Пример 3 се­мейных ресурсов

Самой большой трудностью в семье О. В. и ее сын считают смерть отца (произошло это три года назад). «Это было страшным ударом дляменя, — говорит О. В. — Яне знала, что делать, меня переполняли эмоции, скорбь из-за потери родного, любимого мною человека. В то же время, я испытывала состоя -ние безысходности: я не знала, как быть теперь, как себя вести, что говорить детям? Как мы будем жить? Но дети оказались намного сильнее меня в решении данной проблемы, они даже за -ставили меня поверить в себя, в свои силы. Мы все вместе обсу­дили, как будем жить: материальную сторону (старшая дочь уже училась в другом городе, а младшей предстояло поступать в училище), моральную сторону (мы как-то стали ближе друг

к другу, больше теплых слов говорить, меньше ссориться). Можно сказать, что, несмотря на свои 17 лет, младшая дочь Н. как-то невольно взяла на себя обязанности руководителя семьи, ее главы. Она действительно решительно и верно нахо­дила, принимала пути выхода из трудностей. Мы ей доверяли и доверяем сейчас. Она у нас молодец. Если до смерти мужа трудности, по большей части, решались нами — родителями, то теперь в этом принимают участие все члены семьи. Было время после смерти мужа, когда в финансовом отношении нам было сложно, тогда мы летом все вместе подрабатывали тем, что носили ягоды, грибы. Сын А. очень любит ловить рыбу, это у него способ заработка на карманные расходы. В этом году мы вместе сделали ремонт. Участвовали в этой затее все члены семьи, а ведь несколько лет собирались обновить квартиру. Я думаю, что мы вполне успешно (если можно так сказать) смог -ли справиться с горем, я имею в виду, что если бы муж был жив, он мог бы гордиться нами, особенно детьми: старшие дочери заканчивают в этом году обучение и получают профессию, о которой мечтали; младшая уже давно работает парикмахе­ром и полностью обеспечивает себя, а теперь еще будет медсе­строй, но не хочет на этом останавливаться, собирается про­должить обучение на косметолога-визажиста. Сын же будет пробовать поступить в техникум — сам решил, что уже го­тов к жизни вдали от дома. Я рада за него. Думаю, что спра­виться с болью нам помогло семейное объединение своих сил в одно целое, которое стало мощным ресурсом в борьбе с трудно -стями и переживаниями».

Трудные жизненные ситуации в семье вызывают стресс различ­ного уровня. По глубине переживаний и сложности совладания с трудностями в неполной семье преобладают экстремальные ситуа­ции (90%). Потерю отца, неожиданный развод, даже произошед­ший более двух лет назад, семья переживает дольше, чем какой-либо нормативный стресс, что объясняется длительной «эмоциональной памятью» или посттравматическим состоянием. Средний времен­ной интервал переживания потери отца (мужа), его ухода вслед­ствие развода определяется членами неполных семей от полутора до двух с половиной лет. Именно таким трудностям члены непол­ных семей отводят первое место как наиболее значимым. Второе место отведено ежедневным жизненным, или нормативным труд-

ностям, например, в воспитании и содержании детей (87,5%). С этим связано резкое усиление беспокойства и тревоги за сына / дочь (62,5%). Выражается это в том, что после потери / ухода отца мать начинает ощущать большую ответственность за своего ребен­ка. Если раньше выполнение родительской роли она делила с му­жем — отцом, то теперь, когда матери приходится в одиночку справляться с проблемами, у нее возникает тревожность по поводу эффективности своей материнской роли. Третье место разделили два вида трудностей — связанные с появлением у родителей чувства бес -помощности из-за невозможности оградить своего ребенка от не­приятностей взрослой жизни (52,5%) и трудности принятия взрос­ления сына / дочери; страх перед отдалением ребенка от матери и увеличением близости с дружескими компаниями (52,5%).

Личностными ресурсами члены семей считают свое здоровье (75%). Второе место занял образовательный уровень членов семей (50%). На третье место они отнесли такой личностный ресурс, как надежда, оптимизм (40%). На четвертом оказались самоуваже­ние и самоэффективность, вера в собственные силы (35%).

Известно, что если семьи функционируют во время изменений как единое целое, они наиболее успешны в адаптации к трудностям. К внутрисемейным ресурсам неполной семьи мы отнесли семей­ную сплоченность, интеграцию (80%) и эмоциональную поддер­жку (общение — обмен эмоциями, чувствами) (80%). На втором месте по степени значимости оказались уважение, взаимность (вов -леченность) (65%). На третье место вышла поддерживающая социальная сеть — позитивные аспекты взаимоотношений с род­ственниками и друзьями (60%) и финансовое положение членов семьи (60%). На четвертом месте по степени значимости оказа­лись семейные традиции и праздники (35%). Нужно отметить, что рейтинг наиболее стрессогенных трудностей у матерей и их детей в неполных семьях различается: подростки на первое место ставят материальные трудности, на второе — взаимоотношения с матерью (подчеркивается ее гиперопека).

Влияние экстремальных трудностей (развод, потеря отца, оди­ночное воспитание ребенка как стигматизация) на совладеющее по­ведение членов неполных семей было определено ими по-разному: 1) отрицательное, то есть экстремальные трудности «травмиру­ют душу, не дают найти верный путь решения проблемы» (55%);

₄6

2) противоречивое, неопределенное влияние (20%);

3) положительное, в каком-то смысле это значит, что хотя смерть отца или развод были для семьи травмой и постоян­ным стрессом, но в связи с этим совладение потребовало боль­ших усилий и привлечения дополнительных ресурсов. Дру­гими словами, семья «собралась» в трудной ситуации и стала функционировать даже лучше, чем прежде, особенно это ка­сается семей после развода, которому предшествовали дли­тельные деструктивные межличностные супружеские отно­шения (25%).

Таким образом, половина членов неполных семей оценивают влияние экстремальных трудностей как травму, которая мешает, не дает найти верный путь решения проблемы. Почти треть отмечают неопределенное, противоречивое их влияние. Несколько больше людей говорят о том, что совладание с экстремальными трудностя­ми требовало мобилизации сил, что привело к более выраженному копингу по сравнению с нормативной ситуацией, то есть «энерге-тизировало» семью, сделало ее более сплоченной. Несмотря на то что на момент исследования в жизни неполных семей встречались только нормативные ситуации, оцениваемые ими как трудные, об экстремальных трудностях, случившихся в их жизни, они помнят и оценивают глубину их переживания и сложность совладания с ними значительно выше по сравнению с трудностями нормативными.

Большинство осознаваемых трудностей родителей из полных се­мей связаны только с детьми, а трудности детей — с их родителями (сфера детско-родительскихотношений). Трудности, отмеченные родителями, обусловлены, с одной стороны, возрастными измене­ниями в личности самого подростка, с другой стороны, нестабиль­ностью и непредсказуемостью жизни в современном обществе. Не­обходимо отметить активное участие родителей, участвующих в нашем исследовании, в жизни своих детей. Среди выявленных се­мейных ресурсов в полных семьях наиболее значимыми являются: здоровье, финансовое положение, образовательный уровень (лич­ностные ресурсы); семейная сплоченность, эмоциональная поддер­жка, семейные традиции и праздники (внутрисемейные ресурсы), а также поддержка родственников и друзей.

Анализ различий в способах

совладания с трудностями

в неполной и полной семьях

В исследованиях костромских авторов совладающего поведения в семейном контексте (Н. О. Белорукова, Т. Л. Крюкова, Е. В. Куф-тяк, О. Б. Подобина, М. В. Сапоровская) предпринято интеграль­ное изучение особенностей совладающего поведения в нормальных российских семьях на разных этапах жизненного цикла семьи. Обнаружено, что наиболее эффективно семья совладает с трудно­стями в середине своего жизненного цикла, на этапе семьи с деть­ми-подростками, по сравнению с молодыми семьями без детей (первый этап жизненного цикла семьи) и семьями на стадии «пус­того гнезда». Стиль совладающего поведения, в основном, проблем­но-ориентированный. Именно в этот период супруги достигают зрелого, социально активного возраста, ролевая и позиционная структура в семье стабильна, но может развиваться, происходит профессиональная самореализация, родительская функция предъявляет множество требований и обязательств (Н. О. Белору­кова, 2003; Е. В. Куфтяк, 2004).

В современном российском обществе существует определенная особенность семей, когда чаще всего внутрисемейные функции и процессы подчинены детско-родительским отношениям, заботы и мысли о детях поглощают все время и силы родителей (детоцентрич -ная семья) (Ю. Е. Алешина, 1987; А. Я. Варга, 2001; В. Н. Дру­жинин, 2000). Семья с детьми-подростками — это расширенная система, где на первый план часто выходит треугольник детско -ро -дительских отношений. Период, когда ребенок становится подрос­тком, — время избыточных требований к родителям и со стороны общества, и со стороны внутрисемейных отношений. Трудности для родителей обусловлены изменениями личности самого ребенка, необходимостью перестройки взаимоотношений с ним, пересмот­ра собственного поведения. Данный период характеризуется также высокой занятостью родителей, особенно матери, на работе, упро­чением карьеры, интенсивностью общения.

Получены следующие результаты диагностики стилей совлада­ющего поведения матерей подростков, воспитывающих детей без

₄8

отца. Они чаще, по сравнению с эмпирическими нормами, исполь­зуют проблемно-ориентированный стиль совладания. Внутри данного стиля они чаще всего выбирают такие стратегии: «сосре­дотачиваюсь на проблеме и думаю, как ее можно решить»; «стара­юсь вникнуть в ситуацию, определяю курс действий и придержи­ваюсь его»; «делаю то, что считаю самым подходящим в данной ситуации»; «стараюсь, чтобы эмоции не мешали мне в других де­лах». Остальные стили копинга, в том числе отвлечение и эмоци -опально-ориентированный копинг, они выбирают реже. Выбор субстиля социальное отвлечение, включающего поиск и получе­ние социальной поддержки, который занимает у матерей второе место, вероятнее всего, можно объяснить спецификой «одиночно­го» воспитания ребенка, а именно: высокой напряженностью, ча­стыми перегрузками, отсутствием мужской поддержки, что выра­жается в потребности матери искать помощь, общаясь с друзьями, родственниками. Внутри данного стиля совладания матери чаще выбирают стратегию «стараюсь быть на людях, звоню подруге, иду в гости к ней».

Анализ показывает, что активная роль в семье и обществе дается матерям нелегко, они устают от обязанностей и множества труд­ностей (трудности детей в учебе, поведение в школе и дома, необ­ходимость продолжения образования, здоровье). Большинство этих проблем решаются в процессе взаимодействия с окружающими людьми. Как известно, чаще всего именно матери ходят на роди­тельские собрания в школу, участвуют в работе родительских ко­митетов, разговаривают и обсуждают друг с другом собственные трудности, ищут и дают советы. Вполне естественно, что мать в не­полной семье чаще всего использует активные стратегии совлада­ния, ориентированные на решение проблемы, действенную инфор­мационную и эмоциональную поддержку, принимает всю ответственность на себя, но вместе с этим и устает от постоянной необходимости нести ответственность.

Анализ особенностей воспитания в неполной семье

В неполных семьях доминирует такая переменная семейного воспитания, как активность. Матери, испытывающие тревожность, связанную с неуверенностью эффективного выполнения своей вос­питательной функции, как было нами отмечено выше, стремятся компенсировать отсутствие отца созданием «насыщенной» жизни ребенка-подростка. Нередко они проявляют неожиданную жест­кость, что говорит об их стремлении компенсировать отсутствие отца более строгими моделями отношений с подростком, стараясь быть матерью и отцом одновременно.

На данном этапе развития у подростка формируются основные паттерны поведения, устойчивые свойства личности, происходит становление подходящих стратегий совладания с трудностями. Нам было валено узнать, какие установки родителей существуют по от­ношению к детям-подросткам в семьях и как установки родителей влияют на выбор детьми стиля совладающего поведения (продук­тивного / непродуктивного). Мы предполагали также, что пред­почтение определенных стилей совладания родителями влияет на стиль совладания подростков.

Оказалось, что для отношения матери к ребенку в семье без отца характерно следующее. Симбиоз представляет собой видимую ро­дительскую установку: практически все матери в своем отношении к ребенку проявляют симбиотические связи, то есть ощущают себя с ним одним целым, пытаются оградить его от трудностей и неприят­ностей. Большинство матерей принимают своего ребенка, что сви­детельствует о том, что матери уважают подростка, симпатизируют ему, стремятся проводить с ним время, одобряют его интересы и пла­ны. Оказалось, что треть матерей готовы помогать ребенку, заинте­ресованы его делами и успехами, хотят, чтобы он был «не хуже дру­гих» (образ социальной желательности). Матери в большей степени доверяют своему ребенку, стараются разделить его точку зре -ния в спорных вопросах. Довольно высокий балл наблюдается по шкале авторитарная гиперсоциализация. Это говорит о том, что в детско - родительских отношениях отчетливо просматривается жест -кий контроль над поведением ребенка, относящийся и к особенностям

воспитания в неполной семье без отца, и к культуре российского вос­питания.

Анализ особенностей совладающего поведения подростков в неполной семье показал, что у большинства подростков из не­полных семей присутствует продуктивный стиль, у трети — не­продуктивный.

Преобладающими копинг-стратегиями среди подростков из не­полных семей являются: 1) решение проблемы; 2) работа, дос­тижения; 3) социальная поддержка. Средние значения выражен­ности стратегий совладающего поведения подростков в неполных семьях ниже значений, полученных при адаптации методики. Стра­тегия Социальная поддержка используется значительно чаще, они чаще надеются на Чудо, Не совладают и обращаются за помощью к Богу. В целом, подростки из неполных семей предпочитают пря­мые действия, достижение успеха при совладении с трудностями; они стремятся поделиться своей проблемой с другими, заручиться их поддержкой, одобрением, советами, нередко беспокоятся. В пе­риод отрочества необыкновенно возрастает значение групп сверст -ников: подростки обычно ищут поддержки у других, чтобы спра­виться с физическими, эмоциональными и социальными переменами отрочества, а также трудностями собственной ежед­невной жизни в семье без отца. Тесные симбиотические связи между матерями и их детьми позволяют нам говорить о том, что подрост­ки стремятся к поиску поддержки не столько у сверстников, сколь­ко у матерей. Данная тенденция является спецификой детско-ро­дительских отношений в неполных семьях.

Уровень испытываемого гнева и уровень враждебности к школе у подростков, воспитывающихся без отца, находятся в пределах нор­мы; уровень позитивного копинга выше уровня деструктивного ко-пинга, что позволяет сделать вывод о предпочтении ими конструк­тивного совладания с негативным аффектом (гневом).

Мы установили, что установка матерей на симбиоз препятству­ет непродуктивному копингу подростков. С другой стороны, су­ществует умеренная обратная связь между той же самой родитель­ской установкой матерей и продуктивным копингом подростков. Понятно, что симбиоз является сложной, противоречивой установ­кой, которую нельзя интерпретировать однозначно.

Оказалось, что инфантилизация ребенка со стороны матери по -ложительно связана с эмоционально-ориентированным копин-

51

гом. Эмоциональное реагирование в трудной ситуации вместо ее ре -шения (выплеск эмоций), видимо, провоцирует у матери стремле­ние увидеть ребенка младше, чем он есть на самом деле, неуспеш­ным и неприспособленным, тем самым приписывая ему несостоятельность. Но парадокс заключается в том, что эмоцио­нально-ориентированный стиль совладания положительно кор­релирует и с принятием: возможность отреагировать, выразить как положительные, так и отрицательные эмоции, видимо, способствует принятию матерью своего ребенка-подростка. Мать, принимаю­щая, жалеющая только маленькое дитя, — это проявление разных ликов матери, о которых много известно психоаналитической пси­хологии и психотерапии, — предстает перед нами и в результатах количественного исследования.

Связь между совладающим поведением подростков и стилем совладающего поведения матери противоречива и неоднозначна. С одной стороны, прямая активность матерей, их лидирующая по­зиция в разрешении проблем не всегда являются положительным примером для формирования моделей копинг-поведения подрос­тков. С другой стороны, если матери используют эмоционально -ориентированный копинг (застревают на переживании своей бес­помощности и невозможности справиться с ситуацией, склонны обращаться за помощью и поддержкой к окружающей среде — се­мье, друзьям, значимым другим), то подросткам это «разрешает» подобное же поведение, без необходимости прикладывать усилия и стремиться к самостоятельному, действенному решению трудной ситуации.

Сравнение совладающего поведения в неполной и полной семьях

Основной гипотезой нашего исследования было утверждение о том, что совладающее с трудностями поведение членов неполной семьи не отличается от совладания членов полной семьи. Мы обна­ружили, что определенные различия в предпочтении членами семей

некоторых стратегий совладения, в зависимости от структуры се­мьи, существуют. Значимые различия обнаружены в выраженнос­ти (средние значения) и рейтинге такого стиля совладеющего по­ведения у матерей, как эмоционально-ориентированный копинг.

Женщины-матери, воспитывающие ребенка вместе с мужем, реже используют при столкновении с трудностями субстиль отвле­чение и стиль избегание. А матери, самостоятельно, без отцовской поддержки воспитывающие ребенка, реже используют эмоционалъ -но-ориентированный стиль и субстиль отвлечение. Предпочте­ние матерями обеих групп субстиля социальное отвлечение, со­держательно включающее обращение за поддержкой к социуму, свойственно российскому менталитету, однако выраженность это­го стиля выше у матерей из полных семей. Видимо, присутствие мужской поддержки в жизнедеятельности семьи дает женщине больше возможностей расслабиться, отдохнуть от забот повседнев­ной жизни, пообщаться с друзьями и близкими. У матерей, само­стоятельно воспитывающих ребенка, уровень эмоционального са­моконтроля выше, чем в другой выборке.

Родительская роль на данном этапе семейного развития пред­полагает принятие ответственности за жизнь и благополучие под­ростка, необходимость своевременно и адекватно реагировать на возникающие потребности ребенка, требования общественной жиз -ни, необходимость быть в определенной степени эталоном для под­ростка, способность активно разрешать проблемные ситуации. Сле­довательно, предпочтение матерями подростков именно таких стратегий совладения с трудными ситуациями может характеризо -вать их как опытных и успешных родителей, а семью — как полную, так и неполную —как функциональную. Безусловно, это невозмож­но без активной субъектной позиции — проблемного совладающе-го поведения, принятия ответственности и самоконтроля.

Совладеющее поведение подростков из полных и неполных се­мей в целом харектеризуется как продуктивное. Однако зафикси-ровены некоторые различия. Мы обнаружили, что подростки из полных семей знечительно чаще используют текие стретегии совле -дания как Друзья и Принадлежность, что говорит о большей вы-реженности социального копинга у подростков, воспитываемых обоими родителями. Это может быть свидетельством начевшегося нормативного для денного возресте сеперационного процесса. Дети, воспитывающиеся без отце, сокрещеют поиск социальной поддер -

жки среди сверстников, вероятно, они нередко ищут ее у матери, с которой существуют симбиотические отношения.

Сревнивея выраженность негативных установок родителей по отношению к ребенку в двух группех метерей, участвовавших в исследовании, мы установили, что значимые различия материнс­кого отношения существуют в двух аспектах: образ социальной желательности и инфангпилизация ребенка больше выражены у матерей в полных семьях.

Матери, не имеющей мужской (отцовской) поддержки в со-вледении с жизненными трудностями, приходится искать ее не только у родственников, но и у своих детей, особенно старших. Наверное, поэтому в неполных семьях меньше инфентилизируют ребенка, и даже, напротив, вероятнее всего, матери проявляют желание более быстрого приобретения ребенком статуса взросло­сти, поскольку это дает им опору и возможность почувствовать себя не такой одинокой в переживании и совладании с трудностя­ми жизни. Кроме того, как уже было отмечено выше, у подрост­ков и матерей из неполных семей существуют сильные симбиоти­ческие отношения, что говорит о стремлении матери и подростка в такой семье видеть друг в друге ресурс для совладания с пере­менами и жизненными невзгодами. Стремление метери к симби­озу с ребенком может быть свидетельством того, что в подростко­вом возрасте, когда ребенок стремится стать более автономным и самостоятельным, а родители должны несколько ослабить детс-ко-родительскую связь, матерям сделать это оказывается намно­го сложнее, нежели отцам. Матери продолжают, как и раньше, когда,ребенок был маленьким, оберегать его, узнаветь все о собы­тиях его жизни и внутренних переживаниях. Вместе с этим появ­ляется потребность гордиться своим ребенком, знать, что он не хуже, чем другие дети, возрастают критичность и требовательность к подростку.

Подводя итоги, можно утверждать, что имеющееся в литерату­ре мнение о неблагополучии неполной семьи не нешло убедитель­ных доказетельств в нашем исследовании. Условно благополучные семьи, воспитывающие детей-подростков с отцом и без отца, мож­но отнести к реальным нормальным семьям, так как они эффек­тивно совладают с возникающими трудностями, способствуют ус­пешной социализации детей. В целом, нами не установлено, что совладающее поведение явно продуктивнее в полных семьях.

Вероятно, структура семьи (полнота) выступает как фактор, но не как предиктор выбора членами семьи совладеющего поведения.

Мы обнаружили, что семьи с разной структурой (полная и не­полная) испытывают различные трудности, являющиеся для них стрессорами. В полных семьях все отмеченные родителями труд­ности связаны с их детьми-подростками, концентрируются на дет-ско-родительских отношениях. В неполных же семьях по степени глубины переживания и сложности совладания с трудностями пре­обладают экстремальные трудности. Потерю отца, развод, рожде­ние ребенка женщиной без мужа (стигма) семья переживает доль­ше и интенсивнее, чем нормативный стресс.

Следовательно, семьи, воспитывающие детей с отцом и без отца, хотя и различаются по уровню переживания трудностей, похожи по содержанию и сфере внутрисемейных отношений, в которой они чаще всего возникают.

Выявленные семейные ресурсы в полных и неполных семьях имеют больше сходства, чем различий. Наиболее значимыми яв­ляются здоровье, финансовое положение, семейная сплоченность, семейные традиции, поддержка родственников и друзей, что пред­ставляет собой несомненный фактор благополучия любой семьи.

Переживаемые трудности активизируют совладающее поведе­ние членов семьи. Мы выяснили, что модели совладания в полных и неполных семьях характеризуются следующими особенностями: совладающее поведение матерей подростков при обеих структурах семьи активно, проблемно-ориентированно, направлено на разре­шение трудных ситуаций. В целом, закономерности совладеющего поведения родителей и подростков сходны. Однако матери из не­полных семей реже, чем матери из полных семей, используют эмо­ционально-ориентированный копинг. У матерей, самостоятель­но воспитывающих ребенка, уровень эмоционального самоконтроля выше, чем в другой выборке, также у них наблюдаются стремление к поиску социальной поддержки, ощущение усталости от выполне­ния активной воспитательной роли «за двоих», что является спе­цификой одиночного воспитания ребенка в неполной семье при от­сутствии мужской поддержки. Но иногда отсутствие мужской поддержки становится фактором более успешного совладания в не­полной семье («энергетизирует», мобилизует семью).

Принятие на себя родителями основной активности и ответ­ственности в совладании, разрешение трудностей «вместо подрос-

тка» и в то же время их избегание не позволяют подростку усваи­вать эффективные копинг-стратегии в полных семьях. В неполных семьях присутствие в совладании матери проблемно-ориентиро­ванного копинга не уводит ребенка от выбора непродуктивного со­владания. Если мать активно использует эмоционально -ориенти -рованный копинг, то есть при решении проблем застревает на переживании своей беспомощности и невозможности справиться с ситуацией, это является отрицательным примером для формиро­вания моделей копинг-поведения подростка.

Подростки, участвующие в нашем исследовании, преимуще­ственно выбирают продуктивный стиль совладания с трудными си­туациями и гневом, отличаются низким уровнем враждебности. Но совладающее поведение подростков из полных и неполных семей имеет различия: дети, воспитывающиеся без отца, реже обраща­ются за поддержкой к друзьям и нередко ищут ее у матери, с кото­рой существуют симбиотические отношения. Это может существен­но затруднять сепарацию подростка от родителей, представляющую собой важный и необходимый этап возрастного развития.

В целом, можно заключить, что в неполных семьях наблюдается тенденция продуктивного совладания с жизненными трудностя­ми, что делает такие семьи вполне успешными. Нужно сказать и о том, что выбор социального копинга у подростков, воспитываемых обоими родителями, выше. Значит, дети, воспитываемые без отца, получают социальную поддержку, в основном, у матери, с которой существуют симбиотические отношения.

Родительское отношение к подросткам (установки воспитания) и в полных, и в неполных семьях сбалансировано, возможные не­гативные установки, как мы выяснили, имеют нормативную выра­женность. В неполных семьях симбиоз является видимой родитель -ской установкой: практически все матери в своем отношении к ребенку демонстрируют симбиотические связи, которые говорят о стремлении матери и подростка в такой семье видеть друг в друге ресурс для совладания с переменами и тяготами жизни. Родитель­ская установка симбиоз имеет двоякое влияние: эта переменная объясняет выбор как продуктивного, так и непродуктивного стиля совладающего поведения подростками.

В неполных семьях при отсутствии отца структура и выражен­ность некоторых копинг - стилей матерей значимо отличается от со -владающего поведения матерей из полных семей (они чаще выби-

рают избегание и реже — эмоционально-ориентированный стиль совладания). Особенностью и спецификой одиночного воспитания ребенка без мужа является потребность матери в поддержке, поис­ке ее со стороны друзей, родственников и детей. Матери обеспечи­вают адаптивное поведение своей семьи, вероятно, за счет исполь­зования своих ресурсов. Они устают от выполнения родительской роли за двоих, поэтому естественна их потребность иногда уйти от решения проблемной ситуации, отвлечься, отдохнуть. Здесь суще­ствует противоречие: с одной стороны, эти матери активно совла­дают с трудностями и лучше контролируют свои эмоции (не дают себе волю), с другой стороны, они, испытывая перегрузки, исполь­зуют стиль избегание. Это подтверждает необходимость разработ­ки и внедрения поддерживающих программ для неполной семьи и женщины - матери.

СОЦИАЛЬНАЯ ВЛАСТЬ И ЛИДЕРСТВО КАК ФАКТОРЫ СОВЛАДАНИЯ В СЕМЬЕ

Данные явления семейной жизни относятся к процессам груп­повой динамики, которые характеризуют семью как малую группу. Кроме них в рамках групповой динамики семейной группы рас­сматривают процессы межличностной и ролевой дифференциации, поляризацию мнений, групповое влияние, например, давление, конформизм как его следствие и т. д.

Социальная власть — это степень влияния членов группы (се­мьи) друг на друга (Д. Френч, Б. Рейвен, 1977).

Лидерство — это отношения доминирования и подчинения, вли -яния, следования в системе межличностных отношений в группе.

Д. Майерс (1996) определяет лидерство как один из примеров силы личности, процесс, посредством которого определенные ин­дивидуумы мобилизуют и ведут за собой группу.

Посредством лидерства осуществляются координация индиви­дуальных усилий членов группы, организация их действий (иногда совершенно спонтанно, иногда в какой-то степени программиро-

ванно), наконец, управление людьми. Но все это происходит ис­ключительно на неформальной основе, в рамках стихийно склады­вающихся неофициальных межличностных взаимоотношений.

Желание быть лидером присуще немалому числу людей. Но не всякому удается свою мечту осуществить. Особенно нелегко это сде­лать в семье, где отношения близкие, а общение очень интенсивное. Суть проблемы в том, что в качестве лидера человек должен быть, прежде всего, воспринят членами своей группы.

Классически выделяют две фундаментальные лидерские роли:

1. Роль инструментального лидера в решении задачи, включа­ющая действия, направленные, преимущественно, на реше­ние поставленной перед группой задачи.

2. Роль экспрессивного, или социально-эмоционального лиде­ра, содержащая действия, относящиеся, в основном, к раз­личным аспектам межличностного общения в группе.

Более поздние исследования структуры группового лидерства, выполненные, в частности, отечественными психологами и педа­гогами, позволили выявить некоторые новые аспекты. Речь идет об увеличении списка лидерских ролей в связи с учетом многообразия ситуаций жизни группы. Так, Л. И. Уманским и его сотрудниками в 1980-е гг. описаны следующие роли:

• лидер-организатор, осуществляющий функцию групповой интеграции;

• лидер-инициатор, задающий тон в решении групповых про­блем;

• лидер — генератор эмоционального настроения (роль эмо­ционального лидера);

• лидер - эрудит (одна из ролей интеллектуального лидера);

• лидер эмоционального притяжения (соответствует «социо­метрической звезде»);

• лидер - мастер, умелец (то есть специалист в каком - либо виде деятельности).

Данная классификация лидерства успешно применена в психо­логии семьи М. С. Резниковой (1972): ею описаны лидеры и сте­пень их эффективности в разных сферах семейной жизнедеятель­ности.

Тендерные исследования лидерства

Традиционно проблема лидерства изучалась почти без учета пола, поскольку лидерская роль считалась маскулинной. Область тендерных исследований лидерства активно формируется за рубе­жом (в США, Западной Европе, Австралии), начиная с середины 1970-х гг. под влиянием феминистической психологии, предста­вители которой добились того, что тендерный подход стал неотъем­лемой частью психологического исследования.

Большинство работ, посвященных тендерным проблемам лидер­ства, можно разделить на две категории; они проводятся в группах: а) с деловыми, б) с интимными отношениями.

Были получены три типа эмпирических данных (Д. Майерс, 1996):

1) лидеры-женщины не отличались от лидеров - мужчин ни по лидерскому стилю, ни по эффективности своей деятельнос­ти, ни по вербальному поведению;

2) различия лидеров разного пола были отражением общих тен­дерных различий, то есть лидеры имели больше сходства с рядовыми участниками своего пола, чем с лидерами проти­воположного пола;

3) лидеры-женщины отличались от мужчин, но в сторону, про­тивоположную ожидаемым тендерным различиям; так, по мотивации достижения и стремлению к лидерству женщины не только не уступали мужчинам, но даже превосходили их.

Поиск причин тендерной диспропорции лидерства, различий (или доказательств их отсутствия) между лидерами-мужчинами и лидерами-женщинами ведется в разных направлениях.

1. Концепция гендерного потока, выдвинутая Барбарой Гу-тек, фактор пола считает доминирующим: он является бо­лее мощным, чем другие факторы, в том числе лидерство, как бы «заливая», подобно потоку, всё вокруг (возникает так называемый гендерный эффект, когда пол становится более значимым, чем все другие факторы). Согласно этой концепции, восприятие лидера зависит, прежде всего, от его пола. В самом деле, в некоторых исследованиях было установлено, что женщины воспринимались как менее компетент-; ные лидеры, особенно если эксперты-подчиненные были сторон­никами традиционных, не эгалитарных взглядов на лидерство.

2. Теория гендерного отбора лидеров (Дж. Боумэн с соавтора­ми; С. Суттон с соавторами) исходит из допущения, что люди вообще предъявляют различные требования по отношению к лидерам разного пола. По отношению к женщинам эти требо­вания выше; так, чтобы получить ту же менеджерскую долж­ность, что и мужчина, женщина должна продемонстрировать гораздо более высокую по сравнению с ним компетентность, чтобы снять влияние предубеждений против нее. Эти преду­беждения не позволяют части женщин занять лидерскую по­зицию, что порождает тендерную диспропорцию среди лиде­ров в организации. Были получены эмпирические данные о существовании предубеждений против лидерства женщин, в том числе и против их лидерства в семье — даже у профессио­нальных психотерапевтов. В то же время, несмотря на суще­ствование таких убеждений (более устойчивых у мужчин, чем у женщин), во многих семьях лидерство делится между му­жем и женой, особенно в длительно существующих браках.

3. Концепция токенизма, предложенная Р. Кэнтер, постули­рует, что на групповую динамику оказывает влияние пропор­ция представителей различных культурных категорий в груп­пе. В асимметричной группе ее члены, составляющие большинство по какому-то из признаков (вчастности, по тен­дерной и расовой принадлежности), были названы доминан -тами, а те, кто количественно лишь символически был пред­ставлен в группе, получили название «токенов» (символов). Женщины в мужской группе и женщины-лидеры в мужском мире выступают в качестве токенов, играя одну из четырех неформальных ролей (обнаруженных эмпирически): а) «ма-

'тери» — от нее ждут эмоциональной поддержки, а не дело­вой активности; б) «соблазнительницы» — токен выступает лишь сексуальным объектом мужчины с высоким должност­ным статусом в организации, вызывая негодование у коллег -мужчин; в) «игрушки, талисмана» — милой, но не деловой женщины, приносящей удачу; г) «железной леди» — этим токенам приписывалась неженская жесткость, и они были особенно изолированы от группы. Все эти роли мешают жен­щинам занять положение равных доминантов в группе, сни­жают их возможности роста, и изменить эту ситуацию может лишь увеличение их числа среди лидеров.

6о

В обществе маскулинность дает больше преимуществ индивиду, чем фемининность, поэтому некоторые женщины предпочитают демонстрировать маскулинное поведение: выгод от него может быть больше, чем потерь. Возможно, поэтому ряд женщин подражают маскулинному лидерскому стилю, особенно если они занимают дол­жности в традиционно мужских областях деятельности. Обладание же и маскулинными, и фемининными чертами одновременно чре­вато для индивида провоцированием дисфункционального внутрен -него конфликта.

4. Сторонники фрейдизма традиционно негативно относились к женскому лидерству, связывая его сугубо с маскулинной тендерной ролью. Лидеры-женщины считались обладателя­ми нездоровой тендерной идентичности, а их стремление к лидерству, называемое «фаллическим», рассматривалось как проявление неполноценности женщин, завидующих мужчи­нам.

5. Вероятностная модель лидерства, разрабатываемая Ф. Фид-лером и его последователями, хотя и редко обращается к по­ловым различиям, постулирует, что женщины и мужчины будут различаться по лидерской эффективности лишь в том случае, если будут использовать различный лидерский стиль (см., например, обзор у Т. В. Бендас, 2000).

Семейные отношения с точки зрения

проблем социальной власти

и лидерства

Как уже говорилось, структура семьи — это состав семьи и чис­ло ее членов, а также совокупность их взаимоотношений. Анализ структуры семьи дает возможность ответить на вопрос о том, ка­ким образом реализуется властная функция семьи: кто в семье осу­ществляет руководство, кто является исполнителем, какраспреде-

6i

лены между членами семьи права и обязанности (Ю. Е. Алешина, 1987; В. Н.Дружинин, 2000; Н. Н. Обозов, 1990; Р. Скиннер, Д. Клииз, 1995).

С точки зрения структуры, можно выделить семьи, где руковод­ство сосредоточено в руках одного члена семьи, и семьи, где явно выражено равное участие всех членов в управлении. В первом слу­чае говорят об авторитарной системе отношений, во втором — о демократической. Различной может быть структура семей в зави­симости от того, как в ней распределены основные обязанности: равномерно или же большая их часть сосредоточена в руках одного члена семьи. В большинстве случаев семьи ориентированы на рав­номерное распределение обязанностей, а также равноправное уча­стие в решении всех семейных проблем.

Вопросотом, что в семье является нормой, а что нарушением, — один из наиболее трудных вопросов современной науки о семье. Часть специалистов по семейным отношениям имеют определен­ное представление, какой должна быть семья, — например, каки­ми могут и должны быть отношения между супругами (С. Мину-хин). Другие четче определяют требования, предъявляемые к семье, — например, необходимость создания условий для развития личностей членов семьи (К. Витакер). Третьи точнее знают, какой не должна быть семья, — учение о «семейных треугольниках» и о «двойной связи» (М. Боуэн). Наконец, четвертые верят человеку из семьи и помогают ему избавиться от того, что мешает (Д. Фон­тана, 1995; Э. Г. Эйдемиллер, 2000; В. Юстицкис, 1999).

Нормально функционирующая семья обеспечивает требуемый минимум благосостояния, социальной защиты и продвижения ее членам и создает необходимые условия для социализации детей до достижения ими психологической и физической зрелости (В. Н. Дру­жинин, 2000). Это семья, которая ответственно и дифференциро­ванно выполняет свои функции, вследствие чего удовлетворяется потребность в росте и изменениях как семьи в целом, так и каждого ее члена.

Ролевая структура семьи

Одной из важнейших характеристик семьи является ее ролевая структура, отражающая, какие обязанности в семье выполняет каж­дый из супругов, насколько жестко они связаны с полом, в какой степени они определяются волей и желанием супругов, а в какой — традициями и другими внешними факторами (Ю. Е. Алешина, 1987; Е. A. Blechman, E. M. Hetherington, 1996).

Существует ряд обстоятельств, делающих проблему ролевой внутрисемейной структуры особенно актуальной для современной семьи. Что такое традиционная и эгалитарная семья, в чем их ос­новные различия? Это, прежде всего, две различные системы рас­пределения внутрисемейных ролей. Так, традиционная семья — это семья, где за супругами в соответствии с их полом закреплены определенные роли: жена играет роль матери и хозяйки, муж в ос­новном ответственен за материальное обеспечение семьи и сексу­альные отношения (Ю. Е. Алешина, Л. Я. Гозман, Е. М. Дубов-ская, 1987). В эгалитарной семье фактически все роли распределяются между мужем и женой вне зависимости от их пола, преимущественно поровну. Между традиционной и эгалитарной формами семьи лежит ряд переходных форм, где также имеется своя специфическая структура семейных ролей. Таков, например, брак-содружество, где жена хотя и выполняет, прежде всего, роли ма­тери и хозяйки, но огромное внимание уделяет и выполнению роли друга (психотерапевта) по отношению к мужу.

Каждый тип семейных отношений характерен для определенно -го общества, рассматриваемой социальной группы и т. д.

Структура семейных ролей непостоянна. В ходе развития семьи в ней происходят значительные изменения в плане традиционнос­ти — эгалитарности распределения ролей между супругами. Как показывают исследования, некоторый сдвиг в сторону традицион­ных отношений способствует повышению удовлетворенности бра­ком на определенных этапах цикла развития семьи (например, в период после рождения в семье ребенка), но в другие периоды по­вышению удовлетворительности браком способствует, наоборот, увеличение эгалитарности супружеских отношений (В. А. Абабков, М. Перре, 2004; Ю. Е. Алешина, 1987). Естественные изменения в ролевой структуре семьи вызывает также любое другое событие в

6₃

жизни ее членов: переезд на новое место жительства, переход на другую работу одного из супругов и др., но эти изменения чаще всего незначительны и происходят постепенно (P. Boman, Gr. Yates, 2002).

Одна из наиболее серьезных проблем при исследовании ролевой структуры семьи — это само выделение ролей (Ю. Е. Алешина, 1987; Д. Майерс, 1996), так как они могут быть описаны по раз­ным основаниям (например, инструментальные — экспрессивные), кроме того, они могут быть сформулированы как достаточно обоб­щенно (например, роль хозяйки — хозяина), так и на основании каких-либо частных семейных функций (например, приготовление пищи или закупка продуктов в магазине).

Каких-либо строгих правил или теоретического обоснования того, как необходимо выделять семейные роли, фактически не су­ществует. Выделяют следующие семейные роли: ответственный за материальное обеспечение семьи (хозяин), осуществляющий уход за маленькими детьми, воспитывающий детей-подростков, сексу­альный партнер, организатор развлечений, обеспечивающий пси­хологический комфорт, отвечающий за организацию родственных связей, и др.

Ответственный за материальное обеспечение семьи. Эта роль включает в себя, прежде всего, различные дела и обязанности, связанные с зарабатыванием денег, обеспечением семье адекват­ного для нее материального уровня благосостояния. В исследова­ниях различных отечественных авторов часто используется обозна­чение «кормилец». Данные свидетельствуют, что эта роль воспринимается как мужская, ее реализация в большей степени ле­жит на плечах мужа.

Хозяин — хозяйка. Традиционно эта роль включает в себя по­купку продуктов и приготовление пищи, уход за одеждой, обеспече­ние уюта, порядка и чистоты в доме. В большинстве культур эта роль закреплена за женой (матерью), хотя в современной семье в этом плане произошли значительные сдвиги. Так, по данным И. Ная, 70% мужчин заявили, что эти функции, закрепленные за этой ролью, дол­жны быть поделены между женой и мужем поровну.

Роль ответственного за уход за маленьким ребенком заклю -чается в деятельности по обеспечению ребенку физического и пси­хологического комфорта (чистоты, пищи, тепла и т. д.). Традици­онные нормы предписывают выполнение этой роли матери, хотя

6₄

эгалитарные нормы, широко распространяющиеся в последние годы, несколько пошатнули это убеждение.

Роль воспитателя заключается в реализации обязанностей, свя­занных с развитием ребенка в компетентную, моральную и соци­альную личность. Реализация этой роли в целом определяется неко­торыми специфическими факторами. Прежде всего, то, насколько родители вообще включены в эту роль, зависит от уровня их образо­вания. На основании многочисленных данных можно говорить о том, что степень включенности мужа и жены в воспитание определяется и полом ребенка. Если ребенок мальчик, то эта функция чаще рас­пределяется между родителями поровну, в случае же, если в семье растет девочка, ее воспитанием занимается, прежде всего, мать.

Роль сексуального партнера. Эта роль включает в себя прояв­ление различного рода активности в плане поведения. Традицион­но считается, что инициирует и определяет характер сексуальных отношений муж. При этом результаты опросов свидетельствуют о том, что мужчины заинтересованы в активности женщин как сек­суальных партнеров.

В молодых семьях жены чаще выступают инициаторами интим -ных отношений, чем в более пожилых парах.

Роль организатора развлечений. Эта роль включает в себя выд­вижение различного рода инициатив в сфере досуга, а также ак­тивность, связанную с организацией выходов семьи в гости, в кино, планированием и поведением отпуска и т. д.

В исследовании И. Ная показано: большая часть испытуемых считают, что эту роль должен выполнять тот, у кого значительные возможности в этом плане, то есть эта роль жестко не закреплена за определенным членом семьи. Анализ же реального поведения по­казывает, что муж в большей степени исполняет эту роль.

Организатор семейной субкультуры. Реализация этой роли включает в себя активность, направленную на формирование у чле­нов семьи определенных культурных ценностей, достаточно разно­образных интересов и увлечений.

Роль ответственного за поддержание родственных связей включает в себя участие в семейных ритуалах и церемониях, орга­низацию общения с родственниками, содействие материальному обеспечению, социальному становлению членов семьи. Реализация этой роли традиционно возлагается на обоих супругов, хотя несколь­ко большую активность должна проявлять при этом жена.

Роль «психотерапевта» — одна из наиболее интересных и важных в современной семье. Возникновение этой роли вызвано ко -ренным изменением функций семьи, когда одной из основных ста­новится удовлетворение потребностей членов семьи в поддержке, защите, личностном комфорте. Реализация ее связана с активнос­тью, направленной на решение личностных проблем партнера — выслушать, выразить принятие, симпатию, помочь разобраться в проблеме, эмоционально поддержать. Степень ее реализации чле­нами семьи наиболее тесно связана с удовлетворенностью супругов своим браком. Данные некоторых исследований говорят о том, что женщины лучше исполняют эту роль, чем мужчины.

Даже это краткое описание семейных ролей наводит на мысль: если раньше большинство семейных ролей связывались с полом, то в последние десятилетия связь эта теряется, основанием для рас­пределения ролей все более служат не социальные нормы и стерео­типы, а интересы и предпочтения супругов.

Распределение ролей между супругами — далеко не единствен­ная характеристика ролевой структуры семьи. Существует ряд дру­гих параметров, учет которых может способствовать более полно­му описанию внутрисемейных отношений. Это степень идентификации человека с ролью, то есть насколько он считает, что за реализацию данной роли действительно несет ответственность именно он (она); ролевая компетентность — то, насколько че­ловек способен эффективно реализовать данную семейную роль; конфликтность роли, которая подразумевает противоречивость различных поведенческих паттернов, необходимых для эффектив­ного исполнения роли и т. д. Информацию о характере распреде­ления семейных ролей достаточно просто получить, расспросив об этом самих супругов. Но удобнее и проще применить для этой цели специальный опросник, использование которого позволяет решать и ряд других проблем. Прежде всего, это проблема соотношения реального и идеального распределения ролей в семье.

Другая проблема — это учет влияния родительской семьи на суп­ружескую. Супруги, часто не осознавая этого, при построении сво­их внутрисемейных отношений во многом ориентируются на семьи своих родителей. При этом иногда нормы родительской семьи вос­принимаются человеком как некий идеал, который он стремится реализовать в собственной семье во что бы то ни стало. Но поскольку у мужа и жены семьи были разные, часто очень непохожие, то

подобная реализация может привести, в конечном счете, к серьез­ным осложнениям в межличностных отношениях супругов. По­скольку именно в семейных ролях характер супружеского взаимо­действия проступает особенно ярко, влияние представлений о родительской семье здесь может проявиться быстрее всего (А. Я. Вар -га, 2001; В.Н. Дружинин, 2000; А. Миллер, 2001; А. С. Спиваков-ская, 1999).

Феномен семейной власти

Семья является не только социальной группой, но и обществен­ным институтом. Она, как и любой другой социальный институт, скрепляется системой власти. Различают три типа властных струк­тур (В. Н. Дружинин, 2000):

• патриархальная семья, где власть принадлежит мужу;

• матриархальная семья — власть принадлежит жене;

• эгалитарная семья — власть равномерно распределяется между мужем и женой.

Как любая другая институализированная группа, она скрепля­ется отношениями «власти — подчинения» и взаимоответственно­сти. Члены семьи могут любить друг друга, могут ненавидеть, удов -летворять свои сексуальные и прочие потребности в семье или «на стороне», иметь собственных детей или приемных, но пока есть си­стема этих отношений и пока семья выполняет задачу воспитания детей — она существует.

Доминирование предполагает ответственность за тех, кто под­чиняется, а ответственность — власть над людьми для реализации ответственных задач. Психологическая близость обычно отрица­тельно коррелирует с отношением «доминирования — подчине­ния»; чем больше власть одного человека над другим, тем меньше между ними психологическая близость, так как власть — это при­нуждение.

Емкое определение доминирования (власти, господства) сделал политолог Р. Э. Дал: «А обладает властью над В в той мере, в какой

6₇

он может заставить В сделать то, что предоставленный самому себе В делать не стал бы».

Социальные психологи связывают доминирование с принятием социальной ответственности за действия группы: доминирующий член группы отвечает за успешность выполнения общей задачи и, кроме того, несет ответственность за сокращение нормальных от­ношений между членами группы.

С доминированием связывают импровизационную активность и инициацию действия. Считается, что наиболее успешными лиде­рами являются лица, склонные к торгу, равнодушию и межличнос­тным отношениям, умеющие сопротивляться социальному давле­нию, стремящиеся к достижениям, риску и получающие удовольствие от манипуляций другими людьми (Т. В. Бендас, 2000; Д. Майерс, 1996).

Задача доминирующей личности — обеспечение безопасности группы, координация действий ее членов для достижения групповых целей, определение перспектив группы и внушение веры в будущее. Доминирование одного из супругов является необходимым ус­ловием устойчивости семьи.

Ответственность — склонность личности придерживаться в сво -ем поведении общепринятых в данной обстановке социальных норм, исполнять ролевые обязанности и ее готовность дать отчет за свои действия. Личность может нести ответственность за себя, отдель­ных членов группы, референтную группу (часть группы, к которой принадлежит) и группу в целом. В случае, интересующем нас, член семьи может нести ответственность за других членов семьи (напри -мер, жену, или мужа, или детей) и за семью в целом. Роль лидера, главы семьи предполагает именно ответственность за семью в це­лом: ее настоящее, прошлое и будущее, деятельность и поведение членов семьи перед собой и семьей, перед ближайшим социальным окружением и той частью общества, к которому принадлежит се­мья. Это всегда ответственность за других, и не просто отдельных близких людей, а за социальную группу как целое.

Вслед за М. Мид В. Н. Дружинин нормальной называет семью, где ответственность несет муж / отец.

Чаще субъект доминирования и субъект ответственности совпа­дают в одном лице. Максимально стабильной является семья, в ко­торой субъект ответственности и субъект власти — одно и то же лицо, а члены семьи психологически ближе к нему, чем друг к другу.

Распределение власти между супругами характеризует то, на­сколько каждый из них отвечает за принятие и реализацию реше­ний в различных сферах функционирования семьи. Можно пред­положить и другую ситуацию, когда реализацией роли занимается один супруг, а властью в ней обладает другой.

Понятие глава семьи подразумевает, что один из супругов прак­тически определяет все, что происходит в семье. Проведенный ана­лиз ролевой структуры семьи наглядно показывает, что:

1) структура власти в семье — явление достаточно сложное;

2) сам феномен власти сложен, и для разностороннего его ана­лиза необходим учет таких факторов, как соотношение влас­ти и контроля, абсолютные показатели власти мужа и жены и т. д. Поэтому целесообразно говорить не о власти в семье во­обще, а о власти в реализации данной семейной роли.

В исследовании лидерства в молодой семье (2002) мы предпо­ложили, что существуют различные типы семейного лидерства, ли­дерская роль по-разному осознается членами семьи, члены семьи различаются по степени удовлетворенности своей ролью в системе лидер — подчиненный, семейное лидерство связано с уровнем удов­летворенности браком у супругов. Кто же чаще является лидером в современной семье и как это сказывается на благополучии семьи?

Использовались методики, изучающие характер распределения ролей в семье и взаимодействия супругов в конфликтных ситуаци­ях, удовлетворенность браком и выявления лидерских качеств.

Результаты показали, что, в основном, у участников исследова­ния были выявлены средние по выраженности лидерские способ­ности (53% мужчин и 80% женщин). Сильно лидерские качества выражены в семье у 27% мужчин и 3% женщин. Представление об идеальном лидерстве в семье различалось у мужчин и женщин (ли­дером в семье должен быть муж — считают 70% мужчин и 47% женщин, жена — 5% мужчин и 10% женщин); лидера в семье быть не должно (30% мужчин и 40% женщин). Эти данные отражают традиционные представления о преобладании мужского лидирова­ния и одновременно тенденцию к равноправию в семье. Кроме того, в интервью выяснилось, что в 20% семей лидерами являются мужья, а в 13% — жены. В трети семей лидерство не рефлексируется, и еще в трети существует борьба за лидерство. В ходе исследования были получены данные о степени удовлетворенности опрашиваемых сво -им положением в семье. Все мужчины признали, что их устраивает

6₉

их положение в семье. 85% женщин также удовлетворены своим уровнем лидерства. Но оставшихся 15% не устраивает их уровень социальной власти в семье. Это те женщины, которые в действи­тельности являются лидерами в семье, но хотели бы, чтобы на их месте были мужья. Одна из причин такого состояния — усталость, вызванная объемом ответственности и доминирующей над мужем позицией. Стало ясно, что жены приписывают себе выполнение всех ролей, за исключением роли «добытчика». Большинство из них счи­тают, что финансовое положение семьи в равной степени зависит и от жены, и от мужа. Мужчины же все семейные роли с готовностью отдают женам, оставляя за собой лишь материальное обеспечение. Все семьи по распределению ролей были разделены на три груп­пы (ранжированный список):

1) лидерские качества выражены у супругов в равной степени;

2) лидерские качества сильнее выражены у мужа;

3) лидерские качества сильнее выражены у жены.

По результатам исследования оказалось, что лидерские качества не связаны с тендерной принадлежностью. Хотя в патриархальном укладе провинциального города считается, что в идеале лидером должен быть муж, на самом деле, в большей части семей наблюда­ется либо равноправие, либо борьба за лидерскую позицию. Инте­ресным кажется факт, что в основном, не желая быть лидерами в семье (возможно, лишь декларируя нежелание), жены занимают доминирующее положение во всех сферах организации семейной жизни.

Было установлено, что существуют различные типы семейного лидерства: лидерство мужа, лидерство жены, взвешенный тип. Ли­дерская позиция по-разному осознается супругами. Считая себя лидерами, мужья в то же время не берут на себя ответственность за выполнение семейных ролей. А жены, фактически доминируя во всех сферах семейной жизни, не признают (не осознают) себя ли­дерами.

В целом, можно сказать, что наибольшее влияние на благопо­лучие семьи имеет то, насколько удовлетворяет распределение вла­сти и семейных ролей остальных членов семьи, и соответствует ли доминирующий член семьи представлениям об идеальном лидер­стве.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение следующим понятиям: семейный стресс, стрессор, семейные трудности, семейный кризис.

2. Назовите основания для классификации семейных стрессо­ров и приведите примеры из жизни.

3. В чем проявляется семейный стресс?

4. Что помогает семье противостоять кризису?

5. Чем отличается защитное поведение в семье от совладающе-го поведения?

6. Что такое совладеющее поведение и его продуктивные стра­тегии и стили?

7. Дайте определение стрессов семейной жизнедеятельности, которое является признанным в зарубежной психологии се­мьи.

8. Назовите основные источники семейных стрессов и охарак­теризуйте их последствия для внутрисемейного равновесия.

9. Дайте определение центрированного на отношениях, или ди -адического, копинга. Каковы его основные характеристики, его значение и ценность для супружеских отношений?

10. Проанализируйте, различаются ли трудности, описываемые в психологической теории, от трудностей действительных, на­блюдаемых вами в реальной жизни?

11. Каковы различия в предпочитаемых стратегиях совладающего поведения в семьях на разных этапах жизненного цикла, чем обусловлены эти различия?

12. Какие различия в переживаемых трудностях существуют между полной и неполной семьей?

13. Какие воспитательные установки присущи матерям из непол -ных семей и как они влияют на совладание подростков?

14. Насколько адаптивно совладеющее поведение членов непол -ной семьи по сравнению с семьей полной?

Задания для самостоятельной работы

1. Теории лидерства с точки зрения половых и тендерных раз­личий.

2. Виды и типы семейного лидерства в современной семье.

3. Причины распада современной семьи.

4. Специфика диадического копинга в российской семье.

ЛИТЕРАТУРА

1. АбабковВ. А., ПерреМ. Адаптация к стрессу. Основы тео­рии, диагностики, терапии. СПб.: Речь, 2004.

2. Алешина Ю. Е. Цикл развития семьи: исследования и про­блемы // Вестник Московского Университета. Серия 14. Психология. 1987. № 2.

3. АлешинаЮ. Е., ГозманЛ. Я., ДубовскаяЕ. М. Социаль­но-психологические методы исследования супружеских от­ношений. М.: Изд-во Московского ун-та, 1987.

4. АндрееваЕ. Н. Переживание проблем в области взаимоот­ношений с родителями и стратегии совладающего поведения асоциальных и просоциальных подростков // Психологичес­кие проблемы современной российской семьи. В 2-х частях. Ч. 2. М., 2003.

5. БелоруковаН. О. Семейные трудности и психологическое совладание с ними на разных этапах жизненного цикла се­мьи. Квалификационная работа. (На правах рукописи.) Ко­строма, 2003.

6. Бендас Т. В. Тендерная психология лидерства. Оренбург: ИПКОГУ, 2000.

7. БрайтД., Джонс Ф. Стресс. Теории, исследования, мифы. СПб: ПРАЙМ-ЕВРОЗНАК, 2003.

8. Варга А. Я. Системная семейная психотерапия. Краткий лек­ционный курс. СПб.: Речь, 2001.

9. Дружинин В. Н. Варианты жизни. Очерки экзистенциаль­ной психологии. М. - СПб.: ПЕР СЭ, 2000.

10. Дружинин В. Н. Психология семьи. Екатеринбург: Деловая книга, 2000.

11. КобзеваЕ. В. Копинг-поведение семьи в трудных ситуаци­ях. Квалификационная работа. (На правах рукописи.) Кос­трома, 2001.

12. МайерсД. Социальная психология. СПб.: Питер, 1996.

13. Миллер А. Драма одаренного ребенка и поиск собственного Я. М.: Академический проект, 2001.

14. Обозов Н. Н. Психология межличностных отношений. Киев: Лыбидь, 1990.

15. Психологические проблемы современной российской семьи. Мат-лы Всероссийской научной конференции. В 2-х частях/ Под ред. В.К. Шабельникова, А. Г. Лидерса. М., 2003.4.1-2.

16. Семейная психотерапия. (Хрестоматия.) / Сост. Э. Г. Эй-демиллер и др. СПб.: Питер, 2000.

17. Семья: стресс, копинг, адаптация. Проблемы психологии со-владающего поведения в семейном контексте. Коллективная монография / Под ред. Т. Л. Крюковой, М. В. Сапоровской. Кострома: Изд-во КГУ им. Н. А. Некрасова, 2003.

18. Скиннер Р., Клииз Д. Семья и как в ней уцелеть. М.: Класс, 1995.

19. Спиваковская А. С. Психотерапия: игра, детство, семья. В 2 т. М.: ЭКСМО-Пресс, 1999.

20. Фонтана Д. Как справиться со стрессом. / Перри Г. Как справиться с кризисом: Пер. с англ. М.: Педагогика-Пресс, 1995.

21. Хамитова М. Ю. Теория семейных систем Мюррея Боуэна / / Журнал практической психологии и психоанализа. 2001. № 3.

22. ХорниК. Проблема моногамного идеала. Проблемы брака / Психология женщины. Собр. соч. М.: Смысл, 1997. В 3 т. Т. 1.

23. Чехов А. П. Скучная история. Избр. соч. в 2 т. Т. 1. М.: Ху­дожественная литература, 1979.

24. Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В. Психология и психотера­пия семьи. СПб.: Питер, 1999.

25. Юнг К. Г. Брак как психологическое отношение / Конфлик­ты детской души. М • Кянпн 1 QQ4

26. Bodenmann G. Die Bedeutung von Stress fur die Famili-enentwicklung: Gattingen: Hogrefe, 2000.

27. McCubbin H. I. Families under Stress: what makes them Resilient. University ofWisconsin — Madison, 1997.

28. Stress, Coping and Resiliency in Children and Families. / Ed. byE. M. Hetherington, E. A. Blechman. Lawrence Erlbaum Ass. Inc., Publishers. Mahwah, New Jersey, 1996.

29. Stress and the Family. Vol.1. Coping with Normative Transitions. Vol.2.Coping with Catastrophe / Ed. by H. I. McCubbin, C. R. Figley. Brunner / Mazel Publishers, New York, 1983.

30. Boman P., Yates Gr. Optimism, Hostility, and Adjustment in the First Year of High School // British J. of Educational Psychology, 2002 [http://www.unisanet.unisa.edu.au/ edpsych/quests].

ГЛАВА 2 ПСИХОЛОГИЯ РОДИТЕЛЬСТВА

ТЕОРИИ РОДИТЕЛЬСТВА В ИСТОРИИ,

культуре и психологии

Природой и обществом каждый мужчина подготавливается к тому, чтобы стать мужем и отцом, а женщина — женой и матерью. В самом общем плане отношения в семье, ролевые предписания матери и отца определяются, прежде всего, экономическим строем общества. Материнство и отцовство, описываемые в настоящее вре -мя, существенно отличаются от тех образов и ролевых моделей по­ведения матерей и отцов, которые были характерны для предыду­щих исторических периодов.

Материнская любовь как нормативная установка и обществен­ная ценность сформировалась только к концу XVIII в. «Новая мать» в конце XVIII — начале XIX вв. начинает больше и иначе заботиться о ребенке: матери желают кормить грудью собственных детей, отка­зываясь от услуг кормилиц (на такой шаг решаются матери - дворян -ки, в литературе это нашло отражение в образе Наташи Ростовой). Становится немодно отдавать ребенка в интернаты, модно — забо­титься и общаться с ребенком, не любить детей стало «стыдно».

Социум открыто выступает против антигуманности воспитания в семьях, разрушающей семейные связи, наносящей вред целым поколениям. Педагоги XVIII в. предлагают следовать детской при­роде и видят необходимость отказаться от ограничений, установ­ленных волей воспитателя, отучить ребенка от слепого повинове­ния.

Общество увеличивает объем социальной заботы о ребенке: воз -никает новое направление в медицине — педиатрия, появляется новая концепция детства, растет интерес к воспитанию и обучению детей и т. д. В центре семейной жизни находятся все стороны детс­кой жизни, ответственность за детей возлагается на мать. Отсюда —

формирующийся идеальный образ нежной, любящей матери, на­ходящей свое высшее счастье в детях, свое предназначение — в слу­жении семье.

Понятие «материнская любовь» наполняется новым содержа­нием в зависимости от эпохи и ценностей общества, воспитавшего мать. В целом, женщина становится «плохой» или «хорошей» ма­терью в зависимости от того, ценится или обесценивается в обще­стве материнство.

Без сомнения,"женщина-мать, благодаря периоду беременнос­ти и родов, значительно теснее связана с ребенком, чем отец. Так, в одном пси