Эти вопросы непосредственно подводят к феноменологической герменевтике М. Хайдеггера, которую определяют две предпосылки. Во-первых, вопрос о герменевтике Хайдеггер вслед за Гуссерлем и Шелером переносит в онтологическую плоскость. Полагая, что структура бытия трансцендентальной субъективности определяет структуру познания, он считает необходимым перейти от разработки герменевтики как метода познания к разработке ее как способа бытия. При таком подходе снимается дильтеевское разделение научных методов — объясняющего (в естественных науках) и понимающего (в гуманитарных). Коль скоро ставится вопрос о герменевтической структуре самого бытия трансцендентальной субъективности, то герменевтика уже выступает как исходная, первоначальная характеристика, предшествующая всякому разделению на различные виды знания*.
Во-вторых, вслед за Шелером Хайдеггер уже в своей работе "Бытие и время" усматривает герменевтический характер бытия трансцендентальной субъективности в ее "языковости". Именно язык, понятый как речь, т. е. в его живом осуществлении, а не просто в виде грамматических форм и лексического арсенала, представляет собой реальную форму существования трансцендентальной субъективности. Язык не просто условие понима-
|
|
* Понимание, говорит Хайдеггер в "Бытии и времени", составляет бытийную структуру человеческого существования. "Напротив, "понимание" в смысле одного из возможных видов познания наряду с другими, например в отличие от "объяснения", должно быть интерпретировано как экзистенциальное производное от этого первичного понимания, которое вообще соконституирует тут-бытие".