III. Проблемы новые, а решения старые

Поскольку статистические данные на этот счет являются величайшей тайной Кремля, то невозмож­но подсчитать, кто за счет кого живет в Советской империи – метрополия за счет советских колоний или советские колонии за счет метрополии. Но одно очевидно: важнейшее стратегическое сырье и ресур­сы, их эксплуатация и переработка находятся в зна­чительной части в нерусских республиках – на Ук­раине и Белоруссии, в Прибалтийских республиках и Молдавии, на мусульманском Востоке и на Кав­казе. Вся важнейшая продукция добывающей и пе­рерабатывающей отраслей промышленности посту­пает в централизованный «общесоюзный фонд» в Москве. На распределение доходов из этого фонда союзные республики не имеют ни малейшего влия­ния. Они, конечно, получают через общесоюзный бюджет обратно определенную часть, которая не находится в какой-либо связи с величиной их вкла­да в названный фонд.

Даже и этой частью фактически распоряжаются Госплан и московские министерства, поставленные над местными министерствами. Желание последних получить «побольше» Москва квалифицирует, как «национальный эгоизм», «местничество» и «ижди­венчество». Смысл этих ярлыков сводится к тому, что республики дают меньше, чем они могут, но ста­раются забрать больше, чем они заслуживают. Ког­да же центр отсюда делает свои выводы, урезывая бюджеты национальных республик, то республики отвечают молчаливым саботажем выполнения им­перских хозяйственных планов. Яркие доказатель­ства на этот счет содержатся в постановлении ЦК КПСС от 20 июня 1987 года «О неудовлетворитель­ном использовании природно-экономического по­тенциала аграрно-промышленного комплекса в Узбекской ССР, Таджикской ССР и Туркменской ССР». В виду важности вопроса, приведем из него цитаты. В постановлении отмечается, что «аграрно-промышленный комплекс Узбекской ССР, Таджик­ской ССР и Туркменской ССР занимает особо важ­ное место в общесоюзном разделении труда. Кол­хозы и совхозы этих республик являются основ­ными производителями хлопка... Однако, создан­ный в этом регионе мощный производственно-экономический потенциал, водные ресурсы, а также благоприятные природные условия используются неудовлетворительно... поставки многих видов про­дукции в общесоюзный фонд не выполняются... Продуктивность скота здесь одна из самых низких, а затрата кормов почти вдвое превышает затраты по стране... За десять лет производительность труда в Узбекской СССР не увеличилась, по Таджикской ССР и Туркменской ССР она даже снизилась при увеличении оплаты труда в 1,3-1,4 раза».

Такое плачевное состояние дел в среднеазиат­ских республиках сложилось несмотря на то, что в последнее десятилетие там было вложено в народ­ное хозяйство в два раза больше денег, чем в пре­дыдущее десятилетие, а именно 43 миллиарда руб­лей. Чем же Кремль объясняет такой, не только застой, но регресс, в поставке хлопка и другой продукции агропромышленного комплекса этих республик? Ответ, данный в постановлении ЦК КПСС повторяет то, что говорили на этот счет все генсеки от Хрущева и Брежнева до Андропова и Черненко. Вот, что он гласит: «Руководящие кадры республик подвержены иждивенчеству, развито стремление как можно больше получить материаль­ных и денежных средств от государства» («Правда», 20.06.1987).

Такое стремление руководителей союзных рес­публик в партийной печати квалифицируется как проявление «национального эгоизма» и нарушение принципов «интернационализма». Мы до сих пор знали из партийных документов, что директивное навязывание обучения на русском языке в нерус­ских школах называлось «интернационализмом». Теперь мы узнаем из другого постановления ЦК КПСС, на этот раз о Казахстане, что «подлинный интернационализм» имеет и другой, быть может, даже еще более важный, аспект – аспект экономи­ческий, а именно: поставлять материальные ценно­сти из республик в общесоюзный фонд в возрас­тающей прогрессии. Вот соответствующее место: «ЦК КПСС подчеркнул, что интернационализм не на словах, а на деле должен проявляться, прежде всего в наращивании вклада Казахстана в единый народ­нохозяйственный комплекс страны, неуклонном по­вышении отдачи созданного в республике научно-производственного потенциала, активном участии в решении общенародных задач». («Правда», 16.7.1987).

Если освободить эти формулировки от словес­ной шелухи и жонглирования понятиями, то остает­ся одна их истинная суть: не интересы данных рес­публик, а интересы метрополии превыше всего. Отсюда требование к национальным республикам повысить их вклад в «единый фонд страны». Маркс это называл колониальными грабежами империа­листов, советские империалисты их переименовали во вклад «интернационалистов».

Газета «Правда», комментируя постановление ЦК, обвинила национальные республики в том, что они стали тормозом экономического развития Со­ветского Союза. Газета пишет: «Экономика – вот тот материальный базис, на котором зиждется един­ство нашего общества, СССР... Тормозом на пути со­циально-экономического ускорения являются реци­дивы обособленности, местничества, иждивенчества, попытки побольше урвать от общесоюзного пирога и поменьше дать самим. Поэтому следует поднять ответственность коммунистов, всех трудящихся за приращение вклада каждой республики в общена­циональное богатство» («Правда», 21.7.1987). Другими словами, в советской империи обозначил­ся, если верить Кремлю, феноменальный процесс, не известный западным империалистам: капиталисти­ческие империи богатели за счет своих колоний, а советская империя, наоборот, нищает из-за своих «иждивенцев» – национальных республик. В основе этого феномена лежит тот же социальный закон, ко­торый действует в советском обществе – отсутствие личной материальной заинтересованности. Это в при­роде вещей – каждый человек стремится к мате­риальной обеспеченности, а каждая нация – к бо­гатству и изобилию. Но советская экономическая система лишила как отдельного человека, так и все нации в целом, импульсов к свободному творче­ству, а на его основе и к обогащению.

В союзных республиках прибавляются к этому и специфические национальные причины указывае­мого «Правдой» «механизма торможения». Как уже отмечалось, во времена Ленина национальные рес­публики во внутренних делах были суверенны и развивали свою собственную экономику, основан­ную на использовании местных ресурсов в интересах данной нации.

Сталинский социализм, и поныне господствую­щий в СССР, радикально ликвидировал не только их суверенитет, но и их национальные экономики. Вместо национальных хозяйств начали создавать «всесоюзные стройки коммунизма», прямо подчи­ненные Москве. На «великие стройки» везли в по­рядке «оргнабора» из России мастеров всех веду­щих квалификаций. Чернорабочих должны были поставлять местные правители в порядке создания «национального рабочего класса». Но никакие их усилия тут не помогли и не помогают до сих пор -националы в массе своей отказываются идти на производство, молодежь не идет в профессионально-технические училища, предпочитая им вузы, а взрос­лые умудряются устроить свою жизнь так, что они живут материально лучше, чем колхозники и рабо­чие в Центральной России. Этот второй феномен, замеченный даже иностранными туристами, объяс­няется в разных регионах разными причинами. В прибалтийских республиках, научно-технически вы­соко развитых, это объясняется способностью адаптироваться к существующим законам в своих национальных интересах, а в кавказских и мусуль­манских республиках – их удивительным умением обходить эти законы.

Я уже отмечал, что стратегический замысел «всесоюзных строек» сводился не только к тому, чтобы наиболее эффективно использовать сырье окраин, но и к созданию там важных опорных пунктов империи со славянским населением.

Массовая колонизация славянским населением мусульманских республик, не только промышлен­ных районов, но и целинных, привела к резкому падению удельного веса коренного населения (на­пример, в Казахстане и Киргизии коренные жители являются национальными меньшинствами). Когда обозначилось падение роста славянского населения СССР при продолжающемся росте мусульманского населения, то возник сразу двойной кризис: в сла­вянских республиках не хватает рабочей силы, а в мусульманских республиках образовался ее опас­ный избыток. Отсюда и возникла новая «интерна­циональная» доктрина «обмена кадрами» – отныне Москва будет направлять в национальные респуб­лики только высшую бюрократию и технический командный состав, а эти республики должны по­ставлять России свою излишнюю рабочую силу. Как видно из текущей советской прессы, доктрина «об­мена кадрами» тоже сработала только односторонне – московские партаппаратчики массами двинулись в национальные республики занять места, ставшие вакантными после тотальной чистки от националов, обвиненных в коррупции. Однако встречное движе­ние националов в Россию так и не состоялось. На­оборот, начался процесс, который не может не тре­вожить Москву: русские колонисты целыми груп­пами возвращаются обратно в Россию, ввиду расту­щей враждебности аборигенов к пришельцам.

Попытки заменить «реэмигрантов» на производ­стве аборигенами имеют мало успеха.

Все сказанное отмечено, хотя и на маловразу­мительном жаргоне партийных эзопов, в том са­мом постановлении о Казахстане, которое мы уже цитировали. Вот соответствующие места из него: «Руководящие органы республики устранились от целенаправленного формирования национальных кадров рабочего класса... Сократился удельный вес казахов среди рабочих промышленности... мало мо­лодежи казахской национальности поступает в профессионально-технические училища и средние специальные учебные заведения... В то же время без достаточных оснований расширялась сеть высших учебных заведений. При поступлении в вузы для казахской молодежи создавали преимущественные условия» («Правда», 16. 7. 87). Договориться до того, что в Казахстане казахам создаются «преиму­щественные условия» для поступления в казах­ские вузы и рассматривать это как нарушение «ле­нинской национальной политики», могут только духовные наследники Пуришкевича, но никак не Ленина.

Постановление ЦК утверждает, что обратное движение русских из Казахстана тоже объясняется националистической политикой бывшего руковод­ства Кунаева по отношению к этим русским груп­пам, но намеренно умалчивает, что кадрами и «интернационализацией» при Кунаеве ведал не Ку­наев, а второй секретарь из Москвы, прямой став­ленник ЦК КПСС. В постановлении говорится: «Указанные нарушения, а также невнимание к нуж­дам и запросам некоторых национальных групп (здесь речь идет о славянских национальных груп­пах – автор) вызвали отток части этого населения из республики, особенно из Гурьевской, Джезказ­ганской, Кзыл-Ордынской, Семипалатинской, Цели­ноградской областей» (там же).

Названный документ ЦК КПСС по поводу Ка­захской республики является уникальным во всей истории национальной политики большевизма. Только диву даешься, как могло появиться такое произведение в эру «перестройки», «гласности» и «демократизации».