Я беседа

Г о с п о ж а В. (со слезами на глазах). Я вроде бы уже вышла из пре­жнего состояния... но мне все равно не хватает терпения выносить ее.

Т е р а п е в т. Вы так сильно стараетесь, но... это просто ужасно, что с ней так трудно общаться!

Г о с п о ж а В. Да. Иногда я думаю, что просто не справляюсь, что должна гораздо больше стараться... и владеть собой...

Т е р а п е в т. И тогда вы снова обвиняете себя, что делаете слиш­ком мало, что могли бы больше успевать?!

Г о с п о ж а В. Точно. Меня это мучает, не дает мне покоя. Сара не находит себе занятий сама, и ее ничем нельзя заинтересовать, а я все время стою рядом, и в голове у меня крутится мысль: я должна сей­час придумать что-то такое, что успокоит ее...

Т е р а п е в т. Вам все еще очень трудно просто оставаться при этом невозмутимой и смотреть, что делает ребенок...

Г о с п о ж а В. Я от одних звуков уже начинаю нервничать... Я уже знаю, что она делает там, за стенкой... например... кидает кусочки хлеба в унитаз...

Т е р а п е в т. Когда Сара вытворяет такие безумства, у вас просто сдают нервы...

Г о с п о ж а В. (плачет). Да. И это... каждый раз так... ужасно... так... это просто невозможно понять...

Т е р а п е в т. И каждый раз вы снова в отчаянии видите... насколь­ко у нее серьезный порок развития.

Г о с п о ж а В. (плачет). Да, я чувствую себя совершенно беспомощ­ной! Не могу же я просто посадить ее себе на колени, сунуть ей, как младенцу, в рот соску и так ждать, пока она вырастет! Да еще, может, принести себе чашечку кофе!

Т е р а п е в т. На вас это так невероятно давит... в такие моменты вы чувствуете, что обязательно должны что-то сделать, чтобы справить­ся с этим пороком развития... не допустить того, чтобы она никогда не оправдала ваших ожиданий...

Г о с п о ж а В. Это ужасно... сидеть и видеть, что она так мало де­лает разумного.

Т е р а п е в т. Вам бы так хотелось сделать все, что только можно, в этой ситуации... но у вас этого не получается.

Г о с п о ж а В. Мне действительно сложно это выносить. Может, она хочет мне показать, что мне надо прекратить бороться. Но я боролась всю жизнь. Мне бы очень хотелось получить за это что-нибудь... при­знание...

Т е р а п е в т. Вам всегда его недоставало... хотелось, чтобы кто-ни­будь оценил то, что вы сделали...

Г о с п о ж а В. (плачет). Да.

В отличие от прежних этапов терапии на этом доминируют пе­реживания по поводу Сары. Клиентка вспоминает неприятные события детства и задним числом осознает свою боль. Это позво­ляет ей четче и глубже прочувствовать свое отношение к пороку развития дочери. Сложнее оказывается принять собственную злость по поводу непослушания ребенка, с которым она не может ничего сделать. Мысли о работе, с одной стороны, снова вызывают неуверенность в себе, но с другой — приносят облегчение, пото­му что госпоже В. не придется так тесно общаться с детьми. Свою нелюбовь к физической близости она считает результатом пере­житых лишений и не берет на себя за это вину; так как в детстве за нее все решали другие, теперь ей очень важно самой опреде­лять границы близости и контактов.

С началом работы госпожа В. быстро становится более реши­тельной и со всей энергией отдает себя новым обязанностям. Уси­ливается ее чувство собственного достоинства — в конфликтах с мужем или матерью она теперь может все оправдать необходимо­стью работать и таким образом снимает с себя часть ответствен­ности. Этому сопутствует и улучшение в отношениях с Сарой. Гос­пожа В. набирается смелости сделать вывод, что теперь в состоя­нии сама решить свои проблемы, и объявляет терапию с этого дня законченной.