Поиски закончены

Эхо выстрела забилось о стены, ища выхода. Прежде чем замереть где-тонаверху, оно заглушило стук упавшего бластера, задыхающийся визг Магнификои нечленораздельный вопль Торана. Потом стало очень тихо. Байта опустила голову. На губу ей упала соленая капля. До сих порБайта никогда не плакала. Торан скрипел зубами. Лицо Магнифико превратилось в бледную,безжизненную маску. Торан чужим голосом с трудом выговорил: - Значит, ты была с Мулом? Байта подняла голову, губы ее дрогнули в невеселой улыбке. - Я была с Мулом? Плохая шутка, Торан. Сделав усилие, она улыбнулась почти по-прежнему и откинула назадволосы. И голос ее стал почти прежним, когда она заговорила: - Наконец-то я могу говорить. Не знаю, буду ли я еще жить, но я могуговорить! - О чем, Бай? - отчаяние Торана сменилось вялым равнодушием. - О бедствии, которое гналось за нами по пятам. Мы давно этозаметили, помнишь? Поражение преследовало нас, но мы всегда отрывались отпреследования в самый последний момент. Мы были на Фонде, и онкапитулировал, а Независимые еще дрались. Мы вовремя улетели с Термина иуспели попасть на Хэвен. Мы были на Хэвене, и он капитулировал, аостальные сопротивлялись. Мы покинули Хэвен как раз перед капитуляцией. Ана Неотранторе... - Не понимаю, - покачал головой Торан. - Тори, такое бывает только в сказке. Мы маленькие люди, и несколькораз в течение одного года мы оказываемся в центре вселенских политическихсобытий. Это могло произойти лишь в том случае, если бы мы носили этотцентр с собой. И мы действительно носили источник инфекции с собой! Теперьты понял? Губы Торана побледнели. Он с ужасом взглянул на окровавленныеостанки. - Давай выйдем отсюда, Бай! Выйдем на воздух. Наверху было пасмурно. Резкими порывами налетал ветер и ерошил волосыБайты. Магнифико выполз вслед за Тораном и Байтой и теперь прислушивался ких разговору с расстояния нескольких шагов. - Ты убила Миса, - с трудом начал Торан, - потому что решила, чтоисточник инфекции - он? Мул - это был он? Байта отрывисто засмеялась. - Бедняга Эблинг - Мул? Галактика, нет! Если бы он был Мул, я немогла бы его убить. Он почувствовал бы эмоции, сопровождающие этонамерение, и превратил бы их в любовь, преданность, восхищение, страх - вочто угодно. Я убила Эблинга не потому, что он был Мул, а потому, что онсобирался выдать Мулу секрет Второго Фонда. - Собирался выдать Мулу секрет? - тупо повторил Торан. - Мулу, ане... Торан вскрикнул и обернулся к шуту, который, пораженный услышанным,лежал без сознания. -...не Магнифико? - шепотом закончил Торан. - Тори, ты помнишь, что произошло на Неотранторе? Подумай! Он качал головой и бормотал что-то несвязное. - Там умер человек, - устало сказала Байта. - Умер, хотя к нему никтоне прикасался. Помнишь? Магнифико играл на визисоноре, а когда закончил,принц короны был мертв. Не странно ли, что человек, который всего боится,который всегда дрожит от страха, вдруг убивает усилием воли. - Звук определенной частоты и световые эффекты оказывают на нервнуюсистему сильное влияние... - Ну да, на эмоциональную сферу. А Мул, как известно, управляетименно эмоциональной сферой. Конечно, это может быть совпадением. Но яслышала кусочек композиции, которой Магнифико убил принца. Я услышаласовсем немного - самый конец, но мне хватило этого, чтобы испытать то жеотчаяние, которое я испытала в Хранилище и в последние дни на Хэвене.Торан, это чувство ни с чем нельзя спутать. Лицо Торана потемнело. - Я тоже это чувствовал, только я забыл... как-то не думал... - Тогда я начала что-то подозревать. Это была всего лишь догадка, мнене на что было опереться. А потом Притчер рассказал нам о мутации Мула, имне все сразу стало ясно. Мул поверг в отчаяние всех присутствующих вХранилище, Магнифико заразил отчаянием Неотрантор. Совершенно одинаковымотчаянием. Значит, Мул и Магнифико - одно и то же лицо. Это ясно, какматематическая аксиома. Две величины, порознь равные третьей, равны однадругой. У Байты начиналась истерика, но она усилием воли взяла себя в руки. - Я была до смерти напугана своим открытием, - продолжала она. - ЕслиМагнифико - Мул, значит, он может уловить мои эмоции и преобразовать их посвоему желанию. Я стала избегать его. К счастью, он тоже не искал моегообщества: он занялся Мисом. Я решила убить Миса, прежде чем он успеетчто-то сказать. Я старалась держать свое намерение втайне даже от самойсебя. Если бы я могла убить самого Мула! Но я не решалась. Он мог заметитьэто, и все было бы потеряно. Торан с безнадежностью в голосе сказал: - Это невероятно. Посмотри на него. Какой он Мул? Он даже не слышит,что мы говорим, так напуган. Глянув в ту сторону, куда указывал пальцем, Торан обнаружил, чтоМагнифико стоит на ногах и в глазах его нет и тени привычного испуга. - Я слышу вас, мой друг, - сказал он без былого акцента. - Просто мнегрустно было сознавать, что при всем моем уме и силе предвидения ясовершил ошибку и так много потерял! Торан отдернул руку и отшатнулся, словно испугавшись, что шуткоснется его или отравит своим дыханием. Магнифико кивнул, отвечая на непроизнесенный вопрос. - Да, Мул - это я. Его паучьи руки и ноги, его нос, похожий на птичий клюв, уже неказались смешными. Осанка стала гордой, а голос властным. Он был хозяиномположения. - Садитесь, - сказал он снисходительно, - можете принять удобныепозы. Игра окончена, и я хочу вам кое-что рассказать. У меня есть однаслабость: хочу, чтобы люди меня понимали. Он взглянул на Байту печальными, нежными глазами прежнего шутаМагнифико и пустился в рассказ, как в плаванье по бурному морю. - В детстве со мной не происходило ничего, о чем стоило бырассказывать. Это можно понять. Я худ и мал: что-то не в порядке сжелезами внутренней секреции. Я родился с этим ужасным носом. У меня немогло быть нормального детства. Я не видел своей матери, не знал отца. Роскак придется, жалел себя и ненавидел остальных. Меня считали страннымребенком. Все избегали: кто из страха, а кто - из отвращения. Былонесколько случаев, когда... нет, не стоит! Случилось достаточно странныхвещей, чтобы капитану Притчеру удалось понять, что я мутант. Я это понял,когда стал взрослым. Торан и Байта, сидя на земле, рассеянно слушали. Шут расхаживал передними из стороны в сторону и говорил, глядя под ноги. - Я очень медленно осознавал свои способности. До самого конца не могповерить в свою сверхъестественную силу. Для меня человек - как пульт, накотором можно дергать рычаги и нажимать кнопки. Нелестное сравнение, ноиначе я не могу сказать. Постепенно я понял, что могу безнаказанно дергатьэти рычаги, приводя их в нужное положение. Еще через некоторое время -очень значительное - я понял, что другие этого не могут. И вот, наконец, ко мне пришло сознание силы, а с ним и желаниеотомстить за унижения, испытанные в детстве. Может быть, вы это сможетепонять. Возможно, постараетесь понять. Нелегко быть уродом. Нелегко иметьразум и сознавать, что ты урод, терпеть насмешки и пинки; быть не таким,как все; быть всюду чужим! Вы никогда этого не испытывали! Магнифико глянул в небо, покачался на каблуках и продолжал: - Постепенно я понял, что мы с Галактикой можем поменяться местами. Ярешил, что так и будет: двадцать два года я терпел, пусть теперь другиепотерпят, а я посмеюсь! Я один. Над миллиардами! Он украдкой глянул на Байту. - Однако, у меня есть недостаток. Сам по себе я ничто. Я могзахватить власть лишь руками других. Успех приходил ко мне черезпосредников - Притчер это верно подметил. Первую планету я захватил спомощью пиратов. Потом я действовал через промышленников, генералов и такдалее, вплоть до диктатора Калгана. Вместе с Калганом я получил флот.Потом в моей жизни появились вы и Фонд. С Фондом мне пришлось нелегко. Для того, чтобы победить его, нужнобыло уничтожить, разорить или подчинить себе его неимоверно разросшиесяправящие круги. Я не хотел очень активно упражнять свои способности; яделаю это лишь в случае крайней необходимости. Это понятно: сильныйчеловек может поднять пятьсот фунтов, но это не значит, что он захочетделать это каждый день. Я стал искать посредника. Я знал, что на Калгане должен быть агент Фонда, присланный разведать,что такое Мул. В роли своего шута я бродил по Калгану, ища этого агента.Теперь я знаю, что мне следовало искать капитана Притчера, но, по ирониисудьбы, я нашел вас. Да, я телепат, но не на все сто процентов. Ты, моягоспожа, тоже из Фонда, и это сбило меня с толку. Позднее Притчерприсоединился к вам, но после первого ошибочного шага все расстроилось. Торан зашевелился и возмущенно крикнул: - Постой, постой! Значит, когда я, с одним парализатором защищал тебяот лейтенанта, ты управлял моими эмоциями? - он захлебывался. - Ты хочешьсказать, что управлял мной, как марионеткой, все это время? Тонкая улыбка заиграла на губах Магнифико. - Почему бы и нет? Тебе кажется, что это не похоже на правду? Тогдаспроси себя, рискнул бы ты жизнью ради странного уродца, если бы был всвоем уме? Представляю, как ты потом сам себе удивлялся! - Да, - отрешенно сказала Байта, - он удивлялся. Я помню. - В тот момент, - продолжал Мул, - Торан не подвергался ни малейшейопасности. Лейтенант имел приказ в конце концов отпустить вас, а вместе свами и меня. Мы с капитаном Притчером вылетели на Фонд, и дальнейшиесобытия сами собой сложились благоприятно для меня. Капитана Притчераотдали под трибунал, и я занялся его судьями. Впоследствии они командовалиэскадрами, которые сдались мне без боя. Так мой флот выиграл сражение приОрлеггоре и некоторые другие. Через Притчера я познакомился с доктором Мисом, который принес мневизисонор, значительно облегчив мою задачу. Правда, он принес мнеинструмент не совсем по своей воле. - Вот для чего нужны были концерты! - перебила Байта. - А я вседумала, зачем они? - Да, - сказал Магнифико, - визисонор усиливает мое влияние. Он сампо себе оказывает влияние на эмоциональную сферу человека. Я с его помощьюмогу управлять либо большим количеством людей, либо одним человеком, носильнее. Концерты, которые я давал на Термине и Хэвене перед ихкапитуляцией, способствовали укреплению и распространению пораженческихнастроений, которые и без того были сильны. На Неотранторе я не убил быпринца без визисонора, хотя мог бы вызвать у него умственное расстройство. Самой большой моей находкой был Эблинг Мис. Он мог бы, - началМагнифико с сожалением, но запнулся и заторопился дальше. - Есть еще однаобласть человеческой психики, которой я могу управлять. Это интуиция, илиясновидение - называйте, как хотите. Это человеческое качество тоже можнорассматривать как эмоцию. По крайней мере, мне это удается. Вы понимаете? Он не стал ждать, пока слушатели признаются в непонимании, ипродолжал: - Человеческий мозг работает крайне неэффективно. Обычно используетсялишь двадцать процентов мыслительной энергии. Если вдруг в мыслительныйпроцесс включается большая доля энергии, говорят о вдохновении, прозрении,интуиции и так далее. Я рано обнаружил, что могу заставить мозг человекаработать в напряженном режиме. "Подопытного" это изматывает, но зато даетбольшие результаты. Депрессор ядерных реакций, который я применил противФонда, был результатом обработки одного калганского инженера... Эблинг Мис был моей величайшей удачей. У него был огромный потенциал,и он оправдал мои надежды. Еще до войны с Фондом я отправил людей напереговоры с империей. Тогда же я начал поиски Второго Фонда. Разумеется,я его не нашел. Однако, я понимал, что мне необходимо его найти, и я могэто сделать с помощью Эблинга Миса. При его способностях и под моимруководством он мог бы продублировать работу Хари Селдона. Частично Мису это удалось. Я напрягал его до предела. Это быложестоко, но у меня не было выхода. К концу работы он был полумертв, ноостался бы в живых, если бы, - Магнифико запнулся, - мы втроем полетели быво Второй Фонд, если бы не моя ошибка. Торан старался говорить как можно жестче: - Не тяни. Что это за ошибка? Говори, и закончим на этом. - Ошибкой была твоя жена. Твоя жена - необыкновенный человек. Я такихеще не встречал. Я... Я, - голос Магнифико сорвался, и он с трудомсправился с собой. - Я нравился ей без всяких усилий с моей стороны. Я невнушал ей ни смеха, ни отвращения. Она сочувствовала мне. Я ей нравился. Ты не понимаешь? Ты не представляешь, как много это для меня значило.Никто никогда... и я это ценил. Своими эмоциями я не мог управлять,поэтому не решился вмешиваться и в ее чувства. Мне очень дорого было ееестественное расположение. Это была моя первая ошибка. Тебя, Торан, я держал под контролем. Ты никогда меня ни в чем неподозревал, ни о чем не спрашивал. Помнишь, нас остановил "филианский"корабль? Он знал наши координаты, потому что я поддерживал связь с моимигенералами. Меня тогда позвали к капитану Притчеру, который был на этомкорабле пленником. Я обратил его. Когда я ушел, он был уже полковникоммоей армии. Ты что-то заподозрил было, но легко поверил моему объяснению,полному противоречий. Ты понял, к чему я веду? Торан, поморщившись, бросил Мулу вызов: - Как ты поддерживал связь со своими генералами? - Это было нетрудно. Ультраволновые передатчики малы по размерам ипросты в обращении. Засечь меня было невозможно. Если кто-нибудь заставалменя за передачей, я просто вырезал это событие из его памяти. Вторую ошибку я совершил на Неотранторе. Меня снова подвелисобственные чувства. Байта не была у меня под контролем, но все равно незаподозрила бы меня, если бы я не перегнул палку с принцем. Его намеренияпо отношению к Байте оскорбили меня. Я убил его, хотя без этого можно былообойтись. Дурацкий поступок. И все же, если бы я вовремя заткнул рот Притчеру и немножко отвлексяот Миса, чтобы заняться вами, ваши подозрения никогда не переросли бы вуверенность, - он передернул плечами. - Это все? - спросила Байта. - Все. - Что дальше? - Буду продолжать поиски. Вряд ли мне удастся в нашу эпоху вырождениянайти такого способного и образованного человека, как Эблинг Мис, но япопытаюсь добраться до Второго Фонда другим путем. В некотором смысле выпобедили меня. Байта вскочила на ноги и победно крикнула: - Только ли в некотором? Только ли? Мы победили тебя в полном смысле!Все твои победы за пределами Фонда ничего не стоят, потому что Галактикапревратилась в вакуум, в котором живут варвары! И Фонд - не победа, потомучто он не был рассчитан на противодействие твоей мутации. Чтобы победить,ты должен победить Второй Фонд, но этого не произойдет. За то время,которое ты потратишь на поиски, Второй Фонд успеет подготовиться к войне стобой. Ты упустил свой шанс. С этой минуты время работает против тебя. Какзнать, может быть, уже готовится оружие, которое убьет тебя. Ты осознаешьпоражение, когда будет уже поздно. Ты всего лишь ходульный завоеватель,каких в истории великое множество. Она тяжело дышала. - Мы победили тебя, и теперь я готова умереть! Мул смотрел на нее карими, печальными и любящими, глазами прежнегоМагнифико. - Я не стану вас убивать. Вы не можете причинить мне вреда, а вашасмерть не вернет Эблинга Миса. Я сам виноват в своих ошибках, и мне за нихотвечать. Вы свободны. Идите с миром - ради того, что между нами было -ради дружбы. И с гордостью: - Все же я Мул, самый могучий человек в Галактике! И я завоюю ВторойФонд! В ответ Байта выпустила последнюю, ядовитую стрелу: - Нет! Я верю в мудрость Селдона! Ты будешь первым и последнимправителем в династии. Ее слова задели Магнифико. - Династии? Да, я часто думал, что неплохо бы основать династию. Байта поняла значение его взгляда и в ужасе похолодела. Магнифико покачал головой. - Я чувствую твое отвращение, но дело не в этом. Я мог бы легкосделать тебя счастливой. Искусственная любовь и искусственная страсть неотличались бы от настоящих. Здесь дело во мне. Я называю себя Мулом, имеяв виду не только силу... [примечание для двоечников: мул - животное,неспособное к продолжению рода]. И он ушел, не оглядываясь.