Патернализм - как новая ступень коллективизма

Можно добавить и еще один момент: белорусским производителям придется действовать в первую очередь в странах с неустойчивыми или очень жесткими, недемократичными режимами. Значительная часть белорусской промышленной продукции еще длительное время будет неконкурентоспособна на рынках развитых стран. Кроме того, развитые страны более жестко, чем отсталые охраняют свои рынки от конкурентов с демпинговыми ценами. Белорусским корпорациям необходимо бороться в первую очередь на рынках постсоветских государств и рынках стран Третьего мира.

Выживание в конкурентной борьбе там требует куда большей мобилизации всех бойцовских качеств коллектива, нежели в Европе. В той же Юго-Восточной Азии придется сталкиваться с жестко организованными тайными союза типа «Триад» или «Белого лотоса», в западной Азии—с исламскими фундаменталистами такими как «Хезболлах», в России - с привычной нам организованной воровской и прочей преступностью. И все это на фоне распространенной в этих странах коррупции, различных спецслужб и государственных злоупотреблениях.

Жесткий патернализм, вероятно, должен лежать в основе реформируемых трудовых коллективов. И там, где не возникает взаимовыручки и взаимного доверия, тот коллектив сметается в крайнем случае криминальными структурами. Если мы не будем видеть в ходе экономического реформирования «гиганта» внутри его коллектива стремления его администрации укрепить внутреннее единство коллектива и комплекс социального обеспечения, доставшийся от времен СССР, то, вероятно, реформирование этого предприятия не будет успешным, сколько бы в него не влили денег.

На Дальнем Востоке и в Америке при организации крупных корпораций особое значение играют различного рода культурные меньшинства, особенно те, которые исповедают идеологию наступательного типа. Например, христиане - в Азии, радикальные протестанты или даже очень экзотические церкви типа мормонов или Свидетелей Иеговы в Соединенных Штатах, национальные общины некоторых народов, приспособившиеся жить дисперсно (армяне, евреи, китайцы-хуацяо в странах АСЕАН). И в Беларуси это было после войны, когда вышедшие из леса партизанские отряды едва ли не полностью отправлялись на строительство (а затем на работу) цехов крупных заводов или даже отдельных небольших предприятий. Собственно такой группой духовно близких друг другу партизан и было практически все послевоенное белорусское партийное и хозяйственное руководство. Но сегодня их уже нет. Как нет в Беларуси аналога. Советских партизан. Задача спасения промышленности промышленности требует сегодня поиска таких харизматических групп внутри белорусского культурного поля, их быстрого карьерного роста или, еще лучше, распространения некоей сильной идеологии в среде деловой элиты Беларуси. В идеале, чтобы эта новая идеология была сформулирована государством и доведена до общества государственными методами. Экономическое реформирмирование крупной промышленности в любом случае будет вести к резкой динамизации всей духовной жизни общества.

Гиганты спасут страну от диктатуры, если...

Наконец, реформирование крупной промышленности обязательно требует вступления белорусских корпораций в своеобразные «союзные» отношения с одними уже существующими ТНК разного профиля и особо жесткую конкурентную борьбу с другими. Удачный дипломатический выбор возможен только при наличии постоянной самостоятельной исследовательской деятельности в этом направлении специальных аналитических структур корпорации и ее «внешнеполитических» подразделений. Сегодня у наших гигантов эти структуры обычно слаборазвиты и повернуты в основном на Восток. Отсюда, вероятно, частое стремление администрации крупных заводов решить свои проблемы за счет ностальгического восстановления «прерванных перестройкой экономических связей».

Выживание на мировом экономическом пространстве белорусских предприятий произойдет только если они смогут вступить в устойчивое партнерство с некими группами корпораций на Западе. А это значит, что надо ждать мощной волны взаимного идеологического и политического влияния «союзников» на все белорусское общество. Скажем, если Беларусь особо сблизиться с группой американских корпораций, сконцентрированных в районе Чикаго в США (а к этому, похоже, идет, вспомните проекты с «Дженерал моторс» и «Фордом») это подтолкнет рост в стране проамериканских настроений. Если с немецким капиталом - проевропейских и национальноориентированных. С российским - соответственно пророссийских и в наших условиях проправославных. Выбор партнеров по такой интеграции и поиск формы интеграции - один главных параметров экономических реформ.

Внешнеполитические интересы крупных белорусских корпораций, вероятно, очень глубоко повлияют на характер культуры и идеологии всего белорусского общества.

... диктатура их спасет

В Беларуси сегодня мало обсуждаются столь неожиданные, «неэкономические» параметры хозяйственных реформ. Возможно, из-за недопонимания обществом и особенно его хозяйственной элитой всей глубины и взаимосвязи стоящих перед нацией проблем и происходит нынешнее замедленное развитие страны.

На таких этапах развития многие государства были вынуждены культивировать какие-то формы авторитаризма. Диктатор или просто сильный Президент брали на себя функцию подготовки деловой элиты с современным мышлением да и всего общества к выживанию на рынке. Все же дальневосточные страны прошли через несколько десятилетий ограничения демократии в своих странах, а то и прямых диктатур.

Вероятно, никуда не деться от роли «повивальной бабки прогресса» и белорусскому государству. Сегодня именно государство исполняет многие функции, которые в будущем должны перейти напрямую к белорусским корпорациям. Внешнеполитические комбинации, которые открывают возможности крупномасштабных сделок пока зависят в основном от государства. Возьмите, к примеру, Таможенный Союз, регулярную практически безнаказанную невыплату топливных долгов России, доступ к портам стран Балтии, проекты с «Дейтройт дизелем» и «Фордом».

На плечах государства - забота о социальной и политической стабильности в трудовых коллективах «гигантов». Защита этих коллективов и особенно администрации от промышленного шпионажа и многих форм внеэкономического давления конкурентов. Подготовка образованных кадров и поддержание в обществе необходимой для функционирования крупного производства идеологической атмосферы. Сегодня белорусское государство и есть та огромная белорусская корпорация с патернализмом и внешней политикой, силовыми структурами и производством, к превращению в которую должны стремиться белорусские «гиганты».

Подобная всеобъемлющая роль государства не может быть в РБ длительной. По мере закрепления крупной промышленности на новых рынках и вырастания из советских заводов приспособленных к конкурентной борьбе на мировом рынке ТНК все больше функций государства будет уходить к ним. все больше роль государства в обществе будет слабеть. роль в обществе будущих белорусских корпораций можно сравнить с ролью во времена СССР в небольшом городке завода союзного подчинения. Скажем, в Смаргони или в Жлобине. Местная власть в те времена ходила перед директором этого завода на цыпочках. Когда белорусские заводы заработают вновь то же произойдет и с белорусским государственным руководством.

И ничего с этим не поделаешь: выживание государства и общества зависит сегодня от выживания крупной промышленности. для этого надо вывести эту промышленность на новые рынки и реформировать систему управления ею. Закрепление промышленности на новых рынках требует создания на предприятиях однотипных государству структур. Экономический рост реформированного предприятия будет вести к росту значения этих структур и к падению значения государства. Вот тогда и придет в Беларуси время расцвета демократии западного типа. Чем быстрее будет поставлена на ноги промышленность, тем скорее страна избавится от угрозы авторитаризма.

9. Новичок среди профи

Каспийская нефть никому не дает спать спокойно

 

В разные эпохи промежуточное расположение между Западом и Россией влекло за собою для Беларуси разные конкретные последствия и порождало каждый раз специфичные проблемы. Сегодня в число этих проблем вошел и вопрос о возможности существования согласованной политики относительно западных потребителей из добытчиков российского Севера и региона Каспийского моря - двух основных нефтедобывающих регионов постсоветского пространства.

Дело в том, что после распада СССР и начала экономического кризиса на постсоветском пространстве по-новому определились параметры взаимоотношений двух полюсов Европы, между которыми по-прежнему находится наше государство.

Прежде всего сейчас Россия уже не в состоянии выдержать груз прямого противостояния Западу и нового раскола Европы на блоки. Более того, для преодоления экономического кризиса Россия (как и все страны, возникшие на месте СССР) нуждается в западной экономической и политической помощи, которую получает. Например, по линии МВФ (свыше 10 млрд долларов).

Страны Европейского Союза после распада СССР резко форсировали интеграционные процессы. Западная Европа не переживает структурный кризис, как Россия, а вкладывает огромные средства в трансформацию экономической инфраструктуры. После завершения программы развития транспортных и прочих коммуникаций и перехода к единой валюте и ряда других программ ЕС может превратиться в наиболее мощную экономическую единицу на территории Евразии. Уже сегодня рынок стран ЕС является самым емким в мире среди интегрированных сообществ различных стран, превосходя даже емкость рынка Северо-Американской Зоны Свободной Торговли (NAFTA). Численность населения стран ЕС превысила 360 млн человек, что превосходит численность населения бывшего СССР (273 млн согласно переписи 1989 года).

В отличие от стран NAFTA ЕС быстро расширяется за счет вступления в него все новых членов: с 1.01.1995 года в состав союза вошли Швеция, Финляндия, Австрия. Определилась среди других претендентов на членство в нем. До 2010 года предполагется присоединие к ЕС группами последовательно Кипра, Мальты; Польши, Чехии, Венгрии, Словакии; Болгарии, Румынии, Словении, Хорватии; стран Балтии и Албании. То есть через 10-15 лет в составе объединенной Европы может оказаться порядка 30 государств с численностью населения до 500 млн человек.

Столь мощная геополитическая единица несомненно превосходит своим экономическим и политическим потенциалом любые другие реально возможные региональные сообщества не только в Евразии, но и, вероятно, в мире. Потенциально конкуренцию Европейскому Союзу может составить лишь NAFTA. Однако расположенная на ином континенте эта региональная группировка все же будет, вероятно, обладать меньшими возможностями воздействия на Европу и всю Евразию, чем ЕС.

Индустриальный Европейский Союз, естественно, будет потреблять больше сырьевых ресурсов, нежели сегодняшняя Западная Европа. Одним из сырьевых резервуаров ЕС логично может стать комплекс месторождений самых различных полезных ископаемых на территории бывшего СССР. В основном эти полезные ископаемые расположены на севере европейской части РФ, в Сибири, Казахстане, регионе Каспийского моря. Конкретные планы в этом направлении, фактически, определены еще в момент создания ЕС и закреплены в ходе решений о развитии трансевропейских транспортных коммуникаций, принятой во время конференций глав стран ЕС на о.Корфу летом 1994 года и в г.Эссене в январе 1995 года. Пока сбоя в реализации планов по использованию сырья из постсоветских государств не отмечались: ямальские газопроводы строятся, нефтяные порты на Балтике расширяются, транспортные артерии модернизируются.

Фактически чем дальше заходит экономический и политический кризис в России и чем мощнее становится ЕС, тем более промежуточное расположение Беларуси между Западной Европой и Россией трансформируется из расположения на границе двух противостоящих примерно равных друг другу по мощи частей Европы в расположение между источником и потребителем сырья. Европа становится все более монополюсной. По крайней мере исчезает равноправие и относительная экономическая самодостаточность двух ее полюсов. Формируется единая европейская иерархия и экономическая специализация разных стран в рамках одного геополитического организма, центром которого, естественно, становится ЕС.

Соответственно, будущее экономики Беларуси ныне все более зависит от того, насколько удачно РБ найдет свое место в новой европейской иерархии. Точнее, насколько удачно Минск использует то место, которое ему достается в ходе процессов, на которые он оказывать влияние реально не может.

Одним из важнейших видов сырья, на которые рассчитывает Европейский Союз в постсоветском пространстве являются нефть и газ. Об основных сырьевых проектах Запада в России «Дело» уже не раз писал. Не будем концентрироваться на них еще раз. Достаточно отметить, что согласно проектам поправок к Закону «О соглашениях о разделе продукции», предложенному правительством РФ Государственной Думе предполагается разработка 250 месторождений сырья. Преимущественно речь идет о топливе (см. Таблицу 1).

Таблица 1

Список месторождений, предложенных Правительством России Госдуме для обсуждения в проекта федерального Закона «О перечне участков недр и месторождений, право пользования которыми может быть представлено на условиях раздела продукции»
Конкурсы или территории	Кол-во месторождений и участков
1. «Сахалин-3»
2. «Сахалин-4»
3. «Сахалин-5»
4. Недра юго-западной части Баренцева моря и южной части Печорского моря
5. Республика Дагестан
6. Республика Коми
7. Республика Саха (Якутия)
8. Удмуртская республика
9. Красноярский край
10. Иркутская область
11. Калининградская область
12. Новосибирская область
13. Оренбургская область
14. Сахалинская область
15.Томская область
16. Тюменская область (Уватский проект)
17. Ненецкий автономный округ в том числе:
«Тимано-Печорский проект»
Ардалинская группа месторождений
Проект «Северная территория»
18. Ханты-Мансийский автономный округ в том числе:
Конкурс #3
Конкурс #4
Конкурс #5
Конкурс #6
Конкурс #7
19. Эвенкийский автономный округ
20. Ямало-Ненецкий автономный округ в том числе:
Конкурс #1
Источник: Агенство Нефтяных Новостей 06.06.1996

 

Предложенный список из 250 месторождений включает в себя 38% запасов нефти, 7% газа, 50% меди, 60% серебра на общую сумму около 12 трлн. USD. По мнению экспертов, только разработка месторождений углеводородного сырья на условиях СРП за 20 лет должна обеспечить России доход в размере 106 млрд USD. Совокупные разведанные запасы нефти в предлагаемых нефтегазовых месторождениях (нефтегазовые месторождения -- 213 из 250 месторождений сырья по списку) составляют около 7 млрд тонн. Для сравнения—запасы Каспийского моря и Тимано-Печорской нефтяной провинции, предполагаемые к разработке совместно с участием западных корпораций составляют примерно по 700 млн тонн. А политическая борьба вокруг того же Каспия идет громкая и нешуточная.

ЕС предполагает уменьшить свою зависимость от топлива из региона Персидского залива за счет массированной разработки природных ресурсов севера России, Каспийского моря, Алжира, в меньшей степени Северного моря. Сегодняшняя опасная почти монопольная зависимость Европы от Персидского залива окажется заменена ожерельем топливодобывающих регионов по периферии ЕС, к которым будут протянуты нитки магистральных трубопроводов, подобно тому как паук протягивает свою паутину в разные углы комнаты. ТЭК объединенной Европы будет стоять на ногах, опираясь на несколько точек опоры, не завися ни от одной из них полностью.

Практически все российские месторождения нефти и газа, которые предполагается разрабатывать в интересах стран ЕС расположены на севере Европейской части РФ (Тимано-Печерский нефтяной бассейн, шельф Баренцова моря) или в северо-западной Сибири (Ямал, Приобское месторождение, Ямбург, Самотлор и т.д.). С точки зрения ЕС речь идет об одном огромном по площади регионе или, быть может направлении. Поступление этих богатств в Европу, вероятно, будет в значительной мере осуществляться через систему магистральных трубопроводов, которые в значительной мере пройдут или проходят через РБ и Балтику. Здесь только в ходе реализации проектов по добыче природного газа на полуострове Ямал в Европу к 2005 году должно дополнительно к ныне существующим объемам топлива поступать порядка 70 млрд куб м газа в год, из Тимано-Печерского и Приобского месторождений - до 100 млн тонн нефти год. В целом же предполагаемые запасы нефти в этом регионе составляют порядка 5 млрд тонн и потому реально ожидать реализации здесь все новых проектов.

Каспийское море и его окрестности теоретически призваны стать для ЕС вторым по значимости топливным регионом на территории бывшего СССР после российского севера. Предполагаемые запасы региона Каспийского моря оцениваются примерно в 3,4 млрд тонн нефти. Однако каспийская нефть требует меньших технологических усилий по своей добыче, хотя и больших, чем на севере, затрат на обеспечение необходимого для проекта политического климата. Теоретически каспийская нефть при благоприятных политических обстоятельствах может прийти в Европу быстрее, чем северная, и в больших объемах.

То есть интересы Республики Беларусь как государства заинтересованного в транзите топлива в ЕС через свою территорию и в развитии собственной нефтехимической промышленности прямо затрагиваются проектами разработки топливных месторождений Каспия. Каковы эти проекты и как эксплуатация Европой каспийских нефти и газа может сказаться на Беларуси?

В первую очередь речь идет о Тенгизсском нефтяном месторождении в Казахстане и нескольких месторождениях на шельфе Каспийского моря в Азербайджане и о газе Туркмении.

Для транспортировки нефти из этих месторождений предполагается использовать прежде всего российский порт Новороссийск. Сейчас Новороссийск уже является крупнейшим нефтяным портом в РФ. В 1995 году грузооборот крупнейшего в РФ акционерного общества «Новороссийский морской торговый порт» достиг 40.1 млн.тонн (около трети всего нефтяного экспорта РФ в Дальнее Зарубежье), что на 16.5% больше уровня 1994 года.

Под каспийскую нефть предполагается провести к Новороссийску целую сеть трубопроводов от Тенгиза и из Азербайджана через Кавказ. Последнее, правда, весьма проблематично.

В качестве вспомогательного, страховочного Новороссийск порта избран грузинский порт Поти. После модернизации и проведения к нему трубопроводов из Азербайджана Поти должен быть в состоянии отправлять порядка 10 млн тонн нефти и нефтепродуктов в год.

Одной из крупнейших проблем всей идеи такого Каспийского трубопроводного Консорциума выступает позиция Турции. Анкара желает в идеале пустить хотя бы азербайджанскую нефть по трубопроводам через свою территорию к экспортным портам на средиземноморском побережье.

Турция перешла на этом направлении и к действиям: ограничила движение по проливам Боспор и Дарданеллы крупных танкеров, провела трубопровод между средиземноморским и черноморским терминалами, ослабила накал антитурецкой вооруженной борьбы курдов в своих восточных вилайетах, где и должен был бы пройти предполагаемый трубопровод «от моря до моря».

Из-за позиции Анкары участникам КТК пришлось отказаться от идеи наращивания экспорта топлива в Европу через Боспор и Дарданеллы. Было решено построить приемный нефтереминал в болгарском порту Бургас, а от него - трубопровод в обход Турции к греческому порту на побережье Эгейского моря Алексондруполис. В Алексондруполисе, в свою очередь, должны быть созданы мощности для погрузки топлива на танкера. Из Болгарии часть топлива может распределяться по странам Юго-Восточной Европы посредством уже существующей сети трубопроводов, которая обслуживает нефтяные потоки, которые шли в регион из России через Румынию. Окончание войны в Югославии позволяет надеяться на возобновление использования транзитных возможностей этой страны для транспортировки по магистральным трубопроводам топлива из Болгарии в Центральную и Западную Европу.

Мощность комплекса Бургас - Александруполис должна составить 32 млн тонн нефти в год. Строительство уже развернуто. Более того осенью 1996 года Бургас переправил в Александруполис первую «раннюю» нефть. То есть этот элемент КТК уже действует, хотя в полную силу весь болгаро-греческий элемент КТК должен быть введен в действие лишь через несколько лет.

Поступление в Европу Каспийской нефти влечет за собою целый комплекс определенных осложнений для интересов РБ.

Каспийское топливо составит конкуренцию в Европе топливу российского Севера, часть которого идет или пойдет через РБ (ямальский газ, нефть на Вентспилс, нефтепродукты на Словакию и другие центрально-европейские страны от Мозырского НПЗ). Правда, с другой стороны, каспийское топливо непосредственно будет предназначаться для южное-европейских стран, а не центрально-еропейских вокруг Германии. Из Алдександруполиса топливо должно идти в первую очередь на терминал североитальянского порта Генуя и, вероятно, -- в порты южной Франции.

Однако тут-то и сложность. Ведь тот же «Газпром» сегодня поставляет порядка 25 процентов всего потребляемого Италией природного газа. Согласно соглашению подписанному летом 1996 года с «Газпромом» к 2010 году доля российского газа в потреблении Италии должна вырасти до 33 процентов при общем росте в стране потребления этого вида сырья. Сейчас газ в Италию поставляется через Украину и центрально-европейские страны. Дальнейший же рост поставок предполагается обеспечить за счет ямальского газа через Беларусь-Польшу-Германию. Несколько меньше российского газа потребляет Франция. Нефти в южно-европейские страны из РФ пока приходит немного.

В случае поступления в Европу больших объемов каспийского топлива позиции российских поставщиков в этих государствах могут резко ухудшиться. А, значит, теоретически, могут упасть и потенциальные доходы РБ от топливного транзита на Запад.

С другой стороны, приток каспийского топлива в южно-европейские страны, а северного - преимущественно в центрально-европейские вокруг Германии создает некоторую дополнительную напряженность в отношениях двух группировок в Европейском Союзе. Сложностей во взаимоотношениях ориентированных на Германию центрально-европейских стран (сама Германия, Австрия, Голландия, Бельгия, Люксембург, Дания) и ориентированных на Францию средиземноморских государств - членов ЕС (Испания, Греция, сюда же Португалия) и так непросты. Каспийская нефть может способствовать дополнительной консолидации каждой из этих внутриевропейских группировок, что рискует уменьшить свободу маневра для Беларуси, достаточно жестко загоняя РБ в «германский» лагерь.

Скажем, опираясь на каспийскую ось Париж может и, вероятно, просто должен активизировать свою политику на Балканах и в Закавказье, выступая, например, покровителем этих регионов в ЕС. Что не может не затронуть некоторых позиций на Балканах Германии, прежде всего в Хорватии и Словении. В эти страны Франция должна стремиться направлять и свои инвестиции.

Франции не может быть невыгодна и некоторая политическая нестабильность на путях транзита в Германию северного топлива. Скажем, за счет поддержки Парижем российских националистов, способных устроить утомительный торг вокруг каждого пункта о разработке месторождений. В этом аспекте, вероятно, яснее видится благожелательная позиция Франции по отношению ко всем настаивающим на своей политической самостоятельности силам в регионе восточнее Германии. Совершенно логично, что и белорусский президент относительное понимание на Западе нашел прежде всего в Париже.

В принципе, усиление внимания Парижа к Восточной Европе Беларуси, конечно, на руку. Однако плохо то, что не просматривается устойчивой основы для установления прочных двусторонних связей государств германской группы с Францией. Париж, вероятно, в Восточной Европе не может быть настроен на стратегическое партнерство с кем бы то ни было и может лишь будировать здесь внутренние сложности и сложности в отношениях стран региона с Берлином. Так что конкуренция с южной Европой под влиянием каспийской нефти будет, скорее всего, толкать Минск в сторону Берлина, хотя и непоследовательно.

Наконец, болгарский путь каспийской нефти бьет по интересам Украины ничуть не меньше, чем белорусско-прибалтийский маршрут, избранный для северного российского топлива. Украину обходят и с севера и с юга. Киев теряет статус едва ли не монополиста в обеспечении транзита российского сырья на Запад. Напомним, что сегодня через «нэньку» проходят практически все магистральные трубопроводы и лишь относительно небольшое ответвление на Новополоцк-Вентспилс да Новороссийский порт позволяют части российского топлива обминуть территорию бывшей самой старшей младшей сестры среди братских республик. То есть через Киев идет транзитом на Запад около около половины российского топливного экспорта.

Трубопроводы, которые идут через Украину вместе с другими сырьевыми артериями обеспечивали снабжение топливом прежде всего промышленных гигантов Восточной Украины и уже во вторую очередь транзит российского сырья на Запад. Проблема Украины в том, что еще за 20-30 лет до распада СССР истощились природные ресурсы, на базе которых произошло становление промышленного очага в Донбассе, Донецке, Харькове, Запорожье... А крупнейшие заводы и комбинаты здесь уже были построены. сырье пришлось завозить издалека: уголь из казахстанского Экибастуза, металлы - с Урала и из Казахстана, топливо - из Западной Сибири. Вероятно, по этой причине для транзита на Запад в Советском Союзе в 70-х годах был выбран не самый короткий маршрут через Беларусь, а обходной - через Украину.

Распад СССР произошел до того, как в Восточной Украине была завершена техническая реконструкция крупной промышленности на базе новых ресурсосберегающих высоких технологий. Дотировать Восточную Украину стало некому и не за что. Плюс к тому—именно на Востоке Украины было сосредоточено особенно много предприятий ВПК, подлежащих ныне конверсии, на которую то же нет средств.

Западная Украина или точнее вся правобережная Украина - полуаграрный регион, где доля сельского населения в некоторых областях превышает 50 процентов населения. Эти области являются преимущественно дотируемыми за счет хотя и стагнирующих, но все еще способных дотировать бюджет восточных промышленных областей.

Украина - это комплекс из двух требующих огромных внешних капиталовложений частей. Таких средств у ЕС и тем более у России в ближайшее время не появится. Значит, логично ожидать, что потеря Украиной еще и прежнего прекрасного геополитического положения за счет обходных путей для транзита российского топлива на Запад, только закрепит по сравнению с соседями изначально крайне тяжелые условия для выхода страны из экономического кризиса. Беларуси по-большому счету это выгодно, ибо позволяет рассчитывать на уменьшение конкуренции со стороны украинских производителей на тех рынках, где они конкурируют с белорусскими производителями и на международном рынке промышленных инвестиций.

Выгодно РБ и то, что теряя геополитическое значение, Украина объективно теряет в и международный вес. Прежде всего, вес в России и в Германии, где объективно усиливается за украинский счет значение РБ. Хотя, конечно, какое-то время Киев может компенсировать эту потерю, скажем, через активную прозападную политическую позицию во внешней политике и в идеологии.

Необходимо также обратить внимание на технологически реальную возможность формирования единой топливной политики добытчиков относительно потребителей—добытчиков на постсоветском пространстве относительно стран Западной и Средней Европы.

Есть и прецедент попытки координации политики в области поставок нефти на Запад из региона Каспийского моря и из российского Севера. Это -российская нефтяная кампания (НПК) «ЛУКойл».

НПК «ЛУКойл» возникла в 1991 году. Ее центром выступает комплекс месторождений в северо-западной Сибири. От расположенных там «ее» городов добытчиков НПК и получила свое название—Лангепас, Уренгой, Когалым - «ЛУК». Подтвержденные запасы «ЛУКойла» составляют порядка примерно 2,6 млрд.тонн нефти. По этому показателю «ЛУКойл» занимает первое (по другим данным—второе после «ЮКОСа») место среди российских НПК. Первое место у этой кампании и по добыче топлива. В 1995 году «ЛУКОЙЛ» восстановил уровень добычи нефти 1992 года (57 млн. тонн) и объем переработки сырья (19 млн. тонн). А в 1994 году «ЛУКойл» добыл свыше 45 млн тонн нефти и газового конденсата (более 15% годовой добычи в России). На втором месте после него в РФ находилась в 1995 году НПК «ЮКОС» - свыше 40 млн тонн.

Хорошо видно место крупных разных НПК РФ по стандартным данным Госкомстата РФ за июль месяц 1996 года: наибольшие объемы нефти (включая газовый конденсат) извлекли нефтяные компании «ЛУКОЙЛ», «ЮКОС», «Сургутнефтегаз» и «Татнефть» - 4.3, 3.0, 2.8 и 2.1 млн. Тонн соответственно. Примерно таково реальное соотношение крупнейших НПК РФ между собой.

«ЛУКойл» планирует к 2000 году увеличить инвестиции не менее, чем в 2 раза, продажи и прибыль - в 2, а при благоприятных условиях в 2.5 раза. Основа финансовых результатов - стабильный уровень добычи нефти (55 - 60 млн. тонн), рост нефтепереработки (20-25 млн. тонн), а также расширение сети нефтепродуктообеспечения (в 1.5-2 раза). Позитивная динамика развития компании сохранились и в текущем году. Так, по результатам первого полугодия 1996 года, оглашенным на пресс-конференции, по сравнению с аналогичным периодом 1995 года, добыча нефти «ЛУКОЙЛом» составила 100.8%. Производство нефтепродуктов составило 100.2%, их экспорт вырос почти в 2 раза.

Однако «ЛУКойл» - не просто самая мощная из российских НПК. Специфика кампании может быть сведена, вероятно, к двум группам фактов.

«ЛУКойл» действует в двух совершенно разных регионах нефтедобычи - и на Севере и на Каспии, прежде всего в Азербайджане и в районе Новроссийска. НПК «ЛУКойл» обладает возможностями стратегического влияния на освоение и региона Каспийского моря и Севера России. А это означает, что НПК в состоянии влиять на стратегические параметры развития европейской интеграции. В этом плане «ЛУКойл» напоминает «Газпром»: в его распоряжении примерно 24 процента всех мировых разведанных запасов газа, «Газпром» осуществляет практически всю добычу газа в России (559,5 млрд куб м в 1995 году -- 95 процентов всего добытого в РФ газа). Кстати, «Газпром» как и «ЛУКойл» напрямую причастен к проектам разработки нефтяных месторождений в Казахстане и других местах в регионе Каспийского моря, а также - к созданию КТК как в районе Новороссийская, так и по линии Бургас-Алексондруполис.

НПК «ЛУКойл» обладает специфичной внутренней структурой. В отличие от других вертикальных нефтяных кампаний РФ «ЛУКойл» имея ярко выраженное ядро, где сосредоточены его основные добывающие подразделения и добыча топлива, не имеет соответствующего ядра из группы НПЗ. НПК вынуждена присутствовать на большинстве необходимых ей НПЗ на долевых условиях. «ЛУКойл» не имеет одной базовой технологической цепочки, которая бы выступала его становым хребтом и осью. Потому кампании сложно создать регион своего преимущественного политического влияния «на Большой земле».

Вероятно, столь рыхлая внутренняя структура и позволяет НПК и заставляет ее же быть очень динамичной и предпринимать крупномасштабные операции по инфильтрации в разные регионы не только Европы и постсоветского пространства, но и даже - Персидского залива (Ирак).

В числе одной из последних таких операций, вероятно, можно считать соглашение с Калининградской администрацией об использовании «ЛУКойлом» для своих операций с нефтью на Балтийском море порта Калининграда. Не Вентспилса, а именно Калининграда, для чего «ЛУКойл» призван участвовать в модернизации этого порта для приема крупных танкеров, а также - решить проблему подведения к порту крупного магистрального трубопровода. Видимо, речь может идти модернизации двух (газо- и нефте-) трубопроводов от Новополоцкого НПЗ к Вентспилсу через территорию Литвы, откуда идет нитка и на Калининград.

Фактически «ЛУКойл» должен в достаточно скором времени либо превратиться в некий эквивалент «Газпрома» на нефтяном рынке бывшего Советского Союза, ЕС и ряда азиатских государств, либо ему угрожает перспектива быть вытесненным с одного из своих стратегических направлений конкурентами. Пока такой непосредственной угрозы со стороны конкурентов не просматривается, однако в потенции она остается, вероятно, в основном со стороны НПК «ЮКОС».

«ЮКОС» является второй по основным показателям НПК в РФ. В ее распоряжении как мощные добывающие подразделения в Западной Сибири, так и связанные с ними в единую технологическую цепочку три НПЗ в Самарской области общей мощностью около 15 млн тонн. Для РБ важно то, что от Самары идет прямой трубопровод к Новополоцкому НПЗ и от него уже - к порту Вентспилс в Латвии. Технологически «ЮКОС» должен стремиться овладеть всей «осью» Западная Сибирь-Самара-Новополоцк-Вентспилс. В Новополоцке у «ЮКОСа» уже позиции примерно такие же по значение, как у «ЛУКойла». Кстати, с точки зрения перспективы решение белорусского правительства по Новополоцкому НПЗ, где права распоряжения над частью мощностей на 7 лет получили обе крупнейшие российские НПК, можно считать весьма удачным. Обе НПК прекрасно уравновешивают друг друга.

В соответствии с соглашением между российскими нефтяными компаниями и правительством Белоруссии, в случае акционирования ПО «Нафтан» 51% акций этого предприятия передается в управление российско-белорусскому СП «Росбелнафта», где российскую сторону представляют «ЛУКОЙЛ», «ЮКОС».

Эта кампания закрепила за собою право на разработку Приобского нефтяного месторождения и части месторождений в Тимано-Печерской неятной провинции. То есть «села» на интересные Европе перспективные месторождения на севере более серьезно, чем «ЛУКойл». По-крайней мере, пока.

Однако у «ЮКОСа» сегодня есть одна проблема, которая в значительно меньшей степени знакома «ЛУКойлу»—«ЮКОСу» катастрофически не хватает собственных средств. В том числе и для оплаты государственных налогов.

Претензии столь высокого порядка, как влияние на основные параметры развития стран ЕС, не могут решаться только на основании доступа к тем или иным месторождениям, трубопроводам и НПЗ. В конечном счете все это есть и арабских шейхов. Однако стабильность доходов от продажи нефти из региона того же Персидского залива обеспечивается все-таки политической ША. Чего стоила прекрасно вооруженная армия Кувейта против Ирака сама по себе? А вот США независимость богатейшему Кувейту вернуть сумели.

Так же и с российскими НПК. Сами по себе эти кампании стоят ровно столько, сколько стоит российское государство. И если сегодня Государство Российское переживает кризис, то и кампании один на один в Европе слабоваты. Те же «ЛУКойл» или «ЮКОС» сами не в состоянии освоить полученные в свое распоряжение месторождения и обязательно вынуждены привлекать ресурсы и технологии из-вне. Причем это привлечение внешнего инвестора необходимо не только на российском Севере, но и в регионе Каспийского моря. Пока наиболее активными потенциальными инвесторами российских НПК в проектах, связанных с поставками топлива в страны ЕС, декларируют себя американские нефтяные ТНК.

Роли и перспективам развития американского нефтяного бизнеса и политического влияния в РФ и Европе необходимо посвящать отдельное исследование. В рамках нашей темы отметим лишь, что устойчивость или неустойчивость «ЛУКойла», «ЮКОСа» со всеми их потенциальными возможностями и планами обусловлена в немалой степени тем, насколько удачно у них будут складываться отношения с их американскими партнерами. Пока не было оснований предполагать, что между ними возможно обострение отношений.

Скажем, в начале 1996 года «ЛУКойл» в конце концов заключил с американской Atlantic Richfield Company (ARCO) соглашение о сотрудничестве, согласно которому будет создано совместное нефтедобывающее предприятие для работы в России и за рубежом. 54% уставного капитала СП будет принадлежать российской компании, 46% - ARCO. Кроме того, как часть процесса создания СП, АRCO откроет предприятию кредитную линию в размере $3 млрд.

По поводу этого соглашения президент «ЛУКОЙЛа» Вагит Алекперов заявил: «Соглашение является беспрецедентным в практике сотрудничества между российскими и зарубежными нефтяными компаниями и свидетельствует о растущей уверенности западных инвесторов в стабильности политического и экономического курса России». Действительно пока ни одна российская НПК кредитных линий в три миллиарда долларов от западного партнера не получала.

Для Беларуси исход всей борьбы вокруг Каспия и российского Севера важен прежде всего в качестве фонового фактора, на основании которого развитие РБ пойдет в ту или иную сторону. Логично предположить, что американские нефтяные ТНК в России могут постепенно стать базой для создания в будущем некоего нефтяного эквивалента «Газпрома» на базе какой-либо из российских НПК или банковской группы, поставившей НПК в зависимость от себя. Вероятно, далее всего в этом направлении продвинулась AMOKO в контакте с «ЮКОСом» и ARCO в союзе с «ЛУКойлом». Стать базой для возникновения нефтяного «Газпрома», который сможет координировать действия добытчиков Севера и Каспия в странах ЕС. В этом случае РБ, видимо, суждено быть в основном транзитной территорией для американских на деле трубопроводов. Слишком мощна будет сила на Востоке, чтобы рассчитывать на большее.

Если же европейское влияние в РФ и на Каспии будет более-менее значительным, тогда, вероятно, супермонополий в российской нефтедобыче не возникнет и Каспий с Севером будут находиться в разных руках. Пусть даже эти «руки» и будут американскими. В этом случае РБ придется иметь дела на Востоке с меньшей по мощи силой. А, значит, Минск сможет позволить себе несколько более активную самостоятельную политику в топливном вопросе. Беларусь тогда сможет действительно опекать «свои» нефтяные НПК. Ту же «Славнефть». В любом случае, от исхода борьбы за Каспий и от исхода каспийских проектов вообще очень глубоко зависит то, на каком политическом и экономическом фоне будут развиваться белорусское государство и экономика, какие белорусские политические силы будут получать внешнюю поддержку, от кого и какого рода будет эта поддержка.

10. Европейская дилемма

Борьба между Вентспилсом и Питером за российскую нефть выходит на финальную стадию

1996 год имеет все шансы стать последним годом безвременья, в котором находилось пространство бывшего СССР после начала «Перестройки». В 1997 году должны начать действовать первые очереди крупнейших проектов, от которых зависит будущее экономики всей Европы: трубопроводы Ямал-Запад, трубопроводы от месторождений Каспийского моря к черноморским портам, в сентябре 1996 первая нефть пошла по «обходному» вокруг Босфора и Дарданелл нефтепроводу от болгарского порта Бургас до греческого порта Алексондруполис. В числе этих важнейших проектов находится и инфраструктура, призванная обеспечить доставку в Европу топлива из Тимано-Печерской нефтяной провинции. Возможно, Тимано-Печера—наиболее мощный сырьевой проект Запада в России.

Впрочем, в этом проекте еще нет окончательной ясности. Еще не закончена борьба вокруг вопроса о том, какой путь станет для печерской нефти главным. Между собою конкурируют два основных проекта. И реализация обоих этих проектов должна начаться в 1997 году.

Первый - Россия строит два новых нефтяных порта в районе Петербурга: близ города Приморск (севернее Питера) и в бухте Батарейная в Ломоносовском районе ленинградской области (практически в самом Петербурге).

ТЕРМИНАЛ В ПРИМОРСКЕ. В состав международного акционерного общества по строительству порта в Приморске, мощность которого составит 19 млн.тонн нефти и 4 млн. тонн нефтепродуктов в год российские компании «Коминефть», «Башнефть», «Транснефть», шведская Larsen (она готова участвовать в погрузке нефтепродуктов), одна из норвежских компаний, американо-французская FMC и турецкая строительная ATA. Предварительная стоимость проекта составляет $605 млн. Ожидается, что консорциум приступит к реализации проекта уже в конце 1996 года.

В целом сооружение порта потребует не менее $3.5 млрд. Согласно уточненному технико-экономическому обоснованию проекта сооружения порта, к 2005 году за счет пуска базы и терминала нефтепродуктов мощность порта должна увеличиться до 29 млн.тонн в год, а к 2010 году с подключением газового терминала - 45 млн.тонн сырья в год.

Порт будет едва ли не самым глубоководным на Балтике (глубина 20 м) и будет рассчитан на прием судов, дедвейтом до 150 тыс. тонн. Общая стоимость порта оценивается в $523 млн. При этом, основные затраты пойдут на строительство нефтепровода из Торжка, протяженностью 800 км, который обеспечит поставку сырой нефти непосредственно к нефтебазе. Стоимость строительства нефтепровода оценивается в $240 млн. Нефтебаза, мощностью 1 млн.куб.м, обеспечит хранение нефтепродуктов, которые будут поставляться по ветке продуктопровода протяженностью 900 км. Из Ярославля.

ТЕРМИНАЛ В БУХТЕ БАТАРЕЙНОЙ. Строительство терминала, предназначенного для перегрузки нефтепродуктов, намерена осуществить нефтяная компания «Сургутнефтегаз». Согласно разработанной программе, строительство первой очереди этого порта продлится с 1996 по 1999 год. Мощность порта должна составить 7.5 млн. тонн нефтепродуктов в год, планируемая пропускная способность всего порта - 15 млн. тонн. Стоимость его оценивается в $220 млн.

Для этого российское правительство разрешило компании экспортировать в 1996-97 гг. 10 млн. тонн нефти сверх объемов, предусмотренных в установленном порядке. После постройки терминала НК «Сургутнефтегаз» станет одним из его основных акционеров, а также координатором по поставкам нефтепродуктов на этом направлении. Порт будет рассчитан на прием судов грузоподъемностью от 16 до 40 тыс. тонн.

Одновременно с началом строительства терминала Петербургский филиал «Сургутнефтегаза» приступит к проектированию нефтепродуктопровода от нефтеперерабатывающего завода в Киришах до Батарейной. Длина будущего трубопровода может колебаться, в зависимости от экологических факторов, от 260 до 320 км.

Кроме того, финская нефтяная кампания Neste предлагает провести трубопровод мощностью к финскому порту Порвоо и начать экспорт нефти через него еще до того, как будут построены порты в районе Питера. Здесь же располагается нефтеперабатывающий завод, который Neste желала бы расширить за счет поставок на него северной нефти.

Свой проект присоединения к Питерскому нефтяному окну предлагает Эстония. Летом 1996 года российская НПК «ЛУКойл» и датская фирма Eurodek получили право на строительство терминалов для перевалки жидких химических грузов (ЖХГ) и нефтепродуктов в крупнейшем порту Эстонии «Мууга» (Muuga). Ее сооружение предполагается завершить через полтора года, после чего будет обеспечена перевалка до 1,5 млн. тонн в год ЖХГ и нефтепродуктов. В дальнейшем мощность первой очереди будет увеличена до 2,5 млн. т грузов в год.

С помощью «ЛУКойла» и некоторых других кампаний, заинтересованных в освоении Тимано-Печерского нефтяного бассейна Эстония желала бы также построить нефтепровод от НПЗ в Киришах Ленинградской области к порту Мууга.

По уже имеющимся предварительным проектам, нефтепровод длиной 425 км может пролегать рядом с уже существующей трассой газопровода, принадлежащей РАО «Газпром». Стоимость строительства данного объекта оценивается приблизительно в $1 млрд. Планируемая пропускная способность составит 20-25 млн. тонн в год.

Кроме того, планируется возведение в районе эстонского порта нефтеперерабатывающего завода мощностью 2-5 млн. тонн светлых нефтепродуктов в год.

Иными словами, в следующем году мы можем оказаться свидетелями стремительного формирования в восточной части Балтийского моря комплекса нефтяных портов, которые после полного ввода в действие через 5-10 лет будут способны экспортировать около 60 млн тонн нефти в год. Сегодня через Балтийское море на Запад «уходит» всего около 35 млн тонн (в основном через Вентспилс) российской нефти и нефтепродуктов.

Одновременно с Питерским проектом реализуется конкурентный ему план, который непосредственно затрагивает интересы Беларуси. Он опирается на идею расширения пропускной способности порта Вентспилса в Латвии.

Сегодня Вентспилс—самый крупный нефтяной порт Балтийского моря. Мощность его экспортных терминалов составляет порядка 36 млн тонн нефти в год. Второй по мощности балтийский нефтяной порт—Гданьск -имеет пропускную способность в 20-25 млн тонн в год. Кроме нефти, через Вентспилс экспортируется калийная соль (в основном из Беларуси) и некоторые другие преимущественно химические грузы. Свыше 70 процентов грузооборота порта приходится на нефть и нефтепродукты. Нефтепродукты в основном поступают из Новополоцкого НПЗ.

Кстати, интересно, что сам город Вентспилс очень невелик - около 40 тысяч человек населения. То есть проблем портового города с организованной преступностью и тому подобными проблемами здесь практически нет.

В соответствии с планами реконструкции порта в течение ближайших 15 лет, его грузооборот существенно увеличится. В 1995 году грузооборот порта составил 25 млн. тонн, в 1996 (в соответствии с планом) - 36 млн., к 2000 году - 49 млн. тонн, к 2005 году - 64 млн. тонн, к 2010 - 82 млн. тонн.

Наибольшие инвестиции в развитие порта в размере $100 млн., как планируется, должны прийтись на 1997 год. Главными проектами развития порта являются расширение и углубление подходных морских и речных путей, реконструкция одного из нефтепирсов для прохождения судов грузоподъемностью до 150 тыс. тонн, строительство причалов для судов типа ro-ro и терминалов для их обслуживания.

В основе расчетов Риги лежит одна простая мысль: так или иначе, а непосредственная коммерческая отдача от двух нефтяных портов придет далеко не сразу. А деньги на их строительство России и различным нефтяным кампаниям придется выкладывать уже сейчас. Будь Россия экономически мощным государством, геополитические выгоды от существования ведущих нефтяных портов именно на российской территории несомненно превзошли бы в глазах Москвы неудобство долговременных инвестиций в строительство портов на пустом месте. Однако РФ сегодня - государство небогатое и потому предлагаемые Вентспилсом по сути демпинговые цены на использование своих портовых мощностей - могут стать действительно серьезным аргументом в развернувшейся борьбе.

По оценке мэра Вентспилса А.Лембергса модернизация терминалов и порта этого города потребуется в три-четыре раза меньше инвестиций, чем в строительство новых нефтепроводов к Питеру. По данным мэра, чтобы инвестиции в модернизацию порта и строительство нефтепровода окупились за одинаковый промежуток времени, тариф на прокачку нефти через Вентспилс должен составлять $6.5 за тонну, через Приморск и Порвоо - $13 и $16 соответственно.

Разница, безусловно, разительная.

Впрочем, подобного уровня дилеммы: российский Питер - ведущий порт Балтики или латышский Вентспилс не решаются силами небольших государств типа Латвии. И экономическая целесообразность при этом является не самым главным аргументом. На самом деле речь идет о выборе между разными конфигурациями экономической инфраструктуры в масштабе практически всей Европы.

Питерский проект отражает интересы:

- Высшего Российского руководства. Ему более выгодно осадить часть инвестиций (то есть в скрытой форме доходов от эксплуатации российских же месторождений нефти) Западных корпораций в инфраструктурные объекты на территории России, нежели допустить экспорт печерской нефти напрямую через морской терминал на Баренцовом море, который пытались и все еще пытаются «пробить» участники Тимано-Печерского нефтяной кампании (ТПК). В. Черномырдин, что называется «лег костьми», но строительства терминала на Баренцовом море для печерской нефти не допустил.

- Регионального питерского лобби, которое сегодня заинтересовано в притоке в регион внешних инвестиций, чтобы хоть в какой-то мере компенсировать потери от падения в районе Петербурга военных производств. ВПК ранее составлял основу питерской промышленности.

- Крупных транснациональных корпораций, коммерческие интересы которых в континентальной части Восточной Европы относительно невелики. Те же AMOCO, Exxon или Texaco влиятельны где угодно, но только не в Беларуси, Польше или Северо-Западной России. Вероятно, потому эти корпорации заинтересованы в такой простой форме эксплуатации российских ресурсов, как экспорт преимущественно сырой нефти.

- Скандинавских государств, в основном интересы Финляндии и Дании, а также - Эстонии, которые смогут за счет роста морского транзита через их территории резко поднять свои доходы. Свою долю от строительства портов получат строительные фирмы Швеции и Дании. Да и в целом перерабатывающая промышленность Скандинавских стран окажется поблизости от очень интенсивных потоков российского сырья, что не может не способствовать росту экономики в регионе.

Альтернатива Петербургскому окну - «окно» в Вентспилсе. Часть интересов заинтересованных в Питерских проектах сторон вполне могла бы вписаться в конфигурацию «Вентспилсской» команды.

Вероятно, такими силами в первую очередь будут нефтяные корпорации и регионы, которые находятся на пути возможного транзита печерской нефти к Вентспилсу. Сегодня нефть в этот порт подходит двумя путями: по железной дороге (преимущественно через Беларусь, ибо прямое сообщение между Латвией и Россией проходит либо через Эстонию, либо по железно-дорожной ветке значительно более слабой по пропускной способности, нежели та, которая проходит через РБ) -- до 20 процентов нефтяного транзита в 1995 году, и по двум трубопроводам (нефте и продуктопроводу), которые идут к Вентспилсу через Литву от Новополоцка. Трубопроводы к Новополоцку подходят в основном из региона Самары. А уже к комплексу НПЗ вокруг Самары - из Западной Сибири и других нефтедобывающих регионов. Согласно принятому в Латвии проекту расширения порта Вентспилса предусматривается не строить новые трубопроводы, а модернизировать ныне существующие, возможно, лишь проложив вдоль двух ниток от Новополоцка дополнительную третью.

То есть несложно определить потенциальный состав «Вентспилсской команды» и примерные направления ее возможных действий.

Развитие Вентспилса в противовес Питеру может так или иначе отвечать интересам:

1. Латвии, в меньшей степени - Литвы (о Литве разговор необходимо вести особый). После краха промышленности в Латвии единственным источником ее экономического роста остался транзит. Это настолько осознанно латвийским обществом, что ныне нет ни одной более менее влиятельной партии, которая бы выступала с позиций автаркии или жесткого откола на Запад, столь популярных в этой стране в годы «песенной революции» 1990-1991 годов. Несомненно, в первую очередь развитие нефтяного транзита выгодно славянскому населению этой балтийской страны. Преимущественно российский транзит резко уменьшает давление на славян со стороны правых радикалов и антиславянские настроения в Латвии вообще. Кроме того, сам по себе экономический кризис в этой стране больнее всего бьет по славянам, которые ранее были заняты преимущественно в крупной промышленности. Экономическая стабилизация на базе развития транзита может резко облегчить их положение.

2. Беларуси, которая также сможет «пожать» свою долю транзитных платежей и инвестиций на пути увеличившегося потока нефти в Вентспилс. Главное же - Беларусь сможет увеличить нефтепереработку на крупнейшем в бывшем СССР НПЗ в Новополоцке.

Наращивание нефтяного транзита через Петербург создает условия для расширения в районе этого города системы нефтепереработки. Уже сейчас, хотя никаких портов здесь еще нет, предполагается расширение НПЗ в Киришах под Питером, строительство небольшого НПЗ в Эстонии, увеличение нефтепереработки в южной Финляндии. И это естественно, ибо экспорт нефтепродуктов гораздо выгоднее экспорта сырой нефти. Однако Новополоцкому НПЗ подобные коммерческие предприятия очевидно невыгодны.

3. Самаре и Самарскому региону вообще, ведь по уже существующим трубопроводам в Вентспилс сможет пойти и продукция переработки местных НПЗ.

4. Некотором крупным российским нефтяным кампаниям, прежде всего ЮКОСу, который с 1995 года практически владеет всеми тремя НПЗ Самарской области, имеет влияние на Новополоцкий НПЗ и выступает одной из нескольких российских кампаний, получивших доступ к Тимано-Печерскому нефтяному месторождению.

В политическом плане Вентспилсская альтернатива фактически предлагает России особо близкие политические взаимоотношения с Беларусью, Латвией, Литвой, возможно, с некоторыми другими центральноевропейскими государствами вместо развития Питерского порта в крупнейший транспортный узел Восточной Европы и особо близких политических отношений со Скандинавскими странами.

Дабы определить, какой из вариантов более жизнеспособен и оптимален для Беларуси, вероятно, надо обратиться к проблеме самого Тимано-Печерского нефтяного месторождения. Сколько там нефти? Только ли о печерской нефти идет речь? Какое значение может занять северная нефть в топливных интересах Запада и России? Насколько эти проекты вообще серьезны?

Под Тимано-Печерским нефтяным бассейном обычно понимается территория на северо-восток от Архангельска. Сколько в этом регионе нефти, точно неясно. Разные эксперты дают разную цифру: от 700 млн до 2 млрд 400 млн тонн. Не исключено, что в разных случаях разная цифра получается из-за учета в качестве территории нефтяного бассейна разных площадей. Как бы то ни было, а на тендер Москва выставила участки с совокупными разведанными запасами нефти в примерно до 700 млн тонн.

Борьба за разработку этих месторождений велась давно. В основном между французскими и американскими нефтяными кампаниями.

20 декабря 1995 года Французская акционерная нефтяная компания Total подписала с Россией Соглашение о разработке Харьягинского месторождения. Это Соглашение предусматривает разработку объектов на месторождении в течение 33 лет. Планируемая добыча по контрактным объектам составит 34 млн. тонн нефти. Соглашение с Total и «положило начало крупнейшему проекту освоения Тимано-Печорской провинции». В разработку Харьягинского месторождение Total планирует инвестировать $1 млрд.

Раздел «прибыльной нефти» (оставшийся после возмещения затрат объем продукции) будет осуществляться на основе скользящей шкалы в зависимости от внутренней рентабельности проекта. В соответствии с соглашением, по мере увеличения рентабельности проекта с 17.5% до 25% доля России возрастет с 50% до 75%. В результате реализации проекта Россия рассчитывает получить $2.5 млрд.

Среди американских корпораций первой в регионе была, вероятно, Conoco, создавшая в 1991 году с российским предприятием «Архангельскгеологодобыча» одно из первых в России нефтяных СП Polar Lights. Кампания готова инвестировать здесь 2-3 млрд долларов в месторождения, разведанные запасы которых составляют около 130 млн тонн нефти. Вложения компании в регионе уже составили $400 млн.

В состав Тимано-Печерской Кампании (ТРК), созданного в апреле 1994 года для добычи углеводородного сырья на одном из участков Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции к северо-востоку от Архангельска с запасами нефти в объеме более 700 млн. тонн, в конце концов вошли американские Texaco, Exxon и Amoco, норвежская Norsk Hydro и российская «Роснефть».

Президент ТПК Том Хейзен (Thomas Hazen) не раз заявлял, что в случае подписания соглашения общая прибыль участников от реализации проекта составит около $47 млрд., из которых $25 млрд. составит доля российской стороны. Общие затраты консорциума в освоение месторождений в течение 50 лет превысят $50 млрд.

Французские кампании действуют в этом регионе в основном самостоятельно.

Самое интересное, что нефть-то предполагается поставлять отсюда преимущественно в Германию и даже технико-экономическое обоснование всей Балтийской Трубопроводной системы осуществляла немецкая фирма Dorsch Consult.

Финансировать строительство необходимой инфраструктуры вызвались и некоторые немецкие банки. Конечно, немецких денег будет недостаточно, но интересен сам момент: французы и американцы стремятся получить контроль над источниками сырья, которое будет обеспечивать нормальное функционирование немецкой промышленности. Этот факт позволяет делать огромное количество политических выводов, но, в любом случае, очевидно, что Германия из-под контроля стран-победительниц во Второй Мировой Войне в ближайшее время не выйдет.

Борьба между французами и американцами продолжается до сих пор, хотя теперь уже очевидно, что ведущую роль в проекте все-таки сохранят за собой янки. Тамано-Печерская Нефтяная кампания, представляющая интересы иностранных участников проекта в основном состоит из американских корпораций и обслуживает их интересы.

Впрочем, относительно инфраструктуры и американцам и французам приходится между собой кооперироваться. Иного выхода просто нет - Печера - регион сложный и в одиночку нефть отсюда вывести ни одна из сторон не сможет.

Чтобы был понятнее масштаб Тимано-Печерского проекта, припомним: разведанные запасы нефти в регионе Каспийского моря, из-за которых вот уже около 10 лет идет столь громкая и скандальная борьба оцениваются примерно также, как и Тимано-Печера—от 700 до 2400 млн тонн. Причем наиболее актуальные ныне в политическом плане азербайджанские и казахские (Тенгиз) в совокупности оцениваются как все те же примерные 700 млн тонн.

Каспийскую нефть то же предполагается транспортировать в основном в Европу. Правда, прежде всего каспийское топливо пойдет в Геную и наполнит собою Балканы и Южную Европу, а Печерская—Германию и соседние с нею центральноевропейские страны.

Однако и это не все—поблизости от Тимано-Печерского нефтяного бассейна находится еще как минимум два неразработанных мощнейших месторождения. Это - Приобское нефтяное месторождение и газ и нефть на шельфе Баренцова моря. По некоторым данным ничуть не меньшие запасы топлива содержаться и на шельфе моря Лаптевых, но нефть моря Лаптевых пока нигде в коммерческих проектах не фигурирует. Вероятно, из-за крайней сложности добычи и транспортировки. А вот Приобское месторождение и шельф Баренцова моря—это проекты, которые уже форсируются на полную катушку.

Не будем останавливаться на этих проектах подробно. Они настолько значимы, что требуют отдельного рассмотрения. Отметим лишь общие параметры этих планов. Месторождения на шельфе Баренцова моря оцениваются по-разному, но в целом речь идет о невероятно больших цифрах. В основном это - газ. Потому, естественно, в основном на эти сокровища «садится» «Газпром». Хотя основная битва за эти ресурсы еще впереди. Сейчас главные действующие игроки заняты Печерой и Приобским месторождением. «Газпром» же уже заказывает крупные танкера и присматривается к нефтяным платформам. Единственное, в чем ныне актуальна тема шельфа для остального мира—это почти однозначная предопределенность доставки сырья на Запад отсюда все-таки морем сразу, безо всяких трубопроводов. Хотя, в целом, и этот вопрос пока открыт.

Разведанные запасы Приобского месторождения оцениваются опять-таки во все ту же чуть ли не сакральную цифру -- 700 млн тонн нефти. Приобскую нефть предполагается транспортировать в Европу. Расположено это месторождение буквально по соседству с Тимано-Печерским—«сразу» за Северным Уралом. А разрабатывать его подрядилась и уже практически выиграла тендер кампания ЮКОС вместе со все той же американской кампанией AMOKO!

Однако и это не все совпадения с Печерой. Со стороны России право на разработку Тимано-Печерского месторождения получили в конечном счете четыре вертикальные кампании—ЮКОС, ЛУКойл, КомиТЭК и Сургутнефтегаз. А Приобского месторождения - практически один ЮКОС. Причем раньше, чем ЮКОС вместе с едва ли не самым близким партнером—кампанией AMOKO—добрался до своей части печерского пирога. Конечно, сегодняшние поделы-переделы сфер влияния на неразработанных месторождениях еще не до конца стабильны. Многое еще может поменяться. Однако даже из уже приведенного списка видны некоторые структурные моменты, интересные и Беларуси с точки зрения притягательности для нее вентспилсского варианта прохождения северной нефти на Запад.

Борьба вокруг альтернативы Вентспилс-Петербург - это борьба не только за нефть Печеры, как бы ни была Печера важна сама по себе. Это борьба еще и, как минимум, за нефть Приобья. А в совокупности нефть только этих двух месторождений не менее, чем в два раза превосходит природные ресурсы Каспийского моря. Тот регион Европы, куда северная нефть придет концентрированным потоком, имеет все шансы рвануть в экономическом развитии куда быстрее, чем многие другие европейские страны и региона. Собственно мы это уже видим на примере проблемы Питерских портов. Нефти еще нет, а планы предполагают создание под нее самого мощного порта в Европе после Роттердама и Лондона. И это без учета Баренцова моря с его ресурсами.

Интересно, что с российской стороны к разработке обоих месторождений имеет прямое отношение нефтяная кампания, чьи базовые нефтеперерабатывающие предприятия непосредственно связаны трубопроводами с Новополоцком и Вентспилсом - ЮКОС. Технологически ЮКОСу сегодня проще «гнать» нефть из Печеры и Приобья на Самару, а уж оттуда - на Вентспилс. Кстати, именно это и пытается открыто пробить Вентспилсский порт и правительство Латвии. Вероятно, для того, чтобы дополнительно привлечь ЮКОС

Латвия заключила с его партнером кампанией AMOKO соглашение о совместной разработке нефтяных месторождений на ее шельфе Балтийского моря. Запасы нефти здесь по сравнению с севером России невелики, но важно политическое значение, которое таким образом приобрела на Балтике AMOKO. Чтобы закрепиться на Балтийском шельфе AMOKO должна стать одним из действующих лиц в пограничном споре между Латвией и Литвой. Дело в том, что морская граница между этими странами точно не определена и по той трактовке пограничной зоны, которую предлагает Латвия, Литва может лишиться юридической возможности построить нефтяной терминал в Бутинге. Бутинга—местность в двух километрах от границы Литвы с Латвией. Вильнюс желает создать здесь не только отпускной, но и приемный нефтетерминал мощностью около 10 млн тонн нефти в год. То есть Литва теоретически может открыть путь в Среднюю Европу для нероссийской нефти и, одновременно, создать конкуренцию Вентспилсу в вывозе уже российской нефти в Европу.

Конфликт между странами ныне острый, вплоть до временного отзыва послов. Американцам же предлагается занять сторону более сильной участника.

Привлекает ЮКОС (как и ЛУКойл) и Беларусь. Именно этим корпорациям предоставлены значительные права в Новополоцком НПЗ. С точки зрения стимулирования интереса нефтяных магнатов к пути Печера-Вентспилс - шаг был явно удачный.

Вероятно, далее стоит ожидать новых «шагов» РБ в этом направлении. Тяжело сказать какими конкретно они могут быть.

Белорусское противодействие Питерскому проекту вовсе необязательно может принимать какие-то конфликтные формы. Все первое полугодие 1996 года ТЭК был наполнен слухами об объявленных белорусско-российской нефтяной кампанией «Славнефть» пл