Зона в зоне

Даже в спецзоне под названием Чечня Веденский рай­он — особая статья. Он все более смахивает на индей­скую резервацию в США начала прошлого века, разви­тие которой идет в направлении дальнейшей изоляции от внешнего мира. Сюда не ездят проверяющие комис­сии из чеченской столицы, от правительства и от главы администрации. Тут не показываются важные птицы из Москвы — очень боятся. Сюда не заглядывает и Влади­мир Каламанов — спецпредставитель президента по со­блюдению прав человека в Чечне. Здесь не припомнят гуманитарные конвои. Весь внешний мир для жителей Веденского района сузился до мистеров икс в масках и белых маскхалатах (горы — зима — снег) без знаков от­личия, с автоматами, голодных, злых и жестоких. Воен­ные люто ненавидят Веденский район за то, что тут горы, где полно, по их мнению, боевиков, а потому воевать и нести потери приходится ежедневно. Ненависть удесяте­рена тем, что Ведено — родина Басаева, а его, как изве­стно, никак не изловят, и военным мерещится, что с минуты на минуту он заедет в близлежащие селения по­греться у печки, а он все там не появляется — и это раздражает... Не переносит район и глава республики Ахмат-Хаджи Кадыров — как родовые места своего лич­ного врага, того же Басаева.

Однако резервация Ведено неоднородна. Тут есть люди и села, которым совсем плохо. Внутри района есть еще одна зона. В нее входят селения Махкеты, Товзени, Сель­ментаузен, Хоттуни. Они расположены совсем близко друг от друга, кустом вокруг самого крупного из них — на­селенного пункта Махкеты, где проживают около семи тысяч человек. Так вот, махкетинцы — изгои даже в са­мом Веденском районе-изгое. Веденцы не любят их за оппозиционность райцентру, возникшую также на воен­ной почве, — махкетинцы не поддерживали Басаева и, более того, создали в этих селах ополчение против него. В результате даже та немногочисленная гуманитарная по­мощь, которая доезжает до Ведено, никогда не попадает в эти места. Лишь один раз за 18 месяцев войны обще­ственная организация «Эхо войны», базирующаяся в Назрани (Ингушетия), привозила сюда рис, сахар и мас­ло, и то лишь для детей-сирот.

Бежать! Прочь! Другого выхода нет.

Однако просто так за пределы Махкетинской зоны Веденской резервации не выбраться. По словам Айны Ма-каевой, сельской паспортистки, выдача документов, удо­стоверяющих личность, приостановлена до каких-то осо­бых распоряжений — так ей объявили в Ведено. Почему и за что — в подробности не вдавались. Обязанности сель­ской паспортистки — собирать и готовить бумаги для вы­писки паспортов, а потом возить их в райцентр и заби­рать оттуда готовые паспорта. Несколько месяцев назад Айна столкнулась с тем, что начальник паспортно-визо­вой службы Веденского района отказался принимать у нее документы. Особенно если это касалось подростков. И в данный момент у Айны на руках 250 комплектов бумаг. В основном это молодые люди от 14 до 18 лет.

Айна с возмущением пересказывает свои бесплодные беседы с тем самым начальником паспортно-визовой службы — офицером МВД:

— Я ему говорю: наших молодых ребят замучили «за­чистками», их хватают, сажают в ямы на окраине селе­ния Хоттуни, родственники должны их оттуда выкупать! Нескольких подростков уже замучили там до смерти! Пас­порта в наших условиях — это жизнь! Нет паспорта — смерть.

А начальник мне отвечает: не моя проблема. У меня банный день. И такая история — каждую пятницу... По­тому что только по пятницам принимают документы...

Люди больше не сомневаются — в их селах создаются искусственные условия, спецсистема, чтобы удерживать здесь жителей и постепенно их уничтожать.