2015-07-03
271
Резко опустив нос, немецкие бомбардировщики быстро преодолели те восемьсот метров, что отделяли их от белоснежной поверхности облачного одеяла. И началась народная русская забава - веселая игра в жмурки. Только вот, тот, кто ищет, имел радар и был зряч. А вот тот, кто пытался спрятаться, оказался слепым простаком.
Майор Скоробогатов и его ведомый лейтенант Рюмин, стреляя по отметке ИЛСа, уничтожали немецкие бомбардировщики один за другим. Экипаж гауптмана фон Конрада остался в воздухе последним, и теперь он летел неизвестно куда, стараясь делать непредсказуемые зигзаги. Что угодно, лишь бы от него отстали. Крым совсем недалеко, они выбросятся с парашютами, лишь бы только ветер отнес их на землю. Ужасные воздушные ямы, кидали самолет вверх и вниз. Что бы облегчить машину, штурман давно уже высыпал в море бомбовый груз - не до него сейчас.
Вот в разрывах облаков показалась покрытая белопенными барашками поверхность моря. А впереди, в нескольких километрах, благословенная полоска берега. Еще чуть-чуть. Две русские стрелы вывалились из облаков вслед за ними. Трасса одиночного снаряда слева, сдвоенная трасса справа. Хейнкелю был четко указан желаемый курс. Русские самолеты, как назло, находились в мертвой зоне сразу для всех огневых точек, и немецким стрелкам осталось только скрипя зубами от злости разглядывать удивительные стреловидные силуэты.
- Курт, куда они нас ведут? - коротко бросил гауптман своему штурману, как только убедился, что вырваться не получится.
- На аэродром Саки, герр гауптман, - ответил тот, - Скажи, Герман, мы сможем что-нибудь сделать?
- Только застрелиться, Курт. Нас предупреждали уже два раза, на третий раз по русскому обычаю..., - гауптман рассмеялся, и щелкнул языком.
- Откуда ты знаешь, Герман? - не поверил штурман своему командиру.
- От отца. Он приехал в Германию из России в двадцатом. Он был одновременно немцем и русским офицером, как и бесчисленные поколения фон Конрадов до него. Знаешь, первый из фон Конрадов в России служил еще Петру Великому, а это вполне почтенная история, больше двухсот лет.
- Может ты, Герман, и язык знаешь? - обернулся штурман к своему командиру.
- Конечно, моя матушка, Ольга Ивановна, урожденная Титова, немного научила меня "разьговиаривать по рюсски". Смотри вперед Курт, кажется, уже видна полоса?
- О, да, герр гауптман. Тогда, если что, может договоришься с русскими что бы нас не расстреляли, по крайней мере сразу? - пошутил штурман.
- Попробую, но ничего не обещаю, - ответил фон Конрад, выворачивая тяжелый бомбардировщик в створ полосы, порывы бокового ветра швыряли машину как пьяную, не давая точно прицелиться для захода на посадку, - Ведь мы еще вполне можем банально разбиться из-за плохой погоды. И как эти русские рискнули взлететь в такую круговерть?
- Сплюнь через левое плечо, Герман, мы на верном курсе.
- Если я плюну через левое плечо, то попаду не в черта, а в ефрейтора Земана, нашего стрелка... Ха, Ха, Ха. - гауптман опустил вниз рычаг выпуска шасси, и на приборной панели зажглись две зеленые лампочки. Осталось совсем немного, еще чуть чуть... С замершим от ужаса сердцем пилот опустил свой Хейнкель на полосу, и заглушил оба мотора... Будь что будет!
К остановившемуся, примерно посредине полосы бомбардировщику уже бежали солдаты в незнакомой форме, не похожей ни на советскую, ни на немецкую. В лоб гауптману уставился черный зрачок автоматного ствола. - Вылазь, фриц, и хенде хох!
- Я не Фриц, я Герман! - так же по русски попробовал пошутить фон Конрад.
- Да хоть Йозеф, все равно вылазь, - ответил русский, сдобрив, впрочем, свою фразу многоэтажной матерной конструкцией, - Приехали, трамвай дальше не идет...
7 января 1942 года, 15:35. борт транспортно-пассажирского самолета ПС-84
Фронтовой аэродром в пригороде Ростова.
Спецборт Ставки совершил первоначально незапланированную посадку на фронтовом аэродроме. Во-первых, когда спецборт миновал Воронеж, поступил приказ забрать на этом аэродроме еще одного пассажира. Некоего бригадного комиссара Брежнева Леонида Ильича, назначенного на должность комиссара ОТМБ-1 ОСНАЗ РГК. Во-вторых, чуть позже, когда спецборт уже подходил к Ростову, из Симферополя пришло сообщение, что вылет истребителей сопровождения задержится минут на сорок. К Евпатории, на заоблачной высоте, приближалась неожиданная неприятность. Спецборт Ставки должен был ожидать прибытия истребительного прикрытия на земле. Услышав о том, что пару майор Скоробогатов - лейтенант Рюмин подняли на перехват немецких бомбардировщиков, полковник Ольхович мрачно усмехнулся. Он свел с этими парнями знакомство накоротке и в воздухе и на земле, и теперь даже немного жалел немцев. Ведь эти не отпустят ни одного, а если бой еще и над январским Черным морем, то выпрыгнувшие с парашютом, еще успеют позавидовать сгоревшим заживо. Потому что ледяная вода это как тот же огонь, лишь только более медленный.
Полковник посадил свой транспортник на небольшой аэродром в пригороде Ростова. Базировалась там сборная солянка из истребителей. И-16 и МиГ-3 стояли в капонирах, укрытые маскировочными сетями. ПС-84 отогнали в сторону от полосы, но маскировать не стали. В связи с событиями двух последних суток, внезапный налет немецкой авиации был бы чем-то вроде ненаучной фантастики. Летчики этого полка сами летали на разведку в Сталино, и видели мелкий винегрет из алюминия и стали, "изготовленный" из немецкого аэродрома. Бортмеханик распахнул дверь, и спустил трап, в салон ворвался уличный воздух. После московского морозца погода тут была сырая, температура воздуха стояла где-то возле нуля.
Минуты через две возле самолета остановилась покрашенная в грязно-белый цвет эмка. Из нее вылез высокий, худой бригадный комиссар в белых комсоставовских полушубке и шапке. С собой у него были только маленький фанерный чемоданчик. Подбежав к самолету, бригадный комиссар обратился к бортмеханику, - Товарищ, этот борт летит в Симферополь?
- Да, этот борт летит в Симферополь, - в проеме самолетной двери сверкнули знаменитые стеклышки пенсне. Нарком внутренних дел спускался по трапу размять ноги. Да и по технике безопасности не положено находиться в самолете во время заправки. - А вы, товарищ, бригадный комиссар, кто такой?
- Бригадный комиссар Леонид Брежнев, товарищ народный комиссар внутренних дел, два часа назад получил приказ срочно прибыть в Симферополь и вступить в должность комиссара Первой Отдельной Тяжелой Механизированной Бригады ОСНАЗ РГК.
- А, "Дорогой Леонид Ильич", - протянул Берия, и в душе у Брежнева, только что гордого и самоуверенного, шевельнулись страшные подозрения, - вот вы-то нам и нужны! - Шутка!
- Вы все людей пугаете, Лаврентий Павлович? - вслед за Берией по трапу спустился майор госбезопасности, - Товарищ бригадный комиссар, будьте добры, расписочку ОГВ.
- А вы кем, будете, товарищ майор госбезопасности? - начал приходить в себя после начальственной шутки Брежнев.
- А я в этой бригаде начальник особого отдела, - майор госбезопасности Санаев мечтательно улыбнулся, - кровавая гебня, так сказать. Ах, товарищ Нарком, как бы мне хотелось чтобы эти сказки оказались былью. Уж я бы некоторым выписал путевку в оздоровительный лагерь в Магадан... - он снова повернулся к Брежневу, - товарищ бригадный комиссар, если буквы ОСНАЗ РГК, вам о чем-нибудь говорят, то вы и сами должны понимать что вся бригада находится под грифом ОГВ.
- Понимаю, не маленький, - широко улыбнувшись, Брежнев взял уже заполненный бланк, и бегло прочитав, подписал, - Эх, где наша не пропадала!
Тем временем, из самолета на землю спустились Рокоссовский и Кузнецов. Последними самолет покинули первый пилот полковник Ольхович и штурман капитан Лапочкин. И как водится у русских людей, когда нечего делать и надо ждать, все отошли в сторонку и, отвернувшись от ветра, закурили. Ну, а курить возле самолета, когда заправщик уже сунул шланг в бак - это занятие для смертников. Если сразу сам не взорвешься, потом особист расстреляет. Контролировать заправку у самолета остался бортмеханик. Не успело высокое начальство выкурить по одной папиросе, как к ним подошел летчик в звании майора, - Иванов Виктор Петрович, командир этого полка. Чем-нибудь кроме заправки могу вам помочь? - Может быть обед?
- Да нет, товарищ майор, спасибо. - Берия поежился под полушубком, - Заправимся, дождемся нашего эскорта из Симферополя и полетим... - он повернулся к Ольховичу, - ведь так, товарищ полковник?
- Эскорт задерживается товарищ нарком, - пара Скоробогатова отражала попытку налета немецкой авиации на Евпаторию. Пополнят боекомплект, дозаправятся и вылетят.
- Ну и как там? - С интересом спросил Берия.
Ответ полковника Ольховича ввел майора Иванова в ступор, - Как всегда, товарищ нарком, Хейнкели-111, полная группа, три девятки. Результат: двадцать шесть сбито, один принудительно посажен в Саках. Судя по эмблеме на трофейном самолете - из сотой бомбардировочной эскадры. Их как раз ждали в Крыму примерно в это время. - летчик истребитель минут пять не мог понять, может это начальство так шутит...
Потом решился, и осторожно спросил, - Товарищ Нарком, а может вам в эскорт мои ребята подойдут? - У меня сейчас как раз есть свободное звено, ведущий - старший лейтенант Покрышкин...
Майор Санаев показал тремя пальцами себе на грудь и кивнул. Берия сначала нахмурился, потом просветлел лицом, - А, майор, понял, тот самый Покрышкин. - чем опять ввел майора Иванова в недоумение, - Откуда же всесильный Берия знает никому не известного старшего лейтенанта. - дальше было больше, Берия посмотрел на командира истребительного полка, - Знаете, что, товарищ Иванов, мы возьмем ваш эскорт. Но только вместе с нашим. У меня прямой приказ другого "товарища Иванова" лететь дальше только с эскортом из Симферополя. Когда-нибудь гриф секретности будет снят, и вы поймете почему. Но мы не сразу вернем вам товарища Покрышкина, возможно там, в Симферополе с ним кое кто захочет поговорить. Я надеюсь, что завтра утром, ваше звено сможет вернуться в полк после выполнения особого правительственного задания.
Майор Иванов тяжело вздохнул, по его лицу было видно, что он в очередной раз убедился в истинности фразы "инициатива наказуема" - сам предложил помощь, и вот теперь полк может лишиться хорошего летчика. И взять свои слова назад никак невозможно.
Минут через двадцать, когда заправка была закончена, а бортмеханик успел осмотреть, казалось, каждую заклепку, к группе командиров и генералов, подбежал бортрадист спецборта, - Товарищи получено сообщение от майора Скоробогатова, они будут над нами примерно через пять минут.
Полковник Ольхович растоптал унтом недокуренную папиросу, и повернулся к Берии - Ну что, товарищ нарком, на взлет?
7 января 1942 года. 16:05. Симферополь. пос. Сарабуз. КП ОТМБ-1 ОСНАЗ РГК
Командир бригады полковник Бережной.
Настроение в штабе царило приподнятое. Только что пришло сообщение о том, что батальон "Балтика", внезапно для противника ударивший от Салгирского перевала при поддержке 8-й бригады морской пехоты, в ходе скоротечного и ожесточенного боя взял Алушту. Окруженная 11-я армия вермахта теперь была разрезана на две части. Наступающие от Балаклавы советские войска, уже вышли к мысу Форос, все дальше и дальше отгоняя немцев от Севастополя.
Неоправданно пассивно вел себя только Черноморский флот, но адмирал Октябрьский генералу Василевскому не подчинялся, и пока чудил как мог. Пока - это потому, что на фоне всех прочих успехов, как мне кажется, Верховный и с Октябрьским разберется, и, скорее всего, пошлет его вслед за генералом Козловым, который в данный момент сидит у нас на "губе" рядом с Манштейном. Правда, генерал Аврамеску, сволочь, застрелился при попытке захвата. Но ничего, кобыла с возу - бабе легче, зато теперь простые румынские солдаты дезертируют и сдаются пачками, тем более что и зам генерала, полковник Раду Корне, был убит при бомбоштурмовом ударе.
Но время не ждет, мы бежим с ним наперегонки. Сегодня утром батальон "Севастополь" был снят с позиций под городом своего имени, погружен на станции Бахчисарай в вагоны, и сейчас движется к станции Армянск. Поступили сообщения, что немцы уже пытались прощупать позиции батальона капитан-лейтенанта Бузинова на Перекопе. Правда, пока силы были не очень серьезные, всего пара рот. Но в скором времени надо ожидать настоящей истерики. Наверняка, прямо сейчас в немецких тылах, путем снятия со спокойных участков, с бору по сосенке, формируется вражеская группировка, которая по замыслу Клейста должна будет восстановить положение и разгромить нас. - Ага, Щаз! - Мы еще посмотрим, кто кого разгромит, массаракаш?!
Но часы тикают, и действовать надо быстрее. Если быть честным, то "Балтику" тоже надо снимать из под Алушты, и гнать на Перекоп. Но под рукой нет части, способной заменить его там, от 8-й бригады полковника Вильшанского после штурма Алушты, хорошо если, осталась пара рот, а сам полковник тяжело ранен, и лежит в нашем госпитале в Евпатории. Как сказал главврач госпиталя профессор Антонов, его жизнь сейчас вне опасности.
Звонок с узла связи, - Получено сообщение: спецборт Ставки со спецпассажирами вылетел из Ростова в направлении Симферополя. Посадка на аэродроме Сарабуз - семнадцать часов, плюс минус - пять минут.
Это что же интересно за спецпассажиры такие? - Прошу соединить меня с ведущим пары эскорта, майором Скоробогатовым. Времени еще около часа, и прежде чем сообщать о прилете спецборта генерал-лейтенанту Василевскому, необходимо все выяснить самому.
- Михаил Николаевич, как там у вас дела? - вот ведь надо, майор вполне приличный человек, а имя-отчество как у Саакашвили. - Шучу! Со всеми бывает, но не у всех проходит.
- Всю нормально, Вячеслав Николаевич, - хмыкнул майор, - скоро будем у вас, готовьтесь встречать гостей.
- А что за гости, товарищ майор? - спросил я без всякой задней мысли.
- Знаешь что, товарищ полковник, сядь на стул и покрепче держись двумя руками, а то упадешь, - майор хихикнул, а в моей душе шевельнулось странное предчувствие...
- Сижу! Держусь! - коротко бросил я в трубку.
- Пассажир номер один - Берия Лаврентий Павлович. Пассажир номер два - Кузнецов Николай Герасимович. Пассажир номер три - Рокоссовский Константин Константинович, Пассажир номер четыре - твой новый комиссар Брежнев Леонид Ильич. - Помнишь такого? Пятый - твой новый начальник особого отдела, и старый знакомый - Санаев Иса Георгиевич. Ну и местное начальство прицепило к нашему эскорту ассистентов. Ведущий пары Миг-3 - Покрышкин Александр Иванович, пока еще не маршал, а всего лишь старший лейтенант. Ну, что скажешь?
- Песец фрицам, пусть на шнурках вешаются. Берия тут всех на подоконниках в трусах застроит, как во время оно, а то распустились. Ну, а Рокоссовский с Кузнецовым... это... это я скажу тебе, серьезно. И означает сие, что переносится центр тяжести зимней кампании из-под Москвы на юг. Ну, а "дорогой Леонид Ильич"... Товарищу Сталину просто на глаза попался, тем более что он тут рядом при штабе Южного фронта комиссарствовал. Ну ладно, Михаил Николаевич, потом поговорим. Конец связи, пока. - я положил трубку и подумал,
- Это назначение и Ильичу Второму проверка на вшивость, и нам... Могуч, Виссарионыч, могуч. Короче, явно что-то задумано, и мы в этом оркестре будем первой скрипкой. Но, главное, не зарваться, и не взять на себя слишком много... А сейчас, товарищ Василевский...
- Товарищ генерал-лейтенант, здравия желаю. Получено сообщение о том, что возвращается ваш спецборт, полковник Ольхович и все, все, все... Кто все, ну, во-первых, товарищи Рокоссовский и Кузнецов как вы заказывали. Во-вторых, Нарком Внутренних Дел Лаврентий Палыч Берия, которого вы не заказывали, но, очевидно, он прилагается к заказу в нагрузку. В-третьих, на должность начальника особого отдела в нашей бригаде возвращается майор Санаев, жив, здоров и невредим. Значит, начальству все его и ваши действия понравились, он любим и обласкан. В-четвертых, в бригаду назначен комиссар. Но это уже товарищ Верховный Главнокомандующий лично в нашу сторону пошутил. Комиссаром назначен некто бригадный комиссар Леонид Ильич Брежнев.
Своим ГРУшным умом делаю вывод - Верховному наш план понравился, и теперь его будут быстро-быстро воплощать в жизнь. Что значительно хуже, так это то, что немцы активно стягивают резервы к Перекопу. Вы товарищ генерал-лейтенант, как хотите, но бригаду в течении суток необходимо сосредоточить на линии Турецкого Вала. Один батальон я туда уже бросил. Теперь вот сижу, и думаю - как забрать из под Алушты второй, да так, чтобы немцы не отбили ее обратно.
Что, 8-я бригада морской пехоты? Бригада полковника Вильшанского, считайте, полностью уничтожена, теперь ее надо отправить в тыл на пару месяцев, и ждать пока раненые из госпиталей вернутся, да пополнение обучение пройдет... Сам Вильшанский в госпитале, а бойцов от силы на пару полнокровных рот осталось. Если бы нас флот с моря поддержал, то сломать можно было хотя бы слабейшую группировку немцев - Судакскую. Так Октябрьский не мычит, не телится, и вообще ведет себя как-то странно. Я думаю, приезд Лаврентия Павловича поможет разобраться в его командной "импотентции". У него, видите ли, шторм... - А что товарищ Ларионов? Так ему товарищ Сталин запретил тратить невосполнимый пока боекомплект на нестратегические цели. Только для самообороны, или по его прямому приказу. У них, у моряков, видите ли, стандарты боекомплекта поменялись, под автоматическое заряжание. Вроде калибр тот же, а выстрел другой, в казенник только кувалдой забить можно.
- Ну ладно, товарищ генерал-лейтенант, вот спецборт прилетит, там и поговорим, и с Кузнецовым и с Берией. Вы сейчас где находитесь? - во Владиславовке... Так я за вами вертушку вышлю, должны успеть. Все, товарищ генерал-лейтенант, до встречи.
Сидящий напротив меня капитан Тамбовцев поднял голову, - Товарищ полковник, так это тот самый Брежнев? - я кивнул, - тогда предупреждаю, - он знаменитый спортсмен-любитель, КМС международного класса по алкоголизму. Спиртное уничтожает со страшной силой и не хмелеет. При этом страшно компанейский, один пить не будет. И по женской части большой ходок. Но, надо сказать, умен и храбр.
- Так! Спасибо Александр Васильевич, короче, пишите приказ, - С 17:00 по московскому времени 7 января, и до особого распоряжения, в бригаде объявляется сухой закон. Все запасы спиртного, а особенно буржуазную роскошь из XXI века, сдать начальнику секретного отдела. Печать, подпись. - Тут, понимаешь вот, вот большая мясорубка начнется, а Ильич Второй мне офицеров спаивать будет.
- И до какого же времени сухой закон, Вячеслав Николаевич? - страдальчески спросил майор Гальперин.
- Еще не знаю, но точно что до окончательной победы. Только вот над кем, я еще не решил. Над 11-й армией, над танковой группой Клейста, или над самой фашистской Германией. Но, по любому, с Брежневым бухать вы у меня не будете. А там посмотрим, какой из него комиссар. Там Берия прилетает и Рокоссовский, вот люди достойные внимания.
- А Кузнецов? - ехидно спросил Тамбовцев.
- А об Кузнецове, дорогой Александр Васильевич, пусть у моряков голова болит! Все, - хлопнул я рукой по столу, - хватит болтать, работаем!
День Д+3, 7 января 1942 года, 17:05, Симферополь, аэродром Сарабуз.
КП Первой Отдельной Тяжелой Механизированной Бригады ОСНАЗ РГК.
Генерал-лейтенант Василевский Александр Михайлович
Спецборт Ставки плавно снизился над ВПП аэродрома Сарабуз. Бойцам комендантской роты потомков и пленным немцам уже удалось расчистить летное поле от остатков того, что еще недавно было истребителями Ме-109Ф. Теперь этот металлический хлам украшенный крестами и свастиками, кучами громоздился за пределами летного поля. Лепота, как любит выражаться полковник Бережной. А вот и он сам идет, в своем цифровом камуфляже... и те головорезы, что шагают вместе с ним на почетный караул похожи весьма мало. А вот разделать прибывших на шашлыки за пятнадцать секунд, или защитить от всех ведомых и не ведомых напастей, так это они могут сделать вполне. Того количества автоматического оружия, которое здесь носит отделение, в РККА хватило бы на роту, а то и на батальон. Потому и немцы от них до сих пор в ступоре, ну никак не сопоставимы - видимая численность и огневая мощь. Да и их тактическая подготовка тоже превосходна. Немецкие панцергренадеры - молокососы рядом с нашими морпехами из будущего. Видали мы их, во всех видах видали, ничего похожего и близко нет. Прав полковник Бережной, не прохлопали бы первый удар, будь на месте Павлова другой человек, так все было бы по-другому. А сделали бы в мирное время упор на боевую подготовку, тогда и война была бы совсем другая. Но поздно стонать по пролитому молоку, надо делать выводы и извлекать уроки.
Спецборт Ставки коснулся колесами бетона, и покатился по полосе, истребители сопровождения, три МиГ-3 и два МиГ-29, убедившись, что все закончилось нормально, сделали над аэродромом круг и, покачав крыльями, удалились в сторону аэродрома Саки.
Бойцы Бережного, не торопясь, построились напротив того места, куда диспетчер БАО запарковал ПС-84. Нас так не встречали, но и за эти двое суток много чего поменялось. С посадки этого же ПС-84 на аэродром Саки прошло ровно двое суток а, кажется, прошла целая вечность. Пусть не все это видят, но обстановка за это время успела измениться до неузнаваемости. Теперь немцы терпят необъяснимые поражения, а Гитлер в Рейхсканцелярии как моль жует ковры. Я не поверил в то, что фюрер катается в истерике по полу и грызет ковры. Тогда капитан Тамбовцев показал мне мемуары его адъютанта. Да-с. Наши потомки вообще относятся к германскому фюреру странно, ласково называют его Алоизычем, и говорят, что после войны, если выживет, надо поместить его в московский зоопарк, в клетку с надписью "гемадрил-людоед".
Но ладно, вот открылась дверь самолета, и вслед за бортмехником на крымскую землю спустился Он - человек в пенсне. Следом вышел Кузнецов, за ним Рокоссовский... майор Санаев с этим, с бригадным комиссаром Брежневым, пока остались в самолете. Наступила немая сцена, ну прямо как у Гоголя. Стоим и смотрим друг напротив друга. Кто кому должен рапортовать? С Берией мы в одном ранге Спецпредставителей Ставки. Кузнецов целый нарком, но ему мы не подчиняемся. Рокоссовский, хоть и оба мы генерал-лейтенанты, но он, вчерашний командарм, завтрашний комфронта, в любом случае стоит на ступень ниже моей должности.
Затянувшуюся паузу прервал Берия. Не спеша он прошел перед строем бойцов, на ходу заглядывая в их лица. Потом повернулся к полковнику Бережному, сверкнув стеклами пенсне, - Товарищ Бережной, это те самые бойцы, что взяли в плен генерала Манштейна?
- Да те, самые, товарищ Народный Комиссар Внутренних Дел. - козырнул Бережной, -Спецподразделение Главного Разведывательного управления Генерального Штаба.
- Отлично! - А почему не из моего наркомата? - удивился Берия, - Наши, что хуже?
- Так правило там такое, мы не берем работу на дом, а они не ездят на гастроли. - пояснил Бережной, - По крайней мере, в так называемое "мирное время".
- Понятно, - сказал Берия, - Но, все равно молодцы! Вопрос о государственных наградах для всех участников Крымской операции рассматривается. Я вам тут на днях пришлю кое-кого на стажировку, а то понимаешь, канальи, не только генерала, завалящего ефрейтора поймать не могут! - и рассмеялся быстрым смехом.
Потом лицо его стало серьезным, он снова повернулся к Бережному, - Советское Командование выражает вам глубокую благодарность за помощь в разгроме 11-й армии. Ваша с контр-адмиралом Ларионовым просьба о восстановлении для всего личного состава советского гражданства и зачислении их в ряды РККА и РККФ решена положительно. Кроме того положительно решен вопрос о придании вашей бригаде постоянного статуса. У известного вам майора Санаева с собой все документы, и новое боевое знамя бригады. Все те военнослужащие кто принимал военную присягу во времена СССР, зачисляется на службу автоматически. Остальные торжественно присягнут в тот день, когда бригаде будет вручено боевое знамя. И день этот не за горами. У меня пока все, чуть позже я побеседую с каждым из вас по отдельности, а пока позвольте представить вам наркома военно-морского флота адмирала Николая Герасимовича Кузнецова, и генерал-лейтенанта Константина Константиновича Рокоссовского, вашего будущего комфронта. - Беря снял пенсне, и машинально начал их протирать платком, - Товарищ Бережной, нам с товарищем Кузнецовым срочно нужно на... гм... ваш флагманский корабль. Как это можно сделать?
- Одну минутку, товарищи наркомы, - Бережной вытащил из кармана своего жилета портативную рацию. Я-то тут уже привык к всяческим чудесам, а вот у товарищей Берия, Кузнецова и Рокоссовского глаза вспыхнули прямо таки волчьим блеском. - Сергей Петрович, добрый вечер, что там у Вас с погодой? - Что, через час начнете? Ну, вот и отлично, мне нужен один борт от вас, тут к товарищу контр-адмиралу, товарищи Кузнецов и Берия. - Да-да - Тот самый Николай Герасимович и Лаврентий Павлович. А что мои? Мои все в работе, пашут и сразу жнут. Как там Высоцкий пел "восемь вылетов в сутки", а восемнадцать не хотите? - Трое суток боев. Парни держатся исключительно на упрямстве и немного на таблетках и трех часах сна в день. Твои же отдохнули, сил набрались и готовы к труду и обороне. Хорошо, жду... - Бережной сунул рацию в карман и посмотрел на товарища Берию, - Товарищ Нарком, я разговаривал с командиром авиагруппы авианесущего крейсера подполковником Хмелевым, борт за вами придет примерно через полтора часа. Раньше просто опасно.
Полковник Бережной кивнул в мою сторону, и я взял инициативу на себя, - А пока, товарищи, прошу всех в штабную машину. Там мы с товарищем полковником сможем изложить вам обстановку сложившуюся на текущий момент в Крыму, и на прилегающих ТВД, и обсудить наши дальнейшие действия.
Как только мы ввалились в штабной кунг, там сразу стало тесно как в вагоне метро в час пик. Внимание генерал-лейтенанта Рокоссовского сразу привлек тактический планшет, отражавший обстановку десятиминутной давности. А вообще глаза у московских товарищей с непривычки разбегались во все стороны. Что будет с товарищем Кузнецовым на корабле его имени, мне вообще представить сложно. Так можно получить и вывих глазных яблок со смертельным исходом.
Поэтому, я сразу же подошел к тому самому тактическому планшету, - Товарищи, обстановка в настоящий момент такова: Час назад, в результате массированного бомбоштурмового удара особой вертолетной группы по немецким позициям под Судаком, немецкий фронт прорван. Судакская группировка противника разгромлена, и от нее осталось только несколько разрозненных подразделений. Части бывшего Крымского фронта форсированным маршем движутся в направлении Алушты, где должны сменить на позициях моторизованный батальон отдельной бригады.
- Всего лишь батальон? - не понял генерал-лейтенант Рокоссовский
- Да, - кивнул я, - и к тому же двухротного состава - вместо третьей роты - 120-мм самоходная универсальная артбатарея. Завтра с утра, если будет время, съездим с вами на поле под Саками... Тут час езды туда обратно, и вы сами убедитесь, что морская пехота из будущего в обороне, это каменная стена. Это чтобы вы знали и понимали - какая сила находится в вашем распоряжении. Я лично присутствовал на НП бригады в момент отражения массированной ночной атаки. Константин Константинович, как и вы, я повоевал и в Германскую и в, но такое побоище видел в первый раз. Там как раз вдоль дороги есть место, где наши потомки одним залпом установок "солнцепек" заживо сожгли походную колонну из моторизованного полка СС и румынских кавалеристов. Если вы хотите глянуть на кусочек ада, тогда вам туда! - Я сделал паузу и отхлебнул воды из стоящей на столе пластиковой бутылочки. - В настоящий момент идет сосредоточение особой бригады в район перешейков. В ближайшее время следует ожидать попыток немецкого командования восстановить положение. Как вы уже знаете с 18:00 возобновляет полеты палубная авиация. И первое задание на которое вылетят самолеты, это воздушная разведка прилегающего ТВД.
В этот момент загудел телефон. Подполковник Ильин снял трубку, выслушал короткое сообщение, потом поднял руку привлекая к себе внимание, - Товарищи наркомы, генералы и адмиралы, только что поступило сообщение что подводная лодка "Алроса" из состава нашего соединения, торпедировала румынский танкер водоизмещением в пять тысяч тонн, шедший курсом на Николаев. Судя по силе взрыва танкер перевозил авиационный бензин...
Шум голосов прервал возглас Берии, от избытка чувств хлопнувшего в ладоши, - Ай как хорошо, ай как порадовали. - Молодцы. Передайте товарищам, пусть продолжают в том жэ духэ, радуют нэмцэв своими полнвэсными подарками.
7 января 1942 года, 17:45. аэродром Саки.
Старший лейтенант Покрышкин А.И. (Глава из книги "Небо войны" А.И. 1985 год)
Последние несколько дней мы в полку не ходили, а летали. То, что происходило совсем рядом с нами, в Крыму, внушало нам гордость и оптимизм. Наша армия била фашистов в хвост и в гриву. Евпаторийский десант, высаженный в ночь с четвертого на пятое января, внезапно поставил немецко-фашистские войска на грань полного уничтожения, и был верхом тактического мастерства и военного искусства. Ранним утром пятого января, еще до рассвета, меня вызвал командир нашего полка. Виктор Петрович был страшно взволнован, - Покрышкин, тебе необходимо совершить вылет на разведку аэродрома Сталино. Фотоаппарат на твой МиГ сейчас устанавливают. Я знаю, что это почти верная смерть, но я верю в тебя. Для любого другого это верная смерть безо всяких почти. Командование провело какую-то операцию "Длинная Рука", и теперь требует подтверждения результатов.
