Глава 2. Бешеные совы и квартальный баланс

Слава Мерлину, хоть подписывать кучу дурацких открыток не пришлось – эту докуку я скинул на Минерву, совершенно резонно предположив, что, получив приглашение за моей подписью, потенциальные гости сбегут дальше Новой Зеландии, а мне придётся утешать расстроенную заместительницу. Но выискивать адреса рассыпавшихся по миру балбесов всё-таки пришлось – шпионская карьера в анамнезе накладывает определённые обязательства. Я так не думаю, но кого в данном случае интересует моё мнение? Запечатав Большой Круглой Печатью последний конверт, я облегчённо вздохнул, откинулся на спинку стула и потряс кистью. Рука болела неимоверно: попробуйте-ка без магии размазать волшебный сургуч, все особенные свойства которого, кажется, сосредоточились в его твёрдости, по почти сотне писем. А Большая Печать Хогвартса на то и Печать с большой буквы "П", чтобы накладываться исключительно вручную. И она не только Большая, но и весьма Тяжёлая.
Лениво размышляя, какую бы гадость подсунуть Минерве в отместку за весь этот балаган, я отлепился от стула и побрёл в спальню за разогревающей мазью. Конечно, все уверены, что директор школы неизменно просиживает штаны в кабинете, за крепкими спинами горгулий, втихаря прихлёбывая что-нибудь вкусненькое, а на самом деле у меня ещё две пары семикурсников после обеда, так что руки должны быть в порядке.
Злобно позванивая пузырьками в шкафу, я выцепил из дальнего ряда плоскую баночку с притёртой крышкой. Мази оставалось на донышке – на один раз, не больше, – поэтому убирать её обратно я не стал, а оставил на столе, чтобы не забыть сварить новую. Или озадачить этим Джонсона. Я уже говорил, что Алекс – великолепный зельевар? Если продержится под моим началом ещё год – отдам старшие курсы, устал. Дождавшись, пока боль в мышцах утихнет, я скинул любимую фланелевую рубаху – после почти трёх десятилетий, проведённых в подземельях, всегда тянуло одеться потеплее, – и облачился в привычную взору любого волшебника младше тридцати пяти лет от роду чёрную мантию с миллионом пуговиц. Слава Мерлину, для пуговиц есть соответствующее заклинание, иначе половину жизни я тратил бы на переодевание – имидж надо поддерживать. Посмотревшись в заключение в зеркало и найдя себя достаточно ужасным для выхода на обед, я скорчил говорящей стекляшке грозную морду. Зеркало икнуло, но сочло за лучшее промолчать. Я тщательно зафиксировал морду на лице, развернулся на каблуке и, чёрной молнии подобный, вылетел в коридор.
– Северус, ты закончил с приглашениями? – пропела Минерва, как только я устроился за столом. Глазки у старой кошки были маслеными, видать, позволила себе валерьяночки с устатку. Ей хорошо, у неё после обеда пар нет, только факультатив.
– Закончил, – буркнул я, ковыряя вилкой салат.
– Замечательно! Тогда я скажу Алексу, чтобы он сходил в совятню и отправил письма нашим детям, – Минерва мечтательно улыбнулась. – Подумать только, десять лет прошло... Наверное, у большинства уже есть свои детки. Северус! – вдруг встрепенулась она, – а ведь через два-три года к нам придет новое поколение! Мерлин мой, как быстро бежит время!
Я представил нашествие на Хогвартс очередной генерации Поттеров, Уизли и Лонгботтомов, и скривился. А генерация точно не заставит себя ждать – старшему из поттеровских отпрысков уже восемь.
– Ты совершенно не романтичен, – вынесла вердикт Минерва и повернулась в другую сторону, спеша поделиться своим озарением с Трелони. Та, естественно, ожиданий не обманула – мгновенно возбудилась и пошла тараторить свою эзотерическую чушь. Вот и ладушки, пока девочки заняты, я хоть поем спокойно.
После обеда ученички преподнесли сюрприз. Обычно абсолютно безопасный урок Хаффлпафф-Рэйвенкло обернулся практически одновременным взрывов двух котлов, так что для троих придурков пятница закончилась в больничном крыле, а для меня – трёхчасовым отмоканием в ванне. Ожоги на руках – не в счёт, я сам себе Помфри. Бонус – жестокая мигрень. В общем, до постели я добрался почти на четвереньках. Хорошо, что завтра – суббота!
На выходные я сбежал домой, принципиально проигнорировав умоляющие призывы Минервы: Северус, надо то, Северус, надо сё... Обещали всё сделать сами – вот и делайте, флаг вам в руки.
Родной дом встретил меня тишиной, запахом яблочного пирога и грязными поттеровскими носками, печально свисающими со спинки стула. Я привычно левитировал носки в помойку и пошёл на яблочно-коричный дух. На кухонном столе обнаружилась огромная шарлотка, надёжно прикрытая согревающими чарами. Я усмехнулся, но размер взятки оценил. Интересно, что с меня потребуют за этакую вкусноту? Краешек пирога прижимал к столу исписанный мелким женским почерком пергамент:

«Профессор Снейп, умоляю Вас, подтвердите, что сегодня я сдаю баланс за III квартал, иначе мой муж опять сбежит в свою мордредову больницу. Хочу, чтобы это сверхзанятое чучело хотя бы один выходной провело с детьми. Большое спасибо и приятного аппетита.

С уважением, Джиневра Поттер.
P.S. Гарри ничего не понимает в бухгалтерской отчетности.
P.P.S. Если что, мы с Луной в салоне мадам Малкин.
P.P.Р.S. Не волнуйтесь, баланс давно сдан».

Я покачал головой. Джиневра в течение последних трёх лет работала у меня бухгалтером на полставки. На дому, естественно, а как иначе с четверыми-то? Поттер, Поттер, это до какой же степени ярости нужно было довести жену, чтобы она обратилась с подобной просьбой ко мне? Будешь пасти свою чёрно-рыжую ораву и в воскресенье, папаша. Я налил себе чаю, отрезал кусок пирога и, наслаждаясь великолепной выпечкой миссис Поттер, нацарапал короткую записку:

«Сведение квартального баланса такого серьёзного учреждения, как Хогвартс, требует особой тщательности. Думаю, Вам придётся продолжить работу в воскресенье.

Директор ШВиЧ «Хогвартс» С. Т. Снейп».

Сова обернулась за полчаса, принеся лаконичный ответ, состоявший из двух десятков восклицательных знаков и скромного сердечка на полях. Я улыбнулся и испепелил улики, заодно заперев запах моей взятки в пределах кухни.
Поттер образовался около полудня, когда я, расправившись с половиной пирога, умиротворённо перелистывал глянцевые страницы журнала «Зельеварение сегодня».
– Северус, – жалобно проныли из камина. – Не знаешь, Джинни ещё долго? Сил моих больше нет.
Я изобразил глубокую задумчивость.
– Я мало что понимаю в бухгалтерских премудростях, но думаю, за один день она вряд ли управится. И если я ещё раз увижу твои грязные носки в моей гостиной – обзаведёшься копытами.
Ответом мне был безнадёжный стон. Поттер исчез. Я мстительно усмехнулся: не мне одному страдать.
Понедельник и вторник прошли относительно спокойно, а вот в среду началось. Во время завтрака случилось нашествие бешеных сов, засыпавших мои блинчики с сахаром десятками благодарственных открыток со всех концов света. Я с отвращением отгрёб макулатуру от своего прибора и кивнул Минерве:
– Разбирайся с этим сама.
Та радостно закивала:
– Конечно, Северус! Посмотри, как дружно они откликнулись – у нас будет настоящий праздник!
Наколдовав отвратительно яркий мешок с улыбающимися оранжевыми тыквами, Минерва аккуратно сложила туда корреспонденцию и, не закончив завтрак, поспешила к себе.
Совы летели весь день, и к вечеру я всерьёз начал опасаться, что Хогвартс просто не сможет вместить такое количество желающих, не каникулы ведь. Выпускники тащили с собой семьи, друзей и знакомых, а Минерва, ясное дело, и не подумала ограничить поток любителей бесплатного тыквенного пудинга, орехов и яблок. Посоветовавшись с картой замка, я решил расконсервировать третий этаж правого крыла и сделать из него некое подобие гостиницы: по крайней мере, все приезжие будут сконцентрированы в одном месте. К тому же, я решил по мере сил получать удовольствие, не так ли? А в правое крыло заходили редко, я, по-моему, за всё время жизни в Хогвартсе был там всего раза два, так что эта идея давала прекрасный стимул моей любознательности. Правда, в процессе работы выяснилось, что часть защитных заклинаний, наложенных ещё Альбусом, после ремонта приобрела весьма странные свойства, и посему мне пришлось на несколько часов закрыться в Запретной секции с целью поиска информации. Нехорошо получится, если среди ночи стены какой-либо из комнат без предупреждения начнут сдвигаться или исчезнут вовсе.
Когда я вышел из библиотеки, у дверей сидели ещё пять сов. Интересно, почему приглашения подписывала Минерва, а ответы безмозглые птицы несут мне? Собрав письма и шуганув сов, я отправился в свои апартаменты: со стенами закончу завтра, поздно уже.
Заместительница, обложившись кучей пергаментов, сидела за моим столом и деловито ставила разноцветные галочки напротив фамилий гостей.
– Пивз устроил ураган в твоём кабинете? – недовольно поинтересовался я. – Или там внезапно образовалось болото a la работа близнецов Уизли?
– Нет, там всё в порядке, – рассеянно ответила Минерва, не поднимая головы от списков.
– Так какого… Так почему, – исправился я, – ты изволишь занимать мой стол этими грудами бесполезных бумаг?
МакГонагалл наконец-то оторвалась от галочек, подняла голову и удивлённо уставилась на меня.
– Но Северус, ты же знаешь – у тебя самый большой письменный стол в Хогвартсе. И ты разрешил мне занимать его, если я работаю с объёмными документами. Не в Большом же зале мне сидеть!
Действительно, разрешил. Но под объёмными документами понимались вообще-то квартальные планы и огромные свитки сеток предметов на семестр, а не бестолковые списки бестолковых выпускников. Спорить сил не было, хитрые альбусовы чары вымотали меня до предела, поэтому я просто махнул рукой:
– Будешь уходить, смени пароль. Я – спать, – и прошёл в личные покои, оставив Минерве новую порцию писем. Она кивнула и как ни в чём не бывало уткнулась обратно в работу.