Советские шестидесятники

Термину «шестидесятники» в наше время предшествовали «пробные» его ва­рианты: «новая волна», «новая генерация», «четвертое поколение». В 1970-е гг. Е.А. Евтушенко¹⁰ предложил еще один аналог — «дети XX съезда». Часть шестидесятников, состоящих из детей репрессированных партаппаратчи­ков, получила название «детей Арбата»: Юрий Трифонов, Чингиз Айтматов, Василий Аксенов, Булат Окуджава, Камиль Икрамов. Но термины-замени­тели не прижились. Первоначально термин «шестидесятники» возник по аналогии с одноименным термином, относящимся к известному течению, существовавшему в 60-е гг. XIX в. (разночинцы). Вначале в этимологичес­кую основу термина «шестидесятники XX в.» входил фактор временной: период прихода и творческого развития целой генерации поэтов, а затем художников, прозаиков, драматургов, публицистов, режиссеров в отече­ственную культуру — период «оттепели». Термин появляется к середине 1960-х гг., когда отчетливо начинают проступать поколенческие черты пле­яды ведущих поэтов — Евтушенко, Вознесенский, Рождественский, Ахма-дулина¹¹.

Шестидесятые годы XX в. — не только хронологическое понятие, но и историческое. Разные исследователи определяют его рамки по-разному, ориентируясь на определенные события. Есть версия, что эта эпоха началась в 1956 г., в год XX съезда КПСС, а закончилась 1964 г., пленумом ЦК КПСС,

⁹ См.: Foyer L. The conflict of generation. New York, 1971.

¹⁰ Евтушенко Е. Талант есть чудо неслучайное: Книга статей. М., 1980. С. 310.

¹¹ См.: Прищепа В.П. Российского Отечества поэт (Е. А. Евтушенко: 1965-1995 гг.). Абакан, 1996.

освободившим Н.С. Хрущева от всех его постов. Таким образом, эпоха как бы связывается со временем правления Хрущева, иногда ее так и называют — «хрущевская оттепель». Слово «оттепель» было придумано и пущено в обо­рот в 1954 г. писателем и публицистом И. Эренбургом. П. Вайль и А. Генис, посвятившие анализу 1960-х гг. книгу, изданную в США и перепечатанную журналом «Театр» в 1992 г., определяют начало этой эпохи 1961 г., когда на XXII съезде КПСС была принята новая Программа партии и состоялся по­лет Ю. Гагарина в космос. Конец ее — ввод советских войск в Чехословакию в августе 1968 г.

Хрущевскую оттепель считают также второй перестройкой: первая — пе­риод нэпа, а третья — правление М.С. Горбачева. Многие историки делят

правление Н.С. Хрущева на две части: первую пятилетку — с 1953 по 1958 г., и вторую пятилетку — с 1959 по 1964 г. Десятилетие, отведенное поколению шестидесятников, также можно услов­но разделить на две части: период на­дежд и период разочарований.

Советские шестидесятники — ус­ловный термин для обозначения того поколения, которому в 1956 г. было 20 лет или около того, чьи молодость и зрелость пришлись на эпоху оттепели, реабилитации политических осужден­ных и хрущевских реформ, поздняя зрелость и наступление пожилого воз­раста у которых выпали на период гор­бачевской перестройки и ельцинской шоковой терапии.

С социологической точки зрения следует отметить, что шестидесятники — не движение, не партия, не соци­альный слой или сообщество единомышленников, а разнородный (говорят: гетерогенный) конгломерат людей, которые заметно отличаются друг от друга социальным происхождением и семейным воспитанием, мировоззре­нием и убеждениями, политическими идеалами и уровнем полученного образования, местом проживания (город или деревня), наконец, родом про­фессиональных занятий, полом, образом жизни, но сходятся в том, что при­мерно в одинаковом возрасте (с небольшим вариациями) они переживали одни и те же политические и культурные события, выпавшие на долю их страны, участвовали (с разной степенью активности) в одних и тех же эко­номических и социальных преобразованиях, в равной мере были преданы марксистской идеологии и патриотически настроены.

Конечно, на общем фоне многочисленного поколения шестидесятников можно выделить группы или даже круг людей, которых историки в дальней­шем сочли знаковыми, наиболее характерными или типичными, скажем поэтов Рождественского или Вознесенского, по которым они судили обо всем поколении, его мироощущении и отношении к происходящим собы­тиям, т.е. идентифицировали поколение в целом. Но заключение о том, что именно они и представляют лицо поколения шестидесятников было бы

преждевременным, поскольку более детальный анализ обнаруживает нео­днородность поколения, наличие в нем множества стилевых течений, поли­тических направлений, мировоззренческих ориентации и т.п. К примеру, на­ряду с поэтами-шестидесятниками существовали не менее выдающиеся физики-шестидесятники, а рядом с комсомольскими вожаками, уводивши­ми молодежь на стройки коммунизма, мирно уживались стиляги и фарцов­щики, которые, как тогда выражались, представляли неприглядную изнан­ку общества. Помимо них к той эпохе относят рождение таких течений, как абстракционизм в живописи, диссидентство в политике, авангардизм в му­зыке (увлечение джазом, а затем рок-н-ролом).

Советские шестидесятники — поколение «оттепели» — разнородный конгломерат людей, переживших одни и те же события

А были и просто рядовые советские труженики, проживавшие на бескрай­них просторах провинции, в деревнях и малых городах, которые, из-за от­сутствия тогда не только радио и телевидения, а зачастую и элементарного электричества, ничего о том не слышали, жили повседневными заботами о навозе и уборке хлеба, пропитании и крове над головой. По прошествии многих лет, уже в наши дни, когда их о том спрашивают, они даже не спо­собны четко идентифицировать, а были ли они шестидесятниками, кто это такие и что знаменательного происходило в их жизни.

В подавляющем большинстве шестидесятники были лояльными гражда­нами и, если на то пошло, нормальными обывателями без революционных наклонностей. Возможно, сталинисты и антисталинисты были равномерно распределены в толще общества, никто не желал новой смуты, никто не смог бы одержать в ней верх. По мнению исследователей, и через многие годы у шестидесятников сохранилась их вера в светлую романтику революции, в «комиссаров в пыльных шлемах», в хорошего и доброго Ленина, которого исказил злой и плохой Сталин, в «социализм с человеческим лицом».

Их выделяет в череде отечественных поколений другое, а именно — свое­образный романтический аскетизм, походная непоседливость, песенно-балладный протест против карьеризма и мещанства, светлый оптимизм в оценке будущего страны.

Поколению шестидесятников выпала доля жить в один из самых либе­ральных периодов в истории нашей страны — в так называемую хрущевскую оттепель (1953—1964). Формально она началась после смерти Сталина в 1956 г., а реально — после закрытого заседания XX съезда КПСС (1956), где Н.С. Хрущев сделал доклад с разоблачением культа личности Сталина, оз­начавший начало культурного процесса десталинизации и радикальной

смены политического курса.

Поступок Н. Хрущева оценивается неоднозначно. Правда или полуправ­да, рассказанная с трибуны XX съезда о сталинских репрессиях, в значитель­ной мере восстановила веру в чест­ность и искренность партии, в дело, которому она служит. Но развенчание культа Сталина больно ударило по со­знанию военного поколения, которое с криком «За Сталина!» вырвало у фа­шистского зверя такую нелегкую побе­ду, которое твердо знало, что добьется успехов и преодолеет любые трудности только под руководством «отца народов». Поступок Н. Хрущева, таким об­разом, дал надежду одним и отобрал ее у других.

Шестидесятники родились в период, последовавший за годом «великого перелома» (1929), после которого началась всеобщая коллективизация, уско­ренная индустриализация и политический террор. Подростками они пережи­ли войну, голод, блокаду, потерю отцов. Их воспитывали на примере Павли­ка Морозова, они клялись именем Сталина и плакали, когда он умер.

С первых лет репрессий шла последовательная и, может быть, продуман­ная политика разлучения детей с родителями, в первую очередь — с отца­ми. Их, реальных и родных отцов заменил абстрактный, но ставший навек родным «отец народов». Он хотел осчастливить всех детей страны, и в то же время сделал несчастными очень многих из них:

Благодари отца народов, Что он простил тебе отца...... Клеймо с рожденья отмечало Младенца вражеских кровей. И все, казалось, не хватало Стране клейменых сыновей¹².

Не случаен успех мифа о Павлике Морозове. Кстати, безотцовщина, столь распространенная в нашей стране после Гражданской войны, репрес-

¹² Твардовский А.Т. По праву памяти // Твардовский А.Т. Избр. произведения: В 3 т. М., 1990. Т. 2.

С. 438, 441.

сий и Отечественной войны, — тоже типично русское слово. Война сильно пополнила ряды безотцовщины, и то, что они — дети героев, спасших мир, не улучшало их жизнь.

И все же шестидесятники были сталинцами. Хотя их родители, родивши­еся до революции, так или иначе сохраняли тепло русской культуры, в быту продолжая разговаривать на исчезающем языке, — будущих шестидесятни­ков целенаправленно воспитывали как советских детей. С соответствующей ритуальностью и обрядностью, с осуждением обрядности старой. Из них

последовательно вытравливали инди­видуальное — в пионерских лагерях, на комсомольских собраниях. В домах беспрерывно работало радио. Впереди расстилалось «светлое будущее». И они верили, они росли оптимистами. Ведь это при них разбили немецкий фа­шизм¹³.

Поколение исторических оптимистов входило в эру своей зрелости под­готовленной к великим свершениям. «С ликующим криком ворвались под­росшие дети войны, мечтатели, идеалисты, правдолюбцы, искатели, экспе­риментаторы...»¹⁴. Сфера применения освобожденной молодой энергии ока­залась необычайно широкой и во многом совпадала с направлением, которое указывали партия и правительство. А начиналось это еще с 1954 г., с цели­ны, где главной силой была молодежь. Позже география применения моло­дых сил расширилась до вообще Севера, Сибири, Востока.

На долю шестидесятников выпали грандиозные «стройки коммунизма», покорение космоса и северных рек, освоение целины и создание первых студотрядов. 45 лет назад советскую молодежь потянуло «за туманом и за запахом тайги». В стране появился первый студенческий стройотряд. Кро­ме туманов и запахов ребята привезли домой по пять заработанных стипен­дий. В середине 1970-х на стройках Советского Союза трудились 740 тыс. студентов. Всего школу стройотрядов прошли более 10 млн человек¹⁵.

Знаковыми фигурами поколения шестидесятников, которые впервые в истории России осознали себя именно как поколение, являлись Булат Окуд­жава и Эрнст Неизвестный, Евгений Евтушенко и Александр Солженицын, Роберт Рождественский и Владимир Высоцкий, Андрей Вознесенский и Андрей Тарковский, Иосиф Бродский и Андрей Битов. А кроме них были еще рядовые физики и лирики, абстракционисты и стиляги, фарцовщики и лабухи. Если политическая оттепель рождалась на высоких партийных три­бунах, особенно после знаменитого XX съезда КПСС, то диссидентская суб­культура формировалась на кухнях малогабаритных хрущевок, куда в мас­совом порядке переезжала советская интеллигенция.

Одни шестидесятники ушли в диссиденты, другие — в пропагандисты. Поэт Е. Евтушенко предпочел первому роль проповедника советского об­раза жизни и светлого явления Ленина народу (поэма «Казанский универ­ситет» — «Люблю тебя, Отечество мое... за твоего Ульянова Володю, за бу-

¹³ Иванова Н. Самообман и прозрение (http://magazines.rass.ru).

¹⁴ Аннинский Л. Пред волею и бедой // Новый мир. 1988. № 2. С. 237.

¹⁵ Московский Комсомолец. 2004. 17 февр.

дущих Ульяновых твоих»). Он нанимал в США самолеты, снимал стадионы и воспевал (видимо, совершенно искренне) режим Фиделя Кастро (сцена­рий «Я — Куба»), дружбой с которым очень гордился. Иностранцы воспри­нимали его как рупор правящей партии. В то время как одни поэты-шести­десятники, менее лояльные или совсем не лояльные к властям, уезжали в эмиграцию (среди них были В. Аксенов и В. Максимов), другие получали от властей по максимуму: Евтушенко приобрел дачу, квартиру в высотном доме и — предел мечтаний — черную «Волгу» с телефоном¹⁶.

В социальном плане эпоха 1960-х знаменательна двумя моментами: впер­вые страна, оправившись от послево­енной разрухи, заговорила, пусть еще и очень робким, языком потребителя, во-вторых, также впервые за историю России городское население по своей численности сравнялось с сельским. Оба обстоятельства свидетельствуют о грандиозных переменах, произошед­ших в советском обществе и составивших собой содержание той истори­ческой эпохи.

«Развитой социализм»