Источники римского права 10 страница

В традиционном противостоянии между общим правом и правом справедливо­сти в послереволюционные годы в целом одер­жало верх общее право.

Процедура «справедливости» в XVIII—XIXвв. вызвала большие нарекания со стороны английских предпри­нимателей: рассмотрение дел в суде канцлера в силу его перегрузки было крайне затяжным и медлительным; двой­ная система прецедентного права требовала от делового мира, пользующегося услугами высокооплачиваемых адвокатов, кроме того, и дополнительных расходов. Таким образом, «справед­ливость перестала быть справедливостью».

Иной путь в это же время проходило общее право. Здесь после революции по существу наблю­дается противоположный процесс: отход от жесткого прин­ципа прецедента (stare decisis) в сторону увеличения судей­ского правотворчества (judge-made law). Не порывая формально с принципом прецедента были внесены существенные изменения в общее право, руководствуясь при этом несвойственной данной сис­теме идеей «справедливости» и «здравого смысла». Это сделало общее право более удобным и подняло его автори­тет в английском обществе. Наконец, была упрощена сама сис­тема рассмотрения дел в судах общего права: расширились права сторон приводить доказательства, введены апелляции и т. д.

Таким образом, в процессе своей эволюции общее пра­во приобретало такие важные качества, как стабильность и гибкость, отличалось теперь уже не только казуистичностью, но и рационализмом. Однако полная «реанимация» общего права уже не могла произойти. В связи с окончательным установлением принципа прецедента в XVIII—XIXвв. оно как источник права начинает застывать и уступать свое место законодательству.

Важным этапом в окончательном оформлении англий­ского прецедентного права явилась вторая половина XIXв. В 1854 г. был принят Акт о процедуре по общему праву, по которому отменялась крайне казуистическая, средневековая система королевских судебных «приказов» (writs), и вводилась единая система иска. Акт 1858 г. разре­шил судам общего права пользоваться средствами защи­ты интересов сторон, выработанными в системе «справед­ливости», и наоборот, канцлерский суд получил право рас­сматривать и разрешать вопросы, составляющие ранее исключительную компетенцию судов общего права. Актом же 1854 г. в законодательном порядке был при­знан принцип связывающей силы прецедента. Важную роль в этом сыграла судебная реформа 1873—1875 гг., которая привела к объединению общей системы королевских судов с судом лорда-канцлера в единый Высокий суд, который мог в равной мере применять нормы как общего права, так и права справедливости. Этот закон парламента за­вершил процесс соединения общего права и права спра­ведливости в единую систему прецедентного (судейского) права. Однако слияние коснулось в большей степени судебно-организационных и процессуальных норм: решения высших судов обязательны для низших, решения палаты лордов (как высшей судебной инстанции) и высших судов обязательны для них самих; судьям одной и той же инстанции (формально не связанным решениями своих коллег) не рекомендуется создавать нормы, существенно расходящиеся между собой, высшие суды не связаны решениями низших. Обращение к прецеденту не связано временем, но юридическая теория и практика стараются не выходить за пределы XVIIIв.

Таким образом, ко второй половине XIXв. в основном окончилось реформирование высших судебных органов, а также формирование самих основополагающих доктрин английской правовой системы: доктрины судебного прецедента и верховенства права.

Первая из них означала, что решения суда палаты лор­дов, апелляционного суда, высшего суда являются обяза­тельными, составляют прецедент, которому должны следовать сами суды и все нижестоящие судебные органы. В судебной практике Англии считается, что принцип stare decisis (обязательность прецедента) применяется лишь к той части судебного мнения, которая непосредственно обосно­вывает решение по делу (ratio decidendi), тогда как за про­чими рассуждениями судьи (obiter dicta) не признается обя­зательная сила. В случае расхождения между прецедента­ми общего права и права справедливости приоритет дол­жен быть отдан последнему.

Доктрина верховенства права выводится в англий­ской юриспруденции из мысли о том, что выше любого закона должна стоять сама «идея права», которая «открывается» прежде всего в судебной практике. Доктри­на верховенства права (rule of law) ста­а английским эквивалентом более широкой концепции правового государства.

Развитие судейского права в силу жесткой связанно­сти судей прецедентами вышестоящих судов во многом зависила от позиции палаты лордов, которая возглавила судебную систему Англии. Палата лордов категорически отказывалась изменять выработанные ранее прецеденты. Она исходила из того, что должна следовать своим собственным решениям, и только за законодательной властью сохранялось право отменять прецеденты. Такая позиция лордов привела к существенному ограничению судебного нормотворчества, которое в XXв. было связано с толкованием законов, а не с установлением новых право­вых норм. Это означало, что с конца XIXв. даль­нейшее развитие права осуществлялось в Англии уже не путем судейского нормотворчества, а посредством приня­тия новых писаных законов.

В XVII—XVIIIвв. наличие авторитетного и разработанного судейского права определило положение закона как мало­значимого источника права в английской правовой системе. Характерной чертой английского статутного права в начале XIXв. оставалось то, что наряду с актами, приня­тыми под влиянием новых общественных потребностей, по-прежнему действовали многочисленные законы, принятые парламентом еще в средневековую эпоху. Это придавало английскому законодательству крайне запутанный вид, соз­давало трудности его применения в судах. В XIXв., особенно после избирательной реформы 1832 г., законодательная деятельность парламента резко активизировалась. Законодательство постепенно является важным и динамичным средством правового регулирова­ния новых политических и социально-экономических отношений, рождающихся в ходе капиталистического разви­тия, становится основным инструментом для расчистки правовой системы от явно устаревших, архаичных и часто противоречащих друг другу средневековых статутов. Новое законодательство, что было особенно важно, проявило себя более эффективным и быстродействующим средством модернизации права, чем общее право и право справедли­вости.

С 20-х гг. XIXв. для упорядочения и пересмотра ста­рых законов парламент стал использовать такое средство, как издание консолидированных актов, объединяющих без изменения законодательного текста предшествующие ста­туты, принятые парламентом по какому-нибудь одному вопросу. Некоторые из этих актов по-прежнему в той или иной степени несли в себе устаревшую юридическую терминологию и косное правовое мышление. Многие из них были непомерно сложны и громоздки. В конце XIX в. в английском праве стали появляться своеобразные «суррогаты кодексов»— консолидированные статуты с элементами кодификации. Такими были Акт о переводном векселе 1882 г., Акт о товариществах 1890 г., Акт о продаже товаров 1893 г. и др. Эти статуты не ограни­чивались консолидацией, а довольно существенно пересмат­ривали ранее действовавшее право, принципы общего права. Но в отличие от кодексов они не представ­ляли собой принципиально нового правового регулирования в какой-либо отрасли права, а объединяли в себе нормы, относящиеся к сравнительно узким и специальным сферам (например, Акт о лжесвидетельстве 1911 г., Акт о подлоге документов 1913 г. и т. д.).

Английское право в XIX—XXвв. так и осталось некодифицированным.

Особенностью правовой системы Англии являлось то, что она имела распространение не только на территориях, входивших в нее, но также и на всех колониальных завоеваниях. Это и обусловило образование англосаксонской системы. Правовая система Англии развивалась эволюционным путем на основе компромиссов, что приводило к сохранению архаизмов (старые источники наполнялись новым буржуазным содержанием).

Однако, несмотря на внешние отличия английского права от права других стран, оно основывается на тех же принципах: неограниченное право частной собственности, свобода договора, формальное равенство всех перед законом.

Тема 14.4 Становление правовой системы США

В основу американского права положена правовая система Англии. Второстепенным источником становится право голландское, испанское и французское.

Британский апелляционный суд в начале XVIIв. вынес постановление, согласно которому английское общее право подлежало обязательному применению и в колониях, но только в той мере, в какой его нормы соответствовали условиям колоний.Именно этот правовой прецедент стал определяющим для формирования особого американского права, сочетающего традиции британского права и собственные, с рожденными местной судебной и законодательной практикой нормами и институтами.

Узаконение рабства являлось одной из самых принципиальных ранних особенностей американского права, которые были порождены особыми условиями жизни в колонизуемой местности, освоением территорий, занятых племенами индейцев. Во многих штатах принимались постановления, запрещавшие продажу, дарение индейцам оружия, пороха, пуль, свинца или любого военного оружия и снаряжения. При формировании собственного права важную роль играли религиозные стремления колонистов, взаимосвязанные с желанием создать по пуританскому идеалу государство-церковь. Сурово преследовалось несоблюдение общественно-религиозного предписанного поведения. Проявлением «пуританского наследия» в американском праве стало длительное сохранение правовой репрессии за нарушения чисто морального свойства.

В первой половине XIXв. восходящее к английскому общее право закрепилось в качестве главенствующего источника судейского усмотрения. Однако оно было применимо в американском праве только на уровне юстиции отдельных штатов. На общефедеральном уровне традиция общего права не признавалась главенствующей, и новые правила создавались преимущественно законодательным путем. Таким образом, вторым по важности источником являлось статутное право, которое создавалось федеральным Конгрессом, законодательными органами штатов и существенно отличалось от английского.

Если говорить о соотношении общего и статутного права, нельзя отдать чему-либо явное предпочтение, этому способствовала практика, когда судьи, оглашая приговор, ссылались не только на закон, но и на материал судебной практики. Развитие отраслей права в США шло другим путем, так как оно развивалось в период упрочнения буржуазных отношений, и ему были менее свойственны остатки феодализма.

Уже в первой половине XIXв. в Соединенных Штатах Америки юристы стали предпринимать попытки кодификации права — на уровне отдельных его отраслей, но они фактически представляли собой только консолидацию или систематизацию действующего права, отражали ту норму, которая получила апробацию в ходе судебной практики. Кодексы в США являются сборниками судебных прецедентов. Отсюда ведущая роль Верховного Суда США в решении вопросов о конституционности законов. При этом существует приоритет правотворчества федерации.

Особенностью правовой системы США является правовой дуализм: на территорию каждого штата распространяется действие двух правовых систем — своей собственной и федеральной. Другая характерная черта американского общего права — его противоречивость. Нередки случаи противоположного трактования одного и того же вопроса. Американские судьи не считали обязательными свои предшествующие решения.

Таким образом, правовая система США весьма похожа на английскую. Сходство проявляется в общей концепции права, в использовании одних и тех же юридических понятий, почти одинаковом структурном делении права и др. Тем не менее американское право имеет и значительные отличия, которые обусловлены федеральной структурой США, историческими условиями развития (отсутствием феодализма, индейской проблемой, проблемой рабства и т. д.).

Тема 14.5 Законодательство о компаниях, монополиях и ог­раничительной торговой практике в Англии в новое время

Длительную и зна­чительную эволюцию в XVIII—XIXвв. претерпело за­конодательство о торговых товариществах (компаниях), правовой статус которых проделал значи­тельный путь развития от сравнительно несложных, осно­ванных на личных связях и полной ответственности всех участников, до компаний, построенных по принципу ак­ционерного общества с ограниченной ответственностью дер­жателей ценных бумаг, выпущенных с целью аккумуля­ции капиталов.

Скандальные спекуляции на лондонской бирже заста­вили английский парламент еще в начале XVIIIв. издать специальный Акт о компаниях (акт о «мыльных пузырях»), в соответствии с которым образование акционерных компа­ний без специального государственного разрешения не до­пускалось.

В предпринимательском мире Англии до начала XIXв. в связи с этим актом преобладали признанные общим пра­вом торговые товарищества, создававшиеся на паях, но с неограниченной ответственностью участников. В 1825 г. Акт о компаниях был отменен, но разрешительный порядок образования компаний на паях по-прежнему со­хранялся. Однако развивающийся капитализм требовал бо­лее оперативного и гибкого законодательного решения во­проса о деятельности и организации компаний, создания для них более благоприятных условий. Именно эта потребность и вызвала к жизни в 1844—1867 гг. целую серию законов о компаниях.

В принципе английское право до этого времени не знало специального понятия «юридическое лицо». Эти же законы рассматривали торговые товарищества, выпускающие цен­ные бумаги и участвующие в имущественном обороте как самостоятельные (юридические) лица, не совпадающие с самими учредителями и акционерами. В торговом обороте директор компании выступал от имени компании как тако­вой, а не от совокупности ее индивидуальных участников. Для учреждения новой компании по законам требовалось не менее семи учредителей, выпуск именных акций, разра­ботка устава, но для этого уже не нужно было получать предварительного правительственного разрешения. Предусматривалась лишь простая регистрация основных учреди­тельных документов компании (явочно-нормативный порядок).

Законодательство 1844—1867 гг. способствовало кон­центрации капитала в руках небольшого слоя предприни­мателей, позволило организаторам товариществ (компаний) играть на повышении и понижении курса ценных бумаг, присваивая себе средства разорившихся дер­жателей акций (паев). Некоторые попытки английского пар­ламента сдержать эти процессы, ввести ограничения для манипуляций с ценными бумагами (закон 1879 г.) не имели сколько-нибудь значительного успеха.

Усиление значения межакционерной корпоративной формы объединения капиталов, резкое увеличение удель­ного веса компаний в английской экономике в начале XXв. вызвали к жизни новый закон о компаниях — Акт 1908 г., который носил характер консолидированного и объединил все предшествующее законодательство по данному вопро­су. В нем было закреплено деление компаний на публичные и частные.

По закону 1908 г. публичные компании получили пра­во расширять свои уставные капиталы и круг своих участ­ников за счет обращения к «публике» с предложением по­купать паи и участвовать в ее деятельности и получении прибылей (дивидендов). Такая организация пуб­личной компании послужила базой для создания концеп­ции демократизации капитала, трансформации права част­ной собственности из института сугубо индивидуалистиче­ского в социальный. В форме публичных компаний позднее, в XXв., организовались и государственные предприятия, возникшие в процессе национализации.

Частные компании включали максимум 50 уча­стников, которые сами должны были покрывать весь ка­питал и не могли продавать посторонним лицам акции (паи) и другие ценные бумаги. Но в отличие от публичных компа­ний они не обязаны были публиковать свои балансы. По­следнее обстоятельство делало эту форму весьма удобной для предпринимательского мира Англии.

Важную роль в разработке и развитии «права компа­ний» сыграло и судейское право. Так, в 1897 г. по делу Salomon v. Salomon Co. Ltd. был установлен важный прецедент, в соответствии с которым признавалась и получала статус юридического лица компания, состоявшая из одного чело­века. Так, в английском праве появилась конструкция «ком­пания одного лица», которая получила разработку в после­дующем законодательстве.

Законодательство о корпорации в США в новое время. В США, как и в Англии, нет осо­бой общетеоретической конструкции «юридическое лицо» и в качестве такового выступает корпорация. Предпринима­тельские корпорации в США являются анало­гом акционерного общества.

Сама юридическая техника конструирования корпора­ции с некоторыми модификациями позаимствована право­вой системой США из английского общего права.

С самого начала законодательное регулирование дея­тельности корпораций в США было достаточно либераль­ным и ограничивалось лишь тем, что штаты (в редчайших случаях и федерация) издавали акты, предусматривающие общие условия организации и деятельности корпоративных объединений.

Любая группа лиц-учредителей, формально согласных с этими условиями, после подачи ими соответствующего заявления регистрировалась в специальном реестре. Она получала права инкорпорированной корпорации в явочном порядке.

Верховный Суд США еще в 1819 г. сформулировал неко­торые важнейшие принципы, определившие правовое поло­жение корпорации, которая понималась как искусственное соз­дание, невидимое, неосязаемое, существующее только в предположении права, обладала характеристиками ясно представленными в ее уставе или свойственными самому ее существованию.

После окончания гражданской войны и последовавше­го за ней промышленного бума суды в своих решениях не­однократно заявляли, что корпоративная хартия (устав) является договором между штатами и соответствующим юридическим лицом, а поэтому не может изменяться вла­стями штата ни под предлогом реализации полицейской власти, ни со ссылкой на право устанавливать налоги.

В последней четверти XIXв. в условиях бурного про­мышленного роста с установлением сложных отноше­ний в предпринимательском мире новую жизнь получил институт треста (доверительной собственности).

После создания в 1879 г. «Стандард ойл» и его голово­кружительных успехов движение за образование трестов ох­ватило все основные отрасли производства США (табачное, сахарное и т. д.). Именно в форме треста к концу XIX — началу XXв. утвердились многие из крупнейших монопо­лий США.

В связи с приобретением трестами огромной рыночной власти сам термин «трест» стал синонимом монополии, од­нако имел и специальный, более узкий правовой смысл, почерпнутый из английской конструкции доверительной собственности.

В это время правовая форма доверительной собствен­ности использовалась для создания объединения несколь­ких корпораций (суперобъединений), по которому входящие в него фирмы передавали все свои ценные бумаги с правом голоса специальным доверенным лицам. Скамья доверенных лиц становилась высшим органом управления для всех фирм. Акционеры вошедших в трест корпораций вместо старых акций получали в определенной пропорции серти­фикаты треста.

Обмен акций на сертификаты позволял организаторам треста контролировать все фирмы, вошедшие в трест, вы­рабатывать единую производственную и рыночную полити­ку, устанавливать монопольные цены и вести более жест­кую войну против конкурентов, оставшихся вне трестов­ского объединения.

В 1911 г. данная правовая интерпретация доверительной собственности была признана по делу «Стандард ойл» как незаконная и нарушающая антитрестовский акт Шермана, но сам институт треста получил распро­странение при соз­дании сложных банковских объединений.

Тема 14.6 Основные институты гражданского права в Англии в новое время

Английское право признает в качестве субъектов гражданского права как граждан, так и юридических лиц. Вопреки принципу юридического равенства правоспособность некоторых категорий лиц (замужних женщин, иностранцев) в новое время была ограниченна.

Что касается юридических лиц, то в Англии в отличие от дру­гих стран широко распространены юридические лица, базирую­щиеся на использовании института доверительной собственности. Хотя долгое время товарище­ства не считались юридическими лицами.

Сам термин «гражданское право» применительно к английской правовой системе является условным — он не воспринят судьями и законодательством. С доктринальных же позиций складывается из ряда тради­ционных правовых институтов: реальной собственности, до­верительной собственности, договора, деликтов и т. д.

Как никакая другая часть правовой системы, граждан­ское право, регулирующее многообразные имущественные и личные отношения, развивалось эволюционно, без кру­тых поворотов, а поэтому и достаточно эффективно.

Даже в XIXв. в Англии право собственности сохраняло специфическое средневековое деление имущества на «ре­альную» (real property) и «личную» (personal property) соб­ственность, что было связано с исторически сло­жившимися в Англии формами защиты имущественных интересов — «реальными» и «личными» исками.

К реальным искам относилась земля, растения, здания, а также документы, устанавливавшие право на земельные участки и предметы, связанные с землей. Персональ­ные вещи (прочие предметы и права) делились на два вида объектов: 1) вещи, находившиеся во владе­нии, — телесные вещи; 2) иски — права, не имевшие вещественного субстрата (например, авторское право, патентное право и т. п.).

Законодательные нововведения в 1832 и 1845 гг., направленные на упрощение процедуры отчуждения недви­жимости, привели к постепенному ослаблению граней меж­ду «реальными» и «личными» исками, а также к изменению положения арендаторов (законы 1875 и 1883 гг.) и копиголь­деров. В 1882 г. закон предоставил держателям земли в слу­чаях пожизненной аренды право свободного распоряжения землей.

Оригинальный институт английского права — доверительная собственность (трест), т. е. форма собственности, при которой одно лицо (доверительный собственник) управляет, распоряжается имуществом, переданным ему другим лицом (учредителем) в поль­зу третьих лиц (бенефициантов). Доверительный собственник рас­полагает названным имуществом не совсем свободно, а лишь в соответствии с целями, которые определил учредитель. Последний также устанавливает, кто будет пользоваться доходами от этого имущества.

Институт доверительной собственности применяется для охра­ны имущественных интересов недееспособных, оформления отношений, возникающих в связи с созданием благотворительных фондов и во многих других случаях. Средневековый институт доверительной собственности (трест) в кон­це XIX—начале XXв. получил новую сферу применения. Он оказался чрезвычайно удобным для создания инвести­ционных банков и для других форм капиталистических объ­единений.

Длительное сохранение средневековых по форме ат­рибутов права собственности, обновляющихся постепенно, имело и определенные положительные последствия. Во-пер­вых, традиционные английские конструкции права собст­венности обеспечили уникальную стабильность самих иму­щественных отношений. Во-вторых, эволюционный путь развития английского права собственности позволил избежать в этой стране крайностей буржуазного индивидуализма и утвердить взгляд на право собственности как на социаль­ный институт, корректирующий и сами правомочия собст­венника.

Обязательственное право. В Великобритании нет общего по­нятия обязательства. Отдельными подотраслями гражданского права являются договорное право и обязательства, возникающие из правонарушения.

С аграрной и промышленной революциями договор стал основной правовой формой, в которой выражались отноше­ния по найму рабочей силы, обмену товарами, оказанию услуг. В связи с этим в традиционные доктрины английско­го права судебной практикой были внедрены общепризнан­ные принципы договора (равенство сторон, признание у них «свободы воли и выбора», незыблемость исполнения обяза­тельства и т. д.). В XIXв. отменена личная ответствен­ность должника за невыполнение обязательства, которая могла повлечь заключение его в долговую тюрьму. Получа­ют развитие и урегулируются в законодательстве новые виды договорных связей: договор публичной перевозки гру­зов и пассажиров, договор страхования и др.

Развитие капиталистического оборота обусловило детальную регламентацию (в порядке судебной практики) договорного права. Создаются общие правила об обязательствах вообще и договорах. И хотя еще сохраняются внешние формы прежнего, феодального права (договоры излагаются старинным языком), по своему содер­жанию английское договорное право становится в известной мере развитым буржуазным правом.

Характерными чертами английского договорного права высту­пают требования: а) точного определения прав и обязанностей сто­рон; б) полного и добросовестного выполне­ния обязательств должником.

Особенно сложными и архаичными долгое время ос­тавались нормы английского права, касающиеся деликтов (law of torts). В XVIII—XIXвв. широко использовались иски, выработанные еще в средневековую эпоху на случай втор­жения в чужое земельное владение (trespass), лишения зе­мельного владения (dispossession), зловредных действий (nuisance) и т. д., а также особые иски из нарушений «личной» собственности — при незаконном присвоении вещи, не­законном ее удержании и т. д.

Весьма специфичными были деликты, которые рассмат­ривались в английском праве как нарушение прав лично­сти: клевета, сговор с целью причинения ущерба собствен­ности другого лица (conspiracy) и т.п. С развитием капита­листического общества некоторые аспекты деликтных от­ношений получили более тщательную разработку (напри­мер, понятие небрежности).

В деликтном праве многие общие понятия и принципы оставались не сформулированными. Ряд делик­тов по-прежнему строился на принципе «строгой ответст­венности», т. е. достаточен был лишь сам факт причинения вреда, и не требовалось устанавливать субъективную вину правонарушителя. Следует заметить, что в сфере деликтного права в боль­шей степени, чем в других институтах гражданского права Англии, сохраняло и продолжает сохранять до сих пор свое действие прецедентное право.

Семейное право в Англии в новое время. Английское семейное право долгое время испытывало влияние феодальных пережитков. Так, сохранялась церковная форма брака, гражданский брак существовал только с 1836 г., форма брака выбиралась будущими супругами. Возглавлял семью муж, которому принадлежало право «надзора» за женой и даже право «умерен­ного наказания» жены.

В имущественных правах жена была весьма ограничена. Само­стоятельно она совершала только сделки повседневной жизни. Право управления и распоряжения супружеским имуществом при­надлежало мужу. Жена не являлась субъектом права. Происходи­ло юридическое поглощение личности жены личностью мужа. С течением времени власть мужа над женой ослабевала. В 1822 г. законом была установлена некоторая имущественная самостоятельность замужней женщины.

До 1857 г. развод не допускался. В случае невозможности со­вместной жизни применялось «разлучение супругов от стола и ложа».

Дети до 21 года находились под отцовской властью, мать осу­ществляла родительскую власть лишь при отсутствии отца. В 1908 г. была установлена ответственность родителей в наиболее серьезных случаях дурного обращения с детьми. Узаконение вне­брачных детей допускалось лишь в исключительных случаях, на основании парламентского акта.

Наследование. Характерным отличием английского наследст­венного права является полная свобода завещания. Всякое лицо, достигшее 21 года, могло завещать свое имущество кому угодно, и ближайшие родственники при наличии завещания не имеют права на получение какой-либо доли имущества.

Что касается наследования по закону, то были установлены различные правила для наследования земельной собственности и прочего имущества.

Своеобразен механизм наследственного правопреемства. Права и обязанности, принадлежавшие наследодателю, переходят перво­начально к посредствующему лицу. Им является сначала председа­тель соответствующего суда, от которого права переходят к назна­ченному судом «личному представителю». Последний осуществля­ет определенную процедуру («администрирование наследства»), после чего передает наследникам права, которыми он обладает.

Тема 14.7 Основные институты гражданского права в США.

Правовое регулирова­ние предпринимательства, обязательственное, брачно-семейное право в США в новое время

В США гражданское право на протяжении всей его истории, по существу, скла­дывается из отдельных важных правовых институтов - право корпораций, договорного права, права собственности и т. д.

Регулирование гражданско-правовых отношений входит в компетенцию отдельных штатов. Федеральное законодательство даже в XXв. лишь частично затрагивало гражданско-правовые отношения в общем контексте воз­росшего федерального регулирования экономики.

Большие изменения в истории гражданского права США претерпело правовое положение лиц как физических, так и юридических.

Конституция 1787 г. не предусмат­ривала специальных механизмов защиты частной собствен­ности. Верховный Суд США постепенно распространил на индивидуальную и корпоративную собственность V и XIV поправки к Конституции, которые в общей форме устанавливали, что ни одно лицо не должно лишаться жизни, свободы либо собственности без должной правовой процедуры. В 1889 г. суд уже прямо указал, что корпорация явля­ется «лицом» в том смысле, в каком данный термин исполь­зован в XIV поправке, следовательно, она не может быть лишена собственности без «должной правовой процедуры».