Смерть и сексапильность

С экзистенциальными характеристиками нашей культуры после слов о ненужности мудрости в ней уже в принципе все понятно. Я называю это «экзистенциализм эпохи потребления». Но об одном надо сказать особо: отношение к смерти. Это связано еще и со светскостью культуры: смерть, конечно, умом простого человека всегда воспринималась как ужасное зло, и он бы с радостью о ней не думал, но церковники и идеологи христианства о ней постоянно напоминают, и народ после служб постоянно видит отпевания, панихиды, поминания усопших и тому подобное. Так что в религиозной культуре о смерти тоже помнили не только вследствие экзистенциальной мудрости, но и в результате навязанных столкновений с ней.

Зато наша культура поменяла «память смертную» на полное забвение и вытеснение данной темы. Разговоры о смерти всегда ведутся, только если дело касается конкретной смерти кого-то знакомого, да и об этом стараются забыть как можно быстрее. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что о собственной смерти человек начинает задумываться в лучшем случае после выхода на пенсию, а чаще — уже ближе к смертному одру. Эту мысль гонят от себя как умеют.

Отношение к смерти переходит и на отношение к старости. Старость вытесняется, она считается чем-то позорным, унизительным. Это заметно по таким признакам, как мода, косметика, по тому, как бешено стараются казаться молодыми взрослые люди. Чужую старость стараются не замечать, убеждают человека, что он еще молод. Если же человек болен, то обязательно выздоровеет, «как это всегда бывало раньше». Огромные трудности испытываем мы, признавая, что начались болезни, которые не пройдут никогда, которые нельзя вылечить, к которым надо относиться с терпением и смирением. Обычно такие свои болезни мы скрываем от других и стараемся забыть о них сами.

Позитивной альтернативой болезням старости в культуре служит главная (назначенная на должность главной) характеристика молодости: сексапильность. Можно было бы назначить что-то более достойное, но о мудрости нашей культуры выше было уже достаточно сказано. Культ сексапильности в современной культуре во многом служит забвению смертности. Всевозможные омолаживающие панацеи при малейшей возможности подчеркивают возвращение именно сексапильного аспекта молодости.