Джим повращал глазами. Я поработала над замком своей кредиткой, и он, щелкнув, открылся. Рене при виде моих действий поджал губы, но ничего не сказал. Я проскользнула внутрь

– Похоже на какую‑то подсобку, – прошептала я, обращаясь к Джиму и Рене, которые последовали за мной.

Я прокралась к двери в противоположной стороне комнаты и слегка приоткрыла ее; Рене осторожно притворил наружную дверь. В свете, проникавшем из коридора, я разглядела несколько складных столов и пару зеленых кресел с вышитой обивкой. С правой стороны доносился какой‑то разговор – мне показалось, что это телевизор, – а также звон посуды, уютный, домашний звук.

– Там, справа, кухня, – прошептала я. – Как ты думаешь, куда теперь – вверх или вниз?

– Вверх, – решил Рене. – Наверху меньше шансов встретить кого‑нибудь, если общие помещения на этом этаже, верно?

– Идет, – пробормотала я, и мы по очереди протиснулись сквозь узкую щель в холл, к широкой лестнице, ведущей на второй этаж.

Изящная спираль из темного дуба украшала и без того великолепный зал.

– Это льняная обшивка? Похоже, старинная…

– Эшлинг! – прошипел Рене, обернувшись на середине пролета. – Сейчас не время строить из себя туриста.

Я неохотно оторвалась от созерцания стены:

– Извини. Иду.

Я начала подниматься, и в этот момент Джим, принюхиваясь, застыл на месте. Голоса стали громче, откуда‑то доносился запах жарившегося на углях мяса.

– Еда!

– Ты уже ел, – сказала я, потянув его за ошейник. – Пошли. Пока все едят, мы сможем осмотреться, не будучи замеченными.

Мы взбежали по покрытым ковром ступеням, каждую секунду ожидая появления кого‑нибудь из жильцов, но никого не встретили. Кое‑что интересное мы увидели: множество комнат, заставленных дорогущей мебелью и предметами искусства, на вид подлинными (и весьма недешевыми), картины, которым явно было место в музее, но людей – ни души. Акваманила тоже нигде не было.

– Черт возьми, я и представления не имела, что в этом драконовом бизнесе крутятся такие деньги, – заметила я, заходя следом за Рене и Джимом в спальню, отделанную в восточном стиле – сплошной черный лак, сверкающие синий, зеленый и золотой цвета.

Это определенно была спальня Дрейка, и мысль эта заставила меня задрожать. Комната была роскошная, но еще более захватывающий вид открывался с балкона, на который выходил ряд окон.

– Ух ты, потрясающе! Какой вид! Какая комната! Какой дом!

– Но мы пока не нашли твоего дракона, – напомнил мне Рене.

– Точно. – Я решительно отвела взгляд от гигантской черной с золотом кровати, занимавшей полкомнаты, и принялась размышлять о том, где может находиться сокровищница. – Можно, конечно, поискать еще на верхнем этаже, можно на первом… Но поверь моей интуиции, я бьюсь об заклад, что сокровищница Дрейка находится в цокольном этаже. Именно туда я бы поместила самое дорогое.

– Полностью с тобой согласен, – сказал Рене.

– Отлично. Тогда возвращаемся вниз.

Мы выскользнули из спальни и, прислушавшись к звукам, доносившимся снизу, решили, что путь свободен. Затем как можно тише спустились и прокрались по направлению к боковому коридору.

– Как ты думаешь, где здесь дверь в подвал? – шепотом спросила я Рене.

Он указал налево:

– Вон та дверь.