Социально-экономические, политические и культурные сдвиги в колониях и полуколониях приведшие к усилению борьбы народов за своё освобождение

В межвоенный период, несмотря на незатихающую антиимпериалисти-ческую борьбу народов Востока, колониализму удавалось сох­ранять свои позиции. Установилось известное равновесие империа­лизма метрополий и антиимпериалистического, антиколониального движения колониальных и зависимых стран. К началу второй мировой войны это равновесие оказалось уже подорванным, а к концу её оно нарушилось в пользу освободительных сил. В основе этого лежали сдвиги в экономической и социальной сфере стран Азии и Африки.

Вторая мировая война нарушила все экономические связи в ми­ровом капиталистическом хозяйстве, и прежде всего связи между метрополиями и колониями. Сократился ввоз в колонии товаров, в результате чего местное производство в странах Востока получило возможность для некоторого развития. В условиях, когда традицион­ные связи колоний с метрополиями были нарушены, колониальные вла­сти вынуждены были не препятствовать развитию местного производ­ства в ряде стран Востока. Так, в Индии в годы войны существенно увеличилось производство пряжи, хлопчатобумажных тканей, бумаги, цемента, сахара, электроэнергии, выплавка чугуна, стали, алюми­ния, расширилась химическая и военная промышленность. Наблю-дался более быстрый рост промышленности и увеличение числа рабочих в глубинных районах и в княжествах по сравнению с традиционными промыш-ленными центрами страны. Значительно возросла численность рабочих в мануфактурной промышленности, выполнявшей военные за­казы. Военные потребности вынуждали колониальные власти и в дру­гих странах /Арабский Восток, Тропическая Африка/ не только не препятствовать, но даже налажи-вать производство стратегического сырья — нефти, угля, бокситов и т.п., обмундирования и оружия. В некоторых странах Тропической Африки /Нигерия/ возникли европейские компании со значительным участием африканского капитала, в деревнях получили развитие кооперативы, в которых верховодили зажиточные крестьяне.

В захваченных Японией странах — Бирме, Вьетнаме, Малайе, на Филиппинах — также появились своеобразные стимулы экономиче­ского развития. Японцы не просто грабили оккупированные страны, но и стре-мились оторвать их от бывших метрополий путём переориен­тации их экономических связей. Но пока шла война, японские промы­шленные монополии были «завалены» военными заказами и не могли расширять экспансию на захваченных территориях. Поэтому во мно­гих странах ЮВА экономика переходила на национальную базу, наци­ональный капитал зах-ватывал всё более прочные позиции в ущерб капиталу бывших метрополии.

Бирма: Военные действия /декабрь 1941 г. — февраль 1942 г./ и оккупация страны японскими войсками привели бирманскую экономику в полное расстройство, а растущие поборы оккупантов завершили её развал. Бирма, которая до войны была одним из главных поставщи­ков риса на миро-вой рынок, с 1943 г. не удовлетворяла даже своих внутренних потребностей в этом важнейшем продукте питания. Окку­панты реквизировали и отправили в Японию все запасы продовольст­вия, валюты, промышленное оборудование, а. из-за границы товары перестали поступать. Одновременно с этим японцы захватили всю английскую собственность, закрыли все английские фирмы и конторы, ввели оккупационные деньги, обрушили репрессии на проанглий-ски настроенных предпринимателей. Английские и индийские чиновники, буржуазия, даже компрадоры, ростовщики и рабочие оказались свое­го рода пленниками японских оккупантов, многие вынуждены были бе­жать из страны в Индию. Однако деловая жизнь не могла прекратить­ся полностью. Через некоторое время промышленное производство стало возрождаться, но уже на национальной основе: появились бир­манские предприниматели, банкиры, служащие, был учреждён национа­льный банк. Серьёзные сдвиги начали происходить и в бирманской деревне. Земли многих бежавших в Индию крупных помещиков и рос­товщиков были распределены между крестьянами. Крестьяне стреми­лись погасить свои долги помещикам и ростовщикам обесцененными оккупационными деньгами. Таким образом большинство крестьян су­мело избавиться от долгов и увеличить свой земельный надел. Соз­данное оккупантами т.н. «самоуправление» Бирмы явилось ещё одним стимулом развития национального хозяйства, а также способствова­ло развитию стремления к полной политической независимости.

Индонезия: Здесь сложилось похожее положение. Оккупанты всеми силами и средствами пытались подорвать и ликвидировать позиции «старых» колонизаторов и послушных им помещиков-полуфеодалов, компрадоров, предпринимателей. Японские монополии не могли использовать традицион-ные экспортные культуры, потребляемые ранее на европейских и американ-ских рынках. В то же время они нуждались в продоволь­ственных товарах и поэтому стремились переориентировать хозяйст­во Индонезии и заставить крестьян выращивать нужные им культуры, в основном хлопок. Всё это привело к резкому нарушению сложивших­ся хозяйственных связей, сокраще-нию производства риса /на 25%/, злаковых /на 36%/, маниоки /почти на 50%/, латекса /более чем на 80%/, чая, кофе, пальмового масла и т.д. Действия оккупантов со­провождались прямыми грабежами, населения, реквизициями на нужды армии, стремительным ростом инфляции, закрытием предприятий, шахт и рудников. Нарушение экономических связей Индонезии, развал её экономики и попытки её переориентации способствовали разрушению коло-ниальной системы, массовому разорению крестьянства, стремле­нию нацио-нальной буржуазии освободиться от колонизаторов.

Индия: Здесь в годы войны практически прекратилась конкуренция то­варов метрополий, фабрики, принадлежавшие представителям национально-го капитала, и ремесленное производство впервые стали удовле­творять спрос населения в тестиле и некоторых других товарах. Более того, индийские текс-тильные фабриканты стали налаживать са­мостоятельные связи со странами Африки, Ближнего Востока, Австра­лией и т.д. Индекс промышленного производства в Индии за 1939 -1945 гг. вырос со 100 до 120 пунктов. Уси-ление позиций индийской буржуазии нашло отражение в ряде показателей. В 1939 г. в стране было 11 тыс. акционерных компаний, уставной капитал которых сос­тавлял примерно 3 млрд. рупий, в 1945 г. — уже 15 тыс. ком-паний, капитал которых исчислялся в 4 млрд. рупий, в 1947 г. — 22 тыс. компаний с капиталом около 5 млрд. рупий. Иными словами, число компа-ний возросло в 2 раза, а их капитал на 2/3.

Всё больше акций британских фирм, действующих в Индии, а та­кже чайные, каучуковые и хлопковые плантации переходили в руки местных капиталистов. Общая сумма английских капиталовложений в Индии к концу войны сократилось на 575 млн. фунтов стерлингов. Из них 200 млн. фунтов стерлингов выкупили индийские капиталисты и банкиры. Число английских и индийских компании сравнялось.

Резко возросли и прибыли индийских капиталистов, укрепили­сь пози-ции крупной и монополистической буржуазии. Так концерн «Тата» в 1936 - 1937 гг. получал примерно 25 - 27 млн. рупий в год, в 1940 - 1941 гг. уже 75 млн. рупии, а в 1944 - 1946 гг. -80 - 85 млн. рупий в год соответственно.

Одновременно росла концентрация индийского пролетариата. Так, в 1943 г. на предприятиях с числом занятых от 1 тыс. и бо­лее сосредотачи-валось почти 1,5 млн. рабочих, или 57% всех фаб­рично-заводских рабочих Индостана. Всего таких предприятий было 533, но это составляло около 5% промышленных объектов. Если же смотреть конкретно по отраслям, то в текстильной промышленности на крупных предприятиях было занято 77% всех рабочих данной отра­сли, металлургической 73%, в бумажной 77%, в кожевенной 55%, в строительной 40%. В 1943 г. уже 2/3 промышленных предприятий стра­ны контролировались крупной индийской буржуазией. В целом по под­счётам советских /российских/ экономистов, иностранные монополии накануне достижения Индией независимости контролировали лишь око­ло 27 – 28% внутреннего рынка промышленных товаров. Индий-ский ка­питал в промышленности был уже намного сильнее иностранного.

Существенные сдвиги наблюдались и в сельскохозяйственном произ-водстве. В каждом штате по-разному, но повсюду в деревне шёл процесс дифференциации крестьянства и усиления позиций зажи­точных слоев, в руках которых и сконцентрировались перераспреде-, ление земли, а также наделы разорявшихся мелких собственников /75 – 80% сельского населения/. «Старый» колониальный помещик постепенно уступал место нарождающе-муся сельскому предпринимате­лю-аграрию. В капиталистическом развитии сельского хозяйства всё более откровенно обнаруживала заинтерисованность и национальная буржуазия, нуждавшаяся в сырье для промышленности.

Чрезвычайно важное значение имели и политические сдвиги в странах Азии и Африки. Война и вызванные ею рост численности ра­бочего класса, разорение и перемещение крестьянства, изменение всего социального облика колониального общества, а также участие многих молодых людей непосред-ственно в военных действиях способ­ствовали осознанию различными слоя-ми, группами и классами своего места в обществе и своей роли в нём. Да и сама быстро меняющаяся обстановка на Востоке, поражение одних колони-заторов, приход дру­гих, угроза нашествия новых захватчиков, оккупация территории ря­да стран японскими войсками и т.д. — всё это требовало от наро­дов Востока умения разбираться в происходящих событиях, предвиде­ть их ход и соответствующим образом отстаивать свои интересы.

На рост политической сознательности населения оккупирован­ных стран в известной мере повлияла и политика японских властей. Стремясь удержать в своих руках захваченные территории и понимая, что это невозможно сделать без некоторой поддержки «изнутри» япон­ские оккупанты хотя и в демагогических целях, но обещали предо­ставить «независимость» захвачен-ным странам. Ослабление военных позиций Японии на Тихом океане заста-вило её в 1943 г. объявить «независимость» Бирмы, «самостоятельность» Филиппин, заключить «союзный договор» с марионеточным нанкинским правительством Ван Цзинвея, создать в Бирме индийское «временное прави-тельство» во главе с Субхас Чандра Босом и даже разрешить формирование «Индийской национальной армии». Своей деятельностью японская админи-страция объективно способствовала росту освободительного дви­жения в странах Тихого океана и ЮВА.

Практически во всех странах Востока на политическую арену выхо- дила экономически окрепшая национальная буржуазия. Даже в странах Тропической Африки наблюдались важные социально-экономи­ческие и историко-культурные сдвиги, сыгравшие центральную роль в углублявшем-ся освободительном движении. Исследуя эти процессы большой коллектив советских /российских/ африканистов пришёл к следующему выводу: «В годы второй мировой войны и в первое после­военное десятилетие в нед-рах африканского общества происходили существенные сдвиги. Усилилось расслоение крестьянства, увеличи­лась численность лиц работающих по най-му, окрепла экономически местная буржуазия /в основном торгово-ростов-щическая/. Что же касается феодально-аристократических слоев, то сфера их влияния стала сужаться.»

Эти сдвиги не могли не отразиться и на расстановке в соотно­шении социально-классовых сил. Возросла в целом роль колониально­го рабочего класса, причём не только городского, занятого как в кустарном, так и круп-ном промышленном производстве, но и сельско­хозяйственного пролетариата. Однако политическое руководство ан­тиколониальной борьбой безусловно, и по вполне понятным причинам, находилось в руках, национальной буржуа-зии и национальной интел­лигенции. Резко возросла политическая роль мел-кой буржуазии — крестьян-собственников, сельских и городских ремеслен-ников и ку­старей, торговцев и ростовщиков и т.д. Именно из этих слоев, нас­троенных весьма радикально, формировалось в послевоенные годы левое крыло руководства национально-освободительным движением.

Исключение, пожалуй, составляли только Китай и Вьетнам — страны, в которых на первый план начинали выходить коммунистические партии, выполнявшие в значительной мере роль общенациональ­ной, общедемокра-тической и антиимпериалистической силы, а не ту традиционно социально-классовую роль, характерную больше для ком­мунистического движения стран Европы и Америки. КПК в Китае вела борьбу против японских окку-пантов, по существу создав собствен­ные вооружённые силы /первоначально Красная Армия Китая, впослед­ствии Народно-освободительная армия Китая/, компартия Индокитая возглавила Лигу независимости Вьетнама /Вьет Минь/ и вела борьбу как с японскими оккупантами, так и с сотрудничавшей с пос-ледними французской колониальной администрацией.

Укрепление позиций национальной буржуазии, наблюдалось повсе-местно в странах Востока — в Индии, Индонезии, на Филиппинах, в Иране, Сирии, Ливане, Египте и т.д. В абсолютном большинстве стран она возглав-ляла, освободительные движения. В 1943 г. в Сирии и Ливане на парламент-ских, выборах победили соответственно Нацио­нальный блок и Конститу-ционный блок и несмотря на проволочки французских колониальных вла-стей, создали правительства провозг­ласившие независимость этих стран. В Тунисе активизировалась де­ятельность буржуазно-либеральной партии «Новый Дустур», в Марок­ко — партии «Истикляль», в Египте — «Вафд». В Индии буржуазия, с одной стороны, использовала военную обстановку для своего обо­гащения на поставках английской армии, а с другой — стремилась добиться от ослабленной войной Великобритании введения в стране самоуп-равления, рассматривая его как этап на пути к политической независимости. Хотя переговоры между лидерами ИНК и английскими колониальными вла-стями ни к чему ни приводили, сам факт их про­ведения свидетельствовал о признании колонизаторами силы национа­льных политических организаций. Когда, английские власти пошли на арест руководства ИНК, это вызвало мощное антианглийское движение, ознаменовавшее наступление решающей фазы борьбы за национальное освобождение.

В настоящее время среди некоторой части западных учёных /историков-востоковедов, политологов, экономистов / довольно ши­роко распространено мнение о том, что к моменту завоевания поли­тической независимости стра-нами Азии и Африки национальный капи­талистический уклад в «незрелых комбинированных обществах» этих стран был настолько ещё слаб, что не мог самостоятельно выполнить «системообразующую функции», у него якобы не было «подпочвы» ско­лько-нибудь сформировавшегося граждан-ского общества. Соответст­венно отсутствие «адекватной экономической и социальной базы, на­циональной экономической структуры и даже достаточ-ных элементов для конструирования собственного государственного аппа-рата» при­вело к «механическому заимствованию последних на Западе», к «фор­мальному их внедрению» в афро-азиатском мире. С подобными утвер­ждениями можно согласиться лишь отчасти — сказанное выше харак­терно в основном только для некоторых стран со слаборазвитой эко­номикой замкну-того типа, расположенных, как правило, в труднодо­ступных районах Азии и Африки и находившихся на протяжении весь­ма длительного периода собст-венной истории в изоляции от осталь­ного мира.

В целом социально-экономические, политические и культурные сдвиги в странах Востока в годы второй мировой войны оказались столь глубокими и разнообразными, что вчерашние метрополии после войны уже не могли добиться восстановления в них своих позиций. Ликвидация их господства в этих странах была предрешена.