Роль социологических конгрессов и международного сотрудничества в институционализации социологической науки

М. Фуко отметил, что для каждой исторической эпохи характерна своя «эпистема» — определенная система мыш­ления, научного теоретизирования, общая для данного историче­ского периода^[45]. Социологические конгрессы позволяют аккуму­лировать накопленный в рамках различных социологических школ и направлений опыт, способствуют апробации и институ­ционализации новых течений, теорий, концепций и их распро­странению на международном уровне. Это особенно актуально в эпоху глобализации, которая затронула и социологическую науку, что выражается в проведении мировых социологических конгрес­сов, массовость которых неуклонно возрастает^[46].

Конгрессы представляют собой одну из высших форм науч­ного сотрудничества. Сам факт проведения научных конгрессов говорит о сформированности научного знания, о завершенном этапе его институционализации и востребованности общест­вом.

Всемирные социологические конгрессы представляют собой наиболее представительную и авторитетную институциональную форму международного объединения и сотрудничества социоло­гического сообщества. В своем развитии они прошли два основ­ных этапа: с конца XIX в. и до Второй мировой войны и с конца 1940-х гг. по сегодняшний день^[47].

На начальных этапах своего развития Всемирные социологи­ческие конгрессы проводились под эгидой Международного ин­ститута социологии (МИС). Его первые конгрессы проводились во Франции (в Сорбонне), но председательствовали на них социо­логи из различных стран. Российские социологи (Г.П. Вырубов, П.Ф. Лилиенфельд, А.Я. Новиков, А.И. Чупров, Е.В. де Роберти) активно участвовали в работе МИС до начала 1930-х гг. С 1950-х гг. в качестве ведущей, по сути «глобальной» организации социо­логов выступает Международная социологическая ассоциация (MCA — International Sociological Association — ISA) — профессио­нальное объединение специалистов в социальных науках, создан­ное 14 октября 1948 г. в Париже по инициативе ЮНЕСКО. Учре­дители ассоциации: Ж. Дави (Франция), Ж. Гурвич (Франция), Г. Jle Бра (Франция), А. ден Холландер (Нидерланды), Р. Кёниг (Швейцария), Л. Вирт (США), П. Лазарсфельд (США), О. Клине- берг (США), Е. Ринде (Норвегия), Т. Маршалл (Великобрита­ния). Учредительный конгресс состоялся в сентябре 1949 г. в Ос­ло. С 1950 г. MCA проводит профессиональные форумы социоло­гов стран мира — Всемирные социологические конгрессы (BCK) (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Всемирные социологические конгрессы Конгресс Год проведения Место проведения Тематика I ВСК   Цюрих (Швейцария) Влияние социологических исследо­ваний на международные отношения II ВСК   Льеж (Бель­гия) Социальная стратификация и со­циальная мобильность Межгрупповые конфликты и их раз­решение Современное развитие социологиче­ских исследований Обучение, профессиональная дея­тельность и ответственность социо­логов III ВСК   Амстердам (Нидерланды) Проблема социальных изменений в XX веке IV ВСК   Милан и Стре- зе (Италия) Социология и общество

Окончание табл. 2.1 Конгресс Год проведения Место проведения Тематика V BCK   Вашингтон (США) Социологи, политическая деятель­ность, общественность Социология развития Сущность и проблемы социологиче­ской теории VI ВСК   Эвиан (Фран­ция) Единство и разнообразие в социоло­гии Социология международных отно­шений VII ВСК   Варна (Болга­рия) Современное и будущее общество, научное прогнозирование, социаль­ное планирование и руководство об­щественным развитием VIII ВСК   Торонто (Ка­нада) Наука и революция в современном мире IX ВСК   Упсала (Шве­ция) Пути социального развития Х ВСК   Мехико (Мек­сика) Социальная теория и социальная практика XI ВСК   Нью-Дели (Индия) Социальные изменения: проблемы и перспективы XII ВСК   Мадрид (Ис­пания) Социология для единого мира: един­ство и разнообразие XIII ВСК   Билефельд (Германия) Оспариваемые границы и меняю­щиеся солидарности XIV ВСК   Монреаль (Канада) Социальное знание: наследие, вызо­вы, перспективы XV ВСК   Брисбен (Ав­стралия) Социальный мир в XXI столетии: ам­бивалентное наследие и возникаю­щие вызовы XVI ВСК   Дурбан (ЮАР) Качество социального существова­ния в глобализующемся мире

XVII ВСК состоится в 2010 г. в Гётеборге (Швеция). Возмож­но, Россия будет претендовать на проведение XVIII ВСК в 2014 г., но это пока предположения.

Международная социологическая ассоциация является чле­ном Международного совета социальных наук (при ЮНЕСКО), имеет статус неправительственной организации, ассоциирован­ной с ЮНЕСКО, и специальный статус при Экономическом и со­циальном совете ООН.

MCA — подлинно интернациональная организация социоло­гов. Она имеет сложный, структурированный состав и объединя­ет: 58 национальных социологических ассоциаций (включая Рос­сийскую ассоциацию социологов), 11 региональных ассоциаций (например, Европейскую социологическую ассоциацию, Азиат­ско-Тихоокеанскую и др.), 73 научных института или факультета социологии в вузе и более 3 тыс. индивидуальных членов из 109 стран мира (см. официальный сайт Международной социоло­гической ассоциации: www.ucm./info/isa).

Один раз в четыре года MCA проводит всемирные конгрессы социологов, где обсуждаются социальные и политические про­блемы мирового развития, теории и методологии социологиче­ских и политологических исследований.

I ВСК (табл. 2.1) был созван совместно с Международной ассоциаци­ей политических наук в сентябре 1950 г. в Цюрихе (Швейцария). В ра­боте ВСК участвовали 180 ученых из 33 стран; было представлено 56 докладов.

II ВСК состоялся в августе 1953 г. в г. Льеже (Бельгия) и собрал 280 представителей из 34 стран; было представлено 156 докладов. Число участников конгресса с каждым разом увеличивалось, и на V ВСК, который проходил в 1962 г. в Вашингтоне (США), присутство­вали 1030 социологов из 51 страны, в том числе 18 из СССР. Этот кон­гресс стал определенным этапом в развитии социологии. С этого вре­мени начали создаваться специализированные постоянные исследо­вательские комитеты по социологии, объединяющие социологов по профессиональным интересам и научным направлениям.

Важное место в истории MCA занимает конгресс, впервые проводив­шийся в Азии (Индия, Нью-Дели, 1986), что способствовало разви­тию социологии в странах Юго-Восточной Азии и сопредельных ре­гионов.

Первый в XXI в. Всемирный конгресс, организованный MCA, состо­ялся в 2002 г. в Брисбене. В работе конгресса приняли участие делега­ты почти из 90 стран - Австралии, США, Великобритании, Канады, Германии, России и др. Конгресс в Брисбене показал, что в XXI в. со­циологическую деятельность ожидают и значительные продвижения вперед, и серьезные опасности нравственного характера, связанные

не в последнюю очередь с границами допустимого вмешательства в ход социальных событий, с проблемами манипуляции поведением людей. Конгресс в Австралии интересен для нас также тем, что здесь российские социологи впервые за историю проведения ВСК органи­зовали русскоязычную секцию «Русский форум», которая была разде­лена на два тематических направления:

о «Россия и мир: изменяющиеся перспективы и глобальные реально­сти» (руководитель — проф. Н.Е. Покровский); о «Современная Россия как процесс: куда он направлен?» (руководи­тель — чл.-корр. М.К. Горшков).

С 23 по 29 июля 2006 г. в г. Дурбан (ЮАР) прошел XVI Всемирный конгресс социологов. Его тема»Качество социального существования в глобализующемся мире» («The Quality of Social Existence in a Globalizing World»).

Это первый Всемирный форум социологов на территории Африкан­ского континента. При этом на предыдущих конгрессах социологов из Африки было не более 2 %. В 2000 г. Южно-Африканская социологи­ческая ассоциация в конкурентной борьбе с социологической ассо­циацией Швеции выиграла право провести очередной конгресс, не­смотря на критические комментарии, что страна не готова к проведе­нию такого крупного мероприятия. Занимавший в это время пост Президента Всемирной социологической ассоциации профессор со­циологии из Миланского университета Альберто Мартинелли привет­ствовал это событие, утверждая, что конгресс на Африканском конти­ненте позволит проложить пути для создания Всеафриканской социо­логической ассоциации. В 2002 г. Мартинелли сменил известный польский исследователь П. Штомпка, который также поддержал про­ведение конгресса в ЮАР, отметив: «Африка — великий континент, разрываемый драматическим наследием прошлого, бедствиями на­стоящего, перспективами возрождения и светлого будущего». Согласно Уставу MCA, выбор страны осуществляется с учетом необ­ходимости разнообразия мест проведения на основании обязательной оценки местных организационных и физических ресурсов; обязатель­ным условием является отсутствие ограничений на въезд для всех уча­стников независимо от их этнической принадлежности. Место прове­дения выбирается не менее чем за шесть лет до проведения форума. Российские социологи и на этом конгрессе организовали русскоязыч­ную секцию, где обсуждалась проблема динамики и качества социаль­ного развития российского общества. Свои доклады представили из­вестные отечественные социологи: А. Эффендиев (ГУ—ВШЭ), Р. Гринберг (ИС РАН), М. Горшков (ИС РАН), Н. Покровский (ГУ-ВШЭ), О. Шкаратан (ГУ-ВШЭ), 3. Голенкова (ИС РАН), А. Гофман (ГУ—ВШЭ), А. Здравомыслов (ИС РАН), Ю. Волков (ЮФУ), Ж. Тощенко (РАН) и др.

В России также организуются социологические конгрессы. На Всероссийские социологические конгрессы съезжаются все из­вестные социологи России, а также начинающие молодые ученые для того, чтобы обменяться своими мнениями, позициями и, тем самым, обогатить российскую социологию новым знанием, апро­бированным в жаркой полемике «круглых столов», секционных заседаний. Первый Всероссийский социологический конгресс «Общество и социология: новые реалии и новые идеи» прошел в 2000 г. в Санкт-Петербурге. II Всероссийский социологический конгресс «Российское общество и социология в XX веке» провел свою работу в 2003 г. в Москве на базе МГУ им. М.В. Ломоносова.

III Всероссийский социологический конгресс «Социология и общество: проблемы и пути взаимодействия» проходил 21—24 ок­тября 2008 г. в Москве. В его работе приняли участие 1286 социо­логов страны из 77 субъектов РФ. Российские социологи подверг­ли анализу и обсуждению многочисленные проблемы теоретиче­ской и практической социологии, ее развития в современной России и адекватности современным реалиям функционирова­ния российского и мирового сообщества. Свое мнение в виде те­зисов научных докладов выразили более 2500 российских социо­логов^[48].

Таким образом, сотрудничество социологов на российском и международном уровнях помогает на основе сравнения дости­жений различных научных школ совершенствовать методологию и теорию исследований, лучше понимать современное общество в целом и Россию в особенности.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Внимательно прочитайте следующие определения предмета социоло­гии.

0 «...Можно назвать институтом все верования, все поведения, установ­ленные группой. Социологию тогда можно определить как науку об институтах, их генезисе и функционировании» (Э. Дюркгейм).

0 «Социология изучает явления взаимодействия людей друг с другом, с одной стороны, и явления, возникающие из этого процесса взаимо­действия, — с другой» (П.А. Сорокин).

0 «Социология — это наука о становлении, развитии и функционирова­нии социальных общностей и форм их самоорганизации: социальных систем, социальных структур и институтов. Это наука о социальных изменениях, вызываемых активностью социального субъекта — общ­ностей; наука о социальных отношениях как механизмах взаимосвязи и взаимодействия между многообразными социальными общностя­ми, между личностью и общностями; наука о закономерностях со­циальных действий и массового поведения» (В.А. Ядов).

О «Социология — это изучение общественной жизни человека, изуче­ние групп и обществ» (Э. Гидденс).

Какое из них, по вашему мнению, является наиболее адекватным? Обоснуйте свое мнение. Попробуйте опровергнуть мнение своих оп­понентов.

2. Проанализируйте следующие высказывания классиков социологии:

О «Социальная жизнь вся — конфликт, поскольку она изменчива. В че­ловеческих обществах нет постоянства, ибо в них нет ничего устойчи­вого. Поэтому именно в конфликте заключены творческое ядро лю­бых сообществ и возможность свободы» (Р. Дарендорф);

О «Человеческое сознание... есть не что иное, как коллективное созна­ние группы, которой мы принадлежим» (Э. Дюркгейм);

О «Не существует чувства Я... без соответствующего ему чувства Мы» (Ч. Кули).

Какое понимание общества вы видите в этих высказываниях? Какое место в них, по вашему мнению, отводится индивиду?

3. Чем различаются между собой эмпирические факты, социальные факты и научные факты? Приведите примеры.

4. Опишите основные социологические парадигмы.

5. В XIX в. О. Конт во всеобщей классификации наук поставил социоло­гию на самую вершину знаний — выше математики, физики и биоло­гии. На какое место поставили бы вы современную социологию?

6. Какую роль в развитии социального познания в целом и социологии в частности сыграла философия?

7. Во всех социологических размышлениях Г. Спенсера превалируют биологические аналогии. Например: «Общества, как и живые тела, начинаются как зародыши — возникают из масс, крайне малых по сравнению с массами, которых они в конечном итоге достигают». М. Вебер резко критикует «органическую социологию», рассматри­вающую отдельного индивида как часть, «клеточку» социального ор­ганизма. Понятие организма в применении к обществу может быть лишь метафорой — не больше, ибо «для социологии... объектом по­знания является именно смысловая связь поведения».

Является ли точка зрения Вебера прогрессом по сравнению с точкой зрения Спенсера, и если да, то почему?

8. Как вы понимаете высказывание Ч.Р. Миллса: «Первый урок социо­логии состоит в том, чтобы помочь человеку найти себя в контексте своей эпохи»?

ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ

1. О. Конт и его роль в институционализации социологической науки.

2. Классификация наук О. Конта и место социологии в ней.

3. Социологическое наследие Г. Спенсера.

4. Классические социологические теории: общая характеристика.

5. Социологические взгляды Э. Дюркгейма.

6. Социология М. Вебера.

7. История развития социологии в России.

8. Развитие социологии в СССР.

9. Современная социология в России.

10. Современная зарубежная социология: основные школы и направле­ния.

11. Т. Парсонс и его учение о социальном порядке.

12. Э. Гидценс и его социология.

13. Социология П. Бурдье.

14. Ю. Хабермас и его вклад в развитие социологического знания.

15. Социологические конгрессы: история развития и современное значе­ние.

	СПЕЦИАЛЬНЫЕ СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ

3.1. Социология управления

По мнению известного ученого Питера Дракера (Друкера), исторические успехи человечества на 80 % определя­ются не природными ресурсами и технологиями, а эффективно­стью управления^[49]. То, что управление является важным ресурсом общества, было известно еще задолго до появления управленче­ской науки. В настоящий момент нет недостатка в управленче­ской литературе и каждый управленец, чтобы добиться эффектив­ности управления, вооружается положениями, концепциями и рекомендациями, разработанными в рамках управленческих от­раслей знания на основе теории управления.

Теория управления представляет собой отрасль научного знания, изучающая процессы управления в социальных и социально-эко­номических системах, систему принципов, методов и технологий управления, содержание, форму и эволюцию управленческих от­ношений, механизмы принятия и реализации управленческих ре­шений, а также их эффективность и т.п.

Вместе с изменением и развитием социально-экономической и духовной структур общества изменяется и совершенствуется управление и соответственно управленческие отношения. Поэто­му не может быть единой, универсальной для всех типов общест­венно-исторического развития системы управления, управленче­ских отношений.

В социологической и управленческой литературе сложились различные подходы к управлению: управление как наука, управ­ление как искусство, управление как функция, управление как процесс, управление как аппарат. Названные подходы выступают в комплексе и представляют собой систему управления, которая

сочетает все обозначенные элементы как подсистемы единой сис­темы управления.

Управление в наиболее общем виде может рассматриваться как воздействие субъекта управления на его объект^[50].

Всякое общество основывается на совместной, коллективной целенаправленной деятельности индивидов. Для того чтобы такая деятельность была успешной и вообще оказалась возможной, не­обходимо ее организовать тем или иным способом. В противном случае несогласованные действия отдельных людей будут не по­могать, а мешать достижению цели. Выделяют два необходимых условия организации коллективного действия:

- наличие иерархии — фиксированного вертикального ранжирова­ния статусов участников действия, когда нижестоящие в иерархии подчиняются вышестоящим;

- наличие управления — сообразного поставленной цели механизма обеспечения нужного порядка действий участников.

Если соблюдены оба условия, можно говорить об организа­ции. Иерархия образует статическое измерение организации, а управление — ее динамическое измерение. Организация социаль­ных действий и управление ими составляет предмет особой от­расли социологического знания — социологии управления. Со­циальное управление представляет собой специфический вид человеческой деятельности, необходимость которого обусловле­на потребностью в организации совместной деятельности людей. Оно является следствием разделения труда в силу различия при­родных способностей людей и сложности социальной действи­тельности. Социальное управление пронизывает собой все про­цессы жизни общества, охватывает все его сферы.

Процесс управления сам по себе можно в рабочем порядке опре­делить как непрерывное целенаправленное воздействие на инди­вида или группу людей. Индивид или группа, находящиеся под подобным воздействием, представляет собой объект управления, а индивид или группа, осуществляющая такое воздействие, — субъект управления. Процесс управления обязательно имеет ие­рархическую структуру, предполагает подчинение низшего звена высшему. Это обусловлено тем, что в процессе управления дея­тельность индивида или группы регламентируется и направляется не только их свободной волей, но и главным образом — требова­ниями, предъявляемыми извне. При этом с необходимостью про­исходит ограничение свободы действий объекта управления рам­ками правил, должностных инструкций, ролевых предписаний.

Управление как форма деятельности всегда элитарно по сво­ему характеру: тех, кто управляет, гораздо меньше, чем тех, кем управляют. По своей структуре оно представляет собой пирамиду, составленную из горизонтальных уровней управления. Однако, несмотря на простоту этих сущностных характеристик социаль­ного управления, не так легко дать исчерпывающее определение этого понятия. Различные варианты определений связывают со­циальное управление или с поставленной социально значимой целью, или с социальным характером объекта управления, или со спецификой применяемых в социальном управлении принципов и технологий, или с определенным соотношением управления и самоуправления. По-видимому, основным элементом социаль­ного управления следует считать присутствие значимого социаль­ного по своему характеру стимула деятельности, дающего возмож­ность максимальной мобилизации свободной воли и способно­стей индивида или группы. При этом чем более высокоразвитым и сложноорганизованным является общество, тем выше в процессе управления им доля самоуправления и самоорганизации, тем сложнее и разветвленнее система распределения управленческой инициативы, полномочий и ответственности- Однако даже самое развитое и «самоуправляющееся» общество или коллектив нужда­ется в опосредующих звеньях системы управления, т.е. в исполни­тельной иерархии. Даже когда субъектом управления в конечном счете является сам коллектив, необходимы исполнительные орга­ны, которые проводили бы в жизнь его решения. Поэтому социо­логия управления исследует логику развития управленческих структур и организационных форм управления человеческой дея­тельностью; проблемы становления социального самоуправления и обеспечения его эффективности; условия оптимизации управ­ления обществом и т.п.

В современной теории управления выделяют два уровня:

- первый уровень — концептуальные основы понимания социаль­ного управления, сами по себе составляющие часть широкомас­штабных политико-экономических, социально-философских, макросоциологических теорий;

- второй уровень - конкретные, более узкие по своему охвату тео­рии, сосредоточивающие свое внимание на разработке и решении

практических проблем управления, прежде всего проблемы дости­жения оптимальной эффективности функционирования управ­ленческих структур. Эти теории ближе к прикладному уровню и становятся основанием для выработки рекомендаций, внедряемых далее в управленческую практику.

Концептуально-методологические основания современной теории управления содержатся в работах М. Вебера, Ф. Тайлора, А. Файоля, Э. Мэйо, П. Дракера, Г. Саймона. На базе идей, разви­тых этими авторами, сформировались современные представле­ния о сущности управленческого процесса и сложились опреде­ленные «гуманизационные» тенденции в практике управления.

В социологии управления применяются различные концеп­туальные подходы к предмету изучения. Так, с точки зрения тех­нического или системного подхода управление понимается как функция системы, обеспечивающая посредством рациональных способов возможно более эффективное использование общест­вом человеческих ресурсов. Политический подход рассматривает управление как механизм реализации и сохранения власти правя­щей элиты.

В целом социальное управление представляет собой непрерыв­ный процесс активного воздействия на объект с помощью системы управления — механизма реализации такого воздействия. Система управления должна быть достаточно динамичной и обладать спо­собностью эффективного воздействия на окружающую среду с целью ее изменения. Эффективность системы управления зависит от слаженности функционирования всех без исключения элемен­тов системы. Если хотя бы один элемент системы управления рабо­тает неэффективно, когда его действие не оказывает влияния на функционирование целого или даже тормозит или деформирует его, то это сказывается на эффективности всей системы.

В систему социального управления входят такие элементы, как механизм управления, субъект и объект управления, органи­зационная структура, функции и сам процесс управления.

Механизм управления является продуктом целенаправленной разработки, предполагающей сбалансированное изменение функ­ций, форм, методов, рычагов и стимулов социального управления, ориентированное на достижение его оптимальной эффективности в конкретных условиях. Для нормальной жизнедеятельности со­циальной системы необходимо, чтобы функционирование механиз­ма управления обеспечивало слаженное взаимодействие всех его

элементов в решении поставленных задач. В этом смысле механизм управления как целостность представляет собой совокупность эко­номического, организационного и социокультурного механизмов, функционирующих синхронно в едином социетальном и организа­ционном контексте.

Рассматривая в этом аспекте социальную систему, можно ска­зать, что она одновременно представляет собой и субъект, и объект управления. Поэтому субъект и объект управления следует представ­лять как постоянно взаимодействующие управляющую и управляе­мую подсистемы социальной системы. Но управленческие отноше­ния в обществе никогда не проявляются в виде субъект-объектных отношений, а имеют вид субъект-субъектных отношений, посколь­ку объект управленческого воздействия тоже субъективен и спосо­бен к активной реакции на управленческое воздействие. Таким об­разом, управленческий процесс — это всегда взаимодействие, обра­зующее совокупность прямой и обратной связи^[51].

Любая социальная система включает в себя более частные подсистемы:

- техническую, представляющую собой комплекс отдельных техни­ческих средств;

- технологическую, которая представляет собой структурирование производственно-трудовой и политической деятельности посред­ством расчленения ее на стадии и процессы. Этот нормативный комплекс определяет следование друг за другом отдельных произ­водственных операций по ходу управления ими;

- организационную, которая на основе определенной структуры управления осуществляет рациональное использование техни­ко-технологических средств и человеческих ресурсов;

- экономическую, содержащую совокупность хозяйственных и фи­нансовых процессов и связей;

- социальную, образуемую совокупностью социальных отноше­ний, которые возникают в процессе коллективной деятельности.

Взаимосвязь подсистем и их слаженное совместное функцио­нирование в целостности образуют единый процесс социального управления: техническая, технологическая и организационная подсистемы образуют организационно-техническую сторону управления, а экономическая и социальная - социально-эконо­мическую сторону. Процесс управления представляет собой ис­ходящую от субъекта координацию и организацию объекта управ­ления. Будучи продуктом исторической дифференциации трудо­вой деятельности, управление осуществляет целенаправленное воздействие на технологические, экономические и социальные процессы.

Основные виды социального управления представлены поли­тическим или государственно-административным управлением, управлением социально-культурными процессами, управлением производством.

Управлять можно как вещами и предметами неживой приро­ды, так и живыми — биологическими и социальными системами. Управление объектами неживой природы входит в компетенцию в основном технических наук. Естественные науки исследуют про­цессы управления биологическими системами. Управление в со­циальных системах (социальное управление), или менеджмент, составляет предмет социальных наук, прежде всего социологии управления. Поскольку социальная система включает в себя дей­ствия людей с материальными ресурсами, социальное управление охватывает и управление материальными ресурсами в контексте человеческой деятельности, и управление самими людьми и их коллективными действиями.

Социальное управление — процесс многоуровневый: оно осу­ществляется на уровнях отдельной организации, административ­ного региона, отрасли материального или духовного производст­ва, наконец, государства в целом. На административно-политиче­ском уровне социальное управление представляет собой власть, поскольку проявляется и сосредоточивается в сфере политики.

Понятию «управление» синонимичны понятия «руководство» и «менеджмент», обозначающие деятельность по непосредствен­ному управлению трудовым коллективом. В частности, под ме­неджментом понимается как формулирование и постановка за­дач, так и управленческое обеспечение их выполнения. Менедж­мент представляет собой единый процесс, в котором сливаются воедино планирование, организация, мотивация и контроль, под­чиненные достижению цели, стоящей перед социальной сис­темой.

Прогнозирование и перспективное планирование будущих социаль­ных и организационных изменений является особо важным ас­пектом управления. Прогнозирование неотделимо от процесса принятия любых значимых стратегических решений, в связи с чем

актуализируется проблема стратегического управления, которое реализуется в виде следующих этапов^[52]:

1) оценка исходного состояния организации (анализ основных сег­ментов рынка, плюсов и минусов конкурентов, финансовое поло­жение и инфраструктура организации и т.д.);

2) определение видения организации (образ желаемого будущего) в перспективе 3—5 лет;

3) выстраивание различного рода политик (финансовой, кадровой, технологической, маркетинговой и т.д.), которые будут являться мостиком между исходным состоянием организации и желаемым.

Неотъемлемым условием разработки стратегии организации является определение ее миссии.

Для того чтобы эффективно управлять обществом, необходи­мо иметь адекватные представления о действующих в нем тенден­циях и факторах, правильно оценивать возможную динамику их развития в том или ином варианте социальной ситуации. Разра­ботка и внедрение в управленческую практику перспективных стратегий социального развития входят в предметную область со­циологии управления и составляют один из наиболее важных ее разделов.

Исследования в области социологии управления как одной из отраслей социологического знания позволяют понять специфи­ческие закономерности управленческой деятельности, эволюцию ее принципов и форм.

В современной управленческой теории и практике накоплен обширный опыт, основанный на признании доминирующей роли в системе управления человеческого фактора, человека как субъ­екта управления^[53]. Вместе с тем опыт российской системы управ­ления и ее современное состояние показывают, что степень его использования и эффективность чрезвычайно малы, о чем свиде­тельствуют как низкие показатели экономического развития стра-

ны, так и общественное мнение о российской управленческой элите и системе управления в ее лице.

Так, согласно данным социологического исследования «Бюрокра­тия и власть в новой России», проведенного в июле 2005 г. Институ­том социологии РАН совместно с Представительством Фонда им. Ф. Эберта в РФ во всех территориально-экономических районах страны (согласно районированию, принятому Росстатом), на вопрос о том, что сегодня препятствует быстрому экономическому росту страны, почти половина россиян (49,9 %) отметила коррумпирован­ность нынешней экономической и политической элиты. Кроме того, респонденты оказались единодушны в мнении о том, что «россий­ский народ» не оказывает влияния на функционирование россий­ской власти.

Проблема бюрократии в России стояла остро всегда, хотя бю­рократические системы управления теоретически обладают высо­ким потенциалом с точки зрения эффективности, точности, по­стоянства, строгости и надежности работы. Однако в современ­ных условиях развития управленческих отношений и смены управленческой парадигмы потенциал бюрократических систем сокращается, возникают новые трудности и эффективность управления еще более снижается. Следствием этого является сни­жение доверия населения к властным структурам, а также и дру­гим социальным институтам.

Результаты упомянутого выше социологического исследования под­тверждают это и показывают, что государственные и общественные институты не пользуются поддержкой и доверием россиян и не рас­сматриваются ими в качестве инструментов реализации обществен­ных и личных интересов. В этом отношении характерны оценки рос­сиянами деятельности исполнительных органов власти, различных социальных служб, с одной стороны, и тех институтов, которые при­нято относить к гражданскому обществу (местные парламенты, су­ды, СМИ, партии и профсоюзы), — с другой. Наиболее провальной, по оценкам россиян, выглядит деятельность жилищно-коммуналь- ных служб, а также органов здравоохранения и правопорядка. Их деятельность со знаком «минус» соответственно оценили 65,2, 52,1 и 43,0 % опрошенных. Скорее как удовлетворительную (на «троечку») россияне оценивают работу местных органов исполнительной вла­сти — губернаторов, глав администраций регионов и муниципальных образований, а также органов системы образования и социального обеспечения (см. табл. 3.1).

Та б л и ца 3.1. Как бы Вы оценили работу органов власти, социальных служб и общественных организаций в Вашем регионе? (в %)

Бюрократия и власть в новой России: позиция населения и оценки экспертов. Аналитический доклад. М., 2005 / http//www.isras.ru

Деятельность судов, законодательных собраний регионов, профсою­зов и политических партий положительно оценивают от 1,7 до 5,1 % россиян, отрицательно - от 22,8 до 31,5 %, причем затруднились с оценкой работы этих органов свыше 40 % опрошенных. Это говорит либо о слабой информированности населения о деятельности органов, призванных представлять и защищать их интересы, либо об отсутст­вии этой деятельности как таковой. Единственным более или менее дееспособным институтом гражданского общества, по мнению росси­ян, являются местные СМИ.

Данные, полученные из исследования «Чего опасаются россияне?»¹, показали следующее: россияне менее всего склонны доверять судеб­ной системе (21 %), милиции (24 %), профсоюзам (23 %), Государст­венной Думе (29 %) и Совету Федерации (31 %), печатной прессе (26 %) и телевидению (35 %), социальным службам (34 %) и политиче­ским партиям (13 %). Относительно высоким (41 %) остается лишь уровень доверия общественным организациям (правозащитные, жен­ские, экологические и т.д.)^[54].

1 Исследование осуществлено специалистами ИС РАН в сотрудничестве с Представительством Фонда им. Ф. Эберта в Российской Федерации в сентябре 2008 г. по общероссийской квотной выборке, охватившей 1750 респондентов от 18 лет и старше, в 12 территориально-экономических районах РФ (согласно райо­нированию Росстата), а также в Москве и Санкт-Петербурге.

Ученые пришли к неутешительному выводу о том, что россияне не только не готовы видеть в бюрократии выразителя интересов общест­ва, но и рассматривают ее как силу если и не прямо враждебную, то, безусловно, наносящую ущерб интересам страны.

Как видно из рис. 3.1, по оценке деятельности бюрократии позиции россиян и госчиновников оказались прямо противоположны: почти ³/₄ населения убеждены, что сегодняшние чиновники не столько спо­собствуют решению каких-то проблем и обеспечивают эффективное развитие страны, сколько мешают этому развитию. Удивительно, что и среди самих госслужащих каждый пятый считает, что работа чинов­ников сегодня мешает развитию России.

Обеспокоенность населения и самих чиновников вызывают не столь­ко громоздкость и неэффективность государственного аппарата и «за­силье бюрократии», сколько его тотальная коррумпированность и сращивание с криминалом (так считают 11,6 % и 25,3 % среди населе­ния в целом; 7,0 % и 24,1 % среди респондентов-госслужащих)^[55].

Российская система государственно-административного управ­ления по-прежнему основана на принципах бюрократической фор­мы организации, что затрудняет модернизацию системы управления и подготовки нового типа управленческих кадров, в которых так ну­ждается Россия. Поэтому необходимо обратить внимание на лично­стную составляющую в решении управленческих и профессиональ­ных вопросов для обеспечения эффективной деятельности в сфере социального управления.

Таким образом, социология управления как отрасль со­циологической науки исследует всю совокупность управленче­ских процессов в отношении их характера, структуры, социаль­ных функций, вопросы социального прогнозирования, конструи­рования, развитие социальных технологий.

3.2. Социология безопасности

Современное общество как целостность во мно­гом отличается от других исторических форм социальности. Наи­более существенными его отличиями являются:

0 растущая интегрированность как следствие и результат разверты­вания процессов глобализации;

0 нарастание осознания необходимости организованного противо­стояния множественным угрозам и рискам, опасным с точки зре­ния социетального самосохранения и жизнеобеспечения.

Глобальное общество начала XXI в. представляет собой чело­веческую общность, прошедшую через катастрофические уроки истории, на горьком опыте научившуюся тому, что самое цен­ное — не политические идеи, не технологические достижения, не утопические проекты вселенского счастья, а простое выживание и безопасное существование человечества. Согласно Н. Луману, об­щество является рефлексирующей, сознающей себя системой. Понимание необходимости единой теории безопасности можно рассматривать как продукт саморефлексии современного общества.

Социология безопасности — это отрасль социологического зна­ния, интегрирующая прикладные аспекты политических, со­циальных, военных, экономических, технических, гуманитарных наук, предметом которой являются разнообразные факторы рис­ка, угрожающие обществу и личности, а также сущность, методы, формы и средства обеспечения безопасности личности и общест­ва в условиях комплексного взаимодействия всех этих факторов. Сложность и широта предметной области социологии безопасно­сти отражается в ее структуре, где можно выделить три подобла­сти - социологию гуманитарной безопасности, социологию при­родной безопасности и социологию техногенной безопасности.

Социология гуманитарной безопасности изучает проблемы обес­печения защищенности человека в контексте сложившихся общест­венных отношений. Это емкое определение включает в себя разно­образные аспекты в соответствии с многогранностью самого поня­тия «человек». Безопасное существование индивида невозможно вне защиты возможностей нормальной жизнедеятельности, прав и сво­бод, не только его собственных, но и его семьи, родных, этнической общности, к которой он принадлежит, без свободной реализации се­бя в национальной культуре, идентификации с ее ценностями, тради­циями, идеалами и нормами. Гуманитарная безопасность предпола­гает также обеспечение свободного развития интеллектуального, ду­ховного, морально-этического потенциала человека, защиты его от разнообразных посягательств и угроз, от всякого насилия — физиче­ского, нравственного, социального и политического.

Проблематика духовной безопасности особенно актуальна для со­временного российского общества. Под духовной безопасностью подразумевается важнейшая качественная характеристика всей

культуры в целом, определяющая ее способность поддерживать нор­мальные условия жизнедеятельности населения, а в более широком (социетальном) контексте духовная безопасность определяется как качественная характеристика общества, исследуемая в духовно­нравственном срезе, т.е. рассматриваемая как целостность, для ко­торой состояние духовности/нравственности является одним из ин­дикаторов жизнеспособности и функциональной согласованности основных социальных институтов, идеологии и культуры^[56].

Духовная безопасность представляет собой комплекс таких ее составляющих, как культурная, религиозная, идеологическая, ко­торые пересекаются с другими сферами жизнедеятельности об­щества — политической, экономической, семейно-брачной и т.д. Вследствие этого анализ духовной безопасности предполагает обязательный институциональный анализ проблем, связанных с функционированием важнейших социальных институтов, от ко­торых зависит поддержание духовной безопасности общества. В структуре духовной безопасности общества выделяют три важ­нейших элемента: 1) культурную независимость; 2) стабильность функционирования политической системы; 3) способность на­ционального образования, здравоохранения и культуры к дина­мичному саморазвитию^[57].

Первыйэлемент характеризуется тем, что его функциони­рование возможно при способности общества к сохранению тра­диций и культурному воспроизводству независимо от взаимо­действия с другими странами и степени их влияния на мировые процессы. В условиях глобализации обеспечить культурную неза­висимость довольно сложно, так как постоянно возрастает сте­пень взаимовлияния на международном уровне. Чтобы сохранить культурную самобытность и идентичность, необходимо бережно относиться к культурному наследию прошлого и исторической памяти народа. Сохранение исторической памяти и ее воспроиз­водство через поколения является залогом культурной независи­мости. В России история переписывается из раза в раз, что разру­шает историческую память народа, извращает ее и просто уничто­жает, обусловливая соответствующие культурные последствия.

Второй элемент обеспечения духовной безопасности свя­зан с функционированием политической системы общества, на

уровне которой должны обеспечиваться защита достигнутых прав и свобод личности, а также конструктивный диалог между госу­дарством и обществом, политическими и общественными струк­турами социума.

Третий элемент обеспечения духовной безопасности свя­зан с социокультурной системой общества и ее способностью к динамическому саморазвитию на основе качества системы обра­зования, здравоохранения и культуры в целом. Этот элемент в большей степени отвечает за духовно-нравственное состояние об­щества, его интеллектуальный и инновационный потенциал.

Таким образом, обеспечение духовной безопасности является непременным условием сохранения национальной безопасности.

Национальная безопасность государства является сложным системным понятием и предполагает включение многих состав­ляющих, таких, как:

- экономическая безопасность, обеспечение которой требует ус­тойчивого экономического роста, нормального воспроизводства национальной экономики, необходимой степени хозяйственной независимости и самостоятельности в сочетании с занятием и удержанием значимых позиций на мировом рынке;

- продовольственная безопасность, критерием которой является способность общества, не прибегая к помощи извне, полностью обеспечить продуктами питания своих граждан;

- информационная безопасность, обеспечение которой означает заботу о сохранении военной и государственной тайны, о нераз­глашении секретной — финансовой, технико-технологической, оборонно-стратегической — информации разных уровней, утечка которой могла бы оказаться опасной;

- социальная безопасность, связанная с поддержанием стабильно­сти в обществе, с необходимостью избежания чрезмерного обост­рения социальных противоречий, сдерживания роста имущест­венного неравенства, поскольку на этой почве могут возникать массовые беспорядки и социально-политические катаклизмы;

- демографическая безопасность, под которой понимается такое состояние общества, при котором уровень рождаемости в соотно­шении с индикаторами индивидуальной продолжительности жизни обеспечивает самовоспроизводство нации.

Критическое состояние демографической сферы современного рос­сийского общества требует глубокого анализа причин и последствий демографического кризиса. Этими проблемами занимаются многие

отечественные исследователи, среди которых следует назвать прежде всего таких, как: А.И. Антонов, В.Н. Архангельский, В.А. Борисов, А.Г. Вишневский, В.М. Медков, В.И. Переведенцев и др. Современ­ная Россия, по оценкам специалистов, характеризуется следующими негативными явлениями в демографической сфере: очень низкая рож­даемость; высокая смертность; большая естественная убыль населе­ния; быстрое старение населения; очень большая разница в средней продолжительности жизни мужчин и женщин; большие перемены в сфере семейно-брачных отношений по сравнению с недавним про­шлым и т.д.^[58] На 1 января 2006 г. численность населения России соста­вила 142,7 млн человек, что на 735,5 тыс. человек, или на 0,5 %, мень­ше, чем на 1 января 2005 г., а за период с 1993 по 2005 г. численность населения России сократилась на 5,8 млн человек, или на 4 %; на 1 ян­варя 2007 г. в России насчитывалось уже 142,2 млн человек: за 2006 г. число умерших превысило численность родившихся на 561 тыс. чело­век^[59]. Приведенные данные красноречиво говорят сами за себя, предре­кая демографическую катастрофу в России при сохранении столь тре­вожных тенденций в демографическом развитии российского государ­ства. Прогнозы, сделанные как отечественными, так и зарубежными учеными, одинаково неутешительны и мрачны. Согласно прогнозам Росстата, при сохранении темпов депопуляции население России ожи­дает существенное сокращение — до 138 млн человек к 2016 г.^[60]; по про­гнозам ООН, к середине XXI в. в России останется 101,5 млн жителей, и это население будет старым (недаром Россию уже сейчас называют «стареющей» страной или страной «стариков»); по прогнозам демогра­фов Института социально-политических исследований РАН, россий­ское население уменьшится в среднем до 80,2 млн человек^[61]. Критическая ситуация в демографической сфере привела к разработ­ке и принятию Концепции демографического развития РФ до 2015 г. Пока рано говорить о результатах ее реализации, и окончательная оценка Концепции будет дана несколько позже.

Исследователи отмечают: «То, что мы пережили в 90-е годы, трудно объяснить с помощью классической демографической науки»^[62]. Про­фессор И.А. Гундаров предложил рассматривать это необъяснимое с

точки зрения классической демографической науки явление как «не­инфекционную эпидемию»: с 1992 г. здоровье населения России стало резко ухудшаться, особенно много смертей наступило из-за сердеч­но-сосудистых заболеваний. При этом известные социально-эконо­мические и медицинские факторы риска не объясняют природы сверхсмертности, равно как не объясняют катастрофическое падение рождаемости в России^[63]. Скорее всего неблагополучие в демографиче­ской сфере общества связано с духовным неблагополучием россий­ского общества.

Интеллектуальная безопасность связана с интеллектуальным потенциалом нации, сохранением продуктов умственного труда, защитой интеллектуальной собственности. Угрозой для интел­лектуальной безопасности России является интеллектуальная ми­грация или, как ее принято называть, «утечка умов», в результате которой, по подсчетам специалистов, российское государство ежегодно теряет около 50 млрд долл., так как каждый год Россию покидают 15 % выпускников российских вузов^[64].

Природогенная безопасность занимается исследованием явле­ний, событий и процессов, которые имеют место в природе и по своему характеру, масштабам, интенсивности или длительности могут оказывать негативное, разрушительное воздействие на жиз­недеятельность человека, его здоровье, физическое воспроизвод­ство, объекты народного хозяйства и окружающую природную среду. К таким опасным для человека и общества природным яв­лениям и процессам относятся стихийные бедствия — наводне­ния, землетрясения, оползни и лавины, ураганы, сели, сильные заморозки, засухи и т.п. По типу воздействия на сферу человече­ской жизнедеятельности такие события могут быть длительными и постепенными, чреватыми не столько человеческими жертва­ми, сколько значительным ущербом экономике, или внезапными и катастрофическими, уносящими за краткий срок множество жизней; они могут быть постоянными, периодическими или эпи­зодическими, локальными или глобальными, управляемыми в плане минимизации причиняемого ущерба или неуправляемыми.

Техногенная безопасность представляет собой состояние защи­щенности человека и общества от угроз и рисков, возникающих в результате использования или проектирования производствен­

ных технологий, при несанкционированном использовании на­учно-технической и технологической информации. Изучение различных аспектов техногенной безопасности включает в себя анализ факторов риска в научно-технической деятельности чело­века, в процессах информационного обмена, промышленности и сельском хозяйстве, энергетике и транспорте энергоресурсов, во­енной сфере, системе управления; рисков, связанных с производ­ством, хранением и утилизацией химических, радиоактивных, биологических и взрывоопасных продуктов. Основным принци­пом обеспечения техногенной безопасности является тщательное выполнение всех научно обоснованных требований и предписа­ний к разработке и использованию технологий.

Как мы убедились, предметная область социологии безопас­ности широка и разнообразна, она объединяет разнопорядковые и разноприродные явления и процессы.

Однако в конечном счете предмет исследования социологии безопасности — это отношения между людьми и социальными ин­ститутами по поводу проблем жизнеобеспечения в самом ши­роком смысле этого слова. Социология безопасности изучает условия и процессы, при которых возможны сохранение и под­держание жизни индивидов, их материального и духовного благо­получия, реализации их способностей и запросов, национального типа ментальности и духовности, культуры и традиций.

Еще раз подчеркнем, что социология безопасности представ­ляет собой достояние и результат исторически конкретной фазы развития общества, когда оно осознает единство и взаимозависи­мость всех своих элементов и составляющих. Сама идея социоло­гии безопасности как отрасли социологической науки отражает возросшую степень глобальной социальной солидарности и инте­грации. В то же время интеграция обществ в единое глобальное общество не означает, что исчезли проблемы обеспечения безо­пасности на уровне отдельных входящих в него социальных об­разований и индивидов. Индивидуальный уровень обеспечения безопасности включает в себя прежде всего физическую безопас­ность членов общества, бережное отношение к человеческой жиз­ни как основной социальной ценности. Это предполагает сдер­живание криминогенных тенденций, четкую и основанную на следовании законности работу правоохранительных органов, со­блюдение требований техники безопасности на производстве и в быту, устранение неуставных отношений в вооруженных силах

и т.д. Индивидуальная экономическая и финансовая безопас­ность подразумевает правовой и оберегаемый государством ха­рактер частного бизнеса и индивидуальной трудовой деятельно­сти, неприкосновенность частных банковских вкладов, соблюде­ние коммерческой тайны и т.п.   Рис. 3.2. Условия, необходимые для достойной жизни, % числа опрошенных

Безопасность — это сетевая устойчивая совокупность необхо­димых и достаточных факторов, надежно обеспечивающих: дос­тойную жизнь каждого человека; защищенность всех структур жизнеспособности семьи, общества и государства; мечту, цели, идеалы, ценности и интересы людей, их культуру и образ жизни, справедливость, традиции от неприемлемых рисков, от внутрен­них и внешних вызовов и угроз; способность эффективно предот­вращать формирующиеся опасности на основе культуры компро­мисса по поводу благополучия и справедливости для всех^[65]. Рас­пределение ответов россиян на вопрос о том, какие условия необходимы для обеспечения достойной жизни, дано на рис. 3.2 и позволяет сделать вывод, что наибольшее значение в жизни рос­сиян имеют ценности, которые напрямую связаны с задачами вы-

живания, — хорошее здоровье, материальный достаток, крепкая семья; далее по своей значимости следуют ценности-средства, вы­полняющие инструментальную роль в достижении главных жиз­ненных целей и ориентиров, в том числе такие, как образование, хорошая интересная работа, надежные друзья. Обращает на себя внимание тот факт, что личная безопасность как условие нор­мальной жизни и как одна из основных фундаментальных ценно­стей занимает в иерархической структуре ключевых ценностных ориентаций серединное положение, находясь на седьмом месте по своему рангу. Очевидно, что нельзя считать нормальным такое положение, когда для 60 % респондентов личная безопасность как жизненная ценность не является доминирующей. Это подтвержда­ет вывод о превращении российского общества в общество всеоб­щего риска, где размывается и теряет свой первоначальный смысл базовая характеристика образа жизни — личная безопасность.

Таким образом, задача социологии безопасности заключа­ется в фиксации общественного внимания на конкретных угрозах и проблемах, в сборе и анализе данных, позволяющих судить о со­стоянии тех или иных аспектов глобальной, национальной и ин­дивидуальной безопасности, в разработке теоретической и мето­дологической базы для создания стратегии безопасного существо­вания общества и нейтрализации имеющихся рисков и угроз.

3.3. Социология молодежи

Мир молодежи — особый мир, познать который стремятся ученые разных областей научного знания — психологии, педагогики, демографии, права, политологии, философии, социо­логии, истории, культурологии, социальной психологии и др.

Молодежная проблематика со времен Сократа и Аристотеля является особо актуальной.

Социология молодежи - это отрасль социологии, предметом которой является молодежь как особая социальная группа. В лю­бом обществе существует и проявляется проблема различия между поколениями: люди разного возраста, формировавшиеся как лич­ности в разные исторические периоды, получившие разное вос­питание и образование, не всегда способны к взаимопониманию. Суть извечного конфликта поколений сводится к тому, что в усло­виях социокультурной динамики формируются различные миры «отцов» и «детей», часто не находящие точек соприкосновения. Но «молодежь не хуже и не лучше среднего и старшего поколения, ее культура не лучше и не хуже иных культур... Молодежь — это принципиально иное социальное образование, ни с кем не срав­нимое, а всякие сравнения оказываются некорректными»^[66]. Эти слова характеризуют сущность межпоколенческих противоречий, возникающих в различных обществах и в различные времена.

Обычно наиболее активной стороной конфликта поколений выступает молодежь. Молодым часто свойственно острое непри­ятие того образа окружающего мира, который предлагают им ро­дители, учителя и вообще люди старшего поколения. Это непри­ятие сопряжено с уверенностью в том, что действительность мож­но и необходимо переделать. В противоположность молодежи взрослым, имеющим значительный жизненный опыт, доподлин­но известно, что мир переделать трудно, и поскольку к зрелому возрасту они добились определенных успехов и заняли те или иные статусные позиции, им более всего хочется сохранить дейст­вительность без существенных перемен.

Взрослые и молодежь часто затрудняются в поиске общего языка, который дал бы возможность более или менее конструк­тивного диалога. Взаимное отчуждение находит выражение в по­вышенно критическом, подчас неоправданно враждебном отно­шении представителей смежных поколений друг к другу. Молодые склонны винить поколение своих отцов во всех несовершенствах общества и исторических ошибках, а взрослые обвиняют моло­дежь в легкомыслии и иждивенческом отношении к жизни. Внешним обликом, одеждой, прической, увлечениями, манерой вести себя многие молодые стремятся обозначить свое отличие от «мира взрослых», подчеркнуть свое право на другое видение мира и понимание своего места в нем. Таким образом, в современном обществе молодые люди тяготеют к идентификации себя как чле­нов особой социальной группы, в известной степени противо­стоящей «миру взрослых».

В традиционных обществах не существует молодежи как осо­бой социальной группы. Подростки как мужского, так и женского пола, пройдя ритуал инициации в довольно раннем (по нашим представлениям) возрасте, сразу становятся равными по статусу другим взрослым своего пола. Современное общество в этом

смысле организовано совершенно иначе: молодой человек в тече­ние значительного времени, будучи формально равноправным членом общества, далеко не сразу становится таковым реально. Поэтому применительно к современному обществу говорят о мо­лодежи как социальной группе, относительно отличающейся от взрослой части населения.

Возрастные границы выступают основным группообразующим критерием применительно к молодежи. Различные общества в ис­тории человечества по-разному понимали и понимают социаль­ный возраст индивида. Например, в традиционных обществах молодые индивиды проходили ритуальную инициацию в совер­шенно детском с нашей точки зрения возрасте — примерно в 12—13 лет, после чего считались взрослыми мужчинами и женщи­нами и могли вести соответствующий образ жизни. В современ­ной социологии молодежи среди ученых не выработано единого мнения по поводу возрастных рамок молодежи. Например, в российской действительности приняты границы социальной группы молодежи 15—29 лет. При этом целостный процесс социа­лизации и индивидуализации молодежи распадается на времен­ные этапы, которым соответствуют такие типы молодежи: подро­стки — до 18 лет, собственно молодежь — 18—24 лет и молодые взрослые — 25—29 лет.

В социологической классификации молодыми считаются те, кто еще не имеет полного статуса взрослых в общественной или личной сфере, однако и детьми их уже не назовешь, из-за чего их положение является в какой-то степени маргинализованным, не­определенным в обществе, что рождает множество проблем моло­дежного характера.

К. Манхейм очень тонко подметил эту характеристику моло­дежного возраста, отмечая, что «быть молодым означает стоять на краю общества, быть во многих отношениях аутсайдером»^[67].

На современном этапе развития общества понятие молодости несколько трансформировалось, что связано с учетом некоторых социально-психологических характеристик помимо биологиче­ских, вследствие чего в ряде нормативных документов России на законодательном уровне период молодости продлен до 35 лет (на­пример, при определении понятия «молодая семья»).

Молодежные проблемы невозможно рассматривать в отрыве от общественных и глобальных мировых процессов, поскольку молодежь не является саморазвивающейся системой и включена во все многообразие структур и отношений общества, будучи £го неотъемлемой частью^[68].

Современное сложное и дифференцированное общество вы­двигает усложнившиеся требования к образованию, знаниям, на­выкам и умениям своих членов. Поэтому социальная адаптация и социализация молодого индивида, приобретение им образования и определенного социального капитала занимают длительное вре­мя. Специфика молодежи как особой социальной группы в совре­менном обществе заключается в том, что все ее члены в своей жиз­ни находятся в процессе формирования своей социальной лично­сти, раскрытия и реализации своего социального потенциала. Большинство молодых людей, в первую очередь студенты и уча­щиеся, не имеет собственного социального статуса, и их место в статусной структуре общества определяется социальным положе­нием родителей или своим будущим статусом, связанным с получе­нием профессии. В то же время, если статус взрослого человека все­цело определяется его профессиональной востребованностью, объемом накопленного социального капитала и реально занимае­мым положением в статусной структуре, то молодой индивид часто помимо основного занятия включен в структуру неформальных от­ношений, участвуя в молодежных движениях, субкультурных обра­зованиях, политических, религиозных или иных организациях, и этот неформальный статус имеет для него существенное значение.

Наконец, молодежь в силу того, что она находится в процессе становления (социального, психологического, мировоззренче­ского), в большей степени, чем другие возрастные группы, под­вержена различным социально-экономическим, политическим, идейным, культурным влияниям, более непосредственно и актив­но реагирует на них, что способствует поддержанию высокого уровня неопределенности ее социального поведения, подвижно­сти ценностных ориентаций. Все эти специфические особенности молодежи как социальной группы определяют в целом ее слож­ный, проблемный характер. В настоящее время социология моло­дежи — это отдельная частносоциологическая дисциплина, отпоч­ковавшаяся от общей социологии относительно недавно, в конце 1960-х — начале 1970-х гг. Необходимость конституирования со­циальной науки о молодежи в отдельную отрасль была осознана

3.1 Социология молодежи 111

—|-------------------------------------------------------------------------------

мировым научным сообществом в результате потрясения, вы- звакного массовыми молодежными волнениями конца 1960-х гг. Они определили радикальный пересмотр обществом отношения к молодежи, признание ее в качестве отдельной, мощной, трудно­управляемой социальной силы, требующей внимания к своим не­выдуманным, объективно существующим, весомым проблемам.

Предметная область социологического исследования молодежи достаточно широка:

- общие социально-групповые характеристики молодежи — границ и структуры ее как группы, основные тенденции динамики, со­циально-демографические показатели;

- основные качественные параметры существования молодежи в обществе — условия и особенности прохождения процесса социа­лизации;

- специфика образа жизни и моделей поведения молодых людей в зависимости от их принадлежности к различным социальным стратам;

- реальные статусные позиции и социальные роли молодежи в структуре общества;

- характер и направленность социальной мобильности;

- особенности и динамика изменений ценностных ориентаций и поведенческих мотиваций молодых, в том числе в контексте меж- генерационного взаимодействия;

- возможности самореализации молодежи применительно к кон­кретным социокультурным и политико-экономическим условиям.

Среди направлений и концепций, оказавших серьезное влия­ние на развитие социологии молодежи, можно выделить следую­щие:

- концепция рассмотрения молодежи как возрастной группы, в рамках которой молодежь сводится к маргинальному слою обще­ства, ожидающему полноценного статуса по достижении взросло­го возраста;

- концепция, в рамках которой молодежь исследуется с точки зре­ния охвата определенного жизненного цикла с упором на психо­физические свойства молодости, предстающей биологической реальностью и в свою очередь являющейся также результатом со­циально-исторических и социокультурных процессов;

- структурно-функциональный подход к исследованию молодежи (В. Райх, Г. Маркузе), в рамках которого молодежная группа рас­сматривается как система структурных позиций, заполняемых индивидами, вследствие чего приобретаются социальный статус и соответствующие социальные роли;

- культурологический подход, представители которого (П. Бергер, Т. Лукман и др.) стремятся осмыслить мир молодежи в соответст­вии с конкретными представлениями, целями, поведенческими мотивами реально действующих Индивидов, отражающимися в определенных типах культуры;

- исследование молодежи в рамках теории общественного воспро­изводства (В.И. Чупров), которая акцентирует внимание на функ­ционировании и развитии молодежи как субъекта общественного производства и общественной жизни с ее основными социальны­ми функциями — вопроизводственцой, инновационной, трансля­ционной.

- рискологический подход (Ю.А. Зубок), который приобретает ак­туальность в условиях, когда риск становится всеобщим основа­нием современности;

- концепция социального конструирования реальности, основан­ная на принципах взаимосвязи объектно-субъектных характери­стик молодежи и окружающей ее социальной реальности, опреде­ляющих групповую специфику молодежи, а также сам процесс конструирования ею социальной реальности;

- концепция повседневности (Е. Омельченко, Е. Лукьянова и др.), изучающая разнообразные социальные практики молодежи (тру­да, досуга, потребления, фо