Текстуальность

Франц. textuellit e, англ. textuality. Рассматривая мир только через призму его осознания, т. е. исключительно как идеоло­гический феномен культуры и, даже более узко, как феномен письменной культуры, постструктуралисты готовы уподобить са­мосознание личности некой сумме текстов в той массе текстов раз­личного характера, которая, по их мнению, и составляет мир куль­туры. Поскольку, как не устает повторять Деррида, «ничего не существует вне текста», то и любой индивид в таком случае неиз­бежно находится внутри текста, т. е. в рамках определенного исто­рического сознания, что якобы и определяет границы интерпрета­тивного своеволия критика. Весь мир в конечном счете восприни­мается Дерридой как бесконечный, безграничный текст.

Панъязыковая и пантекстуальная позиция постструктурали­стов, редуцирующих сознание человека до письменного текста, а заодно и рассматривающих как текст (или интертекст) литерату­ру, культуру, общество и историю, обуславливала их постоянную критику суверенной субъективности личности и порождала много-

[297]

численные концепции о && смерти субъекта, через которого «говорит язык» (М. Фуко), «смерти автора» (Р. Барт), а в ко­нечном счете и «смерти читателя» с его «текстом-сознанием», рас­творенном в всеобщем интертексте культурной традиции.

Для некоторых направлений постмодернизма, в частности, для того направления левого деконструктивизма, который пытается соединить теории текстуальности и интертекстуальности с теорией социального текста, характерно более трезвое и умеренное пони­мание текстуальности. Так, по мнению Г. Спивак, было «ошибкой представлять себе тематику текстуальности как простую редукцию истории до языка» (Spivak: 1981, с. 171). Принцип текстуальности для нее не означает разрыва всякой связи с социаль­но-экономическими, политическими или историческими сферами.