Мы перекусили в небольшом кафе, затем, торопясь поскорее попасть в нужное место, я поддалась соблазну и позвонила Рене узнать, нельзя ли нанять его на несколько часов

– Тебе нужна помощь в поисках пропавшего дракона? – спросил он. – Я тебе помогу. Я знаю половину Парижа. Где ты?

– Около моста Мари.

– Встретимся на правом берегу. Буду через пятнадцать минут. Потом составим маршрут, хорошо?

– Конечно, но мне кажется, я уже знаю, где дракон. Трудность состоит не в том, чтобы его найти, а в том, чтобы его… гм… освободить.

– Ah, bon! Vive la liberation! – воскликнул Рене, объяснил мне, куда идти, и повесил трубку.

– Не забывай правила, – напомнила я Джиму, когда через пятнадцать минут к нам подъехала машина Рене. – Ты – простой пес. Никакого смеха, никаких презрительных ухмылок, никаких выпученных глаз и никаких разговоров.

– Ну ты перестраховщица, однако, – сказал Джи когда я открывала дверцу машины.

– Ты сегодня выглядишь tres bon Одежда без кровавых пятен! Хорошо, правда? – заметил Рене через плечо. Увидев Джима, забиравшегося вслед за мной, он удивленно распахнул глаза. – Ты завела домашнее животное?

– Э‑э‑э… Ага. Этот пес заблудился. Я его нашла. Вот адрес Дрейка…

– Пес? А я думал, это жеребенок, – фыркнул Рене, трогаясь с места.

– Если бы я был жеребенком, я бы не поместился в твоем старом скрипучем такси! – огрызнулся Джим.

Рене издал какой‑то неопределенный звук и нажал на тормоза. Позади нас раздался скрип шин об асфальт, за которым последовали длинный автомобильный гудок и цветистая ругань.

– Джим! – взвизгнула я, схватив пса за ухо.

– Ой, мне больно! Ты свидетель, Рене. Это жестокое обращение с животными. Ее можно за это в тюрьму посадить, правда?

Рене развернулся, уставившись на нас выпученными глазами и переводя взгляд с меня на Джима:

– Ты… ты разве… как это называется, когда человек говорит, а кажется, будто это сказал неодушевленный предмет?

– Чревовещатель. – Я выпустила ухо Джима и с тяжелым вздохом откинулась на спинку сиденья, стараясь не обращать внимания на раздававшийся за окнами крик каких‑то людей, которые, видимо, серьезно разозлились. – Нет. Тебе не послышалось, это действительно сказал Джим.

– Пес? – Рене задохнулся и даже покраснел.

– Ну, вот видишь? – Я шлепнула Джима по спине. – Поэтому я и велела тебе сидеть тихо. Теперь ты расстроил несчастного Рене.

– Ты же сказала, что он твой друг. А ведь есть такая поговорка: «Любишь меня, люби и мою собаку».

– Ты же не собака. Рене, не мог бы ты отъехать куда‑нибудь на обочину? Тогда я тебе все объясню.

– Как собака может говорить? – воскликнул шофер, не обратив внимания на мою просьбу.

– На самом деле Джим не собака. Он демон. Он просто принял облик собаки.

– Демон? – Я бы не поверила, если бы сама не услышала, но голос Рене стал выше на целую октаву. – Один из маленьких дьяволов?

– Демон, ранее состоявший в легионе Амаймона, – презрительно пояснил Джим и отвернулся к окну.

– Рене, давай поедем, пожалуйста, – взмолилась я. – У нас позади огромная пробка. Я все объясню…

– Ты же говорила, что не веришь в маленьких дьяволов, а сама завела себе такого?

– Ну да, я передумала.