Осуществление и защита гражданских прав. ст. 115 УК УССР, ст. 134 УК Туркменской ССР, ст

ст. 115 УК УССР, ст. 134 УК Туркменской ССР, ст. 113 УК КазССР в от­личие от УК РСФСР содержат в своем заголовке указание на злоупотреб­ление опекунскими правами.

Термин «злоупотребление правом» использовался ранее и использу­ется в настоящее время в семейном законодательстве. В объяснении ус­ловий применения правовых последствий к случаям, связанным со зло­употреблением правом, взгляды представителей советской науки семей­ного права единодушны. Так, по мнению А. И. Пергамент, злоупотребле­ние опекунскими правами, которое предусматривалось ст. 92 КЗоБСО 1926 г., влекло за собой отстранение опекуна «лишь вследствие ви­новных действий с его стороны»'. Лишение родительских прав в слу­чае невыполнения родителями своих обязанностей или неправильного осуществления ими своих прав по отношению к детям, предусматривав­шееся ст. 46 КЗоБСО 1926 г., по мнению Г. М. Свердлова, «тоже является последствием виновного поведения»². Наличие вины, без различия ее форм, как одного из условий лишения родительских прав отмечают также В. А. Рясенцев³, а применительно к новому семейному законодательству Е. М. Ворожейкин⁴.

Значит ли это, что злоупотребление опекунскими или родительски­ми правами с точки зрения семейного права (в отличие от злоупотребле­ния правом по советскому уголовному праву) может иметь место как в форме умышленного, так и в форме неосторожного действия? Такой вы­вод, по-видимому, не исключается, так как названные авторы не выделя­ют злоупотребление правом в субъективном отношении из иных запре­тов, предусмотренных теми же правовыми нормами.

Такой вывод представляется наиболее приемлемым и применитель­но к советскому гражданскому законодательству, устанавливающему оп­ределенные санкции за нарушение пределов осуществления гражданских прав.

Так, ст. 5 Основ, предусматривающая отказ в защите права, если оно осуществляется в противоречии с его назначением в социалистическом обществе в период строительства коммунизма, применима как при умышленном, так и при неосторожном осуществлении права в противо­речии с его назначением, поскольку по общему правилу ответственность

' А. И. П е р г а м е н т. Опека и попечительство. М., «Юридическая литература», 1966, стр.70.

² Г. М. С в е р д л о в. Советское семейное право. М., Госюриздат, 1951, стр. 157.

³ См.: В. А. Р я с е н ц е в. Семейное право. М., «Юридическая литература», 1967, стр. 152.

⁴ См.: Е.М. Ворожейкин. Правовые основы брака и семьи. М., «Юридическая лите­ратура», 1969,стр. 91.

Пределы осуществления и защиты гражданских прав ___

в гражданском праве наступает независимо от вины лишь в случаях, пря­мо предусмотренных законом или договором (ст. 37 Основ).

Равным образом вина в любой форме является основанием лишения собственника права на бесхозяйственно содержимые культурные ценно­сти в том случае, когда иск об изъятии указанного имущества предъявля­ется без предварительного предупреждения собственника при неотлож­ной необходимости (ч. 2 ст. 142 ГК).

В тех же случаях, когда о необходимости принятия соответствую­щих мер к сохранению ценностей собственнику было сделано предвари­тельное предупреждение, а также в случае изъятия бесхозяйственно со­держимого строения (ст. 141 ГК), где такое предварительное предупреж­дение является обязательным во всех без исключения случаях, изъятие имущества может иметь место лишь при умышленном непринятии собст­венником требуемых мер к его сохранению. Указание же ст. 141 ГК об уважительности причин непроизводства ремонта дома, являющихся ос­нованием неприменения к нему названной санкции, относится не к субъ­ективной стороне поведения собственника дома, а лишь к таким обстоя­тельствам, которые создают объективную невозможность производства такого ремонта.

Аналогично следует решать вопрос и о субъективной стороне соста­ва правонарушения, предусмотренного ст. 111 ГК РСФСР, которая уста­навливает санкцию в виде безвозмездного изъятия у личного собственни­ка имущества, систематически используемого для извлечения нетрудово­го дохода. Названная санкция установлена как мера воздействия на лицо, которое умышленно допустило такое противоправное поведение, так как признак систематичности, предусмотренный законом, свидетельствует об устойчивости намерения лица в достижении недозволенной законом цели.

Думается, что независимо от того, какая предусмотренная законом форма вины характерна для правонарушения того или иного вида, свя­занного с выходом управомоченного за пределы осуществления граждан­ских прав, во всех этих случаях мы имеем дело со злоупотреблением пра­вом. Использование в данном случае термина «злоупотребление правом» представляется не только возможным, но и необходимым по следующим основаниям:

Во-первых, когда мы говорим о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязанности, то вполне применим термин «нарушение обя­занности». При недозволенном осуществлении субъективного права нельзя сказать, что в данном случае мы имеем дело с нарушением права. Нарушение права означает его нарушение не самим управомоченным, а другим лицом вследствие неисполнения обязанности, причинения вреда,