Первичный крик 257

понимал, что меня уносит во что-то большое, что-то огромное,

мне очень захотелось туда попасть, но связать и соединить все

в одну картину было очень трудно, все мои усилия были тщет-

ны; мысли мои начали блуждать. Я стал вспоминать о знако-

мых мне супружеских парах, я увидел их все моим мысленным

взором; в каждом случае я сейчас ясно видел, в какой из этих

пар жена была сильнее, где она командовала своим несчастным

муженьком. Я немного распространился на эту тему, потом

перешел к браку моих родителей и сказал: в этой парочке мой

старик всегда был боссом. Я видел его в той роли, в какой стра-

стно хотели бы оказаться многие циники. Мой отец держал

женщину босой и вечно беременной. Другими словами, жен-

щина — это кусок дерьма. Потом я заговорил о своем отноше-

нии к женщинам. Но внутренне я продолжал мучительно ис-

кать связь вещей.

Потом Янов попросил меня поговорить с мамой, потому что

я рассказывал ему о своей жизни с ней. Я отчетливо видел, что

своим отношением и воспитанием она лишила меня пола, точ-

нее, она помешала тому, чтобы я стал мужчиной, так как отно-

силась ко мне, как к маленькой девочке, постоянно говоря, что

я такой «хорошенький», что мне надо было родиться девочкой;

в универмаге она всегда водила меня в дамский туалет и т.д. Янов

сказал: «Поговори с ней». Я заговорил с ней и спросил, почему

она так обращалась со мной, а она вдруг, ни с того, ни с сего,

ответила, что всегда хотела своего папу (это ее ответ). Она си-

дела на полу, на скрещенных ногах, опустив голову, и плакала,

стуча кулаками по своим коленям: «Я хочу моего папу». Она

повторяла это снова и снова. Я пришел в страшное возбужде-

ние и закричал: «Он же давно умер...» и тому подобные любез-

ности. Тогда она стала уходить. Я позвал ее: «Вернись». Отойдя

на довольно приличное расстояние, она «встретилась» с моим

отцом. Она все еще плакала по своему папочке, думая, что мой

отец и есть ее папа. Пока она плакала, мой старик раздел ее,

положил на землю и начал иметь. Желудок у меня скрутило в

тугой узел, я не хотел смотреть на эту сцену. Мне даже показа-

лось, что их органы при движениях издавали чавкающий звук,

словно твердый поршень ритмичной входил в овсяную кашу.

Это продолжалось некоторое время, а потом я рассказал о том,

9 — 849