Трофейщики или встреча в лесу

В один из летних дней 1977 года мы договорились поехать в лес всей командой. Но Борис Гринцевич к автобусу не подошёл и мы с Игнашеным поехал вдвоём. Валера должен был сесть в Подберезье, но и его небыло на остановке. Может быть они уже там. Но такого раньше не было что бы мы ездил порознь. Вылезли у магазина и пошли по «южной» дороге. У меня в кустах лежал карабин «Маузер».Забрав его зашли на немецкую оборону, что между дорогами и набрали патронов, что бы не было скучно. Погода портилась. Начал моросить дождь. За Полистью он усилился и мы свернув вправо остановились на краю большой воронки. Палаток у нас в то время не было. Спали где придётся. Мы натаскали хворосту, нарубили тонкомера и соорудили что то ввиде шалаша. Сверху прикрыли листами железа, валявшееся на немецкой миномётной позиции. К вечеру на дороге раздались чьи то голоса вскоре показались и люди. Я вышел к ним. У одного на плече висела «трёхлинейка», у другого русский карабин. Мы разговорились. Как сказали ребята, они из Ленинграда. Мы обменялись оружием, постреляли и разошлись. Они пошли дальше в сторону болота я к своему костру. Игнашин благоустраивал место у костра. Сделал лавочку, натаскал дров. Скоро начало темнеть. Дождь не переставал моросить. Мы залезли в свой «фигвам», достали из рюкзака бутылку водки, под скромную закусь и разговоры выпили. Стало уютнее и теплее. Что бы было поспокойнее я решил вылезти и забрать свой карабин который оставил на лавочке у костра. Но его там не оказалось. «Игнат, где ствол». Спросил я у Александра. «Там на лавке лежал». Крикнул он мне в ответ. Я недоумевал, что за чертовщина. Вдруг из темноты раздался хриплый голос, от которого я вздрогнул. «Мальчик подыми ручки». Повернувшись я увидел незнакомого человека в офицерской фуражке и плаще армейского образца, в руках он держал автомат ППШ. Вскоре показались и те кто пришел с ним. Шесть-семь пацанов моего возраста, вооруженные в основном винтовками, окружили меня. Из шалаша вылез и Игнат. Он тоже был напуган не меньше меня.

Парень с автоматом спросил есть ли «колёса и вино». Я не понял, что означает колёса, а водка была, выпили. Один чернявый с карабином залез в шалаш и, порывшись в наших не богатых рюкзаках, вынес пустую бутылку из под водки. «Больше ни чего». Сказал он и зашвырнул бутылку в воронку. Я сел на лавку закурил. Игнат стоял молча в стороне. Что можно предпринять в такой ситуации. Мысли носились в голове и я придумал: «Мужики. Завтра приходите часам к десяти. Наши приедут с собой точно привезут вина. Там и познакомимся». Прикинув, что если Валера приедет на утреннем автобусе, то до нас ему сорок минут ходьбы, около девяти будет здесь, а уж с ним то мы придумаем как поступить. Ведь такого в лесу ещё не было и за это мы с этих ребят спросим сполна. Это подействовало. И не прошенные гости скоро покинули наши владения. Сказали, что только карабинчик мы ваш конфискуем.

Утром погода улучшилась. Хоть и пасмурно, но дождя нет. Мы ещё как следует не открыли глаза как снаружи крикнули «Подъём». Мы вылезли. Среди этих парней увидели небольшого роста девушку одетую в брюки и куртку штормовку. «Ну, что пацаны. Что у вас хорошего есть». Спросил опять этот в офицерской фуражке с автоматом. «Да ни чего нет. Чего нам лишнее таскать в лес». Ответил я. «У тебя сапоги не плохие, как раз девушке подойдут, да и спальничек хороший». Не унимался видать их старшой. Остальные молчали. Заколенники я взял у знакомого, а спальник в прокате и с ними я не собирался расставаться ни при каких обстоятельствах. Посмотрев на маленькие женские ножки в сапогах 44 размера и имевшие с десяток заплаток я улыбнулся. Этот с автоматом стоял в полуметре от меня. Затвор взведён. В магазине жёлтенькие патроны. Одного неудачного нажатия курка хватит, чтобы меня располовинило. ППШ это косилка. У лавочки на которой я сижу лежит топор. План созревает моментально. Я успеваю схватить ствол автомата рукой отвести в сторону, а второй рукой поднять топор и ….. Автомат вырвать не смогу. Его хозяин здоровее. Он выпустит его при ударе топора. Остальные стрелять вряд ли будут. Ведут себя скромно в разговор не лезут, глаза бегают, вряд ли на курок нажмут. Видно поняв мои намерения он откинул сапогом топор, и гнусавым голосом нараспев произнёс. «Мальчик. На меня не с такими игрушками кидались».

Девушка стоявшая в стороне и до этого молчавшая таким же голосом произнесла. «Рома давай их заставим воронь дырявой каской черпать». Рома. Этого с автоматом видать звали так, Ответил: «Оля, это не ПТУ. Тут другое. Я взял от костра головешку, но прикурить сразу не мог. Рука тряслась, хотя внутри страха не было. Я засмеялся.

Неожиданно разговор перешел в мирное русло. И когда я произнёс фамилию Орлов, присутствующие сразу изменились в лице. А этот Рома вообще сел рядом и поставил автомат у моих ног. «А у отца наколки есть». Спросил он. Я сказал, что на руке есть наколка. Он засмеялся. Я тебя про карты района спрашиваю. Карты дома есть.

Сейчас я думал, что они и за отца мне накостыляют, ведь он таких здесь много гонял со своими комсомольцами. Рома как будто читал мои мысли. «Да много он нам крови попортил со своими. Но мужик он хороший - уважаю». Мы ещё поговорили о том о сём. В конце нашего знакомства договорились о встрече на следующий выходной. Сигналом нашего прибывания будут два выстрела из какого - нибудь оружия. Карабин мой обещали вернуть при встрече. Сейчас он на базе.

Я спросил, где они находятся на что получил не вразумительный ответ: «ты нас не найдешь, мы далеко». В этом лесу прятаться негде, я в нём уже восемнадцать лет. Захочу, найду. Закончил я разговор, и мы разошлись. Они свернули у Полисти к «северной». Мы же пошли на автобус в Мясной Бор.

Высадившись в Подберезье пошли, на станцию к брату. Тот был навеселе и когда услышал от нас про случившееся готов был поехать в лес сейчас. Но мы его остановили. Договорились ехать на следующий выходной все вместе и там всё решить без тяжелых последствий для обеих сторон.

Пролетела неделя и опять в лес. Нас поехало пять человек. Взяли ещё двух друзей. Пришли на то место, к воронке, расположились, Валера выстрелил из своего карабина два раза, но условного ответа не было. Выпили, закусили и ещё два раза выстрелили, тихо. День провели в ожидании. Уже к ночи, когда друзья легли спать у костра, сидели с братом. Спать не хотелось. Выпили ещё маленькую. Вдруг на дороге увидели свет фонаря. Кто это в такой поздний час? Валера убрал карабин под лавку, на которой сидел, стали ждать. У меня за поясом был «Наган», его принёс наш молодой начинающий поисковик Эдик. Мы жили в одном дворе и, хотя он был младше меня на два года, мы дружили и целые дни проводили вдвоём. Однажды я взял его с собой в лес. Валера меня сначала отругал. Но потом к Эдику привыкли и он стал ходить с нами. В тот выходной он тоже был здесь рядом на болоте. Тогда корреспондентка из Ленинграда приехала, но нас уже небыло в городе и отец попросил его сводить её в лес. Там он и нашел пистолет и принёс мне. Сейчас я сидел и сжимал рукой рукоять «Нагана». Не хотелось второй раз попасть впросак.

Вскоре из темноты держа в руке фонарь к костру подошёл молодой человек с большим рюкзаком, в руках у него был крюк набитый на шест. Таким инструментом работают только на воронках большой глубины. Мы поздоровались. Валера спросил, где остальные. Человек заикаясь сказал что он только что приехал в этих местах он впервые. Спросил далеко ли до болота. Брат не унимался. «Пацан, кончай заливать, где Рома». Тот ответил, что не знает ни кого. Тогда Валера достал карабин и расстрелял обойму патронов в темноту, по кустам. Ни кого не было. Мы разговорились. Этот светловолосый парень назвался Колей. Мы просидели до рассвета и когда друзья проснулись, пошли все вместе к болоту. Коля пошёл прямо, мы же свернули на канаву, на наше место и там провели остатки выходного.

Через недели две я всё же встретился с Ленинградцами. Там же на канаве. Я разводил костёр. Как вдруг мне показалось, что кто-то смотрит на меня сзади. Обернувшись, в кустах увидел Рому и с ним ещё двух знакомых парней. У Ромы за поясом торчал «Парабеллум». Когда они подошли я спросил, почему они не пришли, как мы договаривались. Они ответили, что не смогли. но наши выстрелы слышали пришли потом и наши стреляные гильзы собрали. Мы поговорили немного. Я выстрелил несколько раз с «Парабеллума» и разошлись. В тот день Валеры не было. И когда я рассказал о встрече. То мы решили их навестить сами и не откладывая поехали в Мясной Бор. Вытащив из захоронки по карабину и набрав патронов пошли к реке Полисть на «остров». С собой взяли корзины, если их не найдём так хоть грибов насобираем. По реке пошли в сторону деревни Мостки. Всеже примятая трава указывала путь движения не одного человека. Пройдя по этой еле заметной тропке с километр, остановились. Тропа ни куда не сворачивала. Там дальше вряд ли можно сделать место для стоянки. Слишком далеко ходить к центру основных боёв. Я предложил Валере перейти реку и выйти к горелому болоту. Они скорее всего там. Место тихое. С востока и юга низина, на запад сплошная вода на выгоревшем болоте. Расположиться можно только на краю горельника на месте бывшего хутора. Ни знаю почему но то место мы все называли хутор «Витола». Наверное там действительно когда-то жили люди.

Не пройдя и сотни метров услышали выстрелы. Кто-то стрелял из пулемёта. «Вот они и сами себя выдали». Сказал Валерий и мы, прибавив шаг, вскоре вышли к горелому. Из леса пахло дымом и влево вела свеженатоптанная тропа. Что бы не попасть под выстрелы, Валера выстрелил из карабина в воздух. Пройдя ещё немного увидели строение похожее на большой шалаш, рядом стояла палатка. И когда мы подошли, из неё вышел Рома с «Парабеллумом» в руке. Глядя на меня он сказал: «Ты всё таки нашел». Тут же оказался и наш ночной знакомый Коля. После близкого знакомства он оказался Морсовым Вячеславом, а Рома – Романовым Игорем. Остальные кто с Новгорода, кто с Ленинграда. В шалаше они жили, там же был сделан стеллаж у которого стояло несколько винтовок, ППШ, карабины. На улице на столе ручной пулемёт «Дегтярева». Сюда они приёзжали ранней весной, а уезжали осенью. Кто-то приезжал на выходные. Но лагерь никогда не пустовал. Мы потом их тоже навещали. Можно было под крышей переночевать, да и зачем лишние котлы да тряпки нести с остановки в лес, можно и на базе попользоваться. «Питерские» в основном ходили с крюками по воронкам. Копали блиндажи и немецкие кладбища, наши убитые их не интересовали.

Однажды я с Валерой шел с «Южной дороги к питерцам и не до ходя до «Северной» Валера в небольшой воронке нашел останки погибшего. Засучив рукав рубашки он запустил руку в воронку и почти сразу достал пистолет «ТТ». А когда вытащил еловую ветку из глубины воронки начали всплывать деревянные ручки печатей. Вскоре достали и сами печати. Одна из них была латунной, остальные резиновые, квадратные для хранилищ, А круглая, гербовая в середине герб СССР по кругу надпись «Автодорожный отдел 2 Ударной армии». Мы обрадовались находкам. К сожалению, документов у погибшего не было. Пистолет выпросил Рома, а печати отнесли отцу. И однажды, когда к нему приехали ветераны, один из них удивился им. И рассказал, что погибший - его начальник. Когда они выходили из кружения командира убило разрывом снаряда и они его положили в воронку и накрыли еловыми ветками, кстати, когда Валера вытащил еловую ветвь, печати и начали всплывать.

Сколько мы за те годы нашли интересных находок уже и не вспомнить. Убитых мы находили десятками за один день выходного, а хоронили только тех, у кого были найдены и прочитаны документы, да и то, если родственники приезжали. Остальные так и оставались на месте своего падения – безвести пропавшие.