Половой акт

МУЖСКИЕ И ЖЕНСКИЕ ПОЛОВЫЕ ОРГАНЫ

Устройство половых органов у мужчины менее сложно, чем у женщины; гордость биологии женщины составляют ее округлые бедра и груди и четыре ямочки в нижней части спины, образующие ромбоид Микеля, столь любимый скульпторами женских форм. Действи­тельно, этот ромбоид, когда он хорошо очерчен, — одна из прекраснейших фигур в природе, с его обещанием всеобъемлющей теплоты и плодородия, возбуждающим глубочайшие слои стремящейся к размножению и по­кровительству мужской природы. Если вы раньше не об­ращали внимания на эту прекраснейшую из всех долин на земле, я советую вам наверстать упущенное. Это не­превзойденный объект чисто эстетического наслажде­ния, свободный от более насыщенных страстей, вызыва­емых впадинами между грудями, ягодицами или бедрами.

Половые органы мужчины состоят из двух маленьких тиглей — яичек, каждое имеет свой дистиллятор, эпидидимис, с маленьким резервуаром, семянным пузырьком. Далее следует насос — простата, который про-1Ш1 кивает продукт через гидравлическую трубу — пенис. Женские половые органы — это, в первую очередь, яичники, оставляющие свои созревшие яйца, как яблоки, около отверстий фаллопиевых труб, мягкие лепестки которых продвигают их через тоннель к матке. Матка уст­роена так, чтобы лелеять растущий эмбрион и выкар­мливать его до зрелости. По другую сторону этого уст­ройства расположено влагалище, снабженное железами, дающими смазку, которая помогает фрикциям пениса, когда он проскальзывает вдоль своего пути, готовый осе­менить новую жизнь. Влагалище также снабжено мыш­цами, которые сжимаются, пульсируя, и мягко протал­кивают сперму к месту ее назначения в матке. Выше на­ходится клитор, орган, специально устроенный и иннервированный для острого возбуждения, ведущего к последнему экстазу. Таким образом, у мужчины имеют­ся две совершенные миниатюрные фабрики клеток и энергичная система доставки. Женщина имеет все необ­ходимое, чтобы содействовать приему этих поставок, которые она заботливо помещает в самый совершенный инкубатор во вселенной. Она также оснащена всем не­обходимым для взращивания благодатного продукта.

Но психологически сложности возникают из-за того, что мужское устройство вынесено вовне, а женское настроено внутрь. Мужчина, так сказать, снабжен неоно­вой витриной, которую он может зажечь тогда, когда об­стоятельства этого требуют, в то время как женщина хло­почет внутри. Это напоминает различие между ярко освещенной придорожной закусочной и элегантной гостиницей со скромным фасадом, но уютной спальней.

КАК ЭТО НАЧИНАЕТСЯ?

Зигмунд Фрейд 70 лет назад утверждал, что большая часть сновидений взрослых людей имеет дело с сексуаль­ным материалом и дает выражение эротическим жела­ниям. Он пришел к такому выводу, изучая психологию сновидений, но у него не было конкретных доказа­тельств. Многие люди, включая представителей медици­ны, сочли это маловероятным, неприятным и даже отталкивающим, но Фрейд стоял на своем. Сейчас мы располагаем непосредственными доказательствами. Со­временные исследования сна показывают, что, по край­ней мере у мужчин, эрекция предшествует почти всем сновидениям или сопровождает их². То же, по-видимо­му, справедливо и для женщин, хотя это труднее устано­вить. Это означает, что во время фазы сновидений у обоих полов имеет место значительная сексуальная ак­тивность; эрекции возникают примерно каждые 90 ми­нут в течение ночи. Это может происходить годами, даже всю жизнь, хотя человек может и не знать об этом.

В бодрствующем состоянии половой акт для мужчи­ны начинается с эрекции. Нет эрекции — нет секса. Пенис был создан с тонким инженерным расчетом. Кровь втекает и вытекает без помехи, пока входящий поток не возрастет, а выходящий не будет блокирован. Если это происходит, кровь собирается в маленьких по­лостях, предусмотренных для этого. Орган впитывает ее, как губка, и начинает весить несколько больше. По мере того как кровь продолжает накапливаться, она заполня­ет все пространства. Довольно скоро весь пенис набухает и натягивается, как барабан.

Существуют две теории по поводу того, что происхо­дит внутри, чтобы вызвать эрекцию. Кровь притекает по артериям и вытекает по венам. Одна теория состоит в том, что артерии раскрываются шире, так что кровь притекает быстрее, чем вены могут вывести ее. Другая утверждает, что самая большая вена перекрывается как раз к том месте, где она выходит из пениса в тело, и кровь скапливается перед этим местом.

Остановимся сначала на второй теории, потому что она более ясна. Если самая широкая вена перекрыта, кровь не может выйти, пока давление не станет доста­точным, чтобы прорвать блокировки или усилить про­хождение вокруг, через другие, меньшие вены. Эта глав­ная вена имеет форму тонкостенной резиновой трубки. Около ее выхода из пениса находится тонкое кольцо мышц, лежащих поперек нее таким образом, что если мышцы сокращаются, то трубка перекрывается. Тогда кровь не может вытекать, как в обычном состоянии. Она скапливается за препятствием, и пенис набухает как... как... как пенис. И чем больше он набухает, тем тверже он становится. Чем более возбужден мужчина, тем силь­нее растет его фаллос. Он вырастает настолько, что если копчик подвижен, то он может немного отвернуться. Мужчина может чувствовать себя так, будто он разорвет­ся, если не найдет места, куда поместить его, но такой опасности нет. Кровь всегда может продавиться через другие малые вены, прежде чем произойдет что-либо по­добное. Природа устроила это таким образом, что сколь бы напряженной ни была гидравлическая битва, воз­можности разрыва нет.

Маленькая мышца, которая начинает все это, называется анатомами Compressorvenae dorsalis penis, сжиматель вены в задней части пениса (не той вены, которую вы можете видеть, хотя она тоже может пульсировать, а той, которая спрятана внутри). Для краткости ее называ­ют мышцей Хьюстона. Если справедливо, что эрекция зависит от этой мышцы, то от нее в значительной степени зависит и произведение потомства. Мышца Хьюсто­на всегда сокращается, если правильный род электри­ческих импульсов проходит по соответствующим нер­вам, но остается расслабленной, пока импульсов нет. В ходе естественного отбора в течение эволюции эта мышца и входящие в нее нервы стали одними из самых надежных среди известных триггеров. Она может функ­ционировать чуть ли не 88 лет без смазки и замены частей даже в тяжелейших условиях эксплуатации.

Чаще всего неполадки в эрекции связаны с операто­ром, а не с механизмом: «ошибка пилота», как говорят летчики. Импульсы к пенису посылаются мозгом, там находится как бы маленький человечек, который должен держать палец на кнопке и нажимать ее, когда загорается зеленый свет и все системы должны включиться. Но если он устал, испуган, отвлекся или огорчен, он может ослабить давление или вообще отпустить кнопку, даже когда горит зеленый свет. Поскольку это однозначный прерыватель, то как только кнопка отпущена, механизм разомкнут и возвращается в состояние покоя. Малень­кий человечек — это, конечно же, Ребенок в человеке, и если он струсит, то эрекции не будет, даже если все кон­такты в порядке и извне приходит интенсивная стимуля­ция.

Интересно отметить, что существование мышцы Хьюстона неизвестно многим людям, даже медикам. Она даже не названа в «Анатомии» Грея, так что боль­шинство студентов-медиков оканчивает институт, ниче­го не слышав о ней. Между тем, если эта теория верна, то само существование человеческой расы и ее наиболее экстатические моменты зависят от этой оставшейся без внимания полоски ткани, так прекрасно устроенной, чтобы превращать коротенький мягкий орган в длинный и твердый посредством использования физических зако­нов.

Ни на людях, ни на животных не проводилось экспе­риментов, которые показали бы, что эта теория совер­шенно неверна, но некоторые эксперименты показали, что она не вполне верна. Фактически каждый мужчина может сам это проверить. Если эрекция происходит про­сто из-за сжатия вен пениса, так что кровь может сво­бодно втекать, но не может вытекать без очень большого давления, тогда все, что сожмет вены, не перекрывая ар­терий, приведет к эрекции. Нетрудно с помощью обыч­ной резинки перевязать пенис и предположительно сжать вены, не перекрывая полностью кровообращение. Но если даже оставить резинку на пятьдесят минут — вполне достаточное время, чтобы кровь собралась, если только она может собраться, — эрекция не последует. Очень жаль, потому что если бы это действовало, это было бы восхитительно простое лекарство от импотен­ции, и значительной доли человеческой фрустрации и человеческих несчастий можно было бы избежать. В этом самодеятельном эксперименте могут быть упуще­ния, и он может быть не вполне убедительным для ис­следователя, но он вызывает серьезные сомнения в «тео­рии резинки» в ее простейшей форме.

Вторая теория — что артерии расширяются и вносят так много крови, что вены просто не успевают ее выно­сить, — кажется теперь более правдоподобной. Но не су­ществует возможности искусственно расширить арте­рии, так что потенция должна оставаться в руках природы и психиатрии. Однако время пропагандировать лекарство иохимбин (вытягиваемое из дерева иохимбее в Южной Африке), которому приписывалось свойство расширите­ля артерии пениса, но немногие из тех, кто его пробовал, нашли его действенным. Шпанская мушка, наиболее популярное народное средство для увеличения половой потенции, вызывает возбуждение, которое может быть опасным и даже фатальным.

Мы не должны чувствовать себя целиком зависящи­ми от мышцы Хьюстона с ее совершенным механизмом, потому что вероятно, что наилучшая эрекция у мужчины создается взаимодействием обоих механизмов. Имеет место возрастающий приток крови благодаря расшире­нию артерий, а также некоторая перетяжка вен, и под воздействием того и другого фаллос обретает высшую степень твердости.

У женщин дело обстоит сложнее. Половое возбужде­ние начинается увлажнением стенок влагалища (любрикацией), что может произойти через несколько секунд после того, как она решает продолжать. Через несколько минут после этого расширяется клитор. Никто не знает вполне определенно, как это происходит, но нет основа­ния отрицать возможность наличия мышцы Хьюстона у женщины, как и у мужчины, поскольку анатомы полага­ют, что в женском клиторе есть мышечные ткани, подоб­ные мышечным тканям пениса. Возможно, что происхо­дит задержка крови в то же время, как возбужденные ар­терии увеличивают ее приток, и таким образом клитор становится больше и тверже. Но клитор, также поднима­ясь вверх, может быть потерян из виду, что невозможно для пениса. Кроме того, у исполненной желания женщины также набухает и пульсирует шейка матки, «посылая сигналы полной боевой готовности», как выразилась по лому поводу Амариллис.

МУЖСКАЯ СЕКСУАЛЬНОСТЬ

Сексуальная компетенция мужчины складывается из трех элементов: потенции, силы и напора. Потенция характеризуется твердостью полового члена в момент эрекции, сила — пылкостью и страстностью его фрик­ций, напор — начальной скоростью извергаемого семени.

Существует несколько степеней потенции или эрек­ции. В первой пенис немного увеличен и висит, несколь­ко отклоняясь от тела. Находясь на людях, мужчина может даже не знать, что он возбужден. Он не испытыва­ет смущения, так как увеличение пениса обычно не может быть замечено окружающими. Это может быть названо «интересом», как в следующей фразе: «Амариллис вызвала всеобщий интерес среди мужчин, войдя в комнату в своей возбуждающей мини-юбке». (В этом месте стоит отметить, что большинство женщин знает разницу между «хорошо одетой» и «не одетой хорошо» женщиной, но немногие знают разницу между «хорошо смотрящимся» платьем и «возбуждающим» платьем. То же относится и к другим атрибутам женского туалета.)

Во второй стадии половой член — длинный и плот­ный, но его все еще можно согнуть рукой, или он сгиба­ется, если встречает какое-то препятствие. В этом состо­янии, если партнерша не открыта и не произошло обильной любрикации, мужской член не сможет проникнуть внутрь, а будет сгибаться.

Такое состоя­ние может быть названо «кентской загвоздкой», хотя точнее было бы назвать это «осмотрительным членом» потому что обычно это состояние вызывается наличием некоторых колебаний относительно уместности дальнейшего развития проекта. Мужчина может быть пре­льщен женщиной или собственным желанием доказать свою потенцию, но, как говорит д-р Хорсли, «ин пенс веритас», — фаллос его остается не убежденным.

Это может быть вопрос примирения после ссоры или проблема непосредственных последствий акта, или более отдаленного будущего, или недостаток твердости в отношении к противоположному полу. Короче, это не­который страх или сомнение относительно того, стоит ли в данный момент пускаться в предприятие. Мужчина (его Взрослый) может предпочесть не принимать во вни­мание это сомнение, но его пенис (управляемый более чувствительным Ребенком) не так легко завлечь, и он останется скептическим, несмотря на разрешение.

На третьей стадии фаллос достигает своего полного размера, но еще не всех достоинств. Он наполнен, тверд и готов к определенного рода действиям, но иногда слишком быстро, наткнувшись на препятствие, эякули­рует, прежде чем каждый из партнеров получает возмож­ность полного самовыражения. В четвертой стадии муж­чина подобен рвущемуся из упряжи единорогу; его член тверд и неумолим и настолько набухает, что мужчина чувствует, что если он сейчас же не приступит к действиям, то разорвется от наполняющей его энергии. В этой стадии головка иногда поворачивается вверх, как бы об­ращаясь к небесам с мольбой о немедленном удовлетво­рении. Это предельная «заведенность», когда мужчина будет стремиться вперед почти любой ценой. Это та ось желания, вокруг которой разворачиваются все страсти в литературных романах. В тех случаях, когда головка члена загибается вверх, это можно назвать «гордостью Пейрони», в честь физиолога, впервые формально изу­чившего этот феномен.

Коль скоро цитадель захвачена, будь то в церкви или на сеновале, неодолимая страсть берет верх. Неподкупная биология мужчины охватывается желанием проник­нуть во влагалище столь глубоко, сколь возможно, и ос­тавить там свое семя.

Мужчина повторяет свои движения вновь и вновь достигая глубочайших глубин, приникая к партнерше будто никакая земная сила не может разорвать это сцепление во веки веков, хотя он чувствует, что завершение недалеко. Такая страстность наиболее вероятна, если фаллос находится в четвертой, благороднейшей стадий эрекции, становясь подлинным воспроизводящим ин­струментом человеческой природы. Но если в этой силе есть элемент подделки, биологическая страстность дви­жений утратит свою силу, и тогда придется сознательно их усиливать. Это обычно происходит, если мужчину больше интересует триумф, чем секс, или если он испу­ган тем, во что оказался вовлеченным, или если он обма­нывает женщину для собственного удовольствия. В та­ких случаях он может стараться продлить это как можно дольше, чтобы слышать ее возбуждения и наслаждения, или, наоборот, проделать это так быстро, как только воз­можно, чтобы поскорей убраться, или он может созна­вать время с бесчувственным равнодушием. Если слиш­ком быстрое завершение уязвляет его гордость, он избе­гает стремительных движений, чтобы не расплескать прежде времени свой эликсир; он значительно замедляет свой темп, надеясь продлить действие по крайней мере до удовлетворения партнерши, после чего он может про­должать с чистой совестью и не уронив достоинства, те­перь с приятной ему скоростью.

Мужчина, входящий в это с неискаженным биологи­ческим влечением, столь погружен в то, чем он занима­ется, и столь автоматичен, что он не заботится о времени и даже не очень занят реакцией партнерши, хотя если она реагирует естественно, это дает ему глубочайшее удовлетворение в этот динамический момент, когда он достигает своей цели и оставляет семя там, где ему всего более надлежит быть. Такое напряженное, почти нечувствительное состояние более всего может принести жен­щине высшую степень возбуждения и вызвать в ней наиболее удовлетворяющий оргазм. Сила фрикций — не жестокость, а биология. Но если женщина, вместо того чтобы реагировать своей глубочайшей и подлинной при­родой, становится заинтересованной во фрикциях самих но себе, она может воспринимать их как жестокость и жаждать именно этого; то же относится и к мужчине.

Описание неискаженной биологической активности — скорее идеал, чем реальность. У человеческой расы нет неискаженного секса. Все общества организуются вокруг сексуальных запретов, которые проникают даже в моменты высшего возбуждения и искажают чистоту реакций. С одной стороны, имеет место уступчивость и преувеличенная забота, с другой — бунт, жестокость и нечестность. Где-то посередине находится реальная интимность, со свободно действующей сексуальностью. В своем наивысшем проявлении секс может быть взлетом над землей на 30 000 футов с последующим опья­няюще медленным спуском. Но и меньшего может быть вполне достаточно. Уже полет над крышами гораздо вдохновен нее, чем прогулки по земле. Никто не может требовать большего, чем пробить крышу, и каждый фут сверх того — это уже добавочное вознаграждение.

Здесь речь идет о третьем аспекте мужской компе­тенции. Напор извержения — это то напряжение, по­средством которого семя в момент эякуляции бросается но влагалище благодаря поршнеобразным сокращениям простаты. Возможно (хотя и не обязательно), что высота оргазма, то есть ощущаемая высота оргастического взлета в футах или метрах, зависит от силы извержения.

Итак, на полюсе спокойствия — мужчина с непол­ной эрекцией, ограниченной фрикцией и слабым извер­жением, на другом же полюсе — мужчина с переполненным, быкоподобным фаллосом, который производит мощные фрикции и проталкивает с огромной силой семя туда, где природа определила ему место. Но на всей этой шкале мужчина может оплодотворить женщину, а если она соответствующим образом готова — то и дать ей оргазм.

Из этих трех элементов фрикции более всего подда­ются сознательному управлению. Эрекция может быть прекращена актом воли, что означает просто проговаривание «стоп» (или, как в юмореске, «Вниз, Фидо»), но нет магического слова, которое бы могло ее вернуть или усилить. «Вверх, Фидо» — не работает само по себе; нужна какая-то приманка, живая или искусственная, чтобы эрекция возобновилась. Наиболее автоматична эякуляция, которая не может быть сознательно ускорена, а задержана может быть лишь на несколько секунд, если она запущена. Сила извержения зависит в основ­ном от физических факторов, в то время как мера эрек­ции, интенсивность фрикций — от психологических.

На сексуальную способность мужчины оказывают влияние в основном две женщины: его мать (или, может быть, старшая сестра), которая поощряла или развенчи­вала его мужественность и сексуальность в период, когда он рос; и его партнерша, во власти которой воодушев­лять и возбуждать или угнетать и запрещать — в зависи­мости от ее поведения. Чем старше мужчина, тем он более чувствителен к партнерше. Если она слишком часто отвергает его, он начинает терять потенцию и переходит в разряд «угасающих в среднем возрасте» — состояние, постепенно прогрессирующее, но почти всегда обратимое в руках практика-энтузиаста.

Часто сексуальная способность мужчины отражается в его повседневной жизни, как утверждают многие же­ны. Он может быть твердым, агрессивным, склонным к взрывам или легко гнущимся перед лицом оппозиции, не проявляющим силы и настойчивости и едва капаю­щим в конце, или вообще неспособным закончить то, что начал.

ЖЕНСКАЯ СЕКСУАЛЬНОСТЬ

Женщины и мужчины дополняют друг друга, так что способности женщины содержат три соответствующих элемента: обилие, силу и сжатие. Обилие представлено любрикацией, сила проявляется в контрфрикциях, сжатие обеспечивается мышечными сокращениями.

Любрикация (увлажнение стенок) влагалища естест­венно облегчает проскальзывание фаллоса внутрь. Если любрикация отсутствует (аналойфия), это может вызвать сильное трение и болевые ощущения. Некоторые жен­щины, наоборот, возбуждаются в такой степени, что «счастливое масло», или «сок радости», как они его называют, слишком изобильно (гиперлойфия), пока они переходят от одного оргазма к следующему. Иногда жен­щина, даже находясь на людях, может настолько возбу­диться, что у нее появляется незначительная или даже рачительная любрикация, вызывая в ней гордость или смущение. Как и у мужчин, такое явление может быть названо «интересом». Любрикация, однако, не всегда оз­начает, что женщина готова реагировать; она может при­нять пенис, но отказываться быть возбужденной им. Но если все идет хорошо, за любрикацией следует расширение клитора. Любрикация влагалища и расширение кли­тора соответствуют потенции у мужчины, так что в целях удобства можно применять слово «потенция» к обоим полам.

Контрфрикции биологически могут быть реакцией женщины на предстоящее оплодотворение, а психологи­чески — ее стремлением к предельной близости. Они могут быть снижены до простого механизма стремления к удовольствию. Истинные биологические контрфрик­ции не сознательны и не рассчитаны; это не старание выжать из акта как можно больше удовольствия. Это нечто, что женщина должна делать, поскольку она хочет, чтобы пенис проник в нее так глубоко, как только воз­можно. Некоторые женщины начинают с контрфрикций как стремления к удовольствию, но оказываются захва­ченными биологической компульсивностью и начинают реагировать более естественно.

Сжатие — это действие навстречу извержению. В момент оргазма, который может совпадать с эякуля­цией у мужчины, влагалище вновь и вновь сжимает пенис волнами мышечных сокращений, как бы «выдав­ливая» сперму. Это посылает волны реакции партнеру и может увеличить силу извержения. Могут быть и более медленные сжимающие движения, также приятные.

Сексуальность женщины характерно отражается и в других ее реакциях на мужчину. Она делает себя доступ­ной и «снабжает смазкой» совместные действия. Когда он идет к ней, она движется навстречу ему. Когда он стремится к какой-то цели, она отвечает ему точным эмоциональным ритмом и помогает выжать из себя все, на что он способен, вызывая в нем вдохновение. Если отец или мать воспитали в ней сдерживание подобных естественных реакций, то она будет неловкой и неприят­ной не только в сексуальных взаимодействиях, но также и в другого рода отношениях с мужчинами. Она будет недоступной или конфликтующей, соперничающей или унижающей, а не мягкой, чуткой и поощряющей. Инте­ресно, почему это вы не поместили подобного списка слов «не-о'кей» в конце раздела о мужской сексуальности? На одном конце шкалы — женщина, у которой не происходит любрикации и которая не возбуждается, ко­торая лежит, неподвижная и незаинтересованная, и пас­сивно принимает эякуляцию. На другом конце шка­лы — женщина, обильно любрицирующая, достигающая высокого уровня возбуждения, отвечающая на каждую фрикцию, дающая столько же, сколько берущая, и сжи­мающая пенис, как бы помогая выдавить семя до пос­ледней капли.

ОРГАЗМ

Человеческий оргазм — одно из наиболее интимно и восхитительно спроектированных и синхронизирован­ных событий во всей природе. Как анатомически, так и физиологически он демонстрирует великолепный отбор в процессе эволюции. Именно то, в чем нуждается жен­щина, есть у мужчины, и именно то, в чем нуждается мужчина, есть у женщины. Температура, давление, ускорение ритма настолько правильно соответствуют друг другу, что возносят их на Девятое Небо в момент разряда творческой энергии, электрического и физиологическо­го. Если все было хорошо, каждый из них остается с ясным и свободным умом, очищенным от забот и гото­вым начать жизнь заново. Кто-то сказал, что люди быва­ют здоровыми только в течение десяти минут после по­лового сношения. Или, как сказал кто-то другой, каждая ночь, проведенная в одиночестве, потеряна.

Каждый пол располагает двумя различными спосо­бами достижения этого. У мужчины головка — наиболее чувствительная часть пениса, стимуляция в этой области в соответствующий момент может привести к быстрой и не дающей удовлетворения эякуляции. Это оправдывает указание, которое маркиз де Сад давал своим партнерам: «Не трогайте головку», одна из очень немногих вещей, в которых он оказался прав. Тело пениса менее чувстви­тельно и создает менее острое наслаждение. Наиболее чувствительно место, где головка соединяется с телом у венчика, это триггерная зона для оргазма. У женщины также клитор более чувствителен, чем внутренняя по­верхность влагалища, и стимуляция клитора может при­вести к оргазму, который, как полагают многие женщи­ны, оставляет желать еще многого. У женщины наиболее чувствительной точкой может быть место, где клитор и внутренняя поверхность влагалища наиболее близко подходят друг к другу.

Мужской и женский оргазм превосходно синхрони­зированы. Таз мужчины движется, простата сокращается и сперма выбрасывается точно в том же ритме, в каком пульсируют влагалище и клитор женщины. Это происхо­дит благодаря автоматическим реакциям определенных типов мышечных тканей. Эта взаимная обратная связь повторяется снова и снова, пока реакции одного из парт­неров не исчезают. Второй может продолжать сокращения и расширения к удовольствию и восхищению уже удовлетворенного партнера. Некоторые партнеры даже предпочитают оргазмы в разное время, чтобы получить что-то вроде двойного наслаждения друг другом таким образом, другие же сходятся в одной захватывающей их волне экстаза.

Мышечный ритм толчков и сжатий поддерживает и усиливает ход двух внутренних часовых механизмов: одни в простате — он определяет ритм эякуляционных спазмов, другой — в клиторе, обладающем собственным ритмом, который регулирует ритм сокращений влагали­ща и совпадает с ним. Одно из чудес эволюции состоит в том, что эти два часовых механизма обычно работают с точно одинаковой скоростью: четыре пятых секунды на пульсацию. Балансиры этих часовых механизмов распо­ложены в эякуляционном центре в спинном мозге, так что в основе всего этого лежит нервный ритм, как у ме­дузы, улитки или ангела, играющего на арфе.

ПСИХОЛОГИЯ СЕКСА

Сексуальные реакции обоих полов определяются встроенными, биологическими факторами, а частично «мысленным совокуплением» — психологическими факторами. Если механизм оргазма запущен, встроен­ные биологические цепочки берут верх и ум остается в стороне; но до этого момента голоса в постели и голоса в голове сильно влияют на то, что происходит, и как это происходит, когда и с кем. Но еще более, чем голоса, важны скрытые в уме картины, первичные образы парт­неров, определяющие их потенцию и интенсивность же­лания.

Психологические факторы, работающие в мужчине

(аналогичные факторы существуют и для женщины), та­ковы:

1) со страхом или с энтузиазмом относится он к сексу. Наиболее важным фактором здесь является голос матери, которая говорит либо «берегись», либо «давай»;

2) честен ли он в сексе. Это обычно решает голос или пример отца, который говорит или «хватай!», «пусть по­кричит!», или «радуйте друг друга»;

3) что делает партнерша — реагирует, нейтральна или отвергает. Об этом говорит ее голос — теплый и мяг­кий, безразличный или холодный и даже угрожающий. То же рассказывают ее мышцы — любящие, мертвые или сжатые; а ее железы делают это мягким и влажным или жестким и сухим;

4) внешняя ситуация, в особенности возможность, что другие прервут или, наоборот, стимулируют, вклю­чая детей, комаров и прочее в таком роде;

5) первичный образ женских половых органов. Если мужчине удается раскопать свой первичный образ, это может оказаться совсем не тем, что он ожидал. Так один врач-акушер (Взрослый в нем хорошо знал, как выглядят эти органы при самых разных обстоятельствах) обнаружил с большим удивлением, что Ребенок в нем по-прежнему представляет себе влагалище как огром­ную, темную, бездонную пещеру, в которой может поте­ряться его пенис и даже все его тело. В другом случае мужчина представлял себе узкий проход, полный колю­чек, которых должен был сторониться каждый, кто туда попадал. Возможность таких образов влиять на эрекцию, фрикцию и извержение может отчасти зависеть от дейст­вительного физического состояния влагалища и от того, как это ощущается фаллосом. Если фаллос чувствует себя болтающимся, то «мужчина пещеры» может испугаться, а второй почувствует облегчение; если фаллос чувствует упругость, первый мужчина почувствует себя безопаснее, второй же будет настороже и захочет поско­рее оттуда выбраться.

Сколь это ни кажется невероятным, но иногда пени­сом или даже пальцами можно видеть, а не только чувст­вовать. Это называется синэстезией. Каждый взрослый знает, что влагалище на самом деле — красное, и остает­ся красным, но для фаллоса его цвет может меняться в зависимости от степени увлажнения. Когда оно су­хое, оно может выглядеть пурпурным; слегка увлажнен­ное — может казаться коричневым; когда же оно совсем скользкое, оно может представляться ярко-голубым. Это наиболее обычные синэстезические восприятия, но каждый пенис может иметь собственную цветовую гамму.

Первичный образ фаллоса у женщины таким же об­разом влияет на ее реакции. Для Ребенка в ней это может выглядеть как выпирающая масса чего-то твердого, что собирается проникнуть слишком далеко, или как острый нож, который хочет ее разрезать, или как маленький шарик, который слишком мал, чтобы она могла ухватить и задержать его, прежде чем он ускользнет. Некоторые женщины также способны к цветовым восприятиям, за­висящим от скользкости пениса, которая в действитель­ности определяется их любрикацией.

Существуют и более благоприятные первичные об­разы. Для мужчины влагалище может выглядеть как уют­ное место отдыха или как ласковая рука; клитор может представляться соблазнительным сосочком; женщина может представлять себе пенис как леденец на палочке, шарик для малышей или как грибок. Эти образы не яв­ляются, как обычно предполагают, «бессознательными».

Их легко может увидеть каждый, кто достаточно внима­телен, чтобы установить их, когда они проплывают в нем. Это важно знать, потому что первичные образы могут оказывать решающее влияние на мужскую и жен­скую сексуальность, и не требуется много времени, чтобы их обнаружить. Они таятся в глубине, совершенно обнаженные. -

Многие утверждения относительно психологии секса основываются скорее на личных предпочтениях, чем на тщательном исследовании. Некоторые психологи секса создают нечто вроде собственной строгой морали. Например: «Мужчина возбуждается тем, что он делает с женщиной, а не тем, что она делает с ним; женщина же возбуждается тем, что мужчина делает с ней, а не тем, что она делает с ним». Подобно пуританствуюшим школьным учителям, они недооценивают энергичных женщин и мужчин, любящих понежиться в роскоши, и пытаются утвердить какие-то стандарты, меж тем как люди обладают разными типами сексуальности. Это ра­ботает не лучше, чем законодательное внедрение стан­дартов секса для самых различных типов людей. Амарил­лис говорит, что стили в сексе меняются: «Даже движение за контроль рождаемости изменило направление, — за­мечает она со свойственной ей загадочностью. — Рань­ше это было движение руки вниз с колпачком, теперь это движение руки вверх с пилюлей».

БИОЛОГИЯ СЕКСА

В ходе эволюции потенция, фрикция и извержение мужчин, так же как любрикация, контрфрикция и сжа­тие женщин, внесли свой вклад в распространение чело­веческой расы. Можно, например, вывести животных, которые не будут обладать этими качествами, и у них будет хуже с воспроизведением. Таким образом, благо­даря физиологическому отбору, более сексуальные будут иметь преимущества над менее сексуальными в воспро­изведении, так что мы можем предположить, что Homo Sapiens становился все более и более сексуальным в тече­ние веков и столетий, так что нынешние люди гораздо более похотливы, развратны и распутны, чем наши пред­шественники, жившие в пещерах, или чем те, которые жили в первобытных обезьяньих лесах, еще до того, как они стали людьми, поскольку человек — самое сексуаль­ное из существующих млекопитающих, почти всегда го­товый к совокуплению, в любой день недели и в любую фазу луны. Биологическая цель мужского оргазма состо­ит в направлении семени к его мишени, которой, как ни странно, является не маточный зев, а кармашек у задней стенки влагалища. Это выводит сперматозоиды на орби­ту, после чего они включают собственные двигатели, го­товясь ко второй стадии программы: отправления к луне, которой является маленькое яйцо, лежащее выше, в трубе яичника. Это беспощадная гонка, в которой по­бедитель получает все, а проигравшие погибают. Спер­матозоид, достигший яйца первым, захватывает его на­всегда, отвергая всех остальных; в этих выборах не бывает вице-президента, нет второго места. Дистанция заплы­ва, в соотнесении с размерами человека, — около двух миль, с препятствиями и поворотами, быстринами и за­прудами, и часто против течения. Это более впечатляет, чем забег с участием миллионов людей, потому что здесь в каждом «забеге» — несколько сотен миллионов спер­матозоидов. Невозможно не испытать трепет, поняв, что происходит в женщине каждый раз, когда мужчина стре­ляет из своего стартового пистолета. И каждый мужчина здесь — герой. Высок или низок, красив или безобразен, молод или стар — неважно; покуда он может извергать Сперму, он может по своей воле устроить забег подобный тому, как если бы все население Северной и Южной Америки пустилось вокруг озера Эри.

Интенсивное удовольствие, входящее в оргазм муж­чины, возможно, служит в основном привлекательности и желанности акта. Это касается и женского оргазма; впрочем, биологическая функция женского оргазма ос­тается пока невыясненной*. Сексуальное возбуждение, особенно любрикация, изменяет химическое состояние половых органов женщины, делая их более соответству­ющими приему спермы, но кажется, что сам по себе ор­газм мало что к этому добавляет. Во всяком случае, жен­щины беременеют без оргазма так же, как при наличии оргазма, из чего можно сделать вывод, что оргазм, может быть, и способствует беременности, но не необходим.

Может показаться, что мужской оргазм необходим для оплодотворения, но даже в этом нет уверенности. Некоторые мужчины выделяют «воду любви» из проста­ты задолго до эякуляции, и в ней может быть немного спермы. Этот факт важен по двум причинам. Во-первых, это указывает на то, что, даже если за «водой любви» не следует эякуляции, или если мужчина эякулировал вне влагалища, он может оплодотворить женщину. В осо­бенности вероятно это в том случае, если некоторое ко­личество спермы осталось после недавней предыдущей эякуляции. Во-вторых, сперматозоиды, которые попада­ют во влагалище с «водой любви», имеют преимущество раннего старта перед выбрасываемыми позже, поэтому у них больше шансов победить в гонке к яйцеклетке. Таким образом, возможно, что сперматозоиды в «воде любви» с большей вероятностью участвуют в зачатии, чем сперматозоиды эякулируемой спермы; это может иметь определенное значение для различных проблем зачатия и рождения.

Итак, сделаем резюме биологических событий. Мак­симум эрекции и максимум любрикации обеспечивают максимальное Проникновение, которому способствуют фрикция и контрфрикция. В решающий момент макси­мальному напору извержения способствует максималь­ное сжимание. Все это гарантирует, что максимальное количество спермы попадет как можно дальше, и это — наилучшие условия для обеспечения зачатия. Как уже отмечалось, на другом полюсе шкалы — немного спер­мы, выпущенной на краю сухого влагалища, что дает мало шансов, что яйцеклетка будет оплодотворена. И су­ществует множество промежуточных вариантов. Но од­но действует с большей вероятностью, чем другое, и в эволюции еле заметное возрастание превращается в зна­чительное преимущество за много поколений, подобно сложным процентам. Необходимо, однако, помнить, что даже без эрекции, без любрикации, без фрикции вероят­ность оплодотворения больше, чем ноль. Не исключена возможность того, что в результате эякуляции, проис­шедшей вблизи от женских половых органов, может по­явиться на свет (хотя это случается не так уж часто) впол­не здоровое потомство, даже близнецы. (Можно полу­чить двойню, как к своему удивлению обнаружил один благочестивый священник, даже если согрешишь од­нажды.)

Одним из интереснейших биологических изобрете­ний является то, как устроена женщина, чтобы прини­мать мужчину. По мере возрастания возбуждения влага­лище грациозно расширяется и удлиняется, чтобы со­здать максимальные удобства для гостя. В довершение всего,, матка вежливо поднимается со своего места, чтобы пропустить его, полностью освобождая ему доро­гу. Только после ухода гостя матка возвращается на свое место и погружает свой зев в облако благодатной спер­мы, которую он с галантностью и щедростью подарил ей в ответ на ее открытое великодушие.

С другой стороны, половой акт во многих отноше­ниях — битва между полами. Чем сильнее он толкает вниз, тем сильнее она толкает вверх, чем больше его пенис, тем сильнее она его сжимает; и наоборот — чем сильнее она сжимает, тем больше может стать его пенис. Как будто она старается сделать его меньше, а он стара­ется сделать ее больше. Но это весьма своеобразная битва, потому что если они доводят ее до успешного за­вершения — оба побеждают. В итоге он становится меньше, чем был вначале, она же становится все больше. В среднем это даже можно выразить в грубых цифрах. Его фаллосу необходимо потерять в весе несколько унций не один десяток, а то и добрую сотню раз, чтобы сделать ее на несколько фунтов тяжелее однажды.

Если это «битва» на равных, как это и предполагает­ся, она в действительности представляет собой скорее совместное деяние, чем состязание. Но если партнеры в действительности не равны, это может превратиться в конфликт и даже в скандал, потому что более сильный партнер чувствует себя фрустрированным, разочарован­ным и неоцененным, а более слабый — немощным, виноватым и злым или еще хуже — злорадствующим по поводу извращенного и неподобающего триумфа, Эти нездоровые чувства могут быть перенесены в повседнев­ную жизнь пары, глубоко укоренившись в неприятных играх, заставляющих пучиться их животы, сжиматься мышцы, увеличивающих кровяное давление, так что они будут годами жить в физическом и психическом диском­форте. Они будут выплескивать свое раздражение на детей и на окружающих (иногда обладая политическим весом), а тела их начнут уступать напряжению, пока не найдется слабое место — орган или система — и не по­явятся «психосоматические» расстройства.

В таком положении люди обычно ищут оружия про­тив своих партнеров, и мне бы не хотелось, чтобы что-нибудь из мною написанного послужило столь неблаго­родным целям. Если в биологии и эволюции секс — главный продукт жизни (недаром первыми инструкция­ми бога Адаму и Еве, едва он успел их приветствовать, было: «Плодитесь и размножайтесь, и населяйте зем­лю»), на шкале человеческих ценностей он занимает — или должен занимать — лишь второе место. Вот почему бог, прежде чем давать какие бы то ни было инструкции, сказал им «Привет» (или «Будьте благословенны», vyorech asom, Бытие 1.28). «Привет» — вещь более важная в человеческих отношениях, чем секс. Это значит: «Мы с тобой в этом вместе, так что давай играть честно». Мо­раль: не унижайте вашего мужчину или вашу жену по по­воду того, что он (она) — не идеальный сексуальный партнер (партнерша). Сначала прислушайтесь к тому, как он (она) говорит «Привет», и к тому, как вы сами это произносите. Честный мужчина с согнутым пенисом лучше, чем проходимец с прямым; и хорошая женщина с плохим влагалищем лучше, чем плохая женщина с хоро­шим влагалищем.

Это приводит нас к следующей специфически чело­веческой теме: как половые органы могут использовать­ся не вполне по назначению, то есть для целей иных, чем оплодотворение.