Философская проблематика в постозитивистской философии науки

В первой половине XX в. философия (метафизика) была подвергнута одной из самых серьезных критических атак. Отрицание метафизики как философского учения о внеэмпирических первоосновах и первопричинах было осуществлено неопозитивистами. Неопозитивизм обвинил метафизику в неспособности ставить реальные проблемы, а ее принципы и понятия охарактеризовал как бессмысленные.

Поппер выступил по существу с защитой метафизики и философии. Его позицию по этой проблеме можно представить в следующих положениях:

• метафизика не является наукой, но она не бессмысленна и может играть в науке как позитивную, так и негативную роль. Поппер подчеркивает огромную роль метафизики в развитии научного знания;

• критерием разграничения науки и метафизики выступает принцип фальсифицируемости;

• философия и наука находятся в тесном единстве.

Проблема демаркации. Проблему разграничения философии и науки или нахождения критерия, который даст средства для выявления различия между эмпирическими науками, с одной стороны, и математикой, логикой, а также “метафизическими” системами – с другой, Поппер называет проблемой демаркации. Эту проблему наряду с проблемой индукции Поппер считает фундаментальной для теории познания. В ней источник почти всех других проблем теории познания.

Позитивисты, с точки зрения Поппера, признают научными только те понятия (представления или идеи), которые “выводимы из опыта” или логически сводимы к элементам чувственного опыта.

Современные позитивисты (неопозитивисты) рассматривают науку не как систему понятий, а как систему высказываний и признают научными, осмысленными, имеющими значение высказывания, сводимые к элементарным (или “атомарным”) высказываниям об опыте – “суждениям восприятия”, “протокольным предложениям”. Такой критерий демаркации обозначается неопозитивистами как верификация.

Единство философии и науки. По Попперу, философия и наука тесно связаны. Их общий исток – “здравый смысл” и стремление познать мир. “Все люди философы”, – утверждает Поппер. Следовательно, и ученые в том числе. Поппер против четкого и однозначного определения философии. Философия конвенциональна. Нет сущности философии, которую можно было бы выделить и четко выразить в определении”. Для Поппера философия переплетается с познанием вообще. Одна из главных проблем философии – это “проблема, которой интересуется любой мыслящий человек”. “Это проблема познания мира, включая нас самих как часть этого мира”. По словам Поппера, его интерес к занятиям философией и наукой связан с тем, что он “хочет нечто узнать о загадке мира, в котором мы живем, и о загадке человеческого знания об этом мире”.

В выражении “познание мира” акцент может быть сделан и на термине “познание”, и на термине “мир”. Для Поппера важно выделить “познание” мира. Он пишет: “Феномен человеческого знания, бесспорно, – величайшее чудо нашего мироздания. Он составляет проблему, которая не скоро будет решена”. Но познание для Поппера не изолированное, абстрактное познание. Это познание “мира”. Именно в процессе познания мира выявляется специфика познавательных процессов. Причем Поппер подчеркивает значение научного познания. Рост научного знания в особенности служит разгадыванию “тайны” человеческого знания о мире. Таким образом, наука выступает важным фактором в философском осмыслении познания. Можно сказать, что само высказывание “познание мира” уже задает тесную связь философии и науки.

Именно научное познание, изучение его роста позволили Попперу переосмыслить философскую традицию и построить свою философскую концепцию, служили творческим основанием, как для его эпистемологии, так и для социальной философии. Поппер подчеркивает роль науки в развенчании “бессмысленного” философского пустословия. Философия, считает Поппер, способна, так же как и наука, ставить и обсуждать серьезные проблемы и не быть лишь деятельностью по выявлению значения человеческих высказываний о мире, как полагали неопозитивисты. Поппер видит сходство философии и науки в методологическом аспекте. В противоположность неопозитивистам, считавшим, что философии присущ не который, только ей свойственный метод - метод “логического и лингвистического анализа”, Поппер утверждает, что нет метода, специфичного только для философии.

Вместе с тем, полагает Поппер, существует “некий общий метод”. Он характерен не только для одной философии, а “присущ естественным наукам не в меньшей степени, чем философии”. Это метод рациональной дискуссии. “Метод, который я имею в виду, заключается в ясной, четкой формулировке обсуждаемой проблемы и в критическом исследовании различных ее решений”. Подчеркивая рациональность и критичность как основоположения этого метода, Поппер замечает: “Какое бы решение некоторой проблемы мы ни предлагали, мы сразу же самым серьезным образом должны стараться опровергнуть это решение, а не защищать его”. В этой формулировке метода “любой рациональной дискуссии” уже содержатся основы “принципа фальсифицируемости” и научной стратегии предположений и опровержений. Итак, вкладом К. Поппера в философию науки является критика индукции и идея фальсифицируемости, которые позволили обосновать значимость метафизики для научного познания.

Пол Фейерабенд критикует кумулятивизм, согласно которому развитие знания происходит в результате постепенного накопления знаний. Фейерабенд — ярый сторонник тезиса о несоизмеримости теорий. Теории дедуктивно не связаны друг с другом, для них характерны разные тезисы и понятия. Согласно Фейерабенду, плюрализм должен господствовать не только в политике, но и в науке. Существует множество равноправных типов знания. Возможность универсального метода познания Фейерабендом отрицается. Иногда он даже высказывался в том смысле, что все позволено, т. е. любая теория приемлема, если только она принимается сообществом ученых. Критерии рациональности не абсолютны, они относительны. Нет таких критериев рациональности, которые были бы приемлемы везде и всегда. Анархизм, считает Фейерабенд, не является слишком привлекательной политической доктриной, однако он служит прекрасным лекарством для философии познания и науки, для тех, кто склонен ограничивать себя одним универсальным методом. Но если нет жестких критериев научности, то естественно предположить связь научных фактов с ненаучными. Последние влияют на науки и обладают самостоятельной ценностью. Наука, философия, религия и даже магия — все уместно, все обладает самостоятельной ценностью.

Полани. Философские представления противостоят позитивизму, критическому рационализму. Критика позитивизма обосновывалась на непризнании эмпирицизма, утверждающего необходи­мость элиминации (исключения) теоретических терминов из структуры научных тео­рий, как не имеющих адекватного перевода н языке наблюдения. Критику индуктивизма и кумулятивизма обосновывает тем, что они основываются на логике и принципах научного познания и реконструкции истории науки без выявления личного участия уче­ного. На этом же основании отвергает идею демаркации между философией и наукой. Труд «На пути к посткритической философии. Личностное знание» направлен на преодоление ошибочного представления о существова­нии так называемого третьего мира — мира «бессубъектного знания». Не согласен с представлением о возможности логико-рациональной реконструкции познавательного процесса в отвлечении от культурно-исторического контекста, т. е. в отрицании социальной детерминации науки.

Постпозитивизм — общее название, используемое в философии науки для обозначения множества методологических концепций, пришедших на смену методологии логического позитивизма. Постпозитивизм не представляет собой особого филос. направления, течения или школы, это скорее этап в развитии философии науки, начавшийся приблизительно вкон. 1950-х гг. Характерная черта этого этапа — значительное разнообразие методологических концепций и их взаимная критика. Это и фальсификационизм К. Поппера, и концепция научных революций Т. Куна, и методология научно-исследовательских программ И. Лакатоса, и концепция неявного знания М. Полани, концепции С.Э. Тулмина, Дж. Агасси, У. Селларса и многих др. Авторы и защитники этих концепций создают весьма различные образы науки и ее развития, обсуждают специфические проблемы, встающие в рамках той или иной концепции, предлагают противоположные решения методологических проблем. Вместе с тем можно говорить об общих чертах, свойственных П. как определенному этапу в эволюции философии науки.

1. П. отходит от ориентации на символическую логику и обращается к истории науки. Если в эпоху господства логического позитивизма образцом для методологических построений служили формально-логические конструкции, а основным орудием методологического исследования был онтологический анализ языка науки и построение формальных моделей («экспликация»), то П. заботится не столько о формальной строгости своих построений, сколько о соответствии их реальному научному знанию и его истории.

2. В П. происходит существенное изменениепроблематики методологических исследований: если логический позитивизм основное внимание обращал на анализ структуры научного знания, то П. главной проблемой философии науки делает понимание развития научного знания. Это привело к существенному изменению всего круга проблем философии науки.

3. Для П. характерен отказ от жестких разграничительных линий, установлению которых позитивизм уделял большое внимание. Смягчается известная дихотомия (деление на части) эмпирического — теоретического, исчезает противопоставление фактов и теорий, контекста открытия и контекста обоснования.

4. П. постепенно отходит от идеологии демаркационизма, исповедуемой логическим позитивизмом. Представители последнего полагали, что можно и нужно установить четкую демаркационную линию между наукой и не-наукой, в частности, философией (метафизикой). Опираясь на верификационную теорию значения, логические позитивисты пытались обосновать тезис о бессмысленности метафизических утверждений и одну из главных своих задач видели в устранении метафизики из науки. П. отказывается видеть жесткие границы между наукой и философией. Он признает осмысленность филос. положений и неустранимость их из научного знания.

5. Распространенной особенностью постпозитивистских концепций является их стремление опереться на историю науки. Позитивизм не питал интереса к истории, в качестве образца научности он принимал теории математической физики и полагал, что все научное знание в конечном итоге должно приобрести форму аксиоматических или гипотетико-дедуктивных теорий. Если какие-то дисциплины далеки от этого идеала, то это свидетельствует лишь об их незрелости. Представители П. главным объектом своего внимания сделали развитие знания, поэтому они вынуждены были обратиться к изучению истории возникновения, развития и смены научных идей и теорий.

6. Отличительной чертой большинства постпозитивистских концепций является отказ от кумулятивизма в понимании развития знания. П. признал, что в истории науки неизбежны существенные, революционные преобразования, когда происходит пересмотр значительной части ранее признанного и обоснованного знания — не только теорий, но и фактов, методов, фундаментальных мировоззренческих представлений. Поэтому вряд ли можно говорить о линейном, поступательном развитии науки. Многие представители П. предпочитают говорить не о развитии, а об изменении научного знания. И одной из важных проблем постпозитивистской философии науки стал вопрос о том, существует ли в этом изменении какое-либо. накопление знания?
Таковы некоторые общие особенности методологических построений П.
Однако сам термин «П.» указывает еще на одну черту, объединяющую все концепции рассматриваемого периода: все они в той или иной мере отталкиваются в своих рассуждениях, в постановке и решениях методологических проблем от позитивистской методологии и начинают, как правило, с ее критики. Позитивизм слишком долго господствовал в философии науки, и следы этого господства ощущались чуть ли не во всех вопросах, относящихся к анализу научного знания. Поэтому практически каждый философ науки должен был так или иначе выразить свое отношение к позитивистскому наследству. Возможно, это позволяет приблизительно обозначить и конец П. в философии науки: когда накопилось достаточно нового материала и исследователи стали отталкиваться от критического осмысления и пересмотра результатов Поппера, Куна, Лакатоса и др. критиков позитивизма, можно сказать, что уже не только логический позитивизм, но и П. ушел в прошлое.