Я беседа

Г о с п о ж а В. Вы действительно считаете, что то, что мы здесь с вами обсуждаем, непосредственно влияет на мои отношения с Сарой?

Т е р а п е в т. Вы на всякий случай сильно сомневаетесь в этом...

Г о с п о ж а В. Я ведь жду от вас советов, мне бы так хотелось по­лучить пару простых советов о том, как правильно обращаться с деть­ми!

Т е р а п е в т. А то, что мы здесь делаем, вас в настоящий момент не удовлетворяет.

Г о с п о ж а В. Я иногда совершенно не знаю, что делать, когда Сара начинает плохо себя вести.

Т е р а п е в т. Она выводит вас из себя...

Г о с п о ж а В. Я ведь все-таки тоже не хочу быть с ней жесткой, дрессировать ее и тому подобное...

Т е р а п е в т. Нельзя воспитывать ее в строгости.

Г о с п о ж а В. Она должна чувствовать себя свободной... не стес­ненной ничем.

Т е р а п е в т. Вам хотелось бы дать ей свободу...

Г о с п о ж а В. Я просто хочу, чтобы она чувствовала себя свобод­ной. Но у меня это не получается!

Т е р а п е в т. Вы бы очень хотели предоставить ей больше свобо­ды, чем было у вас самой, но ей очень трудно ею воспользоваться.

Г о с п о ж а В. Ей чертовски трудно ею воспользоваться. (Молчит.)

Т е р а п е в т. Еще вас мучает то, как сильно вы на нее злитесь...

Г о с п о ж а В. Иногда я действительно выхожу из себя! А после это­го мне снова больно за нее. Я не понимаю, почему она меня так злит! Она абсолютно не делает того, что я ей говорю... все время открыва­ет и закрывает холодильник... она просто не понимает, в чем дело!

Т е р а п е в т. В такие моменты вы каждый раз снова ощущаете... м-м... как медленно она развивается. Когда непослушание тесно свя­зано с отклонением в развитии...

Госпожа В. молчит.

Т е р а п е в т (тихо). Больно, когда тебе все время напоминают о по­роке развития...

Госпожа В. плачет.

Г о с п о ж а В. Мне все время приходится защищаться от собствен­ных родителей и от... вообще объяснять всем, что у Сары отклонение в развитии. Даже здесь, на сеансах, у меня иногда возникает чувство, как будто вы считаете, что я не принимаю ее порока развития.

Т е р а п е в т. Вам кажется, что вы должны бороться и со мной... что вас вообще никто не понимает по-настоящему.

Г о с п о ж а В. Ответьте же мне наконец, четко и ясно!

Т е р а п е в т. Я думаю, вы правы. Иногда мне кажется, что вы пере­оцениваете возможности Сары, например когда ожидаете, что она поймет какие-то бытовые правила. Или когда вы не видите, что ее энергичная деятельность — это в каком-то смысле игра, что она про­сто играет так, в соответствии со своим уровнем развития...

Г о с п о ж а В. (плачет). Я думала, вы давно поняли, что я не обма­нываю себя насчет порока развития Сары...

Т е р а п е в т. Мне жаль, если я сейчас еще сильнее задел вас.

Г о с п о ж а В. Просто это ужасно, что тебе все постоянно напоми­нает об этом...

Вступительный вопрос клиентки может быть связан с ее неуверенностью в себе, и тогда его позволительно понять так, что она стала ниже себя ценить («Я не знаю, что делать»). В нем также содержится скрытый вопрос, можно ли вообще изменить ребенка. Это сомнение госпожи В. в нужности терапевтических бесед мо­жет дать понять терапевту, что женщина очень устала из-за Сары. Он чувствует, что она злится на себя и испытывает угрызения совести. С помощью вербализации ее добрых намерений терапевт увеличивает ее уважение к себе и открывает ей возможность, ис­пытывая злобу на непослушного ребенка, вспомнить про собствен­ную сдержанность и терпимость. Однако дальше клиентку задевают слова о пороке развития — она не может воспринять их как оскорбление и поэтому разочаровывается в терапевте, как таковом. Последний же открыто высказывает свое мнение; таким образом он проявляет себя как человек, на которого можно воздействовать, и дает возможность начать сердито выяснять с ним отноше­ния.

Доверие благодаря этому вновь укрепляется, и клиентка под­нимает тему своей нежеланной беременности и тогдашнего отча­яния. Она говорит о том, как неуверенно ощущала себя в роли молодой матери и как неприятна ей эта роль вообще. В связи с этим разговор заходит о развитии образа самой себя. Госпожа В. соглашается, что неприятие материнства и женственности выра­жает ее протест против подчиненного положения в семье. Вместе с болью из-за несправедливого поведения матери она начинает чувствовать симпатию к ребенку, за которым так мало ухажива­ли, «золушке». Свое отрицание женского она теперь больше не воспринимает как признание собственной никчемности и отказ от себя. Вместо этого она обнаруживает творческую энергию и упорство, идущие из глубины души. В повседневной жизни она решается чаще идти на конфликты.

Когда одна знакомая госпожи В. делает аборт, клиентка вдруг с ужасом думает, что и Сара могла бы не родиться. В замешатель­стве от этой мысли она постепенно начинает осознавать свое скры­тое желание отказаться от Сары и сомневаться, правильно ли она сделала, что не прервала беременность. Но тут же с недоумением она замечает позитивные изменения в дочери: та как будто стала более послушной и самостоятельной.

Фаза переориентации. Клиентка решает перестроиться, чтобы быть довольной детьми, даже несмотря на порок развития Сары. В качестве первого шага она пытается снова получить работу. Гос­пожа В. отваживается послать резюме, и ее приглашают на собеседование. Вопреки ожиданию, ей сразу предлагают работу на пол­дня. В последней части терапии тема нарушения в развитии дочери снова занимает центральное место. Госпожа В. опять начинает уп­рекать себя в нетерпеливом отношении к Саре.