Глава 10 платой был только ужас, застывший в глазах

Целый мир уместился на грани клинка,

Обагряясь вишневой кровью.

Убиваешь невинных.

Не дрогнет рука, безразличие раны скроет

И зальются зрачки сладким красным вином,

Растворяя тебя в экстазе.

Для тебя не имеет значенье «потом»:

Смерть, как точка в любом рассказе.

Ты скрывался в тени, но в тебе была тень,

И ее ты прогнать не в силах.

Просыпался, как только закончится день,

Словно жил в параллельном мире.

Этот мир заключался лишь в стали клинка,

Острой лентой скользя по горлу.

Платой был только ужас, застывший в глазах.

Ты смотрел в них с неясной скорбью.

Убивал хладнокровно, не видя, что сам

Убиваешь себя невольно.

Ты доверил свой мир острой грани клинка,

Обагряя своей же кровью.

Вокруг было так темно, что казалось невозможным понять, где он сейчас находился. Маленькие язычки пламени, плясавшие на толстых свечах, расставленных по кругу, почти не справлялись с ночным сумраком, а иных источников света тут не было. Над Габриелем навис чей-то темный силуэт. В руках незнакомей держал деревянную плошку, мешая ее содержимое какой-то веточкой. Кажется, это была полынь. Вокруг витал приятный горьковатый запах.

Габриель почувствовал, как его головы коснулась чужая рука. Во всем теле раздалась такая невыносимая боль, что все вокруг вновь пошатнулось и померкло.

Потом он видел Леонсию. Она склонилась над ним, и он заметил, как розовые лучи восходящего солнца скользят по ее бледной коже. В обсидиановых глазах, которые казались еще больше от скрывающегося в них ужаса, дрожали золотистые слезы, но эльфийка умело сдерживала их. Ее тонкие губы шептали что-то, но слов Рэл не слышал.

А дальше был свет. Яркий, обжигающий свет. Он расстилался повсюду, обнимал, проникал внутрь, подобно воздуху.

Тишина. Никто еще не придумал звука страшнее нее.

Рядом стояла Линда. Светловолосая девчушка, жизнь которой Габриель так хладнокровно прервал. Она протянула ему руку с такой невинной улыбкой на лице, что внутри все перевернулось от ненависти к самому себе.

Он никогда бы не подумал, что смерть придет за ним в таком обличии.

Потом все исчезло. Была абсолютная пустота, которая появляется во сне. У нее нет ни цвета, ни запаха, ни формы. Пустота – это когда нет тебя.

Тело опять пронзила резкая боль. Габриель распахнул глаза, он не мог ни закричать, ни пошевелиться. Ему оставалось лишь покорно терпеть эти муки, не осознавая, что вообще происходит. Чьи-то сильные, но нежные руки надавили ему на плечи. Леонсия? Она рядом?

Он снова увидел незнакомца. И почувствовал магию. А потом опять эту ужасную, нестерпимую боль.

И вновь пустота.

- Габриель… прости, слышишь? Если бы я ценила жизнь Брата больше, чем успешное выполнение контракта, все было бы сейчас иначе. Это было мое задание, и если кто-то и должен был спрыгнуть с того балкона, то это должна была быть я. А выходит, что ты находишься на грани жизни и смерти, а я вышла из воды сухой. Для меня так много значило это дело, что я была готова закончить его любой ценой, даже не думая о последствиях. Я не знала, что цена будет столь велика. Я злилась на тебя. Меня выводил каждый твой поступок, меня бесила твоя наглость и самонадеянность, меня раздражало это обращение «сестренка». Я не могла тебе в лицо об этом сказать, но знаешь… где-то в глубине души… я… хотела, - ее голос начал дрожать, слова прерываться. Сейчас она заплакала. Если бы Габриель мог, он бы обнял ее. – Я хотела, чтобы это случилось. Казалось, если ты провалишь контракт, попадешь за решетку или еще что, то перестанешь быть таким эгоистичным. Прости меня. Я злилась. Может, завидовала даже: тебе с такой легкостью дается наша работа, будто ты занимался этим с самого детства. А я столько сил трачу на Братство, но до сих пор Ликвидатор, потому что после моего предательства, Тавэл даже думать о повышении мне запретил. А у тебя была карьера, был успех. Мне было обидно, что какого-то новичка отправили со мной на такое сложное задание. Это задело мое самолюбие. Еще ведь и месяца нет, как ты пришел к нам. Но за этот срок ты успел очень многого добиться. И тебе нельзя умирать. На твоем месте должна быть я… Прости меня, Габриель.

- Он не умрет, - сказал ей чей-то хриплый голос. – Он еще не выполнил своего предназначения.

- Он…

- Он будет жить, пока не исполнит предначертанного.

- Что он должен сделать?

- Это лишь Богам известно…

Голоса стали удаляться. Габриель не хотел, чтобы она уходила.

- Леонс…

- Габриель! – она подбежала к нему, и ее пальцы коснулись его руки. – Молчи…

Он открыл глаза. Было темно. Опять. Сколько уже прошло времени?

- Отойди, - эльфийку оттолкнула чья-то тонкая рука.

Это был тот незнакомец. Старый босмер, в протертых одеждах, с космами спутавшихся седых волос. Он больше сходил за нищего. Но кто он на самом деле, Габриель даже не догадывался. В маленьких хитрых глазах скрывалась нажитая с годами мудрость.

- Женщина, покинь дом, - холодным голосом приказал он альтмерке, а потом, когда она с недоверием закрыла за собой дверь, зажег свечу.

В его руке снова появилась ветка какой-то травы, он поднес ее к пламени. С почти неслышным треском огонь побежал по сухим цветкам, оставляя после себя серебристый дым. Старик начал что-то шептать. Знахарь?

Он зажег свечи, стоящие вокруг Габриеля, не прерывая своего заклинания. Рэл не знал, что он делает, эта магия ему была неизвестна.

В воздухе почувствовался странный дурманящий запах. Это был запах дыма сгоревших трав. Он был всюду. Он успокаивал, ласкал, и даже боль стихла. А потом Рэл уже в который раз провалился в небытие.

***

- Габриель? – его щеки коснулась холодная ладонь. – Рэл?

Небо. Над ним было синее небо, с дымкой полупрозрачных облаков и золотистыми крапинками солнечных лучей. Оно было таким живым. Габриель всегда думал, что он не любит солнце. Как же он ошибался. Любит. Он очень любит солнце.

- Где…?

- О, Мать Ночи… как же я рада, что ты очнулся, - Леонсия устало села рядом с ним.

Он попытался подняться, но она ему не позволила. Вокруг был лес. Запряженный в повозку Валет равномерно покачивал хвостом из стороны в сторону. Лезвие как вьючный конь стоял рядом.

- Что случилось? – слова давались ему с большим трудом.

- Как себя чувствуешь? – он только кивнул. – Хорошо. Ты помнишь, что было в Анвиле? – он снова кивнул, говорить сейчас не хотелось совсем. – Весь город только о тебе и говорил. Стража в течение дня берег вдоль и поперек прочесывала. Мне с трудом удалось незаметно увести лошадей с берега.

- Как ты, - он закашлялся. – Выбралась?

- В том тайном коридоре был выход через какую-то пещеру, по-моему, самая обычная контрабанда, но это неважно. Я весь день искала тебя. Вечером решила пойти по течению Сирид и нашла следы на песке. Они привели меня к той хижине. Ты помнишь?

Габриель отрицательно покачал головой, хотя он понимал, что это была хижина того босмера. Его он помнил отлично, хотя происходило все в каком-то кошмарном бреду.

- В ней жил босмерский колдун, на самой границе с Валенвудом. Я не знаю, кто он, но он спас тебя. Только… - она осеклась.

- Что? Леонсия?

- Он поклонялся каким-то лесным богам. Уверена, он прибегнул к черной магии.

- Что за магия?

- Я не знаю. Он выгонял меня каждый раз, когда начинал колдовать. Говорил, что силу его богов не должны видеть женщины, - она ненадолго замолчала, а потом продолжила уже более взволнованно: - У тебя был перелом позвоночника, Габриель! Ты травматического шока не должен был пережить, не говоря уже о... – она снова замолчала.

- И как он меня вернул на этот свет?

- Я бы тоже хотела знать, - она вновь начала вертеть в руках метательный нож, как делала всегда, когда начинала нервничать. - Он говорил что-то о предназначении, что ты не можешь умереть сейчас.

- Где мы? – Рэл решил сменить тему, потому что он слышал слова этого колдуна. И слышал слова Леонсии. Ему не хотелось об этом думать.

- В Великом лесу, недалеко от Скинграда.

День клонился к закату. Сквозь листву деревьев пробивались последние огненные лучи заходящего солнца, по земле полз серебряный туман, постепенно сгущаясь и покрывая собой уже высокую траву. Было прохладно.

- Что это за повозка?

- Ты действительно хочешь знать? – она как-то слишком выразительно посмотрела на него, и рука с ножом мгновенно замерла.

Габриель мысленно усмехнулся. Большего объяснения и не требовалось. Эльфийка еще около минуты сидела рядом, а потом ушла, собираясь разжечь костер.

- Рэл? Можно вопрос? – спросила она, возвращаясь с охапкой хвороста.

- Да.

- Ты слышал то, что я тебе говорила… там, у этого колдуна?

В ее глазах промелькнуло волнение.

- Нет, - солгал он, смотря на потемневшее небо.

Она молча кивнула и снова ушла.

***

К Корролу они прибыли уже во второй половине следующего дня. Стояла такая жара, что Габриель даже пожалел, что не разбился о скалы: сейчас ему было хуже, чем в хижине босмера. Он опять начал проваливаться в какой-то полусонный бред, несмотря на то, что изо всех сил пытался оставаться в сознании. Он цеплялся за каждую ниточку реальности, даже говорил о чем-то с Леонсией, но вскоре все равно оказывался в плену каких-то болезненных видений. Эта дорога стала для него настоящей пыткой.

- Моему другу плохо: он не сможет дойти до дома, - голос Леонсии заставил его очнуться.

- Что с ним?

- Ранен.

- А если он больной какой?

- Похоже, единственный больной тут ты, – почти прошипела альтмерка в ответ стражнику. - Если не откроешь ворота, сам полудохлый валяться будешь.

- Миледи, не следует грубить стражу порядка, - все так же спокойно отвечал солдат слегка хриплым басом.

- Я тебе не миледи. Открывай ворота, не испытывай мое терпение!

- Ладно, проезжайте. Где живете?

- У западной стены, - раздраженно бросила эльфийка, въезжая в город.

Этот город стал для Габриеля родным. Он настолько привык к нему, что казалось, будто прожил в нем всю свою недолгую жизнь. Он знал запах этого воздуха, знал тени от этих зданий и лица местных жителей, ему было здесь все так близко, что он привязался к этому городу сильнее, чем к Лейавину, в котором родился и вырос. Он любил Имперский. Но Коррол был совсем другим городом. Более спокойным и дружелюбным.

Валет гордо цокал копытами по камням улицы, мотая рыжей гривой. Красивый конь. Он даже почему-то напоминал Габриелю его хозяина: такой же сильный, слегка эгоистичный, но добрый и дружелюбный. Это действительно был очень спокойный жеребец, несмотря на то, что он был очень молод. Леонсия остановила повозку у дома Скрибонии.

- Сможешь идти? – спросила она, помогая Габриелю подняться.

- Не знаю, - искренне ответил он, потому что ноги его совсем не держали.

Эльфийка открыла дверь своим ключом, и они зашли внутрь. Раньше Габриель никогда здесь не был, знакомство с домом писательницы начиналось и заканчивалось подвалом, в котором находилось Убежище. Стоит признать, что у Касты был вкус в украшении дома. Здесь было достаточно уютно и чисто, к тому же светлые тона – яркий контраст с подвалом – как-то успокаивающе влияли на сознание.

- Как себя чувствуешь? – поинтересовалась альтмерка, доведя Габриеля до кровати.

- Ты действительно хочешь знать?

- Ясно. Я должна поговорить с Тавэлом. Пришлю к тебе Касту, хорошо?

Рэл только моргнул в знак согласия. Девушка, проведя рукой по белоснежным волосам, как-то грустно улыбнулась и, развернувшись, ушла. Габриель так и не понял, что могла означать эта улыбка. Ему почему-то стало жаль эльфийку: на нее слишком много свалилось. Но в то же время он был ей безмерно благодарен. Если бы ее не было рядом, неизвестно, был бы он сейчас вообще жив. Леонсия очень хорошая альтмерка. Она из тех людей, которые всегда придут на помощь, которые никогда не бросят в беде, даже если придется многим пожертвовать. Наверное, Габриель даже ей восхищался. Он бы не смог заставить себя улыбнуться, если бы находился на ее месте. Кажется, теперь он понимал, почему Фалько так обожествляет ее. В ней действительно есть та сила, которой наделены немногие. Она никогда не покажет своих ран, как бы ей ни было больно. Она всегда поможет другому, даже если сама будет находиться на грани жизни и смерти. Она удивляла.

- Рэл, - совсем рядом раздался голос Касты. – Ты только не отключайся тут, ладно?

- Пока не собирался.

- Ты придурок, Рэл, - своим безмятежным тоном продолжила она. – Даже до Коррола дошли слухи о том, что ты устроил в этом чертовом замке.

- Я популярен, однако.

- Ты придурок, - повторила она, ничуть не изменив голоса. – Даже Тавэл волноваться начал.

- По-моему, не повод для волнения.

Имперка прищурилась, и вокруг ее темных глаз образовались морщинки.

- Не повод? – она недовольно сложила руки на груди. – Ты в курсе, что неделя прошла?

- Неделя? – Габриель удивлялся всему. Ему казалось, что прошло гораздо меньше времени, хотя логично бы было предположить как раз наоборот, потому что в противном случае магия колдуна-босмера действительно была слишком сильной. Хотя она такой и была, похоже.

- Можешь мне объяснить, какого баливога ты с балкона спрыгнул?

Бретонец усмехнулся:

- Меня все равно бы застрелили.

- Тебя бы посадили, - имперка ненадолго задумалась. – А потом, может, и застрелили бы. Хотя, скорее всего, просто бы повесили.

- Что нового в Убежище? – вновь перевел тему Габриель, не желая больше ни о чем рассказывать.

- Вчера к нам прибыла Душитель. Женщина, да. Немногие Сестры вообще до такого звания доживают. Хотя Аркуэн стала Уведомителем. Наверное, это просто участь избранных. У нас Мэри такая же – невероятно талантлива. Только сегодня ночью вернулась с очередного контракта. Как ты думаешь? Конечно, она его почти безупречно выполнила. Фалько тоже хотел уже взяться за работу, когда Леонсия вернется. Хотя теперь я не уверена, что он пойдет на контракт. От этого аргонианина тебе точно не отделаться так, как от меня, - Скрибония неоднозначно усмехнулась, Рэл ответил тем же. С виду это очень простая женщина, но понимает она абсолютно все. – Агарн вообще исчез куда-то, наверное, у него какие-то свои проблемы. А вот Тавэла я никогда таким нервным не видела. Он всегда так хладнокровен ко всему, а тут срывался на кого только можно и когда только можно. Оно и понятно: переживал за дочку. Да еще и с этой вампиршей о чем-то поцапался. Не знаю, о чем уж они там говорили, но недовольны были оба.

- Душитель?

- Да. Не общалась я с этой дамочкой, у меня от нее холод по спине, если честно. Какая-то она темная. Хотя эффект производит незабываемый. Очень аристократична для Темной Сестры, я бы даже сказала: чересчур аристократична.

- Зачем она тут?

- Откуда мне знать? У нее свои дела, у меня свои. Я не хочу переходить ей дорогу. Да и не волнует меня, что они там с Тавэлом обсуждают. У нас и так все Убежище из-за тебя на взводе, так что нам как-то не до Душителей. Я скоро к тебе вернусь. Леонсия попросила вернуть лошадей в конюшни, - вдруг сказала она, поднимаясь со стула. – Не отключайся, да?

Габриель невольно улыбнулся. Когда имперка ушла, он наконец-то позволил себе закрыть глаза. Ему совершенно не хотелось думать о предстоящем разговоре с Оргистром, учитывая, что последние несколько дней, он, мягко сказать, не в настроении.

Терребиус услышал чьи-то шаги, такие тихие и осторожные, что его рука рефлекторно потянулась к поясу, на котором, разумеется, сейчас не было оружия. Он посмотрел на приближающуюся к нему фигуру. До ужаса знакомую фигуру, с тонкой осиной талией и пышными бедрами. Из-под пшеничного цвета челки блеснули выразительные кроваво-красные глаза. Рэл нервно сглотнул, не веря своим глазам.

- Здравствуй, Габриель, - Дафна опустилась на стул рядом с Габриелем, поправляя подол своего темного платья: - Признаться, я думала, что ты уже мертв. Тот поединок на Арене меня разочаровал.

- Следила за мной?

- Скорее, приглядывала, - чародейка наклонила голову набок, и локон ее светлых волос упал ей на глаза.

- Даф, неужели ты… - Рэл попытался подняться, однако без посторонней помощи у него это не получилось. – Тоже?

- Тоже? – она вопросительно изогнула бровь. – Из Братства? Тоже, Габриель.

- Знаешь, я не удивлен, - он зашелся кашлем.

- Я слышала, что с тобой случилось, - она положила ладонь ему на щеку, и он почувствовал укол магии. – Долго сомневалась в том, что речь действительно о тебе. Хотя на такое безумие никто другой бы не решился.

- Чья школа… - фыркнул он, сжимая ее запястье и убирая светящуюся волшебным светом ладонь с лица.

- Это черная магия?

- Что?

- Тебя лечили черной магией? – в ее голосе послышался холод.

- Не знаю. Может. Что это меняет?

Она горько усмехнулась:

- Это меняет все.

Дверь в дом тихо отворилась. Это вернулась Каста. Она несколько секунд смотрела то на Душителя, то на Габриеля, потом, поймав требовательный взгляд Дафны, решила не подходить и молча удалилась.

- У тебя хорошие Братья, - неожиданно мягко сказала чародейка, провожая Скрибонию взглядом. – Особенно та полукровка, которая была с тобой. Милая. Дочка Оргистра, кажется?

- Зачем ты здесь? – Габриеля всегда раздражало то, как она уходит от темы. Он старался не допускать этого.

- По зову службы. Нужно было поговорить с Оргистром.

- О чем?

- Тебя это не касается, - Дафна вмиг стала серьезней.

- Слышал, что поговорить по душам вам не удалось.

- Слишком много слушаешь, - на ее лице появилась недобрая улыбка. Ты ничуть не изменилась, Даф. – Они знают, кто ты?

- В смысле? – не понял Рэл, обескураженный тем, что чародейка впервые в жизни немного растеряна. Она и вправду не ожидала этой встречи.

- Ты говорил им свою фамилию?

- Нет, - честно ответил он, но поспешил добавить: - Ее и так все знают.

- Ситис! – она тихо выругалась.

- Причем тут это? Ты настолько известное лицо в Братстве?

- Я? – она изобразила изумление. – Я, к твоему сведению, уже Дафна Белламон. Но да, я известна.

- Что происходит, Даф? – прямо спросил он, понимая, что только эта женщина может все объяснить.

- Думаю, тебе не стоит это знать.

- Не стоит? – он повысил голос. – В Братстве только и говорят о моей фамилии, мной интересуется кто-то из Черной Руки, а я понятия не имею, о чем вообще речь! И я, черт возьми, первый в списке тех, кому стоит это знать!

- Все? Высказался? – ее коронный ответ. Она никогда не отвечала иначе, если Габриель начинал говорить на повышенных тонах. – Еще не время все тебе рассказывать.

- Не время, значит? Что ты постоянно от меня скрываешь? Мне надоели эти вечные недомолвки, эта ложь!

- Габриель, успокойся.

- Как я могу успокоиться? Это непонимание скоро убьет меня, потому что так жить я не могу. Рассказывай, Даф.

- Что тут происходит? – в разговор вмешалась только что подошедшая Леонсия. Наверное, она единственная во всем Убежище, кто не пресмыкается перед Старшими Братьями. Она выглядела очень уставшей. Удивительно, как у нее хватает на все сил. – Что Вы тут делаете?

- Да так, - бросила Дафна, поднимаясь со стула и направляясь к двери. – Перемолвилась с Братом парой слов. Но не смею вам мешать.

Она вновь странно улыбнулась, закрывая за собой дверь. Габриель утомленно прикрыл глаза.

- Знаешь ее? – решил он спросить Леонсию, пока она не опередила его с этим вопросом.

- Душитель Матье Белламона, насколько мне известно, - альтмерка села на край кровати.

- Кого? – Рэл непонимающе мотнул головой. – Белламона? Это…

- Один из Уведомителей, - говорила она тише, чем обычно. – Что-то не так?

- Нет, нет. Все так.

- А ты ее знаешь?

- Нет.

- Врешь, - Леонсия отвернулась к окну. – Она сестра твоего отца, верно?

- Верно, - неохотно ответил Габриель после недолгого молчания. – Леонсия… хоть ты объясни мне, что тут творится.

- Твой отец, Рэл, был… Душителем Люсьена Лашанса. Это тот человек, которого ты недавно видел у Тавэла.

Габриель приподнялся, непонимающе уставившись на Леонсию:

- Ты хочешь сказать, что… мой отец был одним из нас? – он и сам не верил в то, что говорит такое. Слова давались ему с большим трудом.

- Он был одним из лучших.

- Нет. Нет, нет… - он тоже посмотрел в окно. – Мой отец не был убийцей…

- Он был убийцей, Габриель.

- Не говори так о нем! – он не хотел кричать на Леонсию. Но смириться с такой мыслью было невозможно.

- Верь, во что хочешь, - она, изобразив полное безразличие, поднялась.

Он схватил ее руку:

- Леонсия. Прости.

- И ты меня, Габриель.

Она, высвободив ладонь, вышла из комнаты, поправляя ножны, которые даже не успела снять. Рэл, посмотрев ей вслед, безнадежно опустил голову на руки. Мысль об отце не давала ему покоя. Ладно Дафна, Матье, они вполне сойдут за ассасинов, более того, только за ассасинов они и сойдут. Но отец… Если бы об этом ему сказала не Оргистр, а Дафна, он бы точно ее убил.

Три года назад он ушел из Брумы именно из-за этой чародейки, ему тогда просто хватило разума не поднимать на нее руку. Он как-то тренировался с ней и вновь начал разговор о том, для чего они с Матье так его всему обучают, если больше половины этих знаний ему не пригодятся. В ответ он получил жгучую фразу, что если бы его отец знал все то, что знает сейчас его сын, то он бы пережил Кризис Обливиона. А потом Дафна сказала, что Дамир гордился бы им, если бы Габриель действительно умел пользоваться своими способностями. Но так как эти способности годились только для того, чтобы убивать, Рэл не смог понять всего смысла слов чародейки.

Она говорила, что его отец умел лишать жизни и делал это, будто писал картину. Вот они и поцапались в очередной раз, и Рэл, посчитав, что он уже достаточно знает, решил идти своей дорогой, к тому же он был достаточно взрослым, чтобы жить своей жизнью. Да и сил терпеть Дафну у него не оставалось.

Он любил ее. Это очень умная и интересная женщина, к тому же за пять неполных лет, прожитых в Бруме, Габриелю удалось лучше узнать ее, и он начал понимать большинство ее поступков. Он даже не был напуган или удивлен, когда его догадки о том, что Дафна вампир, подтвердились. В этом было что-то забавное. Конечно, без ссоры не обошлось, как и всегда, но она была основана на пустом месте. Впрочем, как и все их ссоры. Габриель и сам не понимал, почему все их разговоры заканчивались одинаково. Наверное, он просто не мог поверить в то, что такой человек, как его отец, мог погибнуть от руки какого-то дреморы. А детская обида на Дафну исчезла, конечно же, уже давно.

Повзрослев, Габриель начал злиться на нее за то, что она постоянно ему чего-то недоговаривает. Это раздражало. А теперь оказалось, что она ему вообще практически ни о чем не говорила. Шеогорат богат на шутки. Габриель ожидал встретиться с ней где угодно, но не в Убежище Братства и не при таких обстоятельствах. Дафна, кстати, тоже была удивлена. Может, она готовила Габриеля именно к такой работе и, скорее всего, так и было, но она явно не рассчитывала, что он сам изберет такой путь. Сейчас он впервые об этом по-настоящему жалел.

Рэл попытался подняться. Эти мысли все равно не дадут ему отдохнуть, да и не собирался он быть обузой для всех. Ведь если колдун-босмер действительно прибегнул к темной магии и был в ней настолько уверен, что, можно сказать, выгнал умирающего на второй день, то восстановление и впрямь должно идти быстро. По крайней мере, быть беспомощным чучелом Габриелю совершенно не хотелось.

Он ухватился за край кровати и попытался встать на ноги. Удивительно, но у него это получилось. Не сразу и не без проблем. Комната вдруг закружилась вокруг него, перед глазами появились яркие зеленые пятна, а к горлу подступил ком. Он стоял на так больше пяти минут. Время тянулось настолько медленно, что секунда казалась вечностью.

Тяжело дыша, он сделал шаг вперед, используя стену вместо опоры. Он с трудом подошел к окну и открыл его, с наслаждением вдыхая аромат свежего воздуха. Это был спасительный глоток, которого ему не хватало. Ветер ласкал лицо, раздувал волосы, приятно щекоча кожу. Габриель улыбнулся, наверное, впервые за эти дни. Этот порыв воздуха на мгновение позволил ему забыть обо всем. Как бы он хотел забыть обо всем навсегда.

Может, он должен был погибнуть в ту ночь? Ведь его жизнь совершенно ничего не значит, он просто лишает ее других, как двемерская машина, которую специально для этого и создали. О каком предназначении говорил этот старик? Какое вообще предназначение может быть у таких, как Терребиус?

Тавэл прав. Такие люди проводят всю жизнь в вечных поисках самого себя и умирают, так и не узнав ответа.

Вдруг вспомнив про Оргистра, Габриель решил, что надо его навестить. Этот вампир тоже много чего скрывает. Рэл отошел от окна, снова закрыв его, и приблизился к люку в полу, ведущему в главный зал Убежища. Спуститься по лестнице для него оказалось практически невыполнимой задачей. Смеясь над собственными мыслями, он осторожно ступил на пол, пытаясь сохранить равновесие. Голова просто невыносимо кружилась.

- Скамп бы тебя побрал, что ты тут забыл? – появившаяся из ниоткуда Каста схватила его под локоть.

- Надо поговорить с Тавэлом.

- Сейчас?

- Сейчас.

- Ты неисправим, - имперка безнадежно покачала головой.

Она помогла ему дойти до покоев Палача, хотя Габриель вполне бы справился без ее помощи. Кроме Стража в Убежище он никого не встретил, чему бы несказанно рад. Ловить на себе сочувственные взгляды и отвечать на одинаковые вопросы ему совершенно не хотелось.

- Не знаю, что тут вообще творится, - начала Скрибония, когда они остановились у двери, - но зря ты решил лезть в жерло Красной горы.

- Не понял?

- После разговора с тобой, Душитель вернулась к Оргистру. Не в самом хорошем расположении духа. Уверена, они скоро поубивают там друг друга.

Рэл не нашел, что ответить и просто кивнул Сестре. Когда та ушла, он постучал в дверь и, не став дожидаться приглашения, вошел в комнату.

Тавэл сидел за своим столом, сверля Дафну злым взглядом. Его пальцы были сплетены в замок, но между ними время от времени мелькали магические искорки. Маги часто так делают, чтобы держать себя в руках в особо нервных случаях. Им достаточно лишь выплеснуть немного энергии в таком безобидном виде. Дафна стояла напротив, скрестив руки на груди и высокомерно приподняв подбородок. О да. Габриель знал эту позу лучше всех остальных. Чародейка была чем-то очень недовольна, и ей не терпелось начать свою атаку. Похоже, с Тавэлом они и вправду не заладили.

Когда Рэл зашел, оба рассерженных взгляда устремились на него. Однако бретонца это ни капли не смутило, и он, пройдя через всю комнату, устроился напротив Оргистра, молча смотря на него требующим ответов взглядом.

- Габриель, выйди, - первой подала голос Дафна, стараясь, чтобы он прозвучал спокойно и ровно.

- Сама выйди, - бросил он, откидываясь на спинку стула. Губы Оргистра незаметно дрогнули в улыбке.

- Это нарушение третьего догмата!

- В гробу я видел эти догматы. Выйди, мне надо поговорить с Тавэлом.

- Потом тебе придется поговорить со мной. И очень серьезно, - это она сказала таким учительским тоном, будто разговаривала с провинившимся десятилетним мальчишкой.

- С нетерпение жду.

- Ну, рад снова тебя видеть, Габриель, - поприветствовал его Тавэл, когда чародейка захлопнула за собой дверь.

- Что происходит? – прямо спросил Терребиус и заметил странную ухмылку альтмера.

- В смысле?

- Да в прямом, Тавэл, в прямом! – Габриель опять начинал злиться. – Что, Обливион бы вас всех побрал, происходит? Почему меня это касается в первую очередь, но я об этом ничего не знаю?

- Успокойся, Габриель.

- Да не могу я успокоиться! Во что вообще я вляпался, объяснишь мне?

- Что именно ты хочешь знать?

- Все. От начала и до конца. Причем тут мой отец? Что надо Дафне? Кто такой Люсьен Лашанс? И что, в конце концов, всем от меня надо?

- Слишком много вопросов. Я не могу ответить на все.

- Кто может?

- Только время, - Оргистр просто пожал плечами, вставая со стула и подходя к своей коллекции оружия. – Твой отец был Темным Братом.

- Душителем?

- Да. Люсьен был его наставником… другом.

- Это тот человек, который приходил сюда?

- Да. Он хочет, чтобы ты занял место своего отца.

Габриель только сейчас вспомнил, где он раньше слышал имя Люсьен Лашанс. При первом их разговоре с Фалько. Аргонианин рассказывал ему об этом типе. В груди Габриеля снова что-то до боли сжалось.

- Мой отец… был… предателем?

Тавэл промолчал.

- Так да или нет?

- Нет. Не забивай голову всей этой историей с предательством. Это уже прошлое.

- А что здесь надо Дафне?

- Она здесь из-за контракта.

- Какого?

- Это не обсуждается.

- Но…

- А теперь вопросы буду задавать я, - он перебил Габриеля, и его голос вмиг стал строже. – Что ты вообще натворил в Анвиле? Жить надоело?

- У меня не было выхода.

- Выполнить контракт любым способом не значит погибнуть при этом. Если бы стражники нашли твой труп, они точно поняли, что перед ними ассасин Темного Братства, а после поднялся бы такой шум, что мы больше месяца не смогли бы браться за работу.

- Это был мой первый контракт в городе, - Габриеля ничуть не напряг строгий тон Тавэла. – Ты отправил меня в графский замок вырезать целую семью. Уж прости, я не знал всех тонкостей.

- Вы не должны были разделяться с Леонсией. Сам видишь, к чему это привело.

- Я выполнял ее приказ, если угодно знать.

- Я знаю это, - он вернулся на свое место и внимательно посмотрел Рэлу в глаза. От этого по коже пробежался неприятный холодок. – Я дорожу такой силой, как ты. Нам нужны такие ассасины, поэтому не стоит рисковать своей жизнью без необходимости.

- Что теперь?

- Пока останешься в Убежище, как только начнешь чувствовать себя лучше, я лично займусь тобой.

- Не понял?

- У тебя отличная подготовка, Рэл, - Тавэл ухмыльнулся: - Хотя теперь меня это не удивляет. Но тебя надо еще многому научить. Видишь ли, у Братства на тебя виды.

- Это связано с Люсьеном Лашансом?

Тавэл несколько секунд молча о чем-то думал, потом коротко кивнул:

- И с ним тоже.