Заимствования казачеством элементов материальной культуры горцев в одежде и вооружении

Невзирая на довольно частые (особенно в условиях Кавказской войны) вооруженные столкновения, между горцами и казаками (кубанскими и терскими) в процессе длительного совместного контактирования сформировались социально-экономические и культурные отношения. Взаимодействие казаков и горцев сказалось не только на антропологическом своеобразии и облике казаков (чему способствовали межэтнические браки), но и на характере материальной и духовной культуры казачьего населения Северного Кавказа. Так, исследователь XIX века, И.Д. Попко отмечал: «…казаки, несмотря на свой относительно высокий уровень культурного развития, переняли у горцев частично обработку земли, научились выращивать огородные культуры… изменили одежду и с легкостью расстались с тяжелой русской телегой, заменив ее поворотливой двухколесной арбой»[100].

Поскольку контакты казачества с горским населением были тесными, то заимствования коснулись всех сторон жизни казаков, но мы, прежде всего, рассмотрим факт восприятия казаками комплекса мужской одежды и оружия, поскольку для казаков, как представителей военного сословия, к тому же проживающих в условиях то и дело возникающих военных стычек с тем или иным горским народом, это заимствование было очень важным. К тому же, необходимо отметить факты официального утверждения горского костюма в качестве казачьего мундира, что служит доказательством признания горской одежды как наиболее удобной и приспособленной к местным условиям на самом высоком государственном уровне[101].

Первыми вошли в контакт с горскими народами гребенские, позднее терские, казаки, получившие свои наименования по месту поселения на Кавказе. Поначалу их одежда и вооружение не отличались от костюмов, носимых в тех районах, из которых они переселялись, но по прибытии на Кавказ казаки очень быстро стали заимствовать горское вооружение и костюм, поскольку они лучше отвечали местным условиям, чем их прежняя одежда. Кроме того, одежда и вооружение отражали представления горцев о красоте, мужественности и олицетворяли тип лихого и отважного наездника, который на Кавказе стал понятен и близок казакам[102].

Мужчины-терцы носили кавказскую бурку, бешмет, папаху, башлык и черкеску. Украшали себя кавказским поясом, кинжалом и газырями с металлическими или серебряными наконечниками. Праздничная одежда казака висела в избе на видном месте: несколько черкесок разных цветов, украшенных простыми и серебряными газырями, мягкая праздничная обувь – сапоги, ноговицы и чувяки с чулками, обшитыми галуном или бархатом[103].

Рассмотрим подробнее элементы одежды, заимствованной у горцев сначала терскими, позднее кубанскими казаками.

Так, повсеместно на Кавказе была распространена бурка, верхняя одежда, изготавливаемая кустарным способом, представляющая собой своеобразный плащ-накидку без проемов для рук, валяный из шерсти (см. приложение № 3). Исследователь Кавказа, Пожидаев В.П. отмечал, что «Бурка… в походе была незаменимой вещью. Она – от дождя непромокаемый плащ, покров от летнего зноя, защита от холодного ветра, ночью в степи на походе она постель и одеяло. Свернутая… она занимала за седлом очень скромное место… Вот почему на нее в прежнее военное время был такой сильный спрос и среди горцев, и среди казаков…»[104]. Также исследователь отмечал, лучшие бурки изготавливались в Кабарде и Дагестане[105]. Бурки приобретались казаками на ярмарках, меновых дворах, базарах, куда их привозили как сами горцы, так и перекупщики. С 1888 года бурки начала производить Тифлисская войлочная фабрика[106].

Также широко известна была черкеска – верхняя плечевая одежда народов Кавказа, подобие кафтана (см. приложение № 3). Ее название произошло от слова «черкесы», так казаки называли не только собственно черкесов (адыгов), но и другие народы Северного Кавказа. Черкеска шилась с цельной, иногда с зауженной по талии спинкой; верхняя часть туловища была плотно обтянута, а от талии книзу силуэт плавно расширялся. Изготавливалась из сукна, ее шили без воротника, она имела на груди вырез, по сторонам которого располагались газырницы – нагрудные патронники[107].

Бешмет, башлык и папаха также были составными частями казачьей одежды. Бешмет надевался поверх рубахи под черкеску, и представлял собой верхнюю плечевую одежду, плотно облегающую грудь и талию, доходящую длиной до колен и имеющую невысокий стоячий воротник (см. приложение № 3). Башлык, в свою очередь, представлял собой суконный головной убор в виде широкого остроконечного капюшона с длинными концами-лопастями (см. приложение № 3.). Его одевали поверх шапки. Концы, обмотав вокруг шеи, спускали назад[108]. Папаха также представляла собой род головного убора, сшитый из овчины. Исследователь Пожидаев отмечал, что существовало несколько модификаций папах: «..папаха различных покроев, то высокая, на подобие клобука, то низкая «кубанка», то мягкая, с мохнатым нависшим мехом»[109].

16 января 1831 года в полках и войсках, поселенных на Кавказской линии впервые устанавливалась форма обмундирования. Казаки должны были носить черкески, бешметы, суконные шаровары, ноговицы и чувяки. Вместо шинели носили горскую бурку. В комплект одежды входил также башлык, наборный пояс, кинжал, шашка и пистолет. Офицерам полагались золотые чешуйчатые эполеты, казакам – суконные погоны со знаком полка. В принятом в 1845 году Положении о Кавказском линейном казачьем войске (в 1860 переименованном в Терское казачье войско) была закреплена форма как офицерской, так и казачьей одежды[110].

Казачий контингент, переселившийся на Кубань в конце XVIII века и разделявшийся на казаков Черноморского (с 1860 года Кубанского) войска, и линейных казаков, также воспринял немало черт быта горских народов. Составными элементами костюма черноморских и линейных казаков были те же заимствованные рубаха, бешмет, шаровары, черкеска с газырями, башлык и бурка. В 1810 году для черноморских казаков была утверждена форма, согласно которой черноморский казак обязан был носить черкеску, сшитую из черного сукна, шаровары темных тонов, бешмет, бурку, сапоги или ноговицы. В качестве головного убора утверждалась папаха[111].

Можно утверждать, что казачья форма терских и кубанских казаков сохраняла перечисленные элементы горской одежды (с определенными модификациями) и в начале XX столетия (см. приложение № 3).

Что касается оружия, то необходимо подчеркнуть общепризнанное влияние кавказского оружия на казачье. В большинстве случаев уместно даже говорить о полном заимствовании горского боевого комплекса^[112]. Причиной этому служит не только максимальная приспособленность кавказского вооружения и снаряжения к местным условиям ведения боевых действий, но и уважение терских и кубанских казаков к военной удали и храбрости горцев, к их подчеркнуто мужскому военизированному быту.

По перечисленным причинам, а также в силу полувоенного быта, оружие играло в жизни казаков, поселившихся на Кавказе, огромную роль. Так, в вооружение терцев прочно вошли кавказские шашка, кинжал и ружье.

Шашка представляла собой разновидность сабли, ее название имеет черкесское происхождение и означает «длинный нож» (см. приложение № 3). Очевидно, у черкесов и следует искать родину этого оружия^[113]. Его отличие от сабли состоит в том, что на его рукояти нет крестовины (гарды), то есть никаких приспособлений для защиты руки. Благодаря подобной конструкции рукояти клинок утапливался в ножны по самую головку. Длина шашечного клинка составляла 70 - 75 см^[114]. Ножны были деревянными, их обтягивали кожей. Шашку носили лезвием вверх и вынимали из ножен прямо перед собой, не вынося руку вправо, что позволяло при необходимости мгновенно выхватить клинок и нанести удар. Шашечные клинки были незначительной кривизны, их вес облегчался продольными канавками (долами). Главными конструктивными достоинствами шашки были удачные весовые пропорции, выразившиеся в смещении центра тяжести клинка (из-за облегченной рукояти), а как следствие, и центра удара ближе к боевому концу шашки. Тем самым оружие как бы удлинялось. Также оно обладало удачным отвесом: при ударе клинок как бы сам устремлялся вниз и увлекал за собой руку. Благодаря своей облегченной конструкции, шашка позволяла наносить быстрые, меткие и мощные удары, а, кроме того, из-за небольшой кривизны клинка ею можно было с успехом рубить в обе стороны; что было плюсом в пешей схватке.

Еще одним видом холодного оружия, заимствованным у горцев, был кавказский кинжал, представляющий собой излюбленный вид оружия горских народов. Многие исследователи отмечали, что горцы не расставались с этим оружием, которое в опытных руках могло быть очень опасным. Кинжал представлял собой короткоклинковое оружие, с обоюдоострым, прямым или изогнутым клинком.

Кавказские ружья также пользовались успехом в казачьей среде. Прозрителев Г.Н. приводит следующее описание ружья горского производства «… кавказская винтовка отличалась большими достоинствами; прежде всего она была очень легка. Горцы, раньше, чем было усовершенствовано русское пехотное ружье, дали своему ружью нарезы и тем достигли дальнобойности… Недостаток горской винтовки и пистолета заключался в способе заряжения, при котором порох насыпался на полку, сбоку ружья, и воспламенялся ударом кремня об поднятую стальную пластинку, прикрывавшую полку. В мокрую погоду порох отсыревал и бывали осечки. Но горцы впоследствии приспособили свой курок к пистону и винтовка получила большие преимущества»^[115]. Далее исследователь отмечает: «Но угнаться за быстрым развитием техники у русских горцы не могли и их винтовка осталась с кремнем и с слабой дальнобойностью»^[116]. Тем не менее, по крайней мере во время Кавказской войны, казаки приобретали огнестрельное оружие у кавказских мастеров или же добывали в бою; как отмечал Прозрителев, «горская хорошая винтовка служила предметом зависти»^[117].

Относительно кубанского казачества необходимо отметить разницу в вооружении черноморских и линейных казаков, что было обусловлено предпочтением различных форм ведения боевых действий. Линейцы предпочитали сомкнутый строй кавалерийской атаки, но могли действовать и небольшими группами. Шашку и умение владеть ею современники и исследователи считали отличительным признаком линейных казаков^[118]. Черноморские казаки же больше предпочитали стрелковое оружие. Линейные кубанские казаки быстро переняли вооружение у горцев, в отличие от черноморских, у которых этот процесс был не столь однозначен в силу официальных постановлений, утверждавших для Черноморского, позднее Кубанского, войска тот или иной вид вооружения, прежде всего огнестрельного, не всегда имеющего кавказский прототип. В основном на вооружении черноморского казачества в период Кавказской войны были длинноствольные тульские ружья, а в конце военного периода ружья бельгийского оружейника Таннера (шестилинейные капсюльные винтовки)^[119]. Несмотря на это, ружья кавказских горских мастеров были в определенной мере распространены среди черноморцев. К примеру, факт заимствования образцов горского огнестрельного оружия подтверждается, в частности, тем обстоятельством, что в 1811 г. тульские мастера-оружейники изготовили для Черноморской гвардейской сотни ружья «на черкесский манер»^[120].

Также большим спросом в казачьей среде не только линейцев, но и черноморцев (кубанцев) пользовались шашки.

Шашку первыми переняли линейные кубанские казаки, а в 1838 году ее официально вводят для вооружения в казачьих войсках России^[121]. Черноморские казаки приобретали шашки в войсковых магазинах и оружейных лавках, куда поступала продукция сначала Златоустовской оружейной фабрики, а позднее Тульского оружейного завода. ^[122]. Кроме того, в конце 50-х – начале 60-х годов свои услуги по производству шашек предложил оружейный фабрикант – бельгиец Герман Таннер. В 1858 году у Таннера заказывает шашки Кавказское линейное казачье войско, а в 1860 году черноморское казачье войско, в ноябре этого же года преобразованное в Кубанское.

В заключение необходимо подчеркнуть, что изготовление оружия было одним из важнейших промыслов народов Кавказа. Горцы никогда не расставались со своим оружием, высоко ценили его. Оружие стало частью их национального костюма. Искусство оружейников Черкессии, Дагестана, Чечни получило признание не только среди кавказских народов, но и среди их соседей: терских и кубанских казаков, которые, позаимствовав горского вооружение, имели возможность проверить его боевые качества на деле.

 

Заключение

Проблемы формирования традиционной культуры кубанского и терского казачества тесно связаны с вопросами взаимодействия кубанских и терских казаков с горскими народами Северного Кавказа в XVIII – XIX веках.

Отмечая в первой главе характерные черты материальной культуры горцев, мы пришли к выводу о том, что черкесы (адыги) как наиболее многочисленная народность Кавказа и как носители высокого воинского духа оказали значительное влияние на развитие и культуру других горских народов.

Черкесская лошадь, черкесские оружие и одежда были наилучшими по своим характеристикам и охотно заимствовались как другими горскими племенами Кавказа, так и его казачьим населением.

Высокого уровня мастерства горцы Северного Кавказа достигли в развитии ремесел (в том числе кузнечного и оружейного производства) и кустарных промыслов (выделки сукна, изготовлении бурок, войлоков, ковров, выделки кожи и т.д.).

Поселения черкесов были разбросаны друг от друга (сосед от соседа жил далеко). Их жилища состояли из трех отдельных помещений, одно из которых предназначалось для гостей и носило название «кунацкая». Гость в доме горца пользовался уважением и защитой хозяина.

Переходя к характеристике одежды горцев, необходимо отметить ее сходные черты. Костюм горца, как правило, состоял из рубашки, бешмета, штанов, черкески, папахи и бурки. Непременным атрибутом костюма было холодное оружие (кинжал, шашка, сабля). Военный уклад жизни горцев требовал ношения оружия ввиду постоянно возникавшей опасности (внешние войны, феодальные усобицы и т.д.). По этой причине изготовление оружия издавна было одним из важнейших промыслов народов Кавказа.

Помимо холодного оружия, горцы также были вооружены и огнестрельным. Первоначально горцы были вооружены турецкими ружьями, но постепенно на Кавказе сложились и свои центры производства огнестрельного оружия. Ружья и пистолеты наиболее высокого качества производились в Дагестане, Чечне и Черкессии.

Начиная с XVIII века, Россия начинает прочно утверждать свое владычество на Кавказе, и соответственно активно расширять казачью колонизацию в этом регионе. Это было связано с необходимостью противопоставить «немирным» горцам, то и дело совершавшим набеги на русские территории, население, уже имеющее боевой опыт и ведущее полувоенный образ жизни. Массово переселяясь на Кавказ, казаки, как терские, так и кубанские, поначалу сохраняли свою традиционную культуру в элементах домостроительства, быта, одежды, оружия. С течением времени, находясь в постоянном контакте с горским населением, казаки восприняли многие элементы материальной культуры горцев, прежде всего в одежде и оружии.

Рассматривая во второй главе основные элементы материальной культуры казачества, мы отметили некоторые различия в культуре терских, черноморских и линейных казаков. Так, прежде всего, следует упомянуть этнические различия, поскольку черноморские казаки были выходцами из Запорожской Сечи, то есть украинского происхождения, а линейцы (выходцы с Дона) – русского. Что касается терско-гребенского казачества, то здесь необходимо отметить факт широкой метисации его представителей с горскими народами, что подтверждается многими исследователями. Именно в среде терских и гребенских казаков были наиболее распространены межэтнические браки.

Факт принадлежности представителей черноморского, линейного, терско-гребенского казачества к разным этносам объясняет различия в говоре и элементах материальной культуры, в частности облике жилищ, поселений, традиционной одежды.

В установлении мирных добрососедских отношений между горцами и казаками значительную роль играли как экономические факторы (торговля, обмен), так и социальные (обычаи и традиции гостеприимства, куначества, аталычества), рассматриваемые в третьей главе.

Развитие меновой и ярморочной торговли во многом отвечало интересам российского правительства, так как было своеобразным рычагом регулирования политических отношений с горскими народами. Также торговля способствовала вовлечению в товарно-денежные отношения первичных производителей, помогала разрушению замкнутости казачьего и горского хозяйства. Кроме того, торгово-экономические связи и, как следствие, культурные контакты между казачеством и горцами сыграли позитивную роль в их взаимоотношениях, способствуя лучшему взаимопониманию, улучшению быта, передаче культурных черт от одного социума к другому. Благодаря торговле завязывались дружеские и родственные связи, казаки и горцы обменивались опытом хозяйствования, выращивания скота и т.д. Поэтому торговля, по сути, явилась фактором, сблизившим два социума, различающимся по своей религии, бытовым особенностям, обычаям; тем самым способствуя взаимопроникновению и взаимопереплетению двух культур: казачьей (терской, кубанской) и горских народов.

Также следует отметить и социальные связи как фактор, способствующий распространению влияния культуры одного социума на другой, это, прежде всего, куначеские и аталыческие связи. Понятие куначества включает в себя дружбу, по сути побратимство, между представителями как одного, так и различных этносов и обладает определенными характерными признаками и свойствами, такими как взаимопомощь, защита, отношение к кунаку как к родственнику и др.

На воспитание кунаку зачастую отдавали своих детей как казаки, так и горцы (для обучения языку, обычаям и др.), что привело к распространению среди казаков и горцев такого общественного института как аталычество.

Кроме того, следует отметить такое явление, как межэтнические браки, также способствующие распространению культуры горцев в казачьей среде.

В этой связи можно утверждать, что через подобные формы духовного и кровного единения, а также торгово-экономические связи осуществлялась передача культурных черт от одного социума другому, что привело к широкому заимствованию казаками элементов материальной культуры народов Северного Кавказа. Прежде всего, это выразилось в заимствовании казаками горского комплекса мужской одежды и оружия, поскольку в силу военизированного быта казаков и то и дело вспыхивающих военных конфликтов, подобное заимствование было наиболее важным.

Подводя итог, необходимо отметить, что, несмотря на частые вооруженные столкновения, особенно во время Кавказской войны, между казаками и горцами на основе совместного проживания происходили процессы мирного взаимодействия, нашедшими свое выражение в разнообразных формах (экономические связи, межэтническое аталычество, смешанные браки, куначество, гостеприимство). В конечном итоге, данные факторы способствовали близкому совместному проживанию различных этносов в одном регионе, а также распространению материальной и духовной культуры горцев в казачьей среде.

Библиографический список:

 

Диссертации

1. Асталов, В.А. Материальная культура чеченцев и ингушей в XVIII – XIX вв.: историко–этнографическое исследование: дис.... канд. ист. наук: 07.00.02 / В.А. Асталов. – Грозный, 2004. – 186 с.

2. Гарсаев, Л.М. Одежда чеченцев и ингушей XIX – начала XX вв.: дис. … докт. ист. наук: 07.00.07 / Л.М. Гарсаев. – Махачкала, 2010. – 309 с.

3. Наков, Ф.Р. Черкесское (адыгское) клинковое оружие: дис.... канд. ист. наук: 07.00.07 / Ф.Р. Наков. – Нальчик, 2004. – 215 с.: ил.

4. Николаенко, И.Н. Культурные традиции казачества в поликультурном пространстве: дис.... канд. философ. наук: 09.00.13 / И.Н. Николаенко. – Пятигорск, 2007. – 168 с.

5. Рунаев, Р.Ю. Казаки как культурно–историческая группа: дис.... канд. философ. наук: 24.00.01 / Р.Ю. Рунаев. – Волгоград, 2011. – 180 с.

6. Солонин, Э. В. Казачество Северо–Восточного Кавказа в XVI – XIX вв.: социально–экономическое, военно–политическое и культурное развитие: дис.... канд. ист. наук: 07.00.02 / Э.В. Солонин. – Пятигорск, 2008. – 180 с.

7. Триус, Л.И. Исторический опыт развития связей в сфере экономики, культуры и быта между горцами Северного Кавказа, казаками и российскими переселенцами: конец XVIII – XIX вв.: дис.... канд. ист. наук: 07.00.02 / Л.И. Триус. – Пятигорск 2009. – 281 с.

8. Урушадзе, А.Т. Взаимодействие культур на Кавказе в конце XVIII – первой половине XIX вв.: дис.... канд. ист. наук: 07.00.02 / А.Т. Урушадзе. – Ростов н/Д, 2011. – 203 с.: ил.

9. Ярошенко, И.В. Традиционный бытовой костюм кубанских казаков конца XIX – начала XX веков: автореф. дис. …на соиск. уч. степ. канд. ист. наук: 24.00.01 / И.В. Ярошенко. – Краснодар, 2007. – 23 с.

 

Монографии

10. Григорьев, А.Ф. История и традиционный фольклор терско–гребенского казачества как социокультурный феномен: монография / А.Ф. Григорьев. – Ставрополь: Возрождение, 2009. – 296 с.

11. Козлов, С.А. Кавказ в судьбах казачества (XVI – XVIII вв.): монография / С.А. Козлов.– СПб.: Кольна, 1996. – 264 с.

12. Очерки истории и культуры казачества Юга России: коллективная монография / под ред. Г.Г. Матишова, И.О. Тюменцева; Южный научный центр Российской академии наук; Волгоградский филиал ФГБОУ ВПО Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. – Волгоград: Изд–во Волгоградского филиала ФГБОУ ВПО РАНХиГС, 2014. – 624 с.