно заявить свои возражения и не предусматривает право должника обжаловать определение о принятии заявления о признании должника банкротом, которым в отношении него вводится наблюдение.
Не противоречат Конституции РФ абзац второй пункта 1 статьи 57, абзац шестой части первой статьи 69, абзацы второй и третий пункта 2 и пункт 3 статьи 70, абзац седьмой пункта 1 статьи 98 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку ими не исключается судебная защита прав кредиторов и устанавливается особый правовой режим имущественных требований, предъявляемых к должнику, который вводится на период рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве; пункт 4 статьи 15, пункт 1 статьи 55 и абзац седьмой пункта 1 статьи 98 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку они не препятствуют судам общей юрисдикции рассматривать имущественные и иные требования граждан к арбитражным управляющим о взыскании задолженности по заработной плате, выплате вознаграждений по авторским договорам, о возмещении причиненного вреда в соответствии с установленной подсудностью, а также использовать механизм исполнения решений этих судов при рассмотрении арбитражными судами дел о банкротстве в соответствии с требованиями названного Федерального закона.
Мотивы решения. Закрепленное в статье 46 (части 1 и 2) Конституции РФ право на судебную защиту относится к основным правам, и ни одна из перечисленных в статье 55 (часть 3) Конституции РФ целей не может оправдать ограничений этого права, являющегося гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина.
Конституционный Суд сослался на ранее сформулированные правовые позиции, согласно которым право на судебную защиту предполагает и конкретные гарантии, которые позволяли бы реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости (см.: Постановление от 16 марта 1998 года № 9-П); отсутствие же возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает право каждого на судебную защиту (см.: Постановление от 3 февраля 1998 года № 5-П); отложение проверки законности и обоснованности действий и решений органов предварительного расследования до стадии судебного разбирательства – если такие действия и решения не только затрагивают собственно уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, - может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым (см.: Постановление от 23 марта 1999 года № 5-П).
Данные выводы в полной мере применимы при рассмотрении арбитражными судами дел о банкротстве.
На каждой из стадий процедуры по делам о несостоятельности (банкротстве) решаются самостоятельные задачи и не проверяются процессуальные акты (определения), принятые в ходе предшествующих процедур. Отсутствие возможности проверки законности и обоснованности определений, принимаемых по существу предъявленных требований и порождающих материальные права и обязанности сторон, может причинить невосполнимый в дальнейшем ущерб.
Основные принципы справедливого правосудия должны соблюдаться и при производстве в арбитражных судах по делам о несостоятельности (банкротстве).
Специальные законодательные правила учитывают слабую защищенность таких кредиторов, как вкладчики банков, в том числе граждане, число которых обычно очень велико. Предоставление им возможности обжаловать определения арбитражного суда может привести к значительному продлению сроков рассмотрения дела о банкротстве кредитных организаций и к отсутствию необходимой определенности имущественных прав кредиторов. Поэтому законодатель вправе предусмотреть особенности обжалования затрагивающих их права определений, отличающиеся от апелляционного и кассационного порядка по составу суда, а также срокам обжалования и рассмотрения дел.
Между тем действующий порядок возбуждения производства по делам о банкротстве не предоставляет должнику надлежащих процессуальных гарантий того, что определение арбитражного суда о принятии заявления о признании должника банкротом и, следовательно, введение наблюдения будет обоснованным и правомерным: такое решение выносится в условиях несоблюдения общеправового принципа audi alteram partem (выслушать обе стороны) и отсутствия процессуально-правовых гарантий для реализации права на справедливое и публичное разбирательство дела.
Определение арбитражного суда о принятии заявления о признании должника банкротом, хотя оно и выносится на подготовительной стадии производства по делу, а не в результате рассмотрения дела о банкротстве по существу, то есть не является итоговым документом, в качестве решения, ограничивающего дееспособность должника и временно определяющего его гражданские права и обязанности, - в контексте статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод - должно приниматься в условиях соблюдения конституционного принципа состязательности и равноправия сторон.
Для приведения действующего порядка возбуждения производства по делам о банкротстве в соответствие с Конституцией РФ необходимо нормативное закрепление как права должника обжаловать в вышестоящую судебную инстанцию определение о принятии заявления о признании должника банкротом, так и возможности представить суду (судье) в той или иной процессуальной форме свои разъяснения и возражения по требованиям заявителя до принятия арбитражным судом решения о введении наблюдения.
Исключение могут составлять, в частности, ситуации, когда должник скрывается от кредиторов или местонахождение его неизвестно.
Установление законодателем особого режима имущественных требований к должнику, не допускающего удовлетворения этих требований в индивидуальном порядке, позволяет обеспечивать определенность объема его имущества в течение всей процедуры банкротства, создавая необходимые условия как для принятия мер к преодолению неплатежеспособности должника, так и для возможно более полного удовлетворения требований всех кредиторов, что, по существу, направлено на предоставление им равных правовых возможностей при реализации экономических интересов, в том числе когда имущества должника недостаточно для справедливого его распределения между кредиторами. При столкновении законных интересов кредиторов в процессе конкурсного производства решается задача пропорционального распределения среди кредиторов конкурсной массы.
Особенности арбитражного порядка разбирательства при рассмотрении жалоб граждан-кредиторов о нарушении их прав и интересов не должны толковаться как исключающие возможность рассмотрения судами общей юрисдикции имущественных и иных требований граждан-кредиторов по существу, в соответствии с установленной законом подсудностью, а также использования механизма исполнения решений судов общей юрисдикции в соответствии с требованиями законодательства о несостоятельности (банкротстве).
Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, содержащий требование о «справедливом разбирательстве дела»; решение Европейской комиссии по правам человека от 10 марта 1981 года о допустимости жалобы № 8988/80 «Х. против Бельгии» о гарантиях законности предварительного решения суда.
(12) Постановление от 25 декабря 2001 года № 17-П по делу о проверке конституционности части второй статьи 208 Гражданского процессуального кодекса РСФСР
(Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 1 (Ч. 2). Ст. 126)
Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту; право на пересмотр судебного решения в гражданском процессе; принцип свободного волеизъявления народа на выборах; баланс публичных и частных интересов; восстановление нарушенных избирательных прав.
Заявители: ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).
Предмет рассмотрения: положение ГПК РСФСР, согласно которому решения, вынесенные судами по делам об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, избирательных комиссий, комиссий референдума и должностных лиц, нарушающих избирательные права граждан, вступают в законную силу немедленно после их провозглашения, за исключением решений, вынесенных судами по делам об оспаривании результатов выборов или результатов референдумов.
Позиция заявителей: оспариваемое положение, на основании которого судебные решения вступают в законную силу немедленно после провозглашения, лишает возможности обжаловать эти решения в кассационном порядке, что нарушает право на судебную защиту, гарантированное статьей 46 (часть 2) Конституции РФ, и противоречит статьям 18, 19 (часть 1), 55 (части 2 и 3) и 56 (часть 3) Конституции РФ.
Итоговый вывод решения: оспоренное положение, на основании которого исключается возможность обжалования в кассационном порядке судебных решений по не связанным с оспариванием результатов выборов или референдумов делам о нарушениях избирательных прав граждан, не соответствует Конституции РФ, ее статьям 32 (часть 2), 46 (части 1 и 2) и 55 (часть 3).
Мотивы решения. Согласно ряду правовых позиций, ранее сформулированных в постановлениях Конституционного Суда, право на судебную защиту предполагает конкретные гарантии эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости; отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает право на судебную защиту, в рамках осуществления судебной защиты прав и свобод возможно обжалование в суд решений и действий (или бездействия) любых государственных органов, включая судебные (см: Постановления от 3 февраля 1998 года № 5-П; от 2 июля 1998 года № 20-П; от 28 мая 1999 года № 9-П).
Государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной. Международное законодательство допускает возможность исключений из этого права в отношении незначительных правонарушений на основе национального законодательства, а также в случаях, когда соответствующее лицо было судимо высшей судебной инстанцией в качестве суда первой инстанции или осуждено в результате рассмотрения апелляции против его оправдания.
В правовой системе РФ право на пересмотр судебного решения гарантируется применительно не только к уголовным делам, но и к делам, возникающим из гражданских и административных правоотношений. При этом законодательное регулирование пересмотра судебных решений по конкретным делам не должно отменять или умалять права и свободы человека и гражданина.
Принцип свободного волеизъявления народа на выборах предполагает предоставление надлежащих гарантий реализации избирательного права (активного и пассивного) всему избирательному корпусу на основе баланса публичных и частных интересов в соответствии с предписаниями Конституции РФ.
Оспариваемое положение, касающееся немедленного вступления в законную силу судебных решений по делам о нарушении избирательных прав граждан, за исключением решений, вынесенных по делам об оспаривании результатов выборов или результатов референдумов, означает их безусловное немедленное исполнение. Данная норма распространяется на решения, вынесенные как до голосования, так и после него, и во взаимосвязи с частью первой статьи 283 ГПК РСФСР, допускающей обжалование и опротестование в кассационном порядке лишь не вступивших в законную силу решений судов, исключает кассационное обжалование таких решений.
Исключив возможность обжалования в кассационном порядке судебных решений по всем делам, не связанным с оспариванием результатов выборов или референдумов, законодатель нарушил баланс конституционно защищаемых ценностей, поскольку таким регулированием полная и эффективная судебная защита избирательных прав граждан даже в случае их существенного ущемления, влекущего искажение свободного волеизъявления избирателей, не гарантируется.
Оспариваемая норма создала препятствия для выявления и устранения судебной ошибки и для восстановления нарушенных избирательных прав в отношении всех потенциальных заявителей - участников выборов, поскольку факты, установленные вступившим в законную силу решением суда по одному гражданскому делу, не доказываются вновь при разбирательстве других гражданских дел, в которых участвуют те же лица.
Дефекты регулирования, сложившегося в результате принятия оспариваемой нормы, не могут быть компенсированы при рассмотрении дел в порядке надзора, поскольку возбуждение производства в этой стадии обусловлено не волеизъявлением гражданина, права которого нарушаются, а решением соответствующих должностных лиц, притом что объем процессуальных прав сторон, участвующих в деле, значительно ограничен по сравнению с кассационной инстанцией.
Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: статьи 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, пункт 2, подпункт «а» пункта 3 статьи 2, пункт 6 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и статья 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которым государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной; статья 2 Протокола № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой закрепляется право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящей судебной инстанцией и допускается возможность исключений из этого права в отношении незначительных правонарушений на основе национального законодательства, а также в случаях, когда соответствующее лицо было судимо высшей судебной инстанцией в качестве суда первой инстанции или осуждено в результате рассмотрения апелляции против его оправдания; статья 3 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пункт «b» статьи 25 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которым каждый гражданин должен иметь без какой бы то ни было дискриминации и без необоснованных ограничений право и возможность голосовать и быть избранным на подлинных периодических выборах, проводимых на основе всеобщего и равного избирательного права при тайном голосовании и обеспечивающих свободное волеизъявление избирателей.
(13) Постановление от 27 февраля 2003 года № 1-П по делу о проверке конституционности положения части первой статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации
(Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 10. Ст. 953)
Правовые категории в Постановлении: право каждого на свободу и личную неприкосновенность; принципы уголовно-правовой ответственности; назначение наказания в виде лишения свободы; исполнение и отбывание наказания; порядок исчисления срока, назначенного по приговору суда для отбывания в тюрьме; зачет времени содержания под стражей в срок тюремного заключения.
Заявители: ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).
Предмет рассмотрения: положение УИК РФ, устанавливающее, что срок, назначенный по приговору суда для отбывания в тюрьме, исчисляется со дня прибытия осужденного в тюрьму.
Позиция заявителей: указанное положение, в силу которого осужденному к лишению свободы время, в течение которого к нему применялась мера пресечения в виде заключения под стражу, проведенное в следственном изоляторе, не засчитывается в срок тюремного заключения, фактически удлиняет назначенный по приговору суда срок для отбывания в тюрьме, чем нарушаются права, предусмотренные статьями 2, 6 (часть 2), 15, 17, 18, 19, 21, 54 и 55 Конституции РФ.
Итоговый вывод решения: положение части первой статьи 130 УИК РФ не противоречит Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу данное положение - исходя из его места в правовой системе РФ - не исключает правомочие суда засчитывать осужденному к лишению свободы в срок тюремного заключения время, в течение которого к нему применялась мера пресечения в виде заключения под стражу. Выявленный Конституционным Судом конституционно-правовой смысл рассматриваемой нормы является обязательным как для законодателя, так и для правоприменителя при разрешении дел судами и исполнении наказания.
Мотивы решения. В правовой системе РФ положение части первой статьи 130 УИК РФ - как направленное на регулирование порядка и условий исполнения и отбывания наказания, назначаемого по приговору суда на основании норм уголовного права, и по своей природе относящееся именно к уголовно-исполнительному законодательству - в силу господства принципов юридической ответственности не может подменять или изменять соответствующие положения уголовного законодательства, регулирующие виды и размер наказаний, в том числе сроки, назначаемые по приговору суда для отбывания в тюрьме, то есть ему не может придаваться смысл, расходящийся с аутентичным смыслом этого положения как нормы именно уголовно-исполнительного, а не уголовного права.
По смыслу положений статьи 130 УИК РФ во взаимосвязи с положениями статьи 72 УК РФ, время содержания под стражей в качестве меры пресечения во всяком случае подлежит зачету при определении общего срока назначенного судом наказания, а также при исчислении срока отбытого наказания, позволяющего применить условно-досрочное освобождение от наказания. Суд, вынося приговор и одновременно назначая осужденному к лишению свободы отбывание части срока наказания в тюрьме, прежде всего решает вопрос о зачете времени содержания под стражей в срок тюремного заключения.
Назначаемое судом наказание как мера уголовной ответственности, адекватная содеянному, не может зависеть от таких обстоятельств, как продолжительность предварительного расследования и рассмотрения дела в судах первой и второй инстанций, - иное несовместимо с предназначением правосудия, которое по своей сути должно отвечать требованиям справедливости.
Придание положению части первой статьи 130 УИК РФ смысла, исключающего правомочие суда засчитывать время нахождения в следственном изоляторе в срок тюремного заключения, вступало бы в противоречие с уголовно-правовой нормой (часть третья статьи 72 УК РФ) и означало бы, что вопрос об исчислении срока наказания, подлежащего отбыванию в тюрьме, фактически решался бы органами исполнения наказания, которые тем самым получали бы возможность вторгаться в базовые элементы приговора, что недопустимо в силу статьи 49 Конституции РФ, согласно которой виновность лица и обусловленное этим наказание устанавливаются только приговором суда. Иное истолкование, не учитывающее уголовно-исполнительный характер рассматриваемого законоположения и его действительное место в системе принципов и норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства, в конечном счете несовместимо с признаваемыми Российской Федерацией как правовым государством принципами уголовной ответственности, в силу которых наказание должно быть справедливым, должно соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, предусматривается УК РФ, назначается судом и должно исполняться на основании вступившего в законную силу приговора.
(14) Постановление от 8 декабря 2003 года № 18-П по делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса РФ
(Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 51. Ст. 5026)
Правовые категории в Постановлении: обеспечение правосудием прав и свобод человека и гражданина; разграничение судебной функции и функции обвинения в уголовном процессе; право на судебную защиту для лиц, чьи права и законные интересы нарушены на досудебных стадиях производства по уголовному делу; полномочие суда возвращать дело прокурору для исправления существенных процессуальных нарушений; отказ государственного обвинителя от обвинения.
Заявители: ряд граждан, а также Вологодский областной суд, Курганский областной суд, Курганский городской суд Курганской области, Подольский городской суд Московской области, Советский районный суд города Челябинска (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).
Предмет рассмотрения: положения частей первой и четвертой статьи 237 УПК РФ, ограничивающие возможность возвращения судом первой инстанции уголовного дела прокурору в случае выявления допущенных в досудебном производстве по данному уголовному делу нарушений уголовно-процессуального закона; положение части седьмой статьи 236 УПК РФ, исключающее обжалование в кассационном порядке постановления судьи о приостановлении производства по делу, вынесенного по итогам предварительного слушания; положения частей седьмой, восьмой и девятой статьи 246 и пункта 2 статьи 254 УПК РФ, предусматривающие обязанность вынесения судом решения о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) или об осуждении подсудимого за менее тяжкое преступление в случае отказа государственного обвинителя от обвинения или его изменения в сторону смягчения и не допускающие пере- смотр такого решения в вышестоящем суде.
Позиция заявителей: оспариваемые нормы не соответствуют статьям 18, 45, 46 и 48 Конституции РФ и нарушают гарантированные ими права граждан. Часть седьмая статьи 236 УПК РФ не соответствует статьям 21 (часть 1), 22 (часть 1), 45 (часть 2) и 46 (части 1 и 2) Конституции РФ. Положения статья 237 УПК РФ нарушают права, гарантированные статьями 46 (часть 1), 52 (часть 1), 123 (часть 1) Конституции РФ.
Положения частей седьмой, восьмой, девятой и десятой статьи 246 УПК РФ не соответствуют статьям 2, 18, 19 (часть 1), 45, 46, 52, 55 и 123 (часть 3) Конституции РФ.
Итоговый вывод решения: часть первая статьи 237 УПК РФ не противоречит Конституции РФ, поскольку содержащиеся в ней положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм не исключают правомочие суда по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращать дело прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом во всех случаях, когда в досудебном производстве были допущены существенные нарушения закона, не устранимые в судебном производстве, если возвращение дела не связано с восполнением неполноты проведенного дознания или предварительного следствия.
Часть четвертая статьи 237 УПК РФ не соответствует Конституции РФ, ее статьям 45 (часть 1), 46 (части 1 и 2) и 52.
Положения частей седьмой и восьмой статьи 246 и пункта 2 статьи 254 УПК РФ не противоречат Конституции РФ, поскольку по их конституционно-правовому смыслу в системе норм предполагается, что полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в сторону смягчения должен быть мотивирован со ссылкой на предусмотренные законом основания, а вынесение судом решения, обусловленного соответствующей позицией государственного обвинителя, допустимо лишь по завершении исследования значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и защиты и что законность, обоснованность и справедливость такого решения возможно проверить в вышестоящем суде.
Часть девятая статьи 246 УПК РФ не соответствует Конституции РФ, ее статьям 19 (часть 2), 45 (часть 1), 46 (части 1 и 2) и 129.
Мотивы решения. (а) Из Конституции РФ, ее статей 1, 2, 17, 18, 45, 46 (части 1 и 2) и 118, следует, что правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. В рамках уголовного судопроизводства это предполагает по меньшей мере установление на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия, в связи с которым было возбуждено уголовное дело, его правильную правовую оценку, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, и действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния. В целях обеспечения прав и законных интересов таких участников процесса, как обвиняемый и потерпевший, им должна быть предоставлена возможность довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые они считают необходимыми для ее обоснования.
