Бонус №7

ДжунМён может с уверенностью сказать, что Крису несказанно повезло смотаться в свою очередную командировку, длительностью аж в семь дней. Это спасает ему, как минимум, остатки нервов. Как максимум - здоровье.

У ДжунМёна в жизнь является кризис. Всё не так и не этак; валится из рук - это мягко сказано. На самом деле, для нормального протекания заковыристых творческих процессов ему как воздух необходимо периодическое одиночество, но теперь, заполучив его на время отсутствия Криса, ДжунМён отрезвляюще ясно осознаёт, что нынешний ступор куда сильнее всех предыдущих, случавшихся в его писательской карьере. Сюжеты заходят в тупик, персонажи отказываются развиваться, стиль скатывается до бледного своего подобия, а новые идеи затухают, будто искры, не получая должной реализации и в итоге оставляя в отупляющем состоянии жутчайшего неписуна. Больше всего бесит противненький внутренний голосок, верещащий о полном бессилии и беспомощности; ДжунМёну жутко хочется что-нибудь расфигачить (ноутбук там, или окно), но в очередном припадке злости страдают только кулаки, которыми он молотит стену. Костяшки пальцев уже порядком разодраны.

Спать он ложится под утро. Встречу с рассветом сопровождает, обычно, кружка кофе, но иногда и бутылочка отменного ирландского пива. Он даже всерьёз задумывается о том, чтобы вновь начать курить, но потом отбрасывает эту идею (хотя, конечно же, Крис не сможет учуять от него никотиновую ауру на таком расстоянии).

Под глазами появляются симпатичные тёмные круги, а бледность не видящей солнечного света кожи делает его похожим на вампира классического образца графа Дракулы. Ему это даже нравится, да только в затянувшейся борьбе с кризисом это не помогает. Из-за недосыпа и апатии он передвигается по квартире с полузакрытыми глазами, что, разумеется, чревато: привет, новые синяки и ссадины. ДжунМён представляет собой довольно чудное зрелище уже к исходу третьего дня.

Да, Крису однозначно везёт, что его здесь нет.

Или не везёт, потому что альфа, бодренько прихрамывая, направляется в родные пенаты, чтобы наконец-то насладиться отдыхом - в этот раз его уж точно из дома не дёрнут. Очень ноют рёбра, словно они не просто повреждены, а уже несколько раз уничтожены, и уже рассыпаются в порошок, смешиваясь желтоватым кальцием с кровью.

- В следующий раз пушку с собой возьму, - бурчит Крис, едва сдерживаясь, чтобы не прикусить разбитую губу. Он останавливается перед дверью, переводит дыхание и готовится ходить с привычно ровной спиной, чтобы не пугать своего омегу, который неожиданно перестал звонить в последние два дня.

Крис подумывает отомстить, когда на нём всё заживёт.

Но это потом, а сейчас поворот ключа, широкий шаг и изумлённый ДжунМён перед носом, у которого растерянный вид и содранные костяшки пальцев.

- Что здесь происходит?

ДжунМён неуверенно замирает, склоняя голову набок. Учитывая, что за последние сутки дрёма смешалась с явью чуть более, нежели полностью, до него вообще не сразу доходит что, собственно, происходит. Он окидывает Криса мутным взглядом и как-то отстранённо отмечает его хреновый видок - одна разбитая губа чего стоит! В голове медленно прокручивает собственный сюжет, в котором главному герою не хило так досталось - ДжунМён тычет в Криса пальцем и бормочет себе под нос зарождающиеся в голове строчки-описания.

А потом глупо моргает, словно приходя в себя.

Крис? Какого хрена? Уже что, прошла неделя?

ДжунМён, не обращая внимания на точно так же изумлённого альфу, молнией несётся обратно в спальню, едва не сшибая дверной косяк; всё-таки налетает на стол и кряхтит от боли, но упирается взглядом в висящий над ним календарь, чтобы в итоге окончательно запутаться и растеряться.

- Да, любовь моя, совсем не устал. Нет, любимый, всё хорошо, просто удалось раньше вырваться к тебе, - бормочет Крис себе под нос, пародируя ответы на ожидаемые вопросы от ДжунМёна. Естественно, он творческий человек, но, чёрт возьми!

Крис медленно идёт к спальне, откуда на него уже смотрят во все глаза, и так неверяще, словно он сказал, что прогрыз Землю до самого ядра.

- Как поживаешь? - спрашивает Крис, намереваясь сложить руки на груди, но отсекает эту мысль по корню: рёбра сейчас будут очень против. - Почему ты такой бледный, словно тебя дементор поцеловал?

ДжунМён долго молчит, пока смысл вопроса не прогрызает в его мозгах тропу осознания. После этого наступает мучительный момент формулировки ответа: учитывая, что креативность погублена на корню, ему не удаётся придумать ничего мало-мальски адекватного, и Крису приходится довольствоваться коротким:

- Э?

ДжунМёну самому стыдно за такое красноречие, но учитывая, что он всю неделю со вкусом депрессовал, о том, как он поживает, сказать действительно толком и нечего. А вот Крису, по всей видимости, есть.

Омега хмурится и подходит ближе, вглядывается в альфу, принюхивается, а потом поднимает руку и осторожно касается пальчиком чужих губ.

- Что это?

Крис хотел бы зашипеть, но в результате ловит тонкие пальцы губами, целуя.

- Да вот вчера не очень удачно деловую встречу провёл - оппоненты оказались очень принципиальными и немножко мафиозными. - Альфа даже наклониться к лицу омеги себе позволить не может, потому что вспышки боли по всему телу разойдутся со скоростью света, и он совсем немужественно согнётся. Поэтому он просто поглаживает тёплой ладонью по щеке Мёна. - Смотри, какие ещё подарки оставили, - отстраняется и расстёгивает на себе рубашку.

Уши ДжунМёна (он к этому никогда не привыкнет!) слегка алеют, когда Крис целует его пальцы, но вот дальнейшее...

Дальнейшее вызывает в нём глухо клокочущую нервную раздражённость, из-за которой он хмурит брови и сжимает губы. "Немножко мафиозные" клиенты - Крис говорит об этом так легко, будто и не подвергал свою жизнь опасности.

А уж когда становится видно, что у него творится на теле, ДжунМёну и вовсе хочется со всей силы отвесить ему затрещину - да только куда уж, он ведь и так весь избитый! Куда до этого ДжунМёновым синякам и ссадинам - Крис ему сто очков форы даст.

- Ты в больницу обращался? - он хочет говорить строго, но выходит отчего-то совсем жалобно.

- Только оттуда, - пожимает плечами Крис, вспоминая, как едва туда добрался - хорошо ещё, что ехать было недалеко. - Меня хотели оставить на пару дней реабилитации, но я отказался и сбежал, - хрипло смеётся, стараясь не думать о том, что немного больно. ДжунМёну не стоит волноваться лишний раз. - Я уверен, что рядом с тобой выздоровею быстрее, - он аккуратно стаскивает с себя штаны, открывая вид на гематомы на ногах, и присаживается на край кровати. - В ближайшую неделю я дома, пока тех самых товарищей не прижучат. ДжунМённи, иди ко мне?

Но омега игнорирует ласковый зов; тоже садится на кровать, да только на расстоянии от Криса, у самого изголовья, подтягивает коленки к груди и укладывает на них подбородок, неприязненным взглядом сверля отметины на теле альфы. Есть принципиальная разница между их синяками, и если его собственные Мёна нисколько не тревожат, то синяки Криса - совсем иное дело. Особенно, если думать о том, что послужило причиной их возникновения.

И ДжунМёну совсем не нравится, как легкомысленно поступил его любимый человек, уйдя из больницы. Достаточно посмотреть, как он болезненно морщится, чтобы убедиться в том, насколько всё не радужно.

Это не то чтобы напоминает один из описанных Мёном сюжетов, но... но почему-то в голове сейчас сотни неприятных вариантов. ДжунМён живёт хоррором, но то, что может произойти пугает его больше всего на свете.

- А если ты однажды не вернёшься?

- Ну, все мы когда-нибудь умрём. - Крис пожимает плечами, внимательно глядя на ДжунМёна, который сердитым комочком сидит у изголовья. - Но знаешь, я постараюсь оттянуть этот момент как можно дольше - у меня слишком большие планы на тебя, любовь моя. - Голосу хочется придать весёлости, но всё равно получается слишком серьёзно. - Не бойся так: меня никто не убьёт,- слабо улыбается он, протягивая руку к бледной тоненькой лодыжке омеги. - Ты же веришь своему альфе?

В семи рассказах ДжунМёна из десяти герои умирают; честно говоря, ему не слишком хочется оказаться в подобном сюжете. Потому что даже три оставшихся случая тоже сложно назвать счастливыми.

ДжунМёну хочется потеплеть, когда он слышит в свой адрес "любовь моя", но тревожно всё-таки чуточку в большей степени. Он и так целую неделю бродил по дому неприкаянным призраком, теперь ещё и более насущные поводы для беспокойства есть.

Ладонь Криса без усилий обхватывает тонкую лодыжку; лёгкие поглаживания большим пальцем носят успокаивающий характер, и, спустя несколько секунд колебаний, ДжунМён придвигается к Крису ближе, осторожно целуя синяк на его плече, но боясь нормально обнять.

- Я хочу верить, но ты, всё же, идиот.

- И это мне говорит человек, который всё время сам себя калечит без лишней надобности. - Крис довольно улыбается, когда его так ласково, пусть и робко, целуют. В душе поднимается волна неконтролируемой нежности, потому что после больничной палаты, где его успели осмотреть и сделать несколько уколов, это просто лучшее лекарство. ДжунМён, видимо, в очередной раз пытался отыскать своё вдохновение, раз бледный такой, да с мешками под глазами.

- В том-то и дело, что я делаю это сам, - бормочет ДжунМён, водя носом от чужого плеча до изгиба шеи, - а не позволяю это делать кому-то другому. Ну, дикий секс не считается, это другое.

ДжунМён склонен в порыве страсти кусаться, из-за чего чаще всего Крис наутро выглядит знатно разукрашенным, но одно дело страсть, и совсем другое - сознательное причинение вреда. Омега злобно шипит, мысленно одаривая обидчиков Криса самыми неприглядными ролями в своих рассказах.

А Крис нарывается.

Крису хочется сделать какую-то глупость: закричать о своей любви к омеге или прижать к себе сильно-сильно, но, увы, первое только введёт ДжунМёна в состояние полного скепсиса, а второе пока не очень-то и выполнимо.

- А давай ты поцелуешь своего идиота? Любимого идиота, я надеюсь?

- Поцеловать? - переспрашивает ДжунМён.

Ему хочется уйти в глухую оборону, потому что так и не привык целоваться просто так, в спокойной обстановке. Но Крис сейчас в не слишком благоприятном состоянии, так что... Почему бы и не скрасить ему момент? Самую малость.

ДжунМён двигается, пересаживаясь в более удобное положение, и тянется к Крису, вновь сдерживая желание обнять, чтобы ненароком не сделать больно. И целует, едва касаясь, ведь губы-то тоже пострадали; медленно и максимально нежно обхватывает нижнюю, касаясь её языком.

Крис делает глубокий вдох-выдох, когда ДжунМён приближает к нему своё лицо и выполняет просьбу. Не сказать, что это самый волшебный поцелуй в его жизни, но то, что он входит в десятку самых приятных - не поспоришь. Потому что сейчас в ДжунМёне говорит заботливая омежья сущность, которая так редко выказывает себя.

У ДжунМёна жесткие волосы, но касаться их хочется ещё и ещё, пропуская пряди сквозь пальцы, массируя кожу головы. Поцелуй чуткий и тёплый, отчего даже ранка на губе почти не жжёт.

- Я бы организовал тебе дикий секс, но я сейчас слишком бревно. - Крис улыбается ДжунМёну, когда поцелуй прерывается. - Даже мой личный бобёр боится меня касаться. Какая жалость!

ДжунМёну неожиданно начинает нравиться эта тягучая медлительность, особенно когда ладонь Криса оказывается в его волосах. ДжунМён всегда был против сравнения себя со всякими милыми животными, но сейчас и правда балдеет, подобно коту; всё же, происходящее действительно очень даже приятно...

А вот сравнение с бобром заставляет сердито взрыкнуть и недовольно сверкнуть глазами. И только железная выдержка омеги спасает Криса от жестокого укуса.

- А ты не провоцируй, а то пожалеешь, что дал дёру из больницы.

- Там воняет хлоркой и слишком много белого, - фыркает Крис, после чего широко улыбается. - Как там твои тексты? Много людей прибил?

ДжунМён щурит глаза недовольно, явно ожидая подвоха: он не любит обсуждать то, что у него не готово или хотя бы не продумано до конца. И Крис даже знает, какой следующий вопрос ему захотят задать, поэтому опережает события:

- Нет, в голову меня не били, только разок в челюсть прилетело, если что. - Он гладит чужое бедро, успокаивая ёршистого омегу. - Так как там твои ужастики?

ДжунМён вздыхает, потому что у него совсем нет сил на серьёзные перепалки, даже если Крис, по своему обыкновению, вызывает в нём зудящее желание упрямиться и вовсю трепать раздвоенным змеиным языком. Плюс, прикосновение к бедру тоже настраивает на определённый лад. ДжунМён валится на спину и смотрит в потолок, впервые за вечер понимая, как же он замотался.

- Никак, - лаконично отвечает он, но потом всё же добавляет, - у меня, по ходу, кризис. А у ДжонДе, в виду моего кризиса, - беспрерывная истерика.

- Можем посмотреть какой-нибудь ужастик, а ночью я буду пугать тебя монстрами, которые живут под нашей кроватью, как тебе идея? Вдруг вдохновишься? - Крис прикрывает глаза и старается дышать поспокойнее: ушибленные рёбра перестанут ныть только через пару дней.

- Фань, я на этих ужастиках собаку съел, и от их передозировки меня уже малость подташнивает. К тому же, зачастую вдохновение можно отыскать прямо в противоположном. В тех же комедиях. - ДжунМён внимательно смотрит на своего парня. - К тому же ты уверен, что хочешь что-то смотреть, а не спать?

- Я согласен лечь вот прямо сейчас, если ты будешь у меня под боком - я соскучился по тебе настолько, что мне не хватает твоего поскуливания во сне, представляешь? - Крис заставляет себя подняться с кровати, которую ещё предстоит расстелить. - И пока давай обо всём сегодня забудем, хорошо? Работа будет утром. - Он прикидывает, как баррикадировать дверь в случае прибытия из офиса курьера, который всегда отличался настырностью.

ДжунМён возмущённо вскидывается - он ни фига не поскуливает во сне, что это ещё за выдумки?! - но всё же сдёргивает с кровати покрывало, готовя место для сна. Честно говоря, ему тоже не хватало под боком такой махины-печки, как Крис; последняя неделя была холодной и дождливой, и в постели было так же - холодно.

- Утром снова будет геморрой, - кажется, бормотать себе под нос - это уже почти привычка. - Иди сюда, пора баиньки.

ДжунМён не уверен, что заснёт быстро (всё же слишком привык ложиться под утро), но просто оказаться рядом с Крисом - само по себе приятно. Переодеваться ему не нужно (на нём и так спальные футболка и шорты), поэтому он быстренько ныряет под одеяло.

- Это будет завтра - будем решать проблемы на свежую голову, - урчит Крис, приобнимая омегу одной рукой. По телу разливается приятное удовлетворение происходящим, заставляя впервые за всю неделю расслабиться по-настоящему. - Напомнишь мне, чтобы я тебя стрелять научил, - бормочет он, зевая.

ДжунМёну хочется прижаться к альфе покрепче, но он снова напоминает себе об осторожности. Это действительно немного злит. Не то, что обнять, даже притронуться толком нельзя, вдруг куда не туда надавишь.

- Стрелять? - удивляется он. - Это ещё зачем?

- Лишние навыки тебе не повредят, а ещё я надеюсь, что и не пригодятся, - туманно отвечает Крис. - Засыпай, ДжунМённи, завтра тяжелый день.

Крис закрывает глаза и очень надеется, что выглядит убедительно, чтобы его не засыпали вопросами: всё же предосторожность не помешает никогда.

ДжунМён видит, что Крис хочет спать (пусть имитирует сон с грехом пополам), поэтому закатывает глаза, сдерживая очередную фразу на кончике языка.

Он осторожно высвобождается из-под руки альфы и откатывается чуть в сторону, чтобы ночью не задеть Криса случайно локтём или ногой. По-хорошему, конечно, стоило и вовсе лечь спать раздельно.

- Спокойной ночи, - тихонько шепчет, надеясь, что тоже сможет заснуть.

Крис хмурит густые брови, чувствуя, что кое-что не так, поэтому решение приходит почти сразу.

- Я просил, чтобы ты был возле меня. - Он перекатывается на здоровый бок и сгребает в охапку обалдевшего ДжунМёна, который тут же собирается выбраться. - Предупреждаю, дёрнешься сильнее - сделаешь мне очень бо-бо.

Рёбра отчётливо шлют Криса на три весёлых буквы, но Крис их игнорирует насколько может: создание в его руках гораздо важнее.