Политические репрессии. Карать, не только карать, а карать по-настоящему, чтобы на том свете был заметен прирост населения благодаря деятельности нашего ГПУ

Карать, не только карать, а карать по-настоящему, чтобы на том свете был заметен прирост населения благодаря деятельности нашего ГПУ.
С. Киров

Вторым важнейшим источником демографических потерь 1927-1953 годов стали массовые политические или квазиполитические репрессии.

Как бы ни относиться к политическим и связанным с ними репрессиям времен революции и Гражданской войны, ясно, что это было время трагического раскола страны, открытой борьбы, вооруженного противостояния сторон, а такое противостояние никогда не обходится без жертв.

С репрессиями 1930-1950-х годов дело обстояло иначе. Конечно, генетически они выросли из репрессий первых послереволюционных лет, но в мирное время, особенно начиная с 1929 года, они достигли особого размаха и проводились в массовых масштабах и с необъяснимой жестокостью до самой смерти Сталина в 1953 году. При этом они распространялись в основном на совершенно невинных людей. В появившемся однажды официальном сообщении КГБ СССР говорилось, что «в 1988-1989 годах Комитетом государственной безопасности СССР совместно с Прокуратурой СССР... пересмотрены дела на 856 582 человека, по ним реабилитировано 844 740 человек» (В Комитете 1990), т.е. по пересмотренным делам почти 99% осужденных оказались невиновными [8]. Остальные, видимо, еще только предстояло пересмотреть — скорее всего, с таким же результатом.

Попытаемся оценить масштабы репрессий и их демографических последствий за период с конца 1920-х до 1953 года.

Можно выделить три главных вида репрессий, имевших прямые демографические последствия, хотя, вероятно, и они не покрывают всех возможных проявлений и следствий репрессивной политики советского государства, по крайней мере, до середины 1950-х годов. К ним относятся массовое применение смертной казни, заключение миллионов людей в тюрьмы и лагеря и массовые депортации.