Статья 46 2 страница

Мотивы решения. Статья 46 (часть 2) Конституции РФ гарантирует каждому право на обжалование в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти и должностных лиц, в том числе судебных решений.

При этом конституционная норма статьи 46 не определяет конкретные процедуры и сроки реализации этого права. Поэтому сама по себе отсрочка в рассмотрении жалоб на решения и действия суда не является недопустимой. Последнее относится, в частности, к проверке решений суда, обеспечивающих исследование в судебном заседании всех обстоятельств дела, в том числе принимаемых в связи с заявленными в судебном заседании ходатайствами об исследовании дополнительных доказательств. Это служит тому, чтобы исключалось вмешательство со стороны вышестоящих судов в осуществление дискреционных полномочий суда по доказыванию.

Закрепленное в этой конституционной норме положение предполагает, что заинтересованным лицам предоставляется возможность добиваться исправления допущенных судами ошибок и что в этих целях вводится порядок процессуальной проверки вышестоящими судами законности и обоснованности решений, принимаемых нижестоящими судебными инстанциями, поскольку правосудие по самой своей сути признается таковым лишь при условии, если оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах (см.: Постановление от 2 февраля 1996 года № 4-П).

Однако оспариваемые нормы не допускают и возможности кассационной проверки законности и обоснованности судебных решений, влекущих применение мер пресечения, включая содержание под стражей или фактическое его продление. Эти меры выходят за рамки уголовно-процессуальных отношений и затрагивают такие конституционные права, как право на уважение достоинства личности, свободу и личную неприкосновенность (статьи 21, 22 Конституции РФ), в то же время они не предопределяют выводы суда по основному вопросу рассматриваемого уголовного дела, а именно по вопросу о виновности подсудимого.

Проверка законности и обоснованности решений суда первой инстанции, касающихся таких мер, лишь после окончательного разрешения дела, а именно одновременно кассационной жалобой на приговор, не может быть признана эффективным средством защиты нарушенных прав. Тем более что после отмены приговора их уже нельзя восстановить в полном объеме.

Следовательно, имеющееся в оспариваемых нормах уголовно-процессуальное регулирование существенно сужает судебную защиту конституционных прав граждан. Между тем право на судебную защиту не подлежит ограничению, поскольку это ни в коем случае не может служить целям, перечисленным в статье 55 (часть 3) Конституции РФ.

Ограничением права на судебную защиту является также отсутствие возможности обжалования решений, приостанавливающих производство в суде первой инстанции. Гарантия судебной защиты предполагает, в частности, обеспечение каждому обвиняемому в преступлении права быть судимым без неоправданной задержки. Откладывая либо приостанавливая разбирательство по делу, суд фактически переносит осуществление правосудия на неопределенный срок, тем самым создаются препятствия для дальнейшего движения дела, а невозможность обжаловать такие решения суда первой инстанции порождает опасность неоправданной и незаконной задержки в разрешении дела. Нарушенные при этом конституционные права вообще не обеспечиваются судебной защитой именно потому, что после вынесения решения по существу дела они уже не могут быть восстановлены.

Вместе с тем обеспечение подсудимому гарантий судебной защиты от необоснованного и незаконного применения к нему принудительных мер путем обжалования выносимых в ходе судебного разбирательства решений суда первой инстанции не должно приводить ни к приостановлению исполнения обжалуемого решения, ни к приостановлению производства по делу в суде первой инстанции, чтобы не нарушался действующий в уголовном судопроизводстве принцип непрерывности, который является одним из условий реализации права обвиняемого быть судимым без неоправданной задержки. Кроме того, исходя из принципа независимости судей, кассационный порядок обжалования промежуточных решений суда первой инстанции должен исключать какое-либо ограничение его дискреционных полномочий не только при формулировании завершающих рассмотрение выводов в приговоре суда, но и при вынесении промежуточных процессуальных решений, потребность в которых может возникнуть в дальнейшем ходе судебного разбирательства до вынесения приговора.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Международный пакт о гражданских и политических правах (под- пункт «с» пункта 3 статьи 14), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 6), в соответствии с которыми каждому обвиняемому в преступлении должно быть обеспечено право быть судимым без неоправданной задержки, а судопроизводство должно осуществляться на основе состязательности и равноправия сторон.

(7) Постановление от 10 декабря 1998 года № 27-П по делу о проверке конституционности части второй статьи 335 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР

(Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 51. Ст. 6341)

Правовые категории в Постановлении: равенство всех перед законом и судом; право на судебную защиту; презумпция невиновности; право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом; состязательность и право осужденного при рассмотрении дела в кассационном порядке довести свою позицию до сведения суда; справедливое правосудие; допустимые особенности процедуры в суде второй инстанции.

Заявитель: гражданин М. А. Баронин (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положение УПК РСФСР, согласно которому вопрос об участии осужденного в заседании суда, рассматривающего дело в кассационном порядке, разрешается этим судом.

Позиция заявителя: оспариваемая норма, как предоставляющая суду кассационной инстанции право решать по собственному усмотрению вопрос об участии содержащегося под стражей осужденного в заседании этого суда, нарушает конституционный принцип равенства всех перед законом и судом, а также конституционные права граждан, в том числе право на судебную защиту, и потому не соответствует Конституции РФ, ее статьям 19, 45 (часть 2), 46 (часть 1), 49 (часть 1), 56 (часть 3) и 123 (части 2 и 3).

Итоговый вывод решения: положение части второй статьи 335 УПК РСФСР не соответствует Конституции РФ, ее статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1), 47 (часть 1), 50 (часть 3) и 123 (часть 3).

Мотивы решения. Статьи 46 (часть 1) и 50 (часть 3) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьей 49 (часть 1) предполагают необходимость законодательного обеспечения обвиняемому (осужденному) соответствующих возможностей для защиты своих прав и интересов при рассмотрении дела в суде второй - кассационной - инстанции. Объем конкретных правомочий, которые предоставляются ему в этих целях, связан как с пределами полномочий суда кассационной инстанции, так и с установленной процедурой рассмотрения дел в этой стадии судопроизводства и содержанием тех прав, которыми наделены прокурор и другие участники процесса.

С установленным порядком рассмотрения уголовных дел судом второй инстанции законодатель связывает специфический характер тех правовых средств, которые предоставляются осужденному для реализации его субъективного права на судебную защиту в данной стадии уголовного процесса. При этом их реальное наполнение может не совпадать с объемом прав обвиняемого в суде первой инстанции.

По смыслу статьи 46 (часть 1) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 19 (часть 1), 47 (часть 1), 50 (часть 3) и 123 (часть 3) и с учетом соответствующих положений Международного пакта о гражданских и политических правах и Конвенции о защите прав человека и основных свобод, реализация конституционных гарантий судебной защиты с учетом особенностей кассационного производства предполагает как минимум, что осужденный, если он изъявляет желание участвовать в судебном заседании, не может быть лишен возможности заявлять отводы и ходатайства, знакомиться с позициями выступавших участников судебного заседания и дополнительным материалами, если таковые представлены, давать объяснения, в том числе в связи с заключением прокурора. Это необходимые гарантии судебной защиты и справедливого разбирательства дела на стадии кассационного производства, которые должны быть обеспечены и осужденному, содержащемуся под стражей. Вместе с тем не исключается право законодателя повысить их уровень. При этом возможное расширение полномочий суда второй инстанции предполагает адекватную корректировку объема прав осужденного в связи с его участием в судебном заседании по пересмотру приговора.

Оспариваемая норма позволяет суду кассационной инстанции отказать осужденному, содержащемуся под стражей, в ходатайстве об участии в судебном заседании и, не предоставив ему иных правовых средств для реализации прав, которые имеют осужденные, когда они участвуют в рассмотрении дела, вынести по делу окончательное решение. В результате осужденный, содержащийся под стражей, лишается возможности до удаления суда в совещательную комнату для вынесения кассационного определения лично заявлять отводы и ходатайства, представлять дополнительные материалы и знакомиться с материалами, представленными в суд другими лицами, а также с содержанием выступлений участников судебного заседания, давать объяснения, в том числе в связи с заключением прокурора. Это является отступлением от принципа равенства всех перед законом и судом и ограничивает конституционные права на судебную защиту, на рассмотрение дела законным судом, а также на пересмотр приговора вышестоящим судом (статьи 19 (часть 1), 47 (часть 1), 50 (часть 3) Конституции РФ) и потому нарушает требования справедливого правосудия, в том числе его осуществления на началах состязательности в соответствии с предписаниями статьи 123 (часть 3) Конституции РФ.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Международный пакт о гражданских и политических правах (пункт 1, подпункт «d» пункта 3, пункт 5 статьи 14), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (пункт 1, подпункт «с» пункта 3 статьи 6, пункт 1 статьи 2 Протокола № 7), согласно которым каждый осужденный за совершение уголовного преступления имеет право на то, чтобы вынесенный в отношении него приговор или определенное ему наказание были пересмотрены вышестоящей судебной инстанцией, каждый имеет право при рассмотрении любого предъявляемого ему уголовного обвинения на основе полного равенства быть судимым в его присутствии и защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника, каждый, кто осужден за какое-либо преступление, имеет право на то, чтобы его осуждение и приговор были пересмотрены вышестоящей судебной инстанцией согласно закону.

Особое мнение по данному делу представил судья В. О. Лучин.

(8) Постановление от 23 марта 1999 года № 5-П по делу о проверке конституционности положений статьи 133, части первой статьи 218 и статьи 220 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР

(Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 14. Ст. 1749)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту в разумный срок; охрана достоинства личности; обжалование в суд действий и решений органов дознания, следователя и прокурора; права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью; состязательность в судопроизводстве и осуществление правосудия по уголовным делам независимым и беспристрастным судом.

Заявители: ряд граждан, а также общество с ограниченной ответственностью «Моноком» (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения части первой статьи 218, статья 220 УПК РСФСР, предусматривающие обжалование действий органа дознания и следователя прокурору, а действия прокурора - вышестоящему прокурору, а также статья 133 УПК РСФСР, предусматривающая порядок продления срока предварительного расследования, поскольку, по смыслу, придаваемому оспоренным нормам правоприменительной практикой, они исключают для заинтересованных лиц возможность судебного обжалования процессуальных действий органов расследования.

Позиция заявителей: оспариваемые нормы не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 17 (часть 1), 18, 46 (части 1 и 2), 52 и 55.

Итоговый вывод решения: положения части первой статьи 218 и статьи 220 УПК РСФСР не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 46 (части 1 и 2) и 52, постольку, поскольку они, по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, исключают в ходе предварительного расследования для заинтересованных лиц, конституционные права которых нарушены, возможность судебного обжалования действий и решений органа дознания, следователя или прокурора, связанных с производством обыска, наложением ареста на имущество, приостановлением производства по уголовному делу и продлением срока предварительного расследования.

Статья 133 УПК РСФСР не противоречит Конституции РФ, поскольку ее положения сами по себе не предполагают произвольного и неограниченного продления срока предварительного расследования. Соответствующее конституционное истолкование данной нормы, по смыслу статей 46 и 52 Конституции РФ, во всяком случае должно обеспечиваться судами путем проверки по жалобам граждан законности и обоснованности постановлений о продлении срока предварительного расследования.

Мотивы решения. Право обжаловать в суд решения и действия (бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц вытекает из закрепленного в статье 21 Конституции принципа охраны достоинства личности (см.: Постановления от 3 мая 1995 года № 4-П; от 2 июля 1998 года № 20-П), предполагающего, в частности, обязанность государства обеспечивать каждому возможность отстаивать свои права в споре с любыми органами и должностными лицами, в том числе осуществляющими предварительное расследование по уголовным делам.

После окончания расследования и передачи материалов уголовного дела в суд именно этот орган, разрешая дело, осуществляет проверку, в том числе по жалобам и заявлениям заинтересованных лиц, также действий и решений органов расследования, которые связаны с ограничениями прав и свобод граждан.

Осуществление судебного контроля уже после завершения стадии предварительного расследования само по себе не может расцениваться как нарушение права на судебную защиту, так как гарантирующая его статья 46 (часть 2) Конституции РФ, не определяя конкретные процедуры реализации этого права, не исключает возможность судебной проверки по жалобам заинтересованных лиц действий и решений органов предварительного расследования и после передачи уголовного дела в суд.

Однако, если соответствующие действия и решения органов расследования не только затрагивают собственно уголовно-процессуальные отношения, но и порождают последствия, выходящие за их рамки, существенно ограничивая при этом конституционные права и свободы личности, отложение проверки законности и обоснованности таких действий до стадии судебного разбирательства может причинить ущерб, восполнение которого в дальнейшем окажется неосуществимым. В этих случаях контроль за действиями и решениями органов предварительного расследования со стороны суда, имеющий место лишь при рассмотрении им уголовного дела, то есть на следующем этапе производства, не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, и поэтому заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд (см. также: Постановление от 2 июля 1998 года № 20-П). Вместе с тем суд при проверке в период предварительного расследования тех или иных процессуальных актов не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по уголовным делам. Иное противоречило бы конституционному принципу независимости суда (статья 120 Конституции РФ), гарантирующему в условиях состязательного процесса объективное и беспристрастное осуществление правосудия по уголовным делам.

Однако непредоставление заинтересованным лицам на досудебных стадиях производства по уголовному делу права безотлагательного обжалования в суд действий (бездействия) и решений органов предварительного расследования, связанных с ограничением неприкосновенности их жилища, с лишением их возможности распоряжаться своей собственностью, с ограничением прав потерпевших, во всяком случае противоречит статье 46 (части 1 и 2) Конституции РФ, сужает конституционные гарантии прав, предусмотренных статьями 25, 35 (части 1 и 2) и 52 Конституции РФ, не обеспечивая доступа к правосудию в разумный срок для защиты от чрезмерных ограничений прав и свобод органами расследования. Вместе с тем предоставление безотлагательной судебной защиты лицам, чьи права и законные интересы нарушаются действиями и решениями органов дознания и предварительного следствия, не предполагает обязательного прекращения обжалуемого действия или приостановления исполнения обжалуемого решения до рассмотрения судом соответствующей жалобы.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: Конвенция о защите прав человека и основных свобод, статья 6 которой предусматривает, что право на судебную защиту, предполагающее обеспечение каждому при определении его гражданских прав и обязанностей доступа к правосудию в разумный срок, должно служить гарантией от чрезмерного, не обусловленного конституционно оправданными целями ограничения прав и свобод граждан, в частности на досудебных стадиях производства по уголовному делу; Международный пакт о гражданских и политических правах (подпункт «с» пункта 3 статьи 14), закрепляющий право каждого на рассмотрение его дела судом в разумные сроки и без неоправданной задержки.

Особые мнения по данному делу представили судьи Н. В. Витрук, А. Л. Кононов, Т. Г. Морщакова.

(9) Постановление от 28 мая 1999 года № 9-П по делу о проверке конституционности части второй статьи 266 и пункта 3 части первой статьи 267 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях

(Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. № 23. Ст. 2890)

Правовые категории в Постановлении: право на судебную защиту, в том числе и от судебной ошибки; справедливое правосудие; равенство всех перед законом и судом; административное судопроизводство; процессуальная аналогия.

Заявители: ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения оспариваемых норм, исключающие возможность обжалования, то есть признающие окончательными как постановления суда или судьи о наложении административного взыскания, так и судебные решения по жалобе гражданина на постановление о наложении такого взыскания иного органа или должностного лица.

Позиция заявителей: оспариваемые нормы приводят к тому, что меры административного взыскания, связанные с ограничением личной свободы и права собственности, вступают в силу немедленно, чем нарушаются конституционные гарантии прав граждан.

Итоговый вывод решения: оспариваемые положения не соответствуют Конституции, а именно, принципу равенства граждан перед законом и судом (часть 1 статьи 19), при реализации права на судебную защиту (части 1 и 2 статьи 46), поскольку исключают возможность проверки по жалобам граждан законности и обоснованности судебного решения еще одной судебной инстанцией, уполномоченной на исправление судебной ошибки.

Пробелы, возникающие в правовом регулировании в связи с признанием неконституционности запрета обжаловать судебные постановления по административным делам, впредь до установления законодателем соответствующих процедур судебного пересмотра могут восполняться в правоприменении на основе процессуальной аналогии.

Мотивы решения. (а) Оспариваемые положения исключают какой бы то ни было порядок проверки по жалобам граждан законности и обоснованности судебного решения еще одной судебной инстанцией с целью исправления судебной ошибки и тем самым лишают гражданина права обжаловать применение административных санкций, затрагивающих его основные права.

(б) Законодатель допускает проверку законности и обоснованности решений судьи по делам о некоторых административных правонарушениях самим судьей, по инициативе прокурора либо председателем вышестоящего суда по собственной инициативе, однако в силу статьи 19 (часть 1) Конституции законодатель не может вводить в рамках одного вида судопроизводства различное регулирование пересмотра судебных решений, касающееся деяний, однородных по своей юридической природе, степени общественной опасности и характеру мер административной ответственности, установленных законом за их совершение. Это несовместимо с принципом равенства всех перед законом и судом.

(в) Нормы, предусматривающие допустимые особенности административного судопроизводства, не должны противоречить общим принципам права, умалять конституционные гарантии достоинства личности, нарушать равенство всех перед законом и судом и потому не могут произвольно ограничивать право каждого на судебную защиту, в том числе от ошибочных решений суда. Эта правовая позиция Конституционного Суда распространяется на все виды судопроизводства, в том числе и на административное. Ни одна из конституционных целей не может оправдать ограничение основного права на судебную защиту.

Международно-правовые документы, использованные в Постановлении: пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, закрепляющий право на справедливое правосудие.

Особое мнение по делу представил судья Н. В. Витрук.

(10) Постановление от 14 февраля 2000 года № 2-П по делу о проверке конституционности положений частей третьей, четвертой и пятой статьи 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР

( Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. № 8. Ст. 991)

Правовые категории в Постановлении: равенство всех перед законом и судом; право на судебную защиту при пересмотре дел в надзорном порядке; равноправие и состязательность сторон в суде надзорной инстанции; право потерпевшего на доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Заявители: ряд граждан (в порядке части 4 статьи 125 Конституции РФ).

Предмет рассмотрения: положения УПК РСФСР, согласно которым участвующие в деле лица приглашаются на заседание суда надзорной инстанции, получают информацию и возможность дать объяснения в суде при пересмотре приговора по основаниям, связанным с ухудшением положения осужденного или оправданного, лишь в том случае, когда, по мнению суда, их участие является необходимым, а потерпевший, участвуя в заседании, дает объяснения до выступления прокурора. К предмету обращения в данном деле не относятся положения УПК, наделяющие суды надзорной инстанции полномочием проверять обоснованность судебных решений, а также закрепляющие особенности производства по делам частного обвинения и в суде присяжных.

Позиция заявителей: часть третья статьи 377 УПК РСФСР, как предоставляющая суду надзорной инстанции право заочного рассмотрения дела и решения по собственному усмотрению вопросов об уведомлении осужденного, оправданного, их защитников о принесении протеста и его содержании, об их участии в заседании суда и возможности давать суду объяснения, не соответствует статьям 19 (часть 1), 45 (часть 2), 46 (часть 1), 48 и 123 (части 2 и 3) Конституции РФ. Части четвертая и пятая статьи 377 УПК РСФСР противоречат статьям 19, 45 и 46 Конституции РФ, так как в соответствии с оспариваемыми нормами присутствующие в судебном заседании потерпевший и его представитель лишены возможности высказать свое отношение к доводам прокурора, поддерживающего надзорный протест либо дающего заключение по надзорному протесту, принесенному председателем суда или его заместителем, что нарушает также принцип состязательности в уголовном процессе.

Итоговый вывод решения: положения части третьей статьи 377 УПК РСФСР не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 19 (часть 1), 46 (часть 1) и 123 (часть 3), в той мере, в какой они позволяют суду надзорной инстанции рассмотреть дело без ознакомления осужденного, оправданного, их защитников с протестом, в котором поставлен вопрос об отмене вступившего в законную силу судебного решения по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного или оправданного, без извещения осужденного, оправданного, их защитников о времени и месте судебного заседания и без обеспечения им права довести до суда свою позицию относительно доводов протеста.

Положения части третьей статьи 377 УПК РСФСР в той мере, в какой они позволяют суду надзорной инстанции рассмотреть дело без ознакомления потерпевшего с протестом, без извещения потерпевшего о времени и месте судебного заседания и без обеспечения потерпевшему права довести до суда свою позицию по имеющим к нему отношение доводам протеста, не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 46 (часть 1) и 52.

Положение частей четвертой и пятой статьи 377 УПК РСФСР, в соответствии с которым потерпевший дает объяснения в заседании суда надзорной инстанции до предоставления прокурору слова для поддержания внесенного им протеста или дачи заключения по протесту председателя суда или его заместителя, не противоречит Конституции РФ.

Мотивы решения. Из статьи 46 (часть 1) Конституции РФ следует, что государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.

Право на судебную защиту предполагает наличие гарантий, которые позволяли бы реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости. К таким гарантиям относятся, в частности, равенство перед законом и судом и осуществление судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Вопреки данным требованиям часть третья статьи 377 УПК РСФСР позволяет суду, рассматривающему дело в порядке надзора, обеспечивать указанные в ней процессуальные права только лицам, которых суд сочтет необходимым пригласить для дачи объяснений и которые тем самым наделяются существенно большими процессуальными возможностями по сравнению с лицами, которые по ничем не ограниченному усмотрению суда в заседание не вызываются, а также ставит прокурора в преимущественное положение по сравнению с другой стороной - с обвиняемым.

Рассматривая дело о проверке конституционности части второй статьи 335 УПК РСФСР (см.: Постановление от 10 декабря 1998 года № 27-П), Конституционный Суд указал, что, по смыслу статьи 46 (часть 1) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 19 (часть 1), 47 (часть 1), 50 (часть 3) и 123 (часть 3) и с учетом соответствующих положений Международного пакта о гражданских и политических правах и Конвенции о защите прав человека и основных свобод, реализация конституционных гарантий судебной защиты в силу особенностей кассационного производства, предусмотренных ныне действующим уголовно-процессуальным законодательством, предполагает, что осужденный, если он изъявляет желание участвовать в судебном заседании, не может быть лишен возможности заявлять отводы и ходатайства, знакомиться с позициями выступавших участников судебного заседания и дополнительными материалами, если таковые представлены, давать объяснения, в том числе в связи с заключением прокурора. Это необходимые гарантии судебной защиты и справедливого разбирательства дела на стадии кассационного производства.

Данная правовая позиция - в силу совпадения большинства правомочий суда кассационной инстанции и суда надзорной инстанции - может быть распространена и на оспариваемые положения части третьей статьи 377 УПК РСФСР. Конституционно значимым при этом является требование в интересах правосудия обеспечить осужденному, оправданному, их защитникам реальную возможность изложить свою позицию относительно всех аспектов дела и довести ее до сведения суда; суд вправе рассмотреть дело в отсутствие осужденного, оправданного, их защитников, только если они были ознакомлены с содержанием протеста, извещены о месте и времени судебного заседания и не выразили желания изложить свою позицию письменно или в заседании суда. Правом на судебную защиту в уголовном процессе обладают также потерпевшие, которым государство обеспечивает доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52). Потерпевший имеет право участвовать в судебном заседании во всех стадиях уголовного процесса. Оспариваемая же норма, связывающая реализацию процессуальных прав потерпевшего в надзорной инстанции с усмотрением суда, а не с волеизъявлением самого потерпевшего, нарушает права последнего на судебную защиту и доступ к правосудию.

Международные документы, использованные в Постановлении: Всеобщая декларация прав человека (статьи 8 и 29), Международный пакт о гражданских и политических правах (пункт 2, подпункт «а» пункта 3 статьи 2 и пункт 1 статьи 14), из которых следует, что государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной; Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года (пункт 4), согласно которой обеспечение потерпевшему доступа к правосудию должно сочетаться со справедливым обращением и признанием его достоинства.