Добавил коварно - тоталитарна

В последнее время Моспатриархия развязала истерическую кампанию против новых религиозных движений, не без основания считая некоторые из них серьезными конкурентами. Обвиняя другие религиозные организации в подавлении свободы личности своих членов и лишения их основных гражданских прав, Патриархия действует по известному методу "держи вора". Утвердив на государственном уровне кабальный устав для своих приходов, полностью экспроприировав имущество церковных общин, упорно отказываясь от введения предусмотренного канонами церковного суда, сделав крепостными своих служителей, "красная церковь" сама превратилась в типичную тоталитарную секту,

До основания разрушены основы православной соборности. С самого основания РПЦ в 1943 году был отвергнут принцип выборности епископата. Далее, введенный Поместным собором в 1917-1918 гг., этот принцип был ликвидирован. Были ликвидированы также формально существовавшие даже в советские времена выборы приходских старост. В результате последних нововведений председатели церковных собраний не избираются прихожанами, а могут назначаться правящими архиереями. Тому уже есть примеры. Патриарх назначил протоиерея Олега Клемышева одновременно и настоятелем, и старостой в разгромленную общину отца Георгия Кочеткова. Из многих епархий приходят жалобы на епархиальные управления, предписывающие приходам принять новые уставы, в которых допускается возможность прямого назначения старост "сверху". Выступая в конце декабря 1997 года на московском епархиальном собрании, Алексий II подвел каноническую базу под патриархийный тоталитаризм. Извращая смысл 39-го Апостольского правила, гласящего: "пресвитеры и диаконы, без воли епископа ничего да не совершают", патриарх расширяет норму, касающуюся богослужебной деятельности, до необъятных размеров, в частности, угрожая расправой всякому клирику, рискнувшему "обращаться к государственным властям без соизволения вышестоящей церковной власти". Неудивительно, что патриарх считает такое толкование 39-го правила "фундаментальным церковным законом". В дальнейшем это положение было подтверждено решением очередного архиерейского собора.

На том же собрании патриарх пригрозил "церковно-дисциплинарной ответственностью" даже заштатным и находящимся уже под запрещением священнослужителям за любые высказывания, не совпадающие с его точкой зрения. А 29 декабря 1998 года Священный Синод довел эту идею "до совершенства", особо указав на недопустимость для пастырей создания вокруг себя таких общин, в которых имеет место критическое отношение к высшему церковному руководству. Интересно, каким образом, это руководство сочетает запрет критики в свой адрес с евангельским призывом: "если же согрешит брат твой, иди обличи его..." (Матф. 18, 15-17). Среди духовенства чекисты с панагиями хотят видеть бездумных требоисполнителей, "православных шаманов", поощряющих всевозможные суеверия и магизм, законсервированных на уровне сельского жителя XIX века, но главное - своих беспрекословных рабов. В упомянутом докладе патриарх Алексий сформулировал новую теологию "красной патриархии", заявив по поводу критических выступлений некоторых священников по чисто гражданскому вопросу - принятию нового закона о свободе совести: "лица, имеющие иные мнения, по меньшей мере обязаны воздерживаться от публичного оглашения их. В противном случае они подлежат церковно-дисциплинарной ответственности....Каноны под угрозой строгих прещений воспрещают клирикам обращаться к государственным властям самовольно, без соизволения вышестоящей церковной власти". Так, за критику нового закона о свободе совести был выброшен заштат инспектор СПБ духовной академии игумен Вениамин Новик. Это уже не феодализм, это - рабовладение! Чем это не тоталитарная секта?

Устав об управлении РПЦ, ее гражданский Устав, типовой Устав приходов РПЦ, по своим требованиям жёсткой иерархической субординации всевластия Синода над епископатом, устанавливает церковный строй, в основе своей противоречащий православному каноническому праву, в частности постановлениям Поместного Собора РПЦ 1917-18 гг., церковную структуру, соответствующую не "Святой, Соборной и Апостольской Церкви", а военизированной, построенной на основе беспрекословной подчиненности младшего командира старшему по всей вертикали исполнительной власти. Даже стилистика действующих уставов РПЦ красноречиво свидетельствует об этом. Так например 1-й пункт типового Устава прихода РПЦ декларирует: "Приход есть религиозное объединение, является. первичным структурным подразделением РПЦ", а §4, пункт гражданского Устава РПЦ гласит: "РПЦ есть единое централизованное религиозное объединение, включающее в себя иерархически подчиненные структурные подразделения... " и т.д., не с устава ли внутренней службы госбезопасности были позаимствованы эти принципы казарменного устройства?

Даже собирать приходской актив "десятку" - действующим Уставом запрещается без разрешения правящего архиерея.

Усилению тоталитарных свойств Моспатриархии способствовало также отторжение у общин и передача в централизованное владение высшему церковному руководству всего движимого и недвижимого имущества - всех зданий, предметов религиозного назначения, финансовых, земельных участков (Гражданский Устав РПЦ, 111, 15), что ведет к огромной концентрации власти в руках Патриарха и Синода. Именно эта антиканоническая церковно-номенклатурная приватизация, изъятия из ведения приходов собственности создает материальный фундамент тоталитаризма и всевластия руководства Патриархии над всеми сторонами церковной жизни.

Решительным шагом на пути превращения Моспатриархии в тоталитарную секту явилось узурпаторское решение Архиерейского Собора, состоявшегося в 2000 г., о передаче полноты власти в РПЦ от Собора Поместного Собору Архиерейскому и к тому же произвольной отмене обязательности сроков созыва Поместных Соборов, которые являлись "святая святых" канонического устройства Русской Православной Церкви (по определению последнего Поместного Собора РПЦ, состоявшегося в 1990 г., Поместный Собор должен был собираться в обязательном порядке не реже одного раза в пять лет).

Выдвигая абсурдные обвинения "тоталитарных сект" в попытках захвата власти, Патриархия сама стремится занять господствующее положение в государстве и вновь заполняет привычную нишу в сфере госбезопасности. Если при коммунистическом режиме место КПСС было для нее недостижимо и по линии госслужбы она довольствовалась агентурной деятельностью, то сегодня она претендует на монополию над всей духовной жизнью общества и навязывает государству свою ведущую роль в обеспечении национальной безопасности в духовной сфере.