Клинический пример. Участница группы Барбара, миловидная и изящная женщина, ведущая себя несколько по-детски, рассказывает о своей проблеме

Участница группы Барбара, миловидная и изящная женщина, ведущая себя несколько по-детски, рассказывает о своей проблеме. В скором будущем она заканчивает обучение и должна будет покинуть общежитие, в котором прожи­вает вместе с маленьким сыном. Она собирается переехать в Гамбург и поис­кать жилье там.

Барбара уже довольно давно не живет со своим мужем, Клаусом. Клаус неохотно принимал участие в делах семьи, и Барбара решила расстаться с ним. Она вместе с сыном осталась в общежитии, а Клаус снимает себе холо­стяцкие апартаменты и появляется в общежитии у жены и сына только по выходным.

Участники группы осуждают поведение Клауса, говорят о том, что такое обращение с женой недопустимо, что он эгоистичен и эгоцентричен, что он хочет получать удовольствие только от «шоколадной стороны» супружества и семьи; такие реплики поступают в основном от мужской половины группы. Другие участники группы обращают больше внимания на состояние Барбары, они беспокоятся о ней и сердятся из-за подлого отношения Клауса.

Терапевт особо отмечает такое отношение. У нее складывается впечатле­ние, что другие по отношению к Барбаре будут вести себя как родители: они разозлились, потому что кто-то другой плохо обращается с ребенком. Дитер, участник группы, говорит о том, что ему не нравится происходящее: сначала Барбара рассказывает о Клаусе массу нелицеприятного, как бы побуждая груп­пу осудить его, а затем сама же начинает его защищать.

Ясно, что Барбаре таким образом удается как бы делегировать свою ярость к супругу на других членов группы, потом она встает на сторону партнера и остается лояльной супругой.

Итак, что происходит вгруппе? Барбара представляется группе как кто-то кому тяжело в мире вне группы, кого обижают другие, в частности муж. Она критикует этого другого не прямо; она изображает только его отношение, изоб­ражает, с какими трудностями ей приходится сталкиваться из-за этого (эгоис­тичного, эгоцентричного) отношения и как она борется с этими трудностями, добросовестно, если даже не совсем успешно.

Она создает впечатление невинно-беспомощного, неагрессивного существа, которое уже почти отказалось от своих собственных интересов, чья жизнь чрез­вычайно тяжела; это впечатление усиливается ее внешним видом - маленькая, грациозная, симпатичная. Она дает другим участникам группы понять, что су­ществуют люди, мужчины, такие как ее супруг, которые обращаются к ней, такому нежно-беспомощному существу, не деликатно, что они по отношению к ней агрессивно-эгоистичны и эгоцентрично защищают только свои собствен­ные интересы.

– 350 –

Другие участники группы, в основном мужчины, реагируют явно участли­во и заботливо; они кажутся заботливыми родителями беспомощного ребенка; их поведение - полная противоположность поведения ее супруга. Они подчер­кнуто предупредительны, они показывают, что ее интересы важнее, чем интересы эгоистичного, бесцеремонного супруга.

На основе этого отношения, «альтруистически» застрахованного по отно­шению к предполагаемым собственным бесцеремонно-агрессивным тенден­циям, они выражают свою агрессию в форме критического неодобрения в ад­рес бесцеремонного супруга.

Участники группы совместно осуществляют психосоциальный маневр обо­роны, который защищает их от собственной агрессии и эгоизма интересов. Молодая женщина, которая представляется в отношении к своему супругу как уступчиво-хрупкая, депонирует собственные импульсы протеста и сердитой критики по отношению к супругу в других (мужских) участников группы. Они принимают эту проекцию, так как они могут скрыть таким образом собствен­ные произвол и бесцеремонность, показать, что их критицизм и агрессия по поводу ее супруга с моральной точки зрения совершенно оправданы. На сер­дито-критические нападки других участников группы на супруга молодая жен­щина реагирует следующим образом: она представляется лояльной супругой, с которой, к сожалению, дурно обращаются.

Барбара реагирует на агрессивно-эгоистическое отношение, которое суще­ствует за пределами группы и конкретизируется через супруга Клауса, с уступ­чиво-измученной толерантностью и готовностью страдать; собственные им­пульсы протеста, которые кажутся ей недопустимыми, и сердитые критичес­кие замечания в его адрес она навязывает другим участниками группы. Она - слабая и нуждающаяся в защите - таким образом избавлена от необходимости самой представлять собственные интересы. В результате, сложившийся психо­социальный компромисс гарантирует, с одной стороны, защиту эгоистически агрессивного осуществления собственных интересов и, с другой стороны, их реализацию в скрытой форме.

Родители могут энергично бороться за интересы своих слабых и беспомощ­ных детей; слабые и беспомощные дети могут ожидать такое участие, причем их беспомощность имеет аппелятивный характер. Партнер, недовольный отношениями, уполномочивает третью сторону взять на себя необходимость высказы­вать критические замечания; тем самым эта третья сторона получает возможность защиты своих собственных эгоистических и агрессивных тенденций.

При терапевтическом вмешательстве, при котором обращает на себя внима­ние то, что критика здесь разрешается и что участники группы реагируют на молодую женщину как родители, которые злятся, когда другие плохо обращаются с их беззащитным невинным ребенком, этот защитный маневр вызвал у одно­го из участников вопрос: он неодобрительно высказался по поводу того, что Бар-

– 351 –

бара вынудила его обозлиться на ее супруга, так как она, видимо, не готова объе­диниться с ним против мужа, а, напротив, занимает сторону нападающего партнера, (следовательно, защищает свои действия и его эгоистичное поведе­ние), что уже неоднократно происходило в группе. Вмешательство, которое осуществляется групповым терапевтом, охарактеризуем как следующее. В фокусе вмешательства находятся психосоциальные защитные маневры, то есть структу­ра группы, имевшая место в данной группе неоднократно, следовательно, вид взаимодействия, который оказывался относительно устойчивым во времени. Адресатом вмешательства в этом случае являются все участники группы в целом, так как вся группа участвует в образовании психосоциального компромис­са. Вмешательство является видом демонстрации, то есть женщина-терапевт обращает внимание на определенную, относительно устойчивую во времени структуру группы; кроме того, речь идет о кларификации, упомянутые образцы взаимодействия пытаются обнаружить и прояснить, используя сопоставление, аналогии; в результате становиться понятным то, что происходит при взаимо­действии членов группы. Позиция, по причине существования которой психоте­рапевт вмешивается, является позицией дистанцированных обязательств (бета-позиция), которую группа накладывает на психотерапевта во время данного се­анса и которая признается группой. Если при психоанализе, проводимом в диа­де, психотерапевт должен снова и снова ставить перед собой основной вопрос «Какой объект я воплощаю вследствие переноса, производимого пациентом?», то основной вопрос, который задает себе глубинно ориентированный групповой терапевт, следующий: «Какая функция отводится психосоциальным защитным маневрам при взаимодействии?» Время вмешательства определяется исходя из того, что этот вид взаимодействия уже неоднократно имел место и что он соот­ветствует негласной групповой норме относительно проявления партнерских от­ношений со стороны мужчин-участников группы. Эта норма следующая: партнер должен стремиться к равноправию в отношениях со своей партнершей; он дол­жен способствовать ее эмансипации; он должен выказывать понимание и прояв­лять внимание. Эта норма соответствует сознательному самопониманию моло­дых мужчин, стремящихся занять прогрессивную позицию; она является защит­ной функцией от эгоистически-агрессивных проявлений личных интересов. При групповом методе, основанном на глубинной терапии, групповые нормы рас­сматривают с точки зрения их защитных функции. Относительно случая, когда перенос направлен на терапевта-женщину, по всей вероятности, существует иллюзия, что только мужчина, проявляющий заботу уже описанным способом, имеет шанс быть воспринятым этой женщиной-матерью и оттеснить мужчину-отца. Еще, по-видимому, эта предполагаемая иллюзия не совсем осознается так, что также попытки интерпретации в этом направлении [пожалуй, мы имеем дело с тем, что поведение такое, как поведение Клауса (мужа молодой женщины) на­стойчиво и полностью должно осуждаться] были бы не перспективными. Таким

– 352 –

образом, эта иллюзия не может стать принятой во внимание. Нужно иметь в виду, что когда в группе, основательно подвергающейся глубинной терапии, образо­вывается такой вид взаимодействия, что большинство участников группы объе­диняются против одного, тогда возникает вопрос, в какой мере этот один спосо­бен к переносу конфликта, который осуществляется в основном на психотера­певта и который все же не может быть им рассмотрен в данный момент по той причине, что вследствие этого у человека возникли бы слишком сильные страхи.