А) конституционно-политический кризис 1992-1993 гг

Избрание в 1991 г. Президента России всенародным голосованием поставило вопрос о перераспределении полномочий президента и Верховного Совета и Съезда Советов в пользу первого. Съезд предоставлял чрезвычайные полномочия президенту (и довольно широкие), но по действующей российской Конституции 1978 г. Съезд продолжал оставаться верховной властью в стране. Россия после распада СССР продолжала жить по старой Конституции, в которую, правда, за 1990-1992 гг. было внесено около 300 изменений. Представители исполнительной власти во главе с Президентом Ельциным настаивали на принятии новой Конституции и отказе от Советов как формы власти. Ельцину нужна была президентская республика, в которой исполнительная власть имеет больше прерогатив, чем законодательная.

Сторонники Верховного Совета в начале 1992 г. устами своего Председателя Хасбулатова также заявляли о необходимости принятия новой Конституции. Но по мере того, как радикальные демократы стали открыто обвинять Советы в том, что они стали тормозом на пути реформ и необходима борьба с ними, Верховный Совет начинает резко критиковать правительство Гайдара и его «шоковую терапию».

1 января 1992 г. в России начали радикальную экономическую реформу. В основу была положена монетаристская концепция с ее либерализацией экономики, невмешательством государства, отпуском цен и т.д. При чудовищной монополизации народного хозяйства такая политика (монетаризм характерен для стран с развитым рыночным хозяйством) привела к деградации экономики, к безработице, обнищанию большинства граждан. Получился «шок без терапии».

В конце 1992 г. началась приватизация государственной собственности (это было частью реформирования страны). Была проведена оценка всех фондов страны и эта сумма поделена на число ее жителей. Каждый гражданин получил свою долю, т.е. специальный чек – ваучер. На ваучер гражданин мог приобрести часть акций своего предприятия или вложить его в специально созданные чековые инвестиционные фонды. Реально чеки стали объектом скупки, спекулятивных операций, в результате чего произошла концентрация капиталов и собственности в руках немногих.

На очередном VI съезде народных депутатов в апреле 1992 г. главной темой стала не Конституция, а отношение к правительству. Шел четвертый месяц радикальной реформы, цены резко взлетели вверх, депутаты страстно обвиняли монетаристов, губивших Россию. Но, ни Руцкой, ни Хасбулатов не «трогали» президента, он был вне критики (хотя Ельцин и встал решительно на защиту правительства Гайдара). Президент оставался над схваткой, заявляя, что «России не нужна политическая конфронтация, и ни на какую отмену конституционных органов власти он не пойдет».

Первая схватка за власть между Советами и Президентом произошла на VII съезде народных депутатов в декабре 1992 г.

Хасбулатов обвинил правительство в провале реформ и потребовал его отставки. Он вынес на съезд новые поправки к Конституции. Согласно им правительство должно было быть подотчетно съезду, Верховному Совету и лишь потом – Президенту. Съезд должен был утверждать не только председателя правительства, но и всех его замов, силовых и ключевых министров. В итоге исполнительная власть становилась под полный контроль Советов. Президент не мог допустить этого.

Выступив на съезде, он попытался переломить ситуацию, но депутаты пошли не за ним, а за Хасбулатовым. 10 декабря Ельцин вновь выступил на съезде, он обвинил депутатов в консервативности, в том, что они мешают проведению реформ, собираются расправиться с правительством и с ним, Президентом. В заключение Ельцин сказал: «С таким съездом работать дальше невозможно, нужен референдум» и призвал своих сторонников покинуть зал. Расчет был на то, что большинство уйдет за Ельциным и произойдет самороспуск съезда. Но за Президентом ушло около 150 человек, кворум был сохранен. Председатель Конституционного Суда Зорькин взял на себя роль посредника между Хасбулатовым и Ельциным. В результате переговоров была достигнута договоренность: съезд отказывается от только что принятых поправок к Конституции, а Ельцин отправляет в отставку Гайдара. 15 декабря 1992 г. новым премьер-министром стал Виктор Степанович Черномырдин (бывший министр газовой промышленности СССР). Острый политический кризис, однако, не был разрешен, он только был отсрочен.

В январе 1993 г. были образованы 89 округов для проведения референдума. Президент направляет 4 вопроса в Верховный Совет, по которым предполагалось провести референдум. Но VIII съезд народных депутатов (март 1993 г.) проигнорировал эти вопросы и решил выделенные 20 млн. руб. на проведение референдума направить на социальные нужды. Но это еще не все. Съезд объявил достигнутые на VII съезде договоренности ошибкой и включил в Конституцию поправки, серьезно ограничившие права Президента.

Итак, стабильного текста Конституции не было, она продолжала видоизменяться, пополняться.

Конституционный кризис перерастал в политический!!! Обе борющиеся стороны пытались найти для себя «островки легитимности». Верховный Совет и съезд апеллировали к Конституции, а Президент – к воле народа, требуя референдума. Обе стороны отказывались от компромиссов.

20 марта Ельцин обратился к гражданам России по двум каналам телевидения, обвиняя депутатов в том, что они перекраивают Конституцию в угоду собственным интересам, а Конституционный Суд занимает непринципиальную позицию. Президент подписывает «Указ об особом порядке управления до преодоления кризиса власти». В соответствии с Указом на 25 апреля был назначен референдум о доверии президенту и вице-президенту. 22 марта Конституционный Суд признал Обращение Президента неконституционным по многим пунктам. IX съезд народных депутатов (26 марта) ставит вопрос об импичменте президента. Но отставка не состоялась (не хватило 30 голосов). Съезд вынужден был согласиться с проведением референдума 25 апреля 1993 г. Референдум состоялся, его результаты стали неожиданными для всех. 64,2% проголосовавших сказали «да» по первому вопросу (о доверии президенту), по второму (одобряете ли социально-экономическую политику Президента и правительства) 53% выразили одобрение. Президент одержал победу. Но итоги референдума не привели к ослаблению политического кризиса.

Шла разработка проектов Конституции как одной, так и другой стороной. Разница между президентским и парламентским вариантами касалась двух основных вопросов:

1. должна ли Россия стать республикой по преимуществу президентской или парламентской;

2. какова должна быть процедура принятия Конституции.

Президентский проект предполагал ее выработку на Конституционном совещании, а затем вынести на референдум. По проекту Верховного Совета Конституцию должен принять съезд народных депутатов, а затем после его согласия она выносится на референдум, который ее и принимает.

Президент не скрывал, что Конституционное совещание будет им управляемо, а потому Советам в новой Конституции не будет места. Советы и демократия, по словам Ельцина – несовместимы.

Хасбулатов обвинил Ельцина в попытке «протащить» диктаторскую Конституцию.

Работа над проектами Конституции завершилась, а дальше вновь возникла патовая ситуация: президентский вариант мог быть принять только вопреки Верховному Совету и съезду, а парламентский вариант – только вопреки Президенту. Мосты к компромиссу были подожжены с двух сторон, борьба за власть, за взаимное уничтожение продолжалась.

Решительная схватка наступила в сентябре 1993 г.

21 сентября 1993 г. был объявлен Указ 1400 «О поэтапной конституционной реформе». По существу это был Указ о роспуске Верховного Совета и съезда народных депутатов, о выборах Государственной Думы (они были назначены на декабрь 1993 г.)

Президент грубо нарушил нормы Конституции: он не мог прерывать полномочия депутатов (статья 103 предусматривала право отзыва депутата его избирателями). Юридический отдел Верховного Совета расценил действия Ельцина как государственный переворот. Конституционный суд подтвердил это обвинение. Далее Верховный Совет возложил исполнение полномочий президента на вице-президента Руцкого (в ночь с 21 на 22 сентября). И в ту же ночь в здании Дома Советов были отключены правительственные телефоны, а позже здание было обесточено, погас свет, встали лифты. Верховный Совет в таких условиях продолжал работать. Он утвердил новых «силовых» министров: Ачалов – министр обороны, Дунаев – министр внутренних дел, Баранников – министр безопасности, которые обратились к личному составу своих министерств. Кстати, Обращение было выдержано в спокойных тонах и не содержало провокационных призывов. 23 сентября открылся Х (последний в истории) съезд Советов (были утверждены министры-«силовики»). Из 87 субъектов РФ в 53 Советы решительно осудили неконституционные действия Президента. Зорькин пытался не допустить применение силы, он требовал приостановить исполнение указа 1400, а также решений Х съезда народных депутатов. В конфликт вмешалась третья сила – главы регионов. Они требовали от Президента и съезда уладить конфликт мирным путем. Но сделать это не удалось. Конфликт вступил в неконтролируемую фазу. 2 октября начались ожесточенные столкновения сторонников Верховного Совета с милицией. 3 октября десятки тысяч людей двинулись к Белому дому на митинг в поддержку Верховного Совета. Затем они захватили здание Московской мэрии и двинулись с красными флагами освобождать «империю зла», т.е. Останкино. Телецентр охранял спецназ дивизии Дзержинского, у здания стояли БТРы, которые открыли огонь на поражение, когда была предпринята попытка штурма телецентра. В перестрелке погибло много людей. Утром 4 октября танки Кантемировской дивизии начали обстрел Белого дома. В беломраморное здание всаживались один за другим снаряды, из окон валил черный дым. Видеть это было страшно и стыдно. Все это транслировалось на весь мир. В 16:30 из здания вышли более 1,5 тыс. человек. Часть активных участников обороны во главе с Хасбулатовым и Руцким была арестована. Так закончилось противостояние представительной и исполнительной власти в России. Оценки событиям 1993 г. даются разные. Американские официальные власти положительно оценивают действия Ельцина по разгрому оппозиционного парламента. Журнал «Новое время» на своих страницах называет преступной идеологию коммунизма (российский парламент ассоциируется с коммунистическими идеями), а потому его следовало разогнать. Однако, публикуемые на страницах журнала «Наш современник» выдержки из публикаций разных журналистов свидетельствуют, что большинство осуждали Ельцина за прямое нарушение им Конституции. Вот некоторые из них:

1. Ельцину нужен был не компромисс, а разгон оппозиции – он это и осуществил.

2. Станислав Говорухин назвал чудовищным преступлением разгром парламента. Никакого двоевластия в стране, но его мнению, не было. Парламент был препятствием на пути к легитимному уголовному государству, потому его разгромили.

3. Диссиденты В. Максимов, А. Синявский, П. Егидес осудили расстрел парламента. Действия Президента нарушили Конституцию, по которой он был избран Президентом. Не перевыборы Президента, а его отставка должна последовать за всем этим (и в монастырь замаливать грехи!). А.Синявский указывает, что без парламента нет демократии. Президент не имел права нарушать закон. Искусство управления включает в себя мастерство компромисса Победа любой стороны, в данном конфликте – это поражение демократии, победа ценой такой крови – преступление победителя!

Противостояние Ельцина и Хасбулатова – не личностного характера. Это столкновение двух взглядов на дальнейшую судьбу России. Президент и его окружение отражали интересы «жиреющего класса», Съезд народных депутатов был препятствием для губительной, антинародной политики – таковы оценки октябрьских событий на страницах журнала «Молодая гвардия». Западные лидеры своей поддержкой Ельцина способствовали развитию конфронтации.