2018-01-21
270
зуются описательно-интерпретативные способы репрезентации культуры, то в социально-культурологическом анализе преобладают рационально-объяснительные методы. Огромный массив эмпирического и фактологического материала, реальные процессы общественной жизни — проблемы управления в сфере культуры и регуля- ция социокультурных процессов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях, социокультурное прогнозирование и проектирование, культуроохранная деятельность, а также вопросы культурной политики и эффективности ее механизмов, функционирования культурных институтов в условиях информатизации общества, культурологизации образования, социализации и инкультурации личности, музейное дело и т. д. — рассматриваются в рамках прикладного направления К. В настоящее время в К. ясно прослеживаются два базовых уровня — теорети- ческий и предметный, что также характеризует ее, как науку. Если говорить о теоре- тической К., то ученые, работающие в этой области, изучают системные связи между различными сферами действительности в их отношении к человеку. Этот уровень К. задается универсальными общесистемными связями (М.С. Каган, А.А. Пелипенко и др.). И в этом смысле теоретическая К. выступает «не в качестве экстенсивно рас- пространяющегося познания культуры как внешнего объекта, но как изыскание форм исследовательской работы, отвечающих актуальным вызовам современности»; от- мечается важность поиска теоретической К. форм культуры, позволяющих «выстро- ить и защитить внутреннее пространство людей, которое непрерывно подвергается агрессивному давлению современного образа жизни» (О.К. Румянцев, А.Ю. Шема- нов). Заявляемая широта предметной сферы, постановка и решение множества акту- альных проблем в К. предопределяют сопряжение ее фундаментального и практиче- ского уровня, обосновывая закономерность появления различных направлений, вбирающих вместе с предметом и основную исследовательскую стратегию — меж- дисциплинарность. Обращение к синтетическому, системному и/или системно- синергетическому подходу позволяет включать К. в структуру современного постне- классического научного знания. Культурологам приходится решать сложные мето- дологические проблемы, связанные не только с интеграцией методов социального и гуманитарного познания, но и с перенесением сложившихся в ходе развития точных наук методов в социально-гуманитарную сферу. Преодолению механического копи- рования подходов, уже имеющихся, призвана философская рефлексия. Поэтому удерживаемый философский уровень в работах культурологов позволяет им решать сложные методологические задачи, выявлять особенности применения принципов, работающих не только в социально-гуманитарной сфере, но даже и в естественнона- учной (М.С. Каган). Это вполне соответствует вектору эволюции современного научного знания в сторону интеграции, отвечает разнонаправленности процессов взаимодействия, за- кономерности обратных влияний. Преодолевая естественную ограниченность любой методологии или конкретного метода исследования культуры, междисциплинарные связи образуют не только базовую познавательную парадигму К., но и способствуют развитию всех наук, включенных в процесс взаимодействия. Путем интегративного «стягивания» самых разных методологических решений (социокультурный и кросс- культурный анализ; системный, сравнительно-исторический, структурно- функциональный, семиотический, коммуникативный, синергетический, описательно- интерпретативный подходы и т. д.) удерживаются контуры когнитивного простран- ства, открытого для взаимопроникновения и трансформации рациональных алгоритмов, идущих от социально-научного ядра — культурной и социальной антро- пологии, — других структурных составляющих К., а также от ментальных стандартов, передаваемых философией и историей культуры; ценностных, смысловых, символи- ческих начал, сформировавшихся в лингвистике и искусствознании и т. д. Принцип междисциплинарности выступает своеобразным мостиком, делающим эти связи реальными, тем самым исключая противопоставление научных подходов и выводя К. на уровень трансдисциплинарных стратегий. В свою очередь, подобные
|
|
|
|
|
|
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
методологические основания соответствуют смысловым обновлениям и стилевым интерпретациям современной культуры, что также сказывается на характере куль- турологических исследований. В определенной степени исследования современных зарубежных ученых (социологов и философов культуры) Ж. Бодрийяра, Э. Гидден- са, З. Баумана, Ю. Хабермаса, М. Кастельса можно отнести к интегративным, транс- дисциплинарным исследованиям, оказывающим серьезное влияние на отечествен- ную К. Трансдисциплинарность обеспечивает прохождение «сквозь» традиционные дисциплинарные границы и когнитивные уровни, ибо она основана на признании ценности не только общенаучной логики и рациональных методов, но и интуитивных суждений. Обращение к принципам «новой рациональности» позволяет культуроло- гам формировать целостное представление о сложных процессах и изменениях, про- исходящих в культуре, обществе и человеке, позволяя делать выводы, что «К., как она складывается сегодня, все более и более обретает вид метанауки, пытающейся осмыс- лить мир культуры как единое целое, проясняющей смысл человеческого бытия и историческое предназначение человека» (А.И. Шендрик), может быть понята как «междисциплинарная метатеория» (П.С. Гуревич). При таком понимании место К. в системе научного знания не определяется толь- ко естественным процессом саморазвития науки, ее функционирование связывается с актуализацией практически значимых задач. Их успешное решение возможно в когнитивных пространствах культурологических — междисциплинарных и транс- дисциплинарных — исследований, как путь к новому типу дисциплинарности, что не лишает их внутренней дискуссионности. Сложная система междисциплинарных взаимодействий и интегративность К. связаны с познанием социокультурных объектов, гораздо более сложных, в сравнении с природными и техническими. Представить культуру как целое невозможно без культурологических построений, постулирующих закономерный характер культурных феноменов и устойчивость культурных черт, однако проблемное поле К. определяет- ся границами применяемости ее суждений, которые, по сравнению с философскими, опираются на наименее отрефлексированные метафизические допущения (Э.А. Ор- лова). Это замечание относительно К. не может быть отнесено к ее «недостаткам». Общеизвестно, что предметное знание само несет на себе методологическую нагрузку и в значительной мере определяет направление исследовательского поиска. В то же время, представления об ограниченности дисциплинарных подходов к ана- лизу культурных феноменов и современных социокультурных процессов также не лишены оснований, ибо для их познания невозможно найти соответствующий — единственно верный — метод из инструментария, сложившегося и устоявшегося в конкретной науке. В значительной степени этим объясняется многообразие и несо- впадение теоретических объяснений, имеющих место в разных науках о культуре, а также необходимость диалога внутри самой К., между интегрируемыми ею познава- тельными ресурсами. Из сказанного также не следует вывод о некой «ущербности» дисциплинарного подхода, в равной степени необоснованно желание сделать грани- цы дисциплин «жесткими». С одной стороны, автономность по отношению к общему потенциалу взаимодей- ствующих дисциплин — это показатель стабильности и/или изменчивости объекта. Для решения конкретных исследовательских задач допустимо ограничение рамками традиционных мыслительных конструкций, соответствующих конкретно выбранной программе. Однако динамика современных социокультурных процессов расширяет эти рамки. С другой стороны, обращение к таким объектам, как человек, культура, общество, природа, предполагает в пределах отдельных дисциплин решение только определен- ной части задачи. Возможность постижения объекта во всей полноте и целостности у исследователя при таком решении практически отсутствует, приводит к «выпячи- ванию» отдельных сторон культуры, вне учета их включенности в сложные системные взаимосвязи.
|
|
|
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
Признание культуры не частным явлением, а ценностно-нормативной системой, регулирующей и определяющей всякую социальную практику, синтезирующей все виды деятельности человека, формирует специфический предмет научного знания о культуре. Тем самым предопределяется как его сложность и многосоставность, так и основания для выделения интегративного по своему характеру культурологического знания (Е.Я. Александрова, И.М. Быховская). Подобная позиция разделяется и другими исследователями, полагающими, что «богатство проблемного и научного спектров К. свидетельствует не только о разноо- бразии научных форм, в которые может облекаться культурологическая мысль, но и о взаимодополнительности ее различных аспектов, складывающихся в своей сово- купности в единую комплексную дисциплину, — знание о культуре как многогранном и многомерном явлении» (А.С. Запесоцкий, А.П. Марков). Данная позиция не противоречит, но расширяет представление о К. как простом суммировании знаний о культуре (В.М. Межуев) или комплексе наук о культуре (Э.А. Орлова), ибо благодаря взаимодополнительности ее составляющих как базовой характеристике интегративности (а не синтеза) К. не является ни философией куль- туры, ни социокультурной антропологией, ни социологией культуры и т. д. Эти дис- циплины — как самостоятельные области научного знания, предметом которых яв- ляется культура, обладают собственным методологическим инструментарием, — вы- полняют в научном знании близкие, но принципиально не тождественные задачи.
|
|
|
О соотношении культурологии и других наук о культуре
В определенной степени можно считать решенной проблему различения фило- софии культуры и К. (В.М. Межуев), ибо при наличии общих проблем последняя исследует различные культуры, не ограничиваясь текстами, раскрывающими опреде- ленные ее стороны через философские концепции и идеи, но также опирается на конкретный материал, выступая практически значимой отраслью научного знания. В развитии К. особое место занимает другое гуманитарное «крыло», представленно- го работами С.С. Аверинцева, Вяч. Иванова, М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана и др., идеи которых развивают С.С. Неретина, А.С. Гончаров, Д.П. Бак, Г.С. Кнабе и др., что по- зволяет считать связи К. с филологией, литературоведением и лингвистикой не менее значимым фактором для ее формирования, подчеркивающим ее специфику (К.Э. Раз- логов). Наиболее дискуссионной остается проблема отношений К. и культурной (соци- альной или социокультурной) антропологии. Подобно антропологии, которая отлича- ется от других наук о человеке тем, что пытается собрать воедино все отдельные аспекты и всесторонне изучить процесс физического и культурного развития чело- века, общие проблемы культурного развития человечества, К. также ставит объемную задачу — познание мира культуры во всей целостности ее системных взаимосвязей. Социокультурная антропология акцентирует внимание на человеке в системе его взаимодействий с природным и культурным окружением и это акцентировка внимания определяет ход и результаты исследования. При этом и социокультурная антропология, и К. предполагают выстраивание междисциплинарных связей и от- крытости к результатам, полученным другими науками о культуре и человеке. Так, К. исходит из необходимости постижения различных культур, рассматриваемых как сложнейшие системы в единстве и взаимозависимости их структурных компонентов в рамках холистского подхода; понимания культуры как формы био-социо-культурной адаптации человека; следования этическому и методологическому принципу куль- турного релятивизма, постулирующему универсальную ценность каждой культуры вне зависимости от уровня ее развития и др. Научный статус К. подтверждается ин- тенсивным развитием прикладного направления, значимость которого столь же важна и для социокультурной антропологии. Культуролога и социокультурного ан- трополога связывает обращение к этнографическому методу, полевым исследовани- ям (В.А. Тишков).
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
Специфика К. и социокультурной антропологии более всего становится очевид- ной, когда возникает вопрос о дисциплинарных основаниях их составляющих. Со- циокультурная антропология опирается на социологию, психологию, этнологию, в то время как интегративный потенциал К. значительно шире — история, философия, искусствознание, социология, лингвистика и пр. Вполне очевидны естественные «пересечения» некоторых познавательных сегментов, объясняемые близостью пред- мета исследования (к примеру, проблематика культуры повседневности, этнокуль- турного разнообразия, межкультурных коммуникаций в аспекте взаимодействия «свой — чужой» и др.). Таким образом, в равной степени ошибочно как отождествлять К. и социокуль- турную антропологию, так и отказывать К. в ее самостоятельном статусе, опираясь на факты «наличия» или «отсутствия» той или иной дисциплины в научных класси- фикаторах России или зарубежных стран. Социокультурный антрополог фокусирует внимание исследователя на человеке «через анализ взаимодействия с природным и искусственным окружением; через исследование причин, факторов и механизмов, обусловливающих порождение, под- держание и изменение людьми создаваемых ими объектов» (Э.А. Орлова). При анализе аналогичных проблем, К. смещает ракурс исследования, расширяя проблемно-предметное поле: в центр внимания попадают социокультурные процессы в контексте широкого круга проблем, связанных с происходящими изменениями. При этом человек и его деятельность (творчество, коммуникации, генерирование смыслов, создание артефактов и т. д.) рассматриваются как неотъемлемая часть со- циокультурного процесса, включаются в него. Одним из первых это подчеркивал Л. Уайт, говоря «о содержании общественной жизни» как о собственном предмете исследования К. Кроме того, последствия социокультурных изменений для человека с точки зрения их понимания предлагаются К. не только в виде теоретических моде- лей и схем, но и развернутых прогностических философско-культурологических сценариев и картин будущего, что в целом неприемлемо для строго научного знания в рамках антропологических работ. Предметной областью, в равной степени интересующей как культурологов, так и антропологов, является сфера повседневности. Культуролог обращается к анализу повседневности, вскрывая пласты человеческого опыта, телесность и образы, не под- дающиеся строго научному описанию. Общеизвестно, что повседневность поддер- живается специфичностью знаковых систем и кодов, наглядность которых обеспе- чивает понимание, тем самым подтверждая полезность опыта, постижение смысла которого предполагает как внимание к деталям, так и широту культурологических обобщений. Новый уровень междисциплинарных исследований К. и социокультурной антро- пологии образуют cultural studies, где проблемы идентичности, массмедиа коммуни- каций, формирование и проявление субкультур; культурной политики в условиях плюрализма и пр. рассматриваются как явления, глубоко затрагивающие повседнев- ную жизнь каждого человека.
О критериях и перспективах развития культурологического знания
Несмотря на имеющую место специфику, самостоятельность и нетождествен- ность различных наук о культуре культурологи по-прежнему вынуждены преодолевать «непримиримость» ее противников, продолжая поиск концептуализации культуро- логических идей, моделей в когнитивном пространстве социогуманитарного знания. Это создает уникальную ситуацию для становления культурологического знания в России, придает ему инновационный характер по сравнению с другими социально- гуманитарными дисциплинами, продолжающими отстаивать «неприкосновенность» своих границ. Одновременно К. сохраняет свою уязвимость в силу имеющих место в работах начинающих исследователей эклектичности и заимствований, так как об- ращение к феномену культуры предполагает не только вычленение единицы культу-
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
рологического анализа, но и работу с избранной категорией, включением ее в син- хронные и диахронные срезы социокультурного контекста. Позиционирование К. как интегративного и междисциплинарного направления предполагает постановку вопроса относительно научной строгости культурологиче- ского знания, достоверности и проверяемости результатов исследований, об «ис- следовательской субъективности» в рамках культурологических текстов, об отсут- ствии собственного категориального аппарата и методологического инструментария и др. Неточное истолкование вопроса относительно строгости и точности К. как си- нонимов научного знания, перенесение на нее требований «социально-эмпирически ориентированной мотивации научного целеполагания» (В. Михайлов) основано на не-различении «строгости» как понятия логики, а точности — гносеологии. «Точность определяется соответствием познаваемому предмету, а строгость — характером мышления» (М.С. Каган). Поэтому в гуманитарном исследовании опора на междисциплинарность высту- пает не как отклонение от нормы или переходное состояние на пути к новому типу дисциплинарности, а как поиск соответствия методологического инструментария сложной культурологической проблеме. В ее стремлении к согласованию разных ис- следовательских практик связана с отождествлением междисциплинарных стратегий познания с синтетическими. На этапе ее становления как науки действительно име- ло место слабое различение направленности познавательного процесса в рамках культурологических исследований либо на «синтез», либо на «интегративность». Более того, имели место не только смысловые расхождения в категориальном аппа- рате, но и языковые игры, позволяющие отождествлять «культурологический синтез» и «культурный синтез», получающий позитивное наполнение при условии сохранения конкуренции «когнитивных и дискурсивных практик» при их общей направленности на интеграцию итогов коммуникации (И.Т. Касавин). Интеграционный тренд определяет специфику формирования дисциплинарно- го тезауруса К. в процессе коммуникации с другими дисциплинами. Многообразие языков культуры выступает терминологическим ресурсом К., требующим в рамках научного знания понятийной точности. Тем более, что на границах дисциплин куль- турологическая терминология, взаимодействуя с языками других дисциплин, обна- руживает смысловую избыточность. Свободные от «догм» универсализации, культу- рологические дискурсы не упрощают и не усложняют познавательную ситуацию (это один из стереотипов, достаточно часто используемых оппонентами); они в большей степени индивидуализируют ее. Обратим внимание на исследования современных отечественных и зарубежных культурологов, в которых метафоры, метонимии, синекдохи, ирония и другие тропы, наглядно-чувственные приемы аргументации доминируют в рациональности гумани- тарного типа. Нередко «в конкретной культурологической дисциплине приоритетом пользуются субъективные восприятия, знания, оценки, зачастую лишенные экспери- ментальных свидетельств и строгого теоретического доказательства». Некоторые еще и не считаются с тем, что «принимаемые людьми культурологические решения и их реализация зависят не столько от жизненных обстоятельств, сколько от представлений или мнений о них, сформировавшихся или сложившихся у людей» (Ю.М. Шилков). В этой связи нет однозначного ответа на вопрос о перспективах культурологиче- ского познания, возможных результатах соединения принципов научной аргумента- ции и поисков строгих доказательств, направленных на достижение объективности, с субъективной специфичностью изложения. К примеру, культурологическое видение истории обеспечивает глубокое погружение в мир психологии людей и народов, что позволяет показать действие механизмов истории, раскрыть сокровенные тайны человеческого бытия, приоткрыть завесу над совокупным творчеством человеческо- го рода (П.С. Гуревич). В настоящее время можно выделить основные интегративные стратегии куль- турологических исследований, имеющие собственную «предметную» доминанту и составляющие структуру современной К.:
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
1) теория культуры, или теоретическое моделирование явлений и процессов, основанное на обобщении и типизации результатов предыдущих научно-теоретических изысканий в области культуры, конкретных эмпирических данных, результатов на- блюдений и экспериментов, социологических опросов и т. д.; 2) философско-культурологическая рефлексия на недостаточно исследованные или новые явления и процессы в разных сферах культуры (экономической, полити- ческой и т. д.), по поводу отдельных событий или данных в широкой исторической панораме социокультурных процессов; 3) историко-культурологический анализ генезиса, строения и принципов функ- ционирования культуры применительно к конкретно-историческим ситуациям, ди- намики локальных культур и культурно-исторических типов; 4) прикладные исследования, направленные на решение конкретных задач со- циокультурной практики и культурной политики; 5) культурологический дискурс как особый способ постановки и обсуждения со- циокультурных проблем; «cultural studies» как особый тип анализа и описания куль- турологических (в трактовке междисциплинарности) проблем, связанных с динами- кой процессов, происходящих в разных областях культуры и на разных ее уровнях. Широта культурологических стратегий, подходов и решений позволяет исследо- вателям обращаться как к общим и частным вопросам, так и к познанию феномена культуры как целостности. В К. это связывается с решением фундаментальных мето- дологических и онтологических проблем. Признание бытия культуры как постоянно обновляющейся, креативной, становящейся, созидательной сущности показывает, что познание в рамках позитивистских методологий, основанных только на принци- пах рациональности, не раскрывает этот феномен в множественности его единства. Интегративность и междисциплинарность как концептуальные основания культуро- логического знания приближают исследователей к преодолению этих ограничений. См. также статьи: Культура: антропологические интерпретации; Культура: к определению понятия; Культурная (социальная) антропология: предмет и теорети- ческие основания; Культурная (социальная) антропология: состояние и динамика развития; Культурология: проект общей науки о культуре; Понятийный аппарат культурной антропологии; Структура культурной (социальной) антропологии; Фило- софия культуры.
Лит.: Александрова Е.Я., Быховская И.М. Культурологические опыты. М., 1998. С. 30–31; Антология исследования культуры. Том I. Интерпретации культуры. СПб., 1997; Ар- нольдов А.И. Введение в культурологию. М., 1993; Астафьева О.Н. Синергетический подход к исследованию культуры. М., 2002; Белик А.А. Психологическая антропология. М., 1997; Гуревич П.С. Культурология и философия культуры // Личность. Культу- ра. Общество. 2004. Том VI. Вып 3 (23). С. 75; Давидович В.Е., Жданов Ю.А. Сущность культуры. Ростов-на-Дону,1979; Егоров В.К. Философия культуры. М., 2002; Запесоц- кий А.С., Марков А.П. Становление культурологической парадигмы. СПб., 2007. С. 8, 9 (Дискуссионный клуб Университета. Вып. 10); Иконникова С.Н. История культуро- логических теорий. СПб., 2006; Ильенков Э.В. Философия и культура. М., 1991; Ио- нин Л.Г. Социология культуры. М., 1996; Каган М.С. Философия культуры. СПб., 1996; Каган М.С. Взаимоотношение наук, искусства и философии как историко-культурная проблема // Гуманитарий. Ежегодник. № 1. СПб., 1995. С. 21; Каган М.С. Введение в историю мировой культуры. В 2-х томах. СПб.,2000-2001; Кармин А.С. На путях к тео- рии культуры // Журнал «Личность. Культура. Общество». 2007. Том IХ. Спец. вып. 1 (35). С. 17; Кармин А.С. Культурология. СПб.,2004; Касавин И.Т. Философия познания и идея междисциплинарности // Эпистемология и философия науки. 2004. Т. II. № 2. С.7,12; Культура: теории и проблемы. М., 1995; Культурология / Под ред. Г.В. Драча. Ростов-на-Дону,1995; Культурология: Учеб. для студ. техн. вузов / Под ред. Н.Г. Баг- дасарьян. М., 1999; Культурология сегодня: основы, проблемы, перспективы. М., 1993; Лисаковский И.Н. Художественная культура. Термины. Понятия. Значения. Словарь- справочник. М., 2002; Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука: Логико- методологический анализ. М., 1983; Межуев В.М. Идея культуры: Очерки по философии
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
культуры. М., 2007; Межуев В.М. Как возможна наука о культуре (культурология)? // Постижение культуры. Концепции. Дискуссии. Диалоги. Ежегодник. Вып.7. М., 1997. С.180–201; Морфология культуры: Структура и динамика / Под ред. Э.А. Орловой. М., 1994; Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте Универсальной истории: синергетика, психология и футурология. М., 2004; Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994; Орлова Э.А. Социальная и культурная антропо- логия. М., 2005; Орлова Э.А. Основания специализированного познания культурных феноменов // От философии жизни к философии культуры. СПб., 2001. С. 62; О стро- гости культурологического знания: Материалы круглого стола. Первые Гумбольтов- ские чтения (Выступления М.С. Кагана, Ю.М. Шилкова и др.) // Культурологические чтения: Научно-теоретический альманах. Вып. I. СПб.: Изд-ние СПБ-кого универси- тета, 2005. С. 144, 156–157, 155; Пелипенко А.А., Яковенко И.Г. Культура как система. М., 1998; Пелипенко А.А. Оправдание культурологии // Личность. Культура. Общество. 2004. Том.4. Вып. 3 (23). С. 87; Резник Ю.М. Введение в социальную теорию. В 2 т. М., 1999; Резник Ю.М. Культурология как незавершенный научный проект // Личность. Культура. Общество. 2007. Том IХ. Вып.3 (37). С. 9–17; Розин В.М. Культурология. М., 1998; Румянцев О.К., Шеманов А.Ю. Введение: между классической философией куль- туры и постмодернистской культурологией // Теоретическая культурология. М., Ека- теринбург, 2005. С. 11; Сильвестров В.В. Философское обоснование теории и истории культуры. М., 1990; Соколов Э.В. Понятие, сущность и основные функции культуры. Л., 1989; Тишков В.А. Культура и культурная стратегия как антропологическое явление // Культурология — Культурная политика — Развитие = Culture: Reserch — Policies — Development: Тезисы международной научно-практической конференции 1–3 июля 2001 г.: Редкол.: К.Э. Разлогов (председ.) и др. М., 2001. С. 23–30; Туровский М.Б. Фило- софские основания культурологии. М., 1997; Уайт А. The Concept of Cultural Systems. N.Y., 1975. P. 128–129; Флиер А.Я. Культурология для культурологов: Учебное пособие. М., 2000; Шендрик А.И. Теория культуры: Учебное пособие для вузов. М., 2002; Шенд- рик А.И. Культура в мире: драма бытия. М., 2007. С.36; и др.
О.Н. Астафьева, К.Э. Разлогов
j3ль23!%л%г,: C!%е*2/ %K?еL …=3*, % *3ль23!е
Культурология в нашем понимании — это междисциплинарный научный проект, разработка которого ведется в современной России, начиная с конца 80-х гг. XX в. Ему предшествовали в идейно-теоретическом плане различные проекты общей нау- ки о культуре на Западе и комплексные исследования в области теории культуры в отечественном обществознании советского времени.
Проекты науки о культуре
В истории зарубежной антропологической мысли известно несколько проектов общей науки о культуре. Одни из них опираются на уже существующие в науке пои- ски новой теории и методологии исследования. Другие, напротив, пытаются постро- ить предметную область новой науки о культуре как результат междисциплинарного синтеза разных социально-научных дисциплин — социальной (культурной) антропо- логии, этнологии, социологии, социальной психологии и т. д. В качестве примера можно привести три проекта, которые сложились в западной культурной антропологии во второй половине XX в. и связаны с попытками создания общей науки о культуре и преодоления дисциплинарных рамок антропологии. Один из первых проектов общей науки о культуре предложил и обосновал Л. Уайт. Он назвал его К.1118. Считается общепризнанным, что термин «К.» введен в научный
1118 См.: Работы Л. Уайта по культурологии. М., 1996; Уайт Л. Культурология // Личность. Культу- ра. Общество. 2004. Т. 6. Вып. 1; Уайт Л. Понятие культуры // Личность. Культура. Общество. 2004. Т. 6. Вып. 2; Он же. Энергия и эволюция культуры // Личность. Культура. Общество. 2005. Т. 7. Вып. 4.
p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh
оборот лауреатом Нобелевской премии В. Оставальдом в 1915 г. Сам Л. Уайт впервые использовал это название в 1961 г. «Культурология, — писал он, — отрасль антропо- логии, которая рассматривает культуру (институты, технологии, идеологии) как само- стоятельную упорядоченность феноменов, организованных в соответствии с соб- ственными принципами и существующих по своим законам»1119. Как известно, трактовка К. как общей науки о культуре не получила признания в западном антропологическом сообществе. Однако она неожиданно оказалась по- пулярной в современной России, где некоторые отечественные ученые стали возво- дить фундамент новой науки — К., впитавшей в себя философские, социологические, исторические и антропологические представления о культуре. Конечно, Уайт даже не мог предположить то, какое развитие его концепция К., не признанная на Западе, получит в постсоветской России. И уж тем более он не мог подозревать о том, что в содержание К., опирающейся в его понимании на богатый опыт антропологических исследований, будут вкладываться разные по смыслу и дисциплинарной принадлеж- ности положения. Другую концепцию общей науки о культуре предложил Дж. Фейблман в 1968 г.1120 Его точка зрения такова: «Наука о культуре должна вобрать в себя множество подн аук и объединить их в единую великую науку. Наука о культуре, которая известна под именами социальной антропологии и этнологии — ибо эти термины, судя по всему, используются как взаимозаменяемые, — должна включить в себя научные дисципли- ны, которые мы знаем как антропологию, этнологию, социологию и социальную психологию»1121. При этом он не предложил нового названия для такой науки, полагая, что концептуальной основой для ее построения должны стать антропология, или этно- логия, поскольку эти названия, по его мнению, взаимозаменяемы. В отечественной литературе подобный взгляд на структуру науки о культуре разделяют сторонники широкого понимания К. Еще одну версию теоретического осмысления культуры как целостного феноме- на предложил в 1970-е гг. К. Гирц. По его мнению, интерпретативная теория имеет дело с культурой как сетью смыслов, которыми «опутан» человек. Здесь цель состоит не в том, чтобы открыть новые законы, но в поиске истинных значений этих смыслов, «распутать» сети, в которых живет и существует человек, одним словом, загадки его поведения. Антрополог при помощи этнографического описания интерпретирует социальный дискурс и в результате вычленяет «сказанное» из потока исчезающих событий, фиксируя их содержание в читаемой форме1122. Модель науки о культуре, предложенная и обоснованная Гирцем, была встрече- на западной антропологической общественностью неоднозначно. Она явно выбива- лась из привычных канонов антропологии, в которой до тех пор преобладали «описа- тельные» модели исследования, и подверглась критике с разных сторон. Но его подход оказался весьма плодотворным для развития исследований культуры, базирующихся на методах лингвистики и герменевтики. И именно он оказался ближе всего к пред- ложенной ниже гуманитарной («понимающей») версии К. Итак, в западной социально-научной мысли имеется по крайней мере три про- екта общей науки культуры, которые объединяет их антропологическая принадлеж- ность: (1) К. как теоретический раздел культурной антропологии, обобщающий эм- пирические исследования культур (Л. Уайт); (2) интегративная наука о культуре, опирающаяся на достижения антропологии, социологии, психологии и других научных дисциплин (Д. Фейблман); (3) символико-интерпретативная теория культуры (К. Гирц).
