Предпосылки развития и размещения энергетических проектов

Прежде всего отметим, что белорусский топливно-энергетический комплекс по ряду своих характеристик резко отличается от ТЭКов соседних государств прежде всего своим весом внутри Беларуси. На территории Беларуси расположены два Нефтеперерабатывающих Завода в Новополоцке (расчетная мощность - около 20 млн. тонн нефти в год) и Мозыре (до 12 млн. тонн), а также - несколько комплексов химических предприятий, в производственном процессе которых используются нефть и нефтепродукты. Химические заводы концентрируются в районах НПЗ и в городах Гродно и Могилеве.

Для удовлетворения топливных потребностей Беларуси требуется 10 - 12 млн. тонн. То есть около 20 млн. тонн нефти и газа, приходивших в БССР отправлялись после переработки за ее пределы. И сегодня экспорт продукции белорусской химической и нефтеперерабатывающей промышленности составляет примерно 30 процентов всего его годового объема. То есть нефть и газ Беларуси нужны не столько для собственного потребления, сколько для поддержания своего экспортного потенциала.

Соседи Беларуси, за исключением России и Литвы, таким мощным по абсолютным показателям ТЭКом (и химической промышленностью) не обладают. Также эта отрасль экономики не имеет у них настолько ярко выраженной экспортной направленности и не занимает столь высокой доли в объеме внешней торговли.

Литовский ТЭК базируется на Мажейкяйском НПЗ (10 - 12 млн. тонн нефти в год) и комплексе химических предприятий, расположенных в разных местах этого государства. Однако их совокупная мощность значительно уступает белорусской химической промышленности, а Мажейкяйский НПЗ специализирован на выпуске в первую очередь темных нефтепродуктов и его эффективная деятельность в значительной мере зависит от взаимного согласования планов с белорусскими производителями.

В необходимости такого взаимного согласования заключается вторая особенность белорусского ТЭКа. Возникшим на руинах СССР государствам, расположенным между Балтийским морем и Полесьем, от Советского Союза досталась интегрированная топливная инфраструктура и система удовлетворения их нужд в продукции химической промышленности. В основе этой системы лежало два фактора: несколько отличная технологическая специализация трех основных НПЗ этого региона (два белорусских и Мажейкяй), которые в оптимальном варианте должны выпускать в качестве профильной продукции разные типы нефтепродуктов. Белорусские НПЗ и ее химическая промышленность вообще выступали таким образом базой всего регионального ТЭКа.

Вторым фактором выступала своеобразная "зацикленность" системы снабжения регионального ТЭКа нефтью и газом на Беларусь. Именно сюда напрямую были подведены трубопроводы из России, а уже из Беларуси они были протянуты в Литву и Калининградскую область.

Несколько усложнял эту стройную картину построенный незадолго до развала СССР единственный на Балтике экспортный нефтяной морской порт в Вентспилсе. Однако и к нему тоже был подведен дополнительный трубопровод от расположенного в северной части Беларуси Новополоцкого НПЗ. На территории Латвии собственных крупных объектов ТЭКа не было. Возможно, за исключением самых крупных в этом регионе подземных хранилищ газа, рассчитанных на потребности Вооруженных Сил,

Таким образом Беларусь до сих пор является своего рода центром коллектора по которому прибывающее из России топливо распределяется между государствами региона, обладает наиболее важным в масштабе региона Топливно-энергетическим Комплексом, от стабильного функционирования которого зависит нормальная работа народного хозяйства всех стран региона. В политическом плане это дает Беларуси исключительно устойчивые позиции во взаимоотношениях со своими северными соседями.

Третьей особенностью белорусского ТЭКа можно считать его почти исключительно перерабатывающую специализацию. Через Беларусь проходят незначительные по пропускной мощности транзитные трубопроводы из России в страны Западной и Восточной Европы.

Трансконтинентальные трубопроводы в Западную Европу проложены в основном через северную Украину к городу Чоп в Закарпатье, где далее веером расходятся в разные страны. Беларусь за пределы своего региона продукцию нефтепереработки отправляет по двум основным каналам: от Мозырского НПЗ через украинские магистральные трубопроводы в Словакию и через порт Вентспилса морем. Кроме того, существует техническая возможность использования для экспорта уходящего в Польшу устаревшего трубопровода "Дружба" и небольшого "военного" нефтепровода, проложенного до Гданьска.

Можно сделать вывод, что снабжение Беларуси российским топливом зависит почти исключительно от характера двусторонних белорусско-российских взаимоотношений, от заинтересованности России в существовании крупной промышленности в регионе на север от Полесья. За естественным стремлением Беларуси сохранить свою промышленность и влияние в регионе до самого последнего времени не стояли глубинные интересы крупных западных государств и Запада вообще.

Зависимость топливно-энергетического комплекса страны от поставок топлива из России обусловлена в первую очередь особенностями топливной инфраструктуры Беларуси. Все газо- и нефтепроводы, проходящие через ее территорию на Запад или к побережьям Черного и Балтийского морей, неспособны доставить в Беларусь необходимые ей при нормальном режиме работы промышленности 30 - 40 млн. нефти в год.

Еще более важно, что технически существующие ныне трубопроводы приспособлены к прокачке топлива только в направлении с востока на запад. Их модернизация с целью приспособления под поставки топлива в обратном направлении - крайне дорога. Между тем со всех сторон Беларусь окружают точно такие потребители российского топлива, как и она. С примерно теми же проблемами, но с гораздо меньшим по значению и объему, чем в Беларуси, ТЭКом.

Проблема уменьшения монопольной зависимости РБ от поставок топлива из России носит прежде всего политический характер и требует солидарных действий Беларуси и как минимум зависимых от ее ТЭКа Литвы и Латвии. Добиться же этого при наличии глубоких идеологических противоречий между этими странам почти невозможно.

Кроме того, удержание стран региона в монопольной зависимости от поставок российского топлива может рассматриваться как непрокламируемая, но естественная доктринальная установка во внешней политике России. Москва же обладает в этом регионе достаточными рычагами давления, чтобы любое белорусское руководство старалось избежать конфронтации с нею. А, значит, создание альтернативной системы снабжения Беларуси топливом может стать неизбежной политикой Беларуси только в случае сокращения поставок топлива из России по вине самой Москвы. Например, если это государство будет охвачено внутренним катаклизмом.

Конечно, на политику Беларуси оказывает влияние и строительство элементов альтернативной топливной инфраструктуры, которые планируют предпринять ее соседи: нефтетерминалы в Бутинге (Литва), Одессе (Украина), Гдыне (Польша), приемный терминал в Вентспилсе (Латвия). Их строительство может быть завершено в течение трех -- семи лет. После этого соединить эти терминалы перемычками через территорию РБ технической сложности не представляет. Однако надо иметь ввиду, что в таком случае Беларусь рискует потерять статус неформального лидерства в региональном ТЭКе.

Потому сохранение статуса своего ТЭКа и промышленного потенциала требуют от Беларуси, пока эти морские терминалы не построены, реализовать ряд крупных проектов, ориентированных на нефть и газ России. В случае успеха этой политики можно рассчитывать, что белорусский ТЭК оставит за собою региональное лидерство и роль распределителя основной части потребляемого регионом топлива. Тогда морские терминалы станут не альтернативной, а вспомогательной структурой, регионального ТЭКа, который по-прежнему будет ориентирован в основном на российские нефть и газ.

Прежде всего речь идет о строительстве двух новых магистральных трубопроводов от полуострова Ямал через Беларусь и Польшу в Германию. Из шести обсуждавшихся начале 90-х годов вариантов доставки ямальского газа на Запад Беларусь была выбрана не сразу, а после сложной закулисной борьбы.

Предполагается, что благодаря этой трубопроводной линии Германия будет получать дополнительно 50 миллиардов российского газа в год. Газопроводы уже строятся. На территории Беларуси необходимо построить сравнительно небольшой участок: примерно 200 км от города Несвижа, где уже имеются необходимые ответвления, к границе с Польшей в районе Беловежской пущи. Строительство должно быть завершено в 1997 году. Стоимость всего проекта Ямал -- Запад оценивается примерно в 50 миллиардов долларов и финансируется в конечном счете за счет Европейского Союза.

Тем самым доля российского газа в общем объеме поступающего в крупнейшую страну Европейского Союза природного газа поднимется с 28 процентов едва ли не до 40. Часть газа будет направлено от белорусско-польской границы по территории Польши в Словакию, откуда по новым и уже существующим трубопроводам он будет распределяться по другим восточноевропейским государствам. Сами Польша и Беларусь увеличат потребление газа примерно в два раза.

Для Беларуси проведение ямальских газопроводов влечет за собою едва ли не коренное изменение ее геополитического значения:

- Беларусь по-прежнему, несмотря на вероятное завершение в 1997 - 2003 годах в окружающих странах строительства морских терминалов, будет принимать основной поток поступаемого в регион топлива и влиять на его распределение;

- складываются предпосылки к новому рывку белорусской химической промышленности и энергетики, что может позволить Беларуси сохранить за своим ТЭКом ведущее значение в регионе между Балтикой и Полесьем;

- Беларусь приобретает серьезное значение на уровне отношений между Европейским Союзом и Россией, в частности, ЕС и Россия становятся крайне заинтересованными в политической стабильности на территории Беларуси и в ее невовлечении во внешние конфликты;

- падает геополитическое значение Украины, через которую ныне осуществляется основной объем экспорта в страны центральной и Западной Европы российских нефти и природного газа;

- территория Беларуси приобретает дополнительную привлекательность для реализации крупных трансъевропейских коммуникационных проектов (прежде всего крупнейшего в Европе транспортного коридора "Восток - Запад", информационных магистралей, системы сверхдальней передачи электроэнергии) и крупных инвестиционных проектов вообще.

В конечном счете, благодаря проекту Ямал - Германия, проекту транспортного коридора "Восток - Запад" и всему комплексу связанных с ними региональных изменений Беларусь имеет шансы приобрести геополитическую устойчивость по крайней мере на период сегодняшней политической нестабильности в России.

К тому же, согласно решениям Конференции глав государств ЕС на о. Корфу летом 1994 года Европейский Союз заинтересован не только в этом проекте. Речь идет о готовности, в случае его удачной реализации пойти на строительство второй очереди газопроводов из России в Европу через Беларусь, способной доставлять на Запад свыше 300 млрд. кубометров газа в год. Наконец, проект "Ямал - Запад". У РБ также развязываются руки для активных действий на внешних рынках в интересах своей экспортной промышленности.

Что касается белорусско-российских взаимоотношений, то благодаря газовому проекту внешнеполитические интересы РБ оказываются напрямую связаны с интересами Запада в России и с интересами как минимум газового лобби великой восточноевропейской страны.

Другим важным направлением белорусско-российских отношений в области ТЭКа можно назвать создание и деятельность российско-белорусской нефтяной кампании "Славнефть". Это единственная в России совместная "вертикальная" нефтяная кампания. Она была создана в 1994 году. Ее основным добывающим подразделением выступает АО "Мегионнефтегаз", а базовыми перерабатывающими предприятиями - Мозырский и Ярославский НПЗ (около 12 млн. тонн нефти в год). После проведенной в течение 1995 года реформы российского ТЭКа "Славнефть" заняла девятое место среди российских кампаний по нефтедобыче.

Сама "Славнефть" построена таким образом, что Беларусь не обладает контрольным пакетом ее акций, однако по уставу этой кампании РБ может заблокировать принятие стратегических решений, если они затрагивают ее государственные интересы. Кроме того, на сегодняшний день основным НПЗ "Славнефти" выступает Мозырьский завод, продукция которого в значительной мере направляется на экспорт в страны Центральной Европы.

Благодаря Мозырю и своему "совместному" статусу "Славнефть" обладает непосредственным выходом на рынки центрально-европейских государств и возможностью привлечения к своей деятельности когда-то мощных подразделений белорусских нефтяников и газовиков, работавших на Севере вахтовым методом.

Основание "Славнефти" имело главной целью стабильное удовлетворение потребностей Беларуси в российском топливе в условиях, когда в Российском ТЭКе проводятся различные рыночные преобразования. В этом смысле кампания политически неприкасаема, пока у Беларуси и России близкие отношения.

Важнейшая же выгода "Славнефти" от совместного статуса - это, вероятно, потенциальная возможность пользоваться для участия в крупных проектах внешнеполитическим потенциалом белорусского государства. Особенно это важно во взаимоотношениях "Славнефти" с российским правительством и правительствами некоторых европейских стран - потребителей либо белорусской нефтепродукции либо белорусского нефтяного реэкспорта (Словакии, например).

В некотором смысле "Славнефть" - это приемлемая для России форма участия Беларуси в эксплуатации нефтяных ресурсов Москвы. По своему политическому и технологическому потенциалу эта кампания приспособлена не только для удовлетворения сырьевых потребностей Беларуси, но и для крупных проектов в российском ТЭКе, в реализации которых заинтересована Беларусь. Не исключено, что в будущем "Славнефть" может эволюционировать в ТНК с Беларусью в качестве страны базирования.

Похоже, что само создание этой корпорации изначально было связано, помимо всего прочего, с азиатскими проектами Беларуси и России. На эту мысль наводит, например, синхронизация времени становления этой кампании с активизацией российской (и белорусской) внешнеполитической деятельности в Китае и странах АТР вообще. Как известно сближение Китая и России особенно активизировалось в последние три - четыре года и уже зашло весьма далеко. Речь идет о комплексе политических соглашений, а в области экономики, в числе прочего - о проектах проведения в Китай трех трубопроводов от еще неразработанных месторождений нефти и газа на территории бывшего СССР: Туркмения - Китай - Желтое море, Эвенкия - Монголия - Китай, Якутия - Китай (Южная Корея).

Безусловно, говорить о перспективах долговременного российско-китайского диалога в условиях политической нестабильности в Москве сложно. Но можно утверждать, что тенденция к такому сближению весьма серьезна. И "Славнефть" оказалась на едва ли не самом что ни есть острие этого сближения двух азиатских гигантов в области ТЭКа.

Интересам Беларуси вряд ли отвечает создание Балтийской Трубопроводной Системы (БТС), которая обогнет РБ с северо-востока. Наиболее предпочтительным вариантом для Минска могло бы стать, конечно, белорусское направление магистральных трубопроводов. В крайнем случае, -- через Вентспилс. Или уж в самом худшем случае -- пусть бы был реализован западный проект постройки огромного нефтетерминала на Баренцевом море. Тогда в регионе Беларуси никто притока в Европу северной нефти не заметит и почетное место Беларуси останется за нею.

Если же этого не произойдет, то, можно предполагать, Беларусь будет просто заинтересована в сохранении за Вентспилсом статуса ведущего морского порта Балтики. Тогда Минск мог бы несколько компенсировать издержки от БТС по другим направлениям:

- сохранить за своей транспортной сетью значение ведущего коммуникационного центра региона;

- увеличить долю белорусов в населении Латвии за счет миграции рабочей силы в растущий новый торговый центр;

- непосредственным участием в реконструкции и акционировании латвийских портов терминалов (Латвией уже предложены Беларуси для этого Вентспилс и Рига).

Вентспилский, как и любой балтийский вариант прохождения транзита северной нефти в Европу, требует от РБ ускорить модернизацию производства на Новополоцком НПЗ с тем, чтобы увеличить транзит через Вентспилс на Запад готовых нефтепродуктов. Если Беларусь сумеет привлечь в Новопоцкий НПЗ и в свою нефтепереработку вблизи границ с Латвией иностранный капитал, тогда можно рассчитывать, что в этом регионе не возникнет крупных конкурентных Беларуси НПЗ и ущерб ее геополитическому положению от БТС будет в определенной мере компенсирован ростом доходов от переработки северной нефти.

Наконец, отметим, что в случае становления Балтийской трубопроводной системы Новополоцкий и Мозырский НПЗ будут еще более жестко интегрированы в совершенно разные трубопроводные системы и региональные силовые поля. Мозырь и сегодня весьма втянут в сферу влияния украинского ТЭКа. Через Украину он получает сырье и через Украину экспортирует свой конечный продукт. В случае же становления БТС Мозырский НПЗ еще более прочно переместится на периферию топливных интересов Беларуси.

А потому Беларусь не может последовательно пойти путем создания национальной нефтяной кампании по типу "Татнефти" в составе своих НПЗ и вспомогательных структур. И если каким-то чудом магистральные трубопроводы с севера не будут проведены все-таки через РБ, то, стоит предполагать, что такой кампании не возникнет. А белорусская политика в области ТЭКа будет по-прежнему четко распадаться на три направления: Ямальские газопроводы, Мозырь с проблемами "Славнефти" и Новополоцк с проблемами Вентспилса.