Внешняя политика в 70-е годы XIX в

Успехи Пруссии в борьбе с Данией и Австрией, рост ее военного могущества вызывали тревогу в. Европе. Однако французское правительство не­дооценивало силу прусского государства. Оно рассчитывало успеш­ной войной не только приостановить новые территориальные за­хваты Пруссии, но и покончить с внутренними трудностями в соб­ственной стране.

В начавшейся в июле 1870 г. франко-прусской войне Россия, как и другие европейские государства, заняла позицию нейтрали­тета. Поражение Франции под Седаном в сентябре 1870 г. и плене­ние Наполеона III предопределили исход войны. Прусская армия приближалась к Парижу. В Версальском дворце в январе 1871 г. было провозглашено образование нового государства — Герман­ской империи; король Пруссии получил титул императора. Эти ак­ции прусского правительства были еще одним ударом по нацио­нальному самолюбию французов. Однако созданное во Франции после отречения от престола Наполеона III новое правительство Тьера проводило примирительную по отношению к Пруссии поли­тику. Оно пошло на заключение в Версале 16 (28) февраля 1871 г. тяжелого для Франции прелиминарного договора, вызвавшего не­довольство в стране.

Восставший против правительства Тьера и Германии французский народ 18 марта 1871 г. в Париже провоз­гласил Парижскую коммуну.

Франко-прусская война изменила обстановку в Европе. Окон­чательно распалась "Крымская система", направленная против России. Петербургский кабинет использовал это событие для отме­ны ограничительных условий Парижского мира. Франция -— одна из участниц Крымской войны и предложений о введении нейтра­лизации Черного мора — была занята войной с Пруссией и не мог­ла оказать противодействия России; прусское правительство еще в 1866 г. заверило Александра II в поддержке планов России в этом вопросе; Австро-Венгрия, опасавшаяся нового наступления Прус­сии, не решалась воевать с Россией. Англия избегала единоличного участия в войнах Европы. Турция без сильной европейской помощи не смела выступить против России. Более того, с поражением Фран­ции падало ее влияние в Османской империи и рос авторитет Прус­сии, что на данном этапе соответствовало интересам русского пра­вительства.

В этой ситуации посол в Константинополе Н. П. Игнатьев в августе 1870 г. (еще до официального заявления России) возобно­вил с великим визирем разговор (начатый еще в августе 1866 г.) об отмене ограничений на Черном море. Он убеждал визиря во взаим­ной заинтересованности обеих держав в этом акте, ибо нейтрализа­ция распространялась и на Турцию. Хотя определенного согласия Игнатьев не получил, но возражений со стороны Порты не последо­вало. Все это позволило Петербургскому кабинету считать обста­новку для пересмотра условий Парижского мира благоприятной.

Решение русского правительства об отмене нейтрализации Черного моря было изложено в циркуляре А. М. Горчакова от 19 октября (3 ноября) 1870 г., согласованном с Александром II, и отправлено правительствам всех государств, подписавших Париж­ский договор. Содержание документа сводилось к доказательству нарушений державами условий договора 1856 г. В циркуляре отме­чалось, что в то время, как Россия разоружалась в Черном море и не имела возможности защитить свои южные границы от вторже­ния неприятеля, Турция сохраняла право содержать морские силы в Архипелаге и проливах, а Англия и Франция — в Средиземном море. Объединение Дунайских княжеств в единое государство, по­лучившее санкцию Европы и Турции, также было отступлением от статей Парижского договора, утвердивших раздельное существо­вание княжеств. В этих условиях, говорилось в документе, Россия не может считать себя более связанной обязательствами трактата 1856 г. Вместе с тем в ноте указывалось, что Россия ставит вопрос лишь об отмене отдельных статей договора, касавшихся нейтрали­зации Черного моря, что она согласна выполнять "главные начала договора" и готова вступить в соглашение с другими государствами

для подтверждения его постановлений или заключения нового до­говора.

Все европейские правительства были недовольны нотой Рос­сии. Недружелюбно она была встречена и в Турции. Наиболее рез­кую критику циркуляр вызвал в Англии и Австрии. Лондонский и Венский кабинеты выразили протест против действий России, ус­мотрев в них повод к войне. Английский посол в Константинополе Эллиот советовал султану не торопиться с ответом на ноту Горча­кова и обещал материальную поддержку Великобритании в борьбе с Россией. Однако русское правительство решительно заявило, что оно никому не угрожает, "возвращая лишь права суверенитета, без чего не может нормально существовать ни одно великое государ­ство".

Хотя Пруссия, занятая войной с Францией, посчитала цирку­ляр несвоевременным актом, она заняла лояльную по отношению к России позицию. Бисмарк не поддержал враждебных действий Англии и Австрии. Он полагал, что постановления 1856 г. по Черно­му морю ограничивали права России. Канцлер предложил обсудить этот вопрос на конференции держав, подписавших договор 1856 г.

Конференция открылась в Лондоне в январе 1871 г. Россию представлял посол в Англии Ф. И. Бруннов. В заседаниях конфе­ренции, наряду с представителями европейских стран, участвовал и делегат Турции. Решение России отменить нейтрализацию Чер­ного моря не встретило возражений. Но представитель Порты, под­держанный всеми делегациями Запада, поставил вопрос о "возна­граждении" для Турции при отмене нейтрализации Черного моря как гарантии безопасности страны. Этой "гарантией" должна была явиться статья о режиме проливов. После длительных дискуссий было принято решение о закрытии проливов для всех военных су­дов. Однако султану предоставлялось право открывать проливы в мирное время для военных судов "дружественных и союзных дер­жав в том случае, когда Порта найдет это необходимым". Эта ста­тья соглашения была направлена против России, поскольку сохра­нялась угроза нападения неприятельского флота со стороны Чер­ного моря.

Тем не менее Лондонская конференция, завершившая свою работу подписанием протокола 1 (13) марта 1871 г., была диплома­тической победой России. Нейтрализация Черного моря, ущемляв­шая национальные интересы и достоинство России как державы черноморской, была отменена при сохранении других статей Па­рижского договора.

Россия получила право строить военные крепо­сти на Черном море и держать там военный флот, что позволяло укрепить оборонную линию южной границы государства, расши­рить внешнюю торговлю через проливы, более интенсивно чем пре­жде заняться хозяйственным освоением Новороссийского края. Отмена нейтрализации Черного моря свидетельствовала о возросшем международном авторитете России. Решения конференции помог­ли восстановлению утраченного Россией в результате Крымской войны влияния на Балканах и в Турции. А. М. Горчакову, инициа­тору этого акта, к титулу князя был добавлен почетный титул "свет­лейший.

Франко-прусская война и образование единой Германии открыли новый период в истории отношений. С 70-х годов усиливается борьба за франко-прусской раздел и передел мира, обостряются противоречия между государствами. Создание милитаристской Германской империи у границ Рос­сии и Франции заставляло правительства обеих стран стремиться к сближению. Но ослабленная войной Франция не была той держа­вой, которая могла бы остановить наступательный порыв Герма­нии. Россия,.понимая это, в 70-е годы (в отличие от 50-х годов) не предпринимала шагов к союзу с Францией. Она с тревогой следила за ростом военного могущества Германии, за укреплением позиций Австро-Венгрии на Ближнем Востоке и австро-германским сбли­жением. Опасность европейской изоляции в условиях острой борь­бы с Англией в Средней Азии и в связи с австро-русскими проти­воречиями на Балканах при слабости Франции становилась для России реальным фактом. В этом обстановке русское правительст­во видело в союзе с Германией известную гарантию от нападения ее на Россию, средство выхода из изоляции и возможность исполь­зовать это сближение для ослабления остроты противоречий на Ближнем Востоке и в Средней Азии. Особое значение придавало русское правительство балканской проблеме, рассматривая Герма­нию как посредницу в русско-австрийских отношениях.

Германское же правительство стремилось договориться с Рос­сией, преследуя цель изоляции Франции и новой войны с нею. Рус­ско-германское сближение было ускорено также их единством в борьбе с революционным движением.

В Сентябре 1872 г. в Берлине состоялась встреча императоров и министров иностранных дел России, Германии и Австро-Венг­рии, где была достигнута договоренность по основным вопросам будущего союза. Но переговоры в Берлине из-за австро-русских противоречий на Балканах не завершились подписанием общего соглашения.

Следующим этапом в складывании русско-прусско-австрийского блока была встреча императора Германии Вильгельма и канц­лера О. Бисмарка с Александром II и канцлером А. М. Горчаковым в Петербурге в апреле—мае 1873 г. В итоге переговоров была под-

писана 24 апреля (6 мая) 1873 г. русско-германская военная кон­венция. По ее условиям каждая из договаривающихся сторон в слу­чае нападения на нее третьей державы обязывалась направить 200-тысячную армию для помощи союзнице.

Спустя месяц после заключения русско-германской военной конвенции Александр II прибыл в Вену для переговоров с Австри­ей по вопросам европейской и восточной политики. 25 мая (6 июня) 1873 г. в Шенбрунне между двумя императорами была подписана политическая конвенция, не содержавшая (в отличие от соглаше­ния с Пруссией) конкретных обязательств сторон. По условиям кон­венции при нападении третьей державы главы государств обязы­вались, не заключая новых союзов, условиться относительно со­вместного образа действий. Неопределенный характер русско-ав­стрийской конвенции свидетельствовал о глубоких противоречиях обеих держав на Ближнем Востоке.

В октябре 1873 г. при посещении Вильгельмом I Австрии в Шенбрунне был подписан "Акт присоединения Германии к рус­ско-австрийской конвенции". Так сложилось объединение, полу­чившее в истории условное название "Союза трех императоров", представлявшего собой скорее династическое соглашение монархов.

Создание Союза трех императоров не ликвидировало проти­воречий между его участниками. Каждая из подписавших его сто­рон преследовала свои задачи в союзе. Для Германии главный смысл соглашения сводился к изоляции Франции и поддержанию ее сла­бости. Россия, напротив, выступала за восстановление междуна­родного престижа Франции и неоднократно спасала- ее от нападе­ния Германии. Для России союз с Германией был средством реше­ния балканской проблемы: ослабления русско-австрийских проти­воречий и восстановления ведущей роли России в европейских вла­дениях Турции. Союз должен был также помочь и в решении сред­неазиатской проблемы: обезопасить Россию от возможного нападе­ния на нее Англии, лишить последнюю континентальных союзни­ков. Австро-Венгрия — третий партнер — соглашением с Германи­ей надеялась получить поддержку Берлина в борьбе с австрийски­ми славянами, стремившимися к федерации, и помощь в своих дей­ствиях на Балканах. Различное отношение держав к Франции и противоречия в балканском вопросе были причинами недоверия между союзниками. Однако при очевидных расхождениях в планах союзников это соглашение в 70-х годах XIX в. было тем стержнем в мировой политике, вокруг которого строились взаимоотношения государств Европы и Азии.

Берлинский кабинет, считая, что сближение с Россией развя­зывает ему руки против Франции, пытался спровоцировать фран­цузско-германский конфликт. С этой целью в немецкой печати поя­вились статьи, обвинявшие Францию в подготовке новой войны против Германии. В июне 1873 г. французское правительство обра­тилось в Петербург, Лондон, Вену с сообщением о подготовке напа-

дения Германии на Францию и с просьбой о помощи. Сообщение вызвало единодушный протест европейских государств, опасавшихся дальнейшего усиления Германии. Берлин должен был отступить. Но в 1875 г. правительство Бисмарка вновь попыталось спровоци­ровать военный конфликт с Францией. Воспользовавшись тем, что в феврале 1875 г. Тюильрийский кабинет принял закон об увеличе­нии численности французской армии, германское правительство возобновило агитацию, направленную против Франции. Россия и Англия заняли четкую антигерманскую позицию, совместно высту­пив в защиту Франции. На заключительном этапе французско-гер­манского конфликта, получившего в истории название "военная тревога", в мае 1875 г. в Берлин в сопровождении Горчакова при­был Александр II. Понимая, что авантюра Германии провалилась, Бисмарк заверил императора России и его канцлера в мирных на­мерениях берлинского правительства. Франция при содействии России и Англии была спасена от вторжения Германии.

Хотя после "военной тревоги" Союз трех императоров продол­жал существовать, в русско-германских отношениях росли недове­рие и отчужденность. Восточный кризис 70-х годов XIX в. высве­тил глубину противоречий в Союзе трех императоров и ускорил создание австро-германо-итальянского блока.