Анатмавада. Буддистское представление о мире

Другой важнейшей буддийской доктриной является учение об отсутствии индивидуального простого и вечного «я», или души (атмана), называемое обычно на санскрите анатмавада. Эта буддийская доктрина отличает буддизм от большинства как неиндийских религий, так и от других религий Индии (индуизм, джай­низм), признающих учение о «я» (атман) и душе (джива).

Почему буддизм отрицает существование вечного «я»? Отвечая на этот вопрос, мы сразу же сталкиваемся с отличием индийского мышле­ния от европейского. Кант считал веру в бессмертие души одним из по­стулатов нравственности, буддизм же, напротив, утверждает, что имен­но ощущение «я» и возникающая из него привязанность к «я» есть ис­точник всех прочих привязанностей, страстей и влечений, всего того, что образует омраченную страстность, затягивающую живое существо в трясину сансарического существования. Таким образом, буддизмом от­рицается то, что в Индии получило название джива (душа) или пудгала (личность). Некоторые фрагменты ранних буддийских текстов, где го­ворится об отсутствии души, настолько напоминают соответствующие рассуждения британского философа-скептика Д. Юма в «Трактате о че­ловеческой природе», что ученые-буддологи XIX в. были потрясены тем обстоятельством, что подобного рода теории, бывшие на Западе частью скептической и, в конечном итоге, вольнодумной и даже антирелигиоз­ной мысли, в буддизме имеют сугубо религиозный характер.

Но если такой сущности, как душа, нет, то что же такое личность? Личность есть «только имя» для обозначения соединенных в определен­ном порядке групп психофизических элементов. В знаменитом буддий­ском философском трактате «Вопросы Милинды» монах Нагасена бесе­дует об этом с греко-индийским царем Милиндой (Менандром, первая половина II в. до н. э.): после завоевания части Индии Александром Ма­кедонским в IV в. до н. э. там были созданы индо-эллинистические госу­дарства. Царь утверждает, что если буддисты считают, что души нет и что ни один из элементов психофизической структуры человека, равно как и их совокупность, не являются личностью, то у буддистов получается, что никакой личности вовсе нет. Возражая царю, Нагасена указывает ему на колесницу. Есть ли колеса колесница? Или, может быть, кузов — колес­ница? Не являются ли колесницей оглобли или еще какие-либо детали? На все эти вопросы царь дает отрицательный ответ. Тогда Нагасена спра­шивает царя, не есть ли колесница все это вместе. Милинда снова дает отрицательный ответ, а это дает Нагасене возможность сказать, что в та­ком случае получается — никакой колесницы нет вовсе. Царь возражает, говорит, что колесница есть только имя, призванное обозначить совокуп­ность всех перечисленных частей и деталей. Точно так же и личность, отвечает Нагасена, есть только имя, обозначающее определенным обра­зом упорядоченное единство пяти групп элементов опыта.

В буддийской традиции они называются пятью скандхами (дослов­но «куча»):

1. группа чувственного (рупа), т. е. всего, что мы могли бы отне­сти к области чувственно воспринимаемого и материального;

2. группа чувствований (ощущение приятного, неприятного или нейтрального) — ведана;

3. группа осознавания различий (круглое-квадратное; белое- черное и т. д.), а также формирования представлений и понятий — санджня;

4. группа деятельных факторов — волевых и побудительных им­пульсов (самскара); именно эта группа элементов ответственна за фор­мирование кармы;

5. сознание как таковое (виджняна).

Скандхи никоим образом не есть «кирпичики», из которых склады­вается личность. Они именно группы элементов, причем выделяемые достаточно условно, а относительно реальны именно элементы, состав­ляющие группы. Эти элементы в буддийской философии называются дхармами.

Само слово «дхарма» (от санскритского корня dhr«держать») — «держатель», или «носитель». Держатель чего? Своего собственного качества. Дхарма есть неделимый элемент нашего психофизического опыта, или элементарное психофизическое состояние.

Обобщая сказанное — буддизм смотрит на личность как на только лишь имя, призванное обозначить структурно упорядоченную комбина­цию пяти групп мгновенных элементарных психофизических состоя­ний— дхарм. Дхармы постоянно возникают и исчезают, их сменяют новые, но обусловленные предшествующими дхармы, по закону при­чинно-зависимого происхождения. Эти постоянно возникающие и исче­зающие дхармы в своей совокупности образуют поток существования, который эмпирически и обнаруживается как «живое существо». Любое существо, в том числе и человеческая личность, понимается в буддизме не как неизменная сущность (душа, атман), а как поток постоянно ме­няющихся состояний.

С теорией дхарм тесно связана еще одна весьма важная особен­ность буддийского мировоззрения, а именно учение о мгновенности сущего. Буддизм утверждает, что для сансарического существования характерны следующие характеристики:

1. все непостоянно;

2. все есть страдание;

3. все лишено неизменной;

4. все нечисто.

Учение о мгновенности непосредственно вытекает из первого тези­са всеобщности непостоянства. Оно утверждает, что каждая дхарма (со­ответственно и весь поток дхарм, т.е. живое существо) живет только одно ничтожно малое мгновение, в следующее мгновение заменяясь новой дхармой, причинно обусловленной предыдущей. Как поется в известной песне: «Призрачно все в этом мире бушующем, есть только миг — за него и держись. Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется «жизнь»».

Нельзя не только дважды войти в одну и ту же реку, но нет и того, кто мог бы дважды попытаться это сделать; каждое новое мгновение существует новая личность, причинно связанная с предыдущей и обу­словленная ею. Поток состояний, образующих личность, можно срав­нить с кинопленкой: она состоит из отдельных кадров, которые, однако, мы не видим, когда смотрим фильм, и воспринимаем его как непрерыв­ную длительность. При этом различия между двумя соседними кадрами совершенно ничтожны, они представляются невооруженному взгляду практически тождественными, различия же нарастают и проявляются постепенно. Каждая новая жизнь — новая серия безначального сериала, нирвана — конец фильма.

Правда, может возникнуть вопрос: если никакой души нет, то что же тогда перерождается и переходит из жизни в жизнь? Ответ на этот вопрос парадоксален: ничто не перерождается и не переходит. Вопреки распространенному заблуждению, в буддизме вообще нет учения о пе­ревоплощениях, или реинкарнациях. Человек в буддизме не есть вопло­щенная душа, как в индуизме. Он — поток состояний (дхарм), последо­вательность кадров-мгновений. Поэтому профессиональные ученые-буддологи стараются избегать таких слов, как «перерождение» и тем более «перевоплощение», и предпочитают говорить о циклическом су­ществовании или чередовании рождений и смертей.

Чтобы понять эту особенность буддизма, можно рассмотреть два примера, приводимые современными проповедниками буддизма.

Первый пример, с бильярдными шарами: кий (кармический им­пульс) бьет по шару (условная личность), получающему, таким образом, определенное ускорение и траекторию; этот шар ударяет по другому шару, которому передает ускорение и определяет его траекторию, и т. д.

Передается только энергия, которая и связывает данное существование с существованием «кармического преемника» личности (подобная «пере­дача заряда» происходит, по существу, и в каждое мгновение одной и той же жизни). При этом ум, опирающийся на предшествующий вре­менной момент, обеспечивает память и чувство тождества личности. Буддизм учит, что Будда помнит все свои предыдущие жизни, на чем построены сюжеты джатак (джати ‘рождение’), нравоучительных пове­ствований о предшествовавших пробуждению жизнях Сиддхартхи Гау- тамы — Будды Шакьямуни.

Второй пример, калейдоскопа: определенная комбинация цветных стеклышек (набор дхарм, выражающийся как «данная личность») после поворота калейдоскопа (действие кармы, обусловливающее характер последующей жизни) меняется на иную (стеклышки перегруппировы­ваются). Но эта новая конфигурация причинно обусловлена как их ис­ходным положением, так и кармическим импульсом. Эта новая конфи­гурация и есть новое живое существо, причинно связанное с первым.

Здесь уместно еще раз напомнить, что закон кармы в буддизме не есть воздаяние, или возмездие (в отличие от теистических направлений индуизма, в которых кармические плоды раздает всемогущий Господь); закон кармы вполне объективен и неотвратим, подобно законам природы.

Доктрина отсутствия «я», теория дхарм и учение о мгновенности формируют основу буддийского понимания жизни как процесса.

Мир страданий, мир рождений и смертей (сансара) безначален и ни­кем не сотворен; он — не божественное творение, а энергия совокупных влечений и желаний живых существ предыдущего космического цикла. Подобно тому, как каждое живое существо в отдельности умирает и, в соответствии со своей кармой, обретает новое рождение, так же и весь мир в целом возникает из пустоты, проходит цикл развертывания и пре­бывания, а йотом разрушается, чтобы воссоздаться вновь, в соответствии с коллективной кармой всех живых существ. Буддизм признает множест­венность параллельно существующих и идентичных друг другу миров.

Каждый из этих миров делится на три уровня: мир желаний, в кото­ром живет подавляющая часть живых существ, мир форм и мир не-форм, в котором рождаются только практикующие созерцание (медита­цию) йогины. Но все эти три уровня не выходят за пределы сансариче- ского существования и отличны от нирваны — высшей цели буддизма.