Шестидесятники в России

Три разных понятия шестидесятников напрямую связаны с темой нашего разговора. Во-первых, шестидесятниками в России в XIX в. называли по­коление разночинцев во главе с Писаревым и Чернышевским. Во-вто­рых, шестидесятниками именовали поколение знаменитых хиппи в Аме­рике в середине XX в. В-третьих, шестидесятниками называют поколе­ние видных советских писателей, поэтов и артистов, известных как «дети XX съезда». Об американских представителях этого направления мы говорили в связи с движением хиппи, а о двух российских поколениях шестидесятников скажем сейчас. Всех их называют поколением шести­десятников потому, что шестидесятые годы стали для них решающими в определении жизненного пути. Как правило, они родились на 20-30 лет раньше и умерли (а многие продолжают жить) на 30-40 лет позже это­го рубежа.

«СВЯТЫЕ ШЕСТИДЕСЯТНИКИ»

«Шестидесятые годы — святое время». Так А.П. Чехов охарактеризовал пореформенную эпоху Александра II. Идеи свободы и социальной справед­ливости, овладевшие тогда обществом, вызвали к жизни новое направление в искусстве, названное затем критическим реализмом. В литературе появи­лись писатели-разночинцы, в изобразительном искусстве — передвижники, на чьих полотнах возобладал бытовой жанр, поражавший современников проникновенностью и глубиной.

Как известно, социальную базу российской интеллигенции всегда состав­ляли маргиналы — разночинцы и инородцы, получающие образование. Раз­ночинцы середины XIX в. после поколения интеллигентов-дворян явилось первым поколением интеллектуальных маргиналов в нашей стране. Их еще презрительно именовали «семинаристами» на том основании, что, во-пер­вых, выходцам из социальных низов чаще была доступна именно первая ступень образования, во-вторых, их считали недоучками, т.е. малообразо­ванными интеллигентами. Социальное происхождение во многом предоп­ределило склад идейных настроений ранних шестидесятников. Его опреде­ляли по крайней мере три ведущие ориентации:

а) философский нигилизм;

б) сочувствие к социальным низам;

в) стремление переустроить общество на социалистических началах.

Отмена крепостного права в 1861 г. вызвала небывалое оживление инте­реса к социально-политическим вопросам. Один из тогдашних журналов пи­сал: «В самых глухих городах, где до сих пор все насущные интересы состо­яли в картах, водке, взятках и сплетнях, являются публичные библиотеки, журналы и газеты, везде проснулась и воспрянула умственная жизнь». Сре­ди дворянской и разночинской молодежи быстро распространялся ниги­лизм. Это слово ввел в обращение И.С. Тургенев, изобразив нигилиста Ба­зарова в романе «Отцы и дети».

В отечественной культуре второй половины XIX в. нигилистами называ­ли представителей радикального тече­ния разночинцев-шестидесятников, отрицавших социальные устои, религи­озную идеологию крепостнической России и проповедовавших материа­лизм и атеизм. Впоследствии этот тер­мин использовался для характеристики всех революционных сил 1860—70-х гг., которым приписывался вульгарный материализм, аморализм, анархизм¹.

Нигилистические идеи проповедо­вал критик Д.И. Писарев в журнале «Русское слово». Он стал властителем дум целого поколения шестидесятников-разночинцев, особенно студенче­ства. Писарев призывал разрушить все наследие старого общества. «Что можно разбить, то и нужно разбивать, что выдержит удар, то годится. Что разлетится вдребезги, то и хлам. Бей налево и направо, от этого вреда не будет и не может быть», — провозглашал он. «Хламом» Писарев считал все, что отвлекает от «практического дела»: религию, философию, искусство, изящ­ную литературу, поэзию. Лишь естественные науки, способные принести «конкретную пользу», он признавал достойным занятием. Писарев искренне верил, что наука способна справиться не только с невежеством, но и с бед­ностью.

Тема бедности и социального унижения стала лейтмотивом творчества выдающегося русского художника Василия Перова.

Перов Василий Григорьевич (1833-1882) — живописец. Один из орга­низаторов Товарищества передвижников. Жанровые картины, обли­чающие нравы крепостнической России («Сельский крестный ход на Пасхе», 1861), проникнутые горячим сочувствием к народу («Прово­ды покойника», 1865, «Тройка», 1866), психологические портреты («А.Н. Островский», 1871; «Ф.М. Достоевский», 1872). Одна из цент­ральных фигур русского реализма XIX в., выдающийся мастер жан­ровой картины и портрета.

¹ Gleason A. Young Russia. The Genesis of Russian Radicalism in the 1860s. N.Y., 1980.

1860-е гг. явились эпохой, когда российское искусство впервые спусти­лось с небес на землю — до того русские художники рисовали по большей части пышнотелых красавиц и античных героев. Именно тогда культура нашей страны в первый раз заявила о своей политической позиции, точнее, оппозиции — по отношению к властям.

В.ГПеров. Тройка

В.Г.Перов. Проводы покойника 418

В.ГПеров. [итарист-бобыль

Упадок страны, коррупция власти на местах, поголовное пьянство, раз­врат духовенства, беспризорные дети и эксплуатация детского труда — вот проблемы, которые были для «шестидесятников» важнейшими. На них живо откликались художники, писатели и литературные критики. Еще в школь­ных учебниках картины В. Перова приводят как наглядный пример «обли­чения царизма». Действительно, творчество Василия Перова — крупнейшей фигуры критической живописи 1860-х гг. — образец критического реализ­ма. Те же тенденции в своем творчестве развивают его ученики и соратни­ки — Прянишников, Журавлев, Соломаткин.

Эти картины, цель которых — критиковать власть и обратить внимание общества на бедственное положение дел в стране, за истекшие 150 лет ни­чуть не потеряли своей актуальности. Сегодняшние российские неурядицы совпадают с проблемами «святых шестидесятых» до малейших деталей и точно так же нуждаются в терапии, в том числе и художественной.

Формировалось мировоззрение многих нигилистов 1850—1860-х гг. в дей­ствовавших в крупных городах России оппозиционно настроенных кружках. Движение 1860-х гг. было в значительной степени движением студенческим. Большинство же студенческой массы того времени состояло из людей, сто­явших на грани полной бедности, из «малодостойных сыновей мелких чи­новников, лиц духовного звания и т.д.»² Одним словом, из представителей общества, получивших название «разночинцы». В последующие годы в оп­позиционное движение включаются обедневшие в результате проводимой крестьянской реформы среднее и мелкое дворянство. «Представители это-

² Историко-революционная хрестоматия. Т. 1. М., 1923. С. 13.

го общественного слоя наложили яркий отпечаток на революционное дви­жение 70-х гг.»³. В сфере разночинной интеллигенции наиболее популярным становится образ готового на любые жертвы народолюбца. Именно такими были видные деятели оппозиции Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов. Видный русский анархист П.А. Кропоткин писал о нигилизме: «Прежде всего нигилизм объявил войну так называемой условной лжи культурной жизни. Его отличительной чертой была абсолютная искренность. И во имя ее нигилизм отказался сам — и требовал, чтобы то же сделали другие, — от суеверий, предрассудков, привычек и обычаев... Вся жизнь цивилизованных людей полна условной лжи... Нигилист вносил свою любовь к искренности

даже в мелкие детали повседневной жизни. Он отказался от условных форм светской болтовни и выражал свое мне­ние резко и прямо, даже с некоторой аффектацией внешней грубоватости»⁴. Воззрения нигилистов проявились в преобразованиях поведения и одежды, формах речи и жилища, в сфере сексуальных отношений (брака, фиктивного брака, сожительства) и еде, в восприятии достижений цивилизации — благосостояния, эстетического развития, свободного времени⁵. Направленная против культуры и идеоло­гии «отцов» новая культура «детей»-нигилистов по существу представляла собой контркультуру. Через 100 лет новое поколение, теперь уже советских шестидесятников, также отрицавшее воззрения своих «отцов», явило еще один тип контркультуры. Русская радикальная молодежь 1860-х гг. воспри­няла роман Чернышевского «Что делать?» как «Новое Евангелие» и увиде­ла в нем программу социального действия⁶.

Протестующая молодежь создавала новые моральные принципы: не­заслуженное богатство порочно, труд создает достоинство человека, от­каз от условностей элитарной культуры и светского общества, утвержде­ние равенства женщин, поклонение науке, альтернативные социальные практики (фиктивный брак, создание артелей, полезное чтение, скром­ная одежда, подчеркнутая прямота речи и т.д.). Если шестидесятниче­ство — это контркультура, то возникает она не в результате стихийного протеста, а как программа, выстроенная вполне последовательно и при этом как сознательная противоположность культуре элитарной⁷. Во многом на нее повлияли взгляды французского социализма и революционный пафос геге­левской диалектики.

Нарочитая грубость и невоспитанность, свойственная поколению рус­ских разночинцев, являла собой форму социальной защиты. Выходцы из социальных низов, они не могли интегрироваться в высший класс, отличи­тельной чертой которого служило высокое воспитание и дворянские мане-

³ Там же. С. 14.

⁴ Кропоткин П.А. Записки революционера. М., 1988. С. 283—285.

⁵ См.: Confmo M. Revolte Juvenile et Contre-Culture: Les Nihilistes Russes des «Annees 60» // Cahiers du
Monde Russe et Sovetique. 1990. Vol. XXXI. Nr 4. P. 489-537. Idem. On Intellectuals and Intellectual
Traditions in Eighteenth- and Nineteenth-Century Russia // Daedalus. 1972. Vol. 101. P. 117-149.

⁶ Паперно И. Семиотика поведения: Николай Чернышевский — человек эпохи реализма. М., 1996.
С. 166.

⁷ Живов В. Маргинальная культура в России и рождение интеллигенции // НЛО. 1999. № 37.

ры. Обрести их они не могли в силу своего происхождения. Оставалось одно — отрицать их необходимость для общества в целом, демократизиро­вав его таким брутальным способом. Разночинцы требовали демократии и равенства для всех слоев. Точно так же через 100 лет их преемники, «дети XX съезда», не имеющие возможности к восходящей мобильности, каналы ко­торой наглухо перекрыла партийная бюрократия, потребуют демократиза­ции и социализма «с человеческим лицом». Те и другие, не располагая воз­можностями к групповой мобильности, предложили обществу такую про­грамму преобразований, которая откроет служебные перспективы для всех слоев населения.

Для неэлитарных групп социальный протест и создание своей контркульту­ры было вполне естественной реакци­ей на консерватизм старшего поколе­ ния, заполнившего все вакансии в со­циальной пирамиде общества и не собиравшегося расставаться со своими привилегиями. По своему со­циальному происхождению подобную контркультуру, несомненно, следует квалифицировать как маргинальную. «Новые люди», идущие на смену «ста­рой гвардии», всегда появляются за скобками — «на полях», вне сословий, на периферии. Вполне естественно для них и другое социальное действие, а именно возведение своего происхождения из статуса ущербности в каче­ство общественного превосходства. Вот почему им и потребовались культ бедности, противостоящий элитарной дворянской культуре, и опора на широкие народные массы, которые могли бы выступить их потенциальным электоратом. Культ труда и мораль опрощенного образа жизни, низовая эти­ка взаимоотношений — всего лишь дополнение или органическое продол­жение культа бедности.

Неудивительно, с подобной социальной программой шестидесятники-разночинцы оказались доступными широкому кругу российской публики. К ним потянулось даже мелкопоместное дворянство. Бедность, невозмож­ность опереться на поддержку семьи, на наследственные связи и наслед­ственный капитал ставили обнищавших дворян в положение маргиналов и делали для них близкой культурную парадигму разночинцев⁸. Массовое появление бедных дворян-студентов было обусловлено обнищанием дворян­ства после реформы 1861 г. Чернышевский, Добролюбов, Белинский стали рупором молодого поколения, ищущего свое место в общественной жизни. Низовым звеном шестидесятников-разночинцев явились деятели русско­го земства, которым, в отличие от нигилистов, был свойственен скорее дух созидания и социального строительства. Земства занимались местными хозяйственными вопросами: строительством и содержанием школ, больниц, богаделен, ремонтом дорог, страхованием, агрономической и ветеринарной помощью крестьянству, созданием продовольственных запасов, борьбой с пожарами и т.д. Для решения этих вопросов земство взимало с населения специальные земские налоги и нанимало служащих. На службу в земства пошли многие либерально и демократически настроенные разночинцы-шестидесятники, мечтавшие облегчить жизнь народа.

⁸ Живов В. Указ. соч.

Благодаря подвижничеству земских врачей сельское население впервые получило квалифицированную медицинскую помощь. Земский врач должен был разбираться в любых болезнях: от глазных до желудочных и сердечных. Днем и ночью, в летний зной и зимнюю стужу добирался он за десятки верст к больным и роженицам и иной раз оперировал прямо в крестьянской избе. Земские учителя стали настоящими просветителями русской деревни. В Калужской губернии, где до создания земства действовали всего 145 школ, уже к 1868 г. было открыто 168, а к 1876 г. — 281 земская школа. В России в 1865—1880 гг. насчитывалось 12 тыс. сельских земских школ, а к 1917 г. их было свыше 28 тыс. В них обучились грамоте свыше 2 млн крестьянских детей. Правда, содержание обучения в земских школах определяло Мини­стерство просвещения.

Шестидесятников 1860— 1870-х гг. на исторической карте России сменило народничество 1870—1880-х гг. Оно носило характер массового обществен­ного движения и сыграло значительную роль в историческом процессе, по­родив социал-революционеров и российскую социал-демократию. Амери­канский социологЛ. Фойер в работе «Конфликт поколений: Характер и зна­чение студенческих движений» рассматривал народническое движение в России XIX в. как выступление поколения детей, протестующего против общества, созданного поколением отцов⁹.