Обучение дактильной речи 1. Значение и место дактильной формы речи

Прежде всего необходимо несколько полнее, чем это было сделано ранее, остановиться на обстоятельствах, побуждающих обратиться к данной форме речи, на определении ее роли и ме­ста в обучении глухих детей языку и ее влиянии на другие фор­мы речи.

Известно, что устная речь — наиболее совершенная форма общения, и решение проблемы коммуникации, естественно, должно предусматривать приобщение глухих учащихся именно к этой форме речи. С нее начинается овладение языком в норме. Эднако для глухих детей овладение устной речью представляет огромные трудности, связанные с ее восприятием путем чтения с лица и произношением. На выработку навыков артикуляции и зрительного восприятия устной речи затрачиваются огромные усилия, на это требуется длительное время. Следовательно, н-а-чинать обучение речи как средству общения устной формы про-

•' См.: Сборник программ для школ глухих, ч. I. M., 1972, с. 17—24.

£,?.

сто невозможно. Овладение письменной формой речи, чтением и письмом также требует довольно большого времени. Кроме того, она не отвечает нуждам живого общения: для письма требуется длительное время и специальные условия (место, на чем писать, прибор для письма). Таким образом, оказывается необходимым обратиться к дактильной речи. В отношении к данной форме ре­чи до настоящего времени имеется предубеждение, воспитанное в период господства чисто устной системы.

Появление дактильной речи относится,к средневековью. Она создавалась испанскими монахами, которые,' вступая в общину, принимали на себя обет молчания. Однако жизнь в общине, без.общения оказывалась невозможной, и ее члены в обход канонов создавали ручной язык (вот одно из дополнительных проявлений потребности в общении!). По литературным данным, использова­ние дактильной речи в обучении глухих детей относится к

XVI веку. -Первым человеком, обратившимся к ее использованию
в этих целях, называют испанского монаха Педро де Понсе.
Употреблял ее в обучении глухих В ал ляс Бульвер (Англия,

XVII в.), широко пользовался ею Ш. Делепе (Франция,

XVIII в.), обращался к ней, основоположник немецкой устной
системы С. Гейн»ке и др.

Первые русские сурдопедагоги В. И. Флери, Г. А. Гурцев ви­дели в дактильной речи нужное средство обучения и использова­ли ее.

Однако с введением чисто устной системы отношение к этой форме речи оказалось прямо противоположным, ее стали реши­тельно изгонять из школы как опасного конкурента устной речи. Изгоняли за то, что в ней, по признанию самих идеологов чи- " сто устной системы, содержатся большие возможности развития глухих детей. Так, Фр. Вернер писал: «...глухонемого можно снабдить уже в первые годы обучения развивающей его ум речью лишь в том случае, если ручная'азбука будет допущена как первоначальное средство обучения» '. Здесь выражено очень важное признание и того, что чистая устная система не обеспечи­вает развитие ума, и одновременно показаны огромные возмож­ности дактильной речи, благодаря которой создаются условия не только для речевого, но и умственного развития. Примеча­тельно, что помещено это в книге, специально написанной про­тив использования дактильной речи. «...Устный метод, — читаем далее, — прямо-таки обязан исключить из обучения глухонемых употребление ручной азбуки и мимических знаков». Объяснение такому противоречию в отношении «дактилологии (дактильная речь — сильное средство развития, и в то же время ее надо ис­ключить из обучения) содержится в той *же книжке, где автор ссылается на высказывание одного из видных представителей

¹ Вернер Ф<р. Психологические основы немецкого метода обучения глу­хонемых. Пар. с нем. Ф. A. Pay и Н. A. Pay. Спб., 1903, с. 28..56

немецкой школы Кройса, который утверждал, что дактильная речь мешает выработке навыков чтения с лица (с руки читать легче, чем с лица), она препятствует формированию правильно­го произношения. Если вспомним, что основная задача обучения зри чисто устной системе сводится к формированию произноше­ния - - созданию «инструмента», то становится совершенно по­нятным изгнание всего, что может воспрепятствовать достиже­нию выдвинутой задачи. Следовательно, отмеченное противоре­чие только кажущееся; на самом деле здесь все имеет свою логи­ку, хотя и направленную против интересов ребенка. Этот подход зазвивался и другими представителями чисто устной системы, Так, И. Фаттер с полной откровенностью писал: «Мы понимаем, что устный метод может принести ущерб общему развитию глу­хонемого ребенка, но устная речь является нашей задачей, и мы согласны на этот ущерб»¹. Естественно, что часто устная систе­ма, перенесенная -в русскую школу, по тем же основаниям кате­горически исключала использование дактильной речи. Это 1. Енько выражал следующим образом: «Мы не признаем вели­кого значения ручной речи для глухонемых, потому что слуша­емся немцев» ².

Можно было бы сослаться на целый ряд других высказыва­ний, утверждающих высокое развивающее значение дактильной >ечи и объясняющих отказ от нее теми же причинами. Там, где подобные объяснения не удовлетворяли, начиналось использова­ние пальцевой речи, нарушалась чистота системы. Начиналось создание иной системы. Так, дактильная форма речи оказыва­лась своеобразной лакмусовой бумажкой: если дактильная речь изгоняется, значит, работа ведется по чисто устной системе, если же допускается, то имеет место какое-то, иное построение ра­боты.

Отмеченное проявилось в опыте советской школы. Отказ от чисто устной системы в 1938 году сразу же повлек за собой ис­пользование дактильной формы речи. Принятая советской сур­допедагогикой направленность на развитие глухих детей потре­бовала средств, соответствующих новым задачам.

Необходимость широкого использования дактильной речи, еще более обострившаяся в связи с разработкой коммуникацион­ной системы, выдвинула для научного решения ряд весьма важ­ных вопросов. Важнейшие из них: значение этой формы речи в обучении глухих детей языку, ее влияние на устную и письмен­ную формы. Первое, что необходимо было выяснить, относилось к использованию дактильной формы для формирования речевой коммуникации начиная с первых дней пребывания детей в шко-

¹ Walteer I. Geschichte der Taubstummenbildungswesen. Leipzig, 1882,

S. 256.

² Енько П. Методика обучения глухонемых речи по естественному спо­собу, Спб., 1907, с. 33.

ле'• Поскольку состав элементов этой речи — дактилем -находится в соответствии с буквенным алфавитом (каждой бук­ве соответствует определенное положение пальцев руки), ее при­нято относить >к письменной форме,

Такой взгляд подкрепляется тем, что дактильное слово вос­производится по правилам орфографии: как она пишется, так и дактилируется. Учитывается и то обстоятельство, что при раз­работке дактильных азбу.к (а они для разных национальных языков различные) их авторы пытались отразить в дактилемах сходство с контурами соответствующих букв. Это сходство более чем относительно, особенно для ребенка, начинающего обу­чаться. Надо иметь очень богатое воображение, чтобы в дактиле-ме «А» увидеть контур буквы «А». Тоже в «б», «в», «г», «д», «е», «ж» и т. д. Тем не менее делались попытки определить по­следовательность ознакомления глухих детей с дактилемами, располагая их по мере сходства с контурами соответствующих букв (заметим, не для коммуникации, а для изучения).

Исходя из всего этого^ делалось заключение не только о при­роде дактилъной речи, но и о зависимости ее усвоения от знаний письменной речи, т. е. утверждалось, что для обучения дактиль-ной речи необходимо предваряющее овладение детьми 'буквен­ным алфавитом, письменной формой речи, Но так как обучение последней, по сложившейся точке зрения, усваивается на осно­ве устной речи, то, следовательно, овладение дактильной речью зависит не только от усвоения письменной, но и устной речи.

Если все это правильно, то использование дактильной речи в целях формирования речевой коммуникации невозможно до тех пор, пока дети не овладеют письменной и устной речью. Та­ким образом, оказывается, что поставленная задача формирова­ния коммуникации не имеет решения.

В действительности же дело обстоит совсем по-иному. Опираясь на данные физиологии², практику обучения слепо-глухих и известный в литературе опыт овладения дактильной формой речи, описанный Е. Журомским³, было развернуто экс­периментальное обучение глухих детей речи. Эксперимент пока­зал, что дактильная речь может успешно формироваться в каче­стве исходной формы и служить установлению коммуникации с первых дней обучения детей в школе. В этом факте едва ли не •самое главное значение дактильной речи: ее использование от­крывает путь к решению, проблемы социальной компенсации,

¹ См.: Зыков С. А. Устная, письменная и дактильная формы речи в пер­
воначальном обучении глухонемых детей. — «Изв. АПН РСФСР», вып. 104,
1959; О н ж е. Обучение глухих детей языку по принципу'формирования ре­
чевого общения. М., 1961.

² См.: Сеченов И. М. Избранные произведения, т. I. М., 1952, с. 382—
.383.

³ См.: Журомский Е. Что лучше, мимика или дактилология. — «Вест-
яик попечительства о глухонемых», il90i3—Ю04, № 9, с. 'ИЗ.

.58

решающее значение которого подчеркивал Л. С. Выготский. Между тем именно в зтом плане дактильная речь никогда ранее не рассматривалась. Одновременно было выявлено, что исполь­зование дактильной речи оказывает прямое влияние на усвоение-речевого материала: ее применение значительно повышает ско­рость и прочность запоминания слов, слогов, цифр. Отмеченное объясняет широко известный сурдопедагогам факт: заучивая текст, глухие дети усиленно дактилируют, отвечая урок, снова прибегают к дактилированию. Даже запреты педагогов не оста­навливают их. Выяснилось, что в мышечном чувстве руки содер­жится мощный фактор биологической компенсации (большая «прибавка» к действию речевых кинестезии, недостаточно проч­ных у глухих). Иначе говоря, в дактильной форме речи, наряду с социальной, содержится и биологическая компенсация.

Оказалось также, что формирование дактильной речи не про­тиворечит обучению устной речи, не мешает овладению чтением с лица и произношением. Напротив, пользование дактильной речью содействует усвоению и того и другого. Здесь же лишь от­метим, что при использовании дактильной речи в виде первой, исходной речевой формы отпадают все доводы в пользу отнесе­ния ее к разновидностям письменной речи. По функции дактиль­ная речь скорее может быть отнесена к устной речи, поскольку она служит непосредственному общению. Однако такое отнесе­ние крайне условно.

Дактильная речь — своеобразная речевая форма, привлекае­мая как средство компенсации при нарушенном слухе.