Известил декан о сессии

Как – то на одной из лекций по высшей алгебре обаятельная Лидия Максимовна Субботина заметила, что студентами сможем считать себя лишь после того, как сдадим благополучно сессию. И такой период настал: 20 декабря на доске объявлений факультета появилось написанное Евгением Дмитриевичем расписание зачетов и экзаменов зимней сессии 1959-1960 учебного года. Признаюсь, что хотя ориентировочные сроки сессии были нам известны еще в ноябре, оглашение официального расписания вызвало некоторое волнение. При этом особенно тревожило то, что первый экзамен придется сдавать уже 2-го января, т.е. сразу после встречи нового 1960-го года. А это означало, что основное содержание сдаваемого в указанный день курса математического анализа должно быть обработано, повторено (хотя бы «вчерне») до боя курантов и что большую часть новогодней ночи следует уделить не застолью и танцам, а крепкому сну, чтобы иметь часов 8-10 для окончательной подготовки к экзамену, тем более, что предстояло «сражаться» с грозным Михаилом Павловичем Устименко. К счастью экзамен для меня прошел удачно: теоретические вопросы из билета оказались несложными для убедительной демонстрации преподавателю знания соответствующих теорем и умения их доказывать; не вызвало затруднений и практическое задание. Несколько озадачил меня поначалу дополнительный, четвертый, вопрос, на который после короткой паузы сумел дать правильный ответ. Впрочем, этой паузы оказалось достаточно для снижения оценки. Однако полученной «четверке» я был все равно рад, так как получил ее, несмотря на продолжительную встречу Нового года в студенческой компании и не потерял при этом шансов заработать стипендию. Не потерял я и возможности доказать строгому экзаменатору, что он зря сомневается в моих знаниях, сумев получить у него же оценку «отлично» во время последующих сдач экзамена по математическому анализу[23].

Первая экзаменационная сессия помогла мне избавиться от заблуждения, что все без исключения преподаватели учитывают при проведении экзамена только свое мнение и личные наблюдения за активностью и успехами студентов во время текущих занятий. В том, что это так, я засомневался 6-го января, когда, сдавая высшую алгебру, ответил без запинки на все вопросы билета, а затем еще на пять дополнительных вопросов экзаменатора. Поскольку я не давал повода думать обо мне, как о прогульщике или нерадивом студенте, регулярно выполнял все домашние задания и успешно справлялся с решением задач на практических занятиях, обилие непростых дополнительных вопросов из разных разделов высшей алгебры для того, чтобы обнаружить вдруг наличие каких-то пробелов и не ставить пять баллов, заставило меня думать о том, что на преподавателя оказывает давление предыдущая оценка «хорошо», выставленная заведующим кафедрой. К чести Лидии Максимовны она нашла в себе силы и смелость выставить мне более высокую оценку, за что я остался ей очень признателен, и никогда позднее не сомневался в ее объективности, порядочности и человечности.

На предыдущие оценки, очевидно, смотрел и Александр Александрович Вельдбрехт, который после моего более-менее «приличного» ответа на билет, наоборот, не стал задавать ни одного дополнительного уточняющего вопроса, а сразу поставил «четверку» по начертательной геометрии. И я этой оценке был также рад, как и первой, ибо она означала для меня завершение сессии и перспективу получать стипендию.

Что касается зачетов, то они прошли и для меня, и для других первокурсников как-то незаметно, поскольку они выставлялись по итогам текущей успеваемости с учетом состоявшихся аудиторных контрольных работ, проведенных коллоквиумов. А так как эти виды контроля проходили по четкому графику, проблемы могли возникнуть только у тех, кто пропускал занятия или получил неудовлетворительные оценки. К счастью, на нашем потоке таких были единицы. Поэтому к сдаче экзаменов деканат допустил всех. Впрочем, старшекурсники рассказывали, что некоторым из них довелось сдавать отдельные зачеты 30-го, а то и 31-го декабря. Хорошо, если «мероприятие» завершалось удачно в первой половине дня. А если преподавателю хватало фантазии держать студентов в аудитории до позднего времени и завершать прием зачета в 22, а то и в 23 часа вечера. Разве тут до поездки домой, даже если получен зачет? А если нет?

Зимняя сессия заканчивалась обычно 25 января, а затем во всех ВУЗах начинались двухнедельные каникулы, во время которых появлялась возможность совершать экскурсионные поездки в Москву, Ленинград, Киев, другие города-герои Советского Союза. В семидесятые годы студенты ХГПИ стали зимой выезжать в Карпаты… А с 7-го февраля опять начался учебный семестр теперь уже весенний, с его буднями и праздниками, контрольными и коллоквиумами, с вечерами, концертами и другими развлекательными мероприятиями. Не зря ведь говорят: «От сессии до сессии живут студенты весело!»