Проснувшись следующим утром от яркого солнечного лучика, прыгающего по ее лицу, и, обнаружив в кресле у своей кровати спящего Гарри, Гермиона совсем не удивилась.
Гриффиндорка подошла к другу и осторожно убрала темную прядь со лба юноши: на положенном месте виднелся небольшой зигзагообразный шрам.
Почувствовав прикосновение, Гарри открыл глаза и встревоженно огляделся. Но, осознав, где находится, расслабился и улыбнулся.
- Привет. Как ты? Когда я вчера вернулся с ужином, ты уже спала, и я не решился тебя будить.
- Да, я читала и незаметно уснула.
- Что-нибудь снилось? – настороженно поинтересовался Гарри.
- Да, все то же самое… - задумчиво протянула Гермиона, - магия, волшебство, профессор Снейп.
- Снейп? Но почему? Ведь он же погиб от укуса звереныша Волдеморта, - недоуменно произнес гриффиндорец.
- Я помню, Гарри, помню, - устало сказала девушка, - но никак не могу понять, что именно не так. Пожалуйста, расскажи мне о Волдеморте, о том, как ты стал мальчиком-который-выжил, может, это хоть что-нибудь прояснит.
- Эмм… ну что ж, давай… Когда мои мама с папой закончили Хогвартс и поженились, Волдеморт активно вербовал сторонников, проводил свои опыты на детях, как он выражался, «грязнокровных» семей. Но в его ближайших планах было перейти и к так называемым полукровкам – тем, у кого только один из родителей принадлежит к знатному роду. Профессор Дамблдор был тем, кто возглавлял армию сопротивления. Волдеморту стало известно, что ребенок, родившийся в конце июля тысяча девятьсот восьмидесятого года, станет для него судьбоносным и поможет навсегда остаться в истории. Он решил, что этот ребенок я. Волдеморт начал настоящую охоту на мою мать, но благодаря защите Дамблдора он смог добраться до нее только в ту страшную ночь на Хэллоуин. Он хотел забрать меня, но мама не позволила. И тогда он убил моих родителей, а мне на лбу собственноручно поставил этот знак – чтобы выделить из миллионов детей. Забрать меня тогда он не успел, и, поскольку его застали на месте преступления люди Дамблдора, долгие годы ему приходилось скрываться. Волдеморт был ранен, и некоторые даже надеялись, что он погиб. Но на четвертом году нашего обучения в Хогвартсе, во время Тремудрого турнира, лабиринт, построенный в Запретном лесу, вывел меня и Седрика прямо к собранию Волдеморта и его Упивающихся. В том, каким стал Волдеморт, едва ли угадывались прежние черты: говорят, в ту далекую ночь на Хэллоуин, его лицо было сильно обезображено, так что никакие операции не смогли исправить нанесенные увечья. Мне тогда еле удалось выбраться живым из Запретного леса, а вот Седрик погиб… - Гарри грустно вздохнул, и Гермиона ободряюще сжала его руку. Он улыбнулся ей с благодарностью. – На нашем пятом курсе случилась битва в Центральном госпитале Лондона, Волдеморту для продолжения исследований срочно понадобилась моя история болезни и генетические данные моих родителей. Именно тогда и погиб Сириус, защищая меня. А Волдеморт придумал новую забаву: он сообщил профессору Дамблдору, что открыл специальный эликсир, а названия семи составляющих его ингредиентов спрятал в реликвиях Основателей (хоркруксах), и если мне удастся разыскать их все и приготовить соответствующий отвар, то я победил: он выпьет его прямо из моих рук. Но если хотя бы один из компонентов будет найден неверно, то, естественно, никакой реакции не произойдет, Волдеморт останется жив, а я погибну – он сам лично об этом позаботится. Таков был уговор. Только Волдеморт не знал одной маленькой детали: на нашей стороне был самый талантливый химик, какого только можно себе представить. Да, именно Северус Снейп варил тот самый эликсир, и именно он нашел составляющую, без которой остальные семь компонентов все равно бы остались безобидной травяной настойкой.
- Скажи, о каком экспериментальном образце идет речь в «Истории Хогвартса»? Из-за чего умер профессор Дамблдор? – спросила Гермиона, когда Гарри закончил свою историю.
- Первые два хоркрукса найдены Альбусом Дамблдором, он потратил много сил и времени на то, чтобы разыскать их и собрать информацию об остальных. Ты ведь знаешь, профессор был талантливым ученым, а потому не мог не провести исследование необычного напитка, случайно обнаруженного им в ходе поисков хоркруксов. Этот препарат Волдеморт разработал с целью погружения людей в глубокий сон для проведения опытов и при необходимости - возвращения их обратно к жизни. И все бы ничего, только экспериментировал Дамблдор на себе. Его организм был отравлен, и профессор попросил Снейпа приготовить для него яд.
- Кстати, - девушка вспомнила о еще одном неразрешенном вопросе, - почему профессора Снейпа заменяет мадам Помфри?
- МакГонагалл так и не нашла подходящего учителя, поэтому пока химию у нас преподает Поппи Помфри.
- Сколько нам сейчас лет? – продолжала сыпать вопросами гриффиндорка.
- Тебе восемнадцать, мне семнадцать. Мы должны были закончить Хогвартс еще летом, но из-за поисков хоркруксов пропустили целый год.
- Таааак… - Гермиона глубоко вздохнула.
Ей все больше казалось, что она сходит с ума, и магический мир ей действительно только снится. Лишь обсидиановые глаза Северуса Снейпа и еще его неповторимый аромат, буквально преследующий девушку, не давали ей окончательно уверовать в то, что магия – лишь сон.
- Итак, - подводя своеобразный итог, задумчиво проговорила Гермиона, - получается, если сегодня воскресенье, двадцать седьмое декабря, то день икс должен наступить завтра, после чего эти «сны» либо прекратятся, либо окончательно станут реальностью. Хотя, учитывая, что вчера я выпила зелье «Сон без сновидений», эту реальность и сном-то нельзя назвать.
- Гермиона, а ты сама в какую реальность веришь?
- Знаешь, Гарри, я почти готова поверить в то, что магия – всего лишь иллюзия, если бы не… - гриффиндорка смущенно отвернулась, и парень только заметил, как ее щеки покрылись легким румянцем, - если бы не профессор Снейп, - уже более уверенно закончила она. – Я чувствую, именно в этом ключ к разгадке, не зря там он жив, а здесь – нет. Это все звенья одной цепи, но, как их систематизировать, ума не приложу.
- А как профессор Снейп у вас оказался жив? Если все события совпадают, как ему удалось выжить после укуса Нагайны? – задумчиво проговорил гриффиндорец.
- Гарри, - вскрикнула девушка, бросаясь ему на шею, - какой же ты молодец! Точно! Скажи, в вашей библиотеке есть какие-нибудь книги по истории чистокровных семей? Биографии, родословные и тому подобное?
- Конечно, причем, даже не в Запретной секции.
- Тогда бежим, Гарри, мне кажется, именно в этом что-то есть.
Когда в библиотеке они обложились десятком книг нужной тематики, юноша поинтересовался:
- И что же именно мы ищем? Не Снейпа же?
- Нет, - покачала головой Гермиона, - не уверена, что здесь будет какая-нибудь нужная информация, но, чтобы не терять понапрасну времени завтра, попробуем поискать сейчас. Итак, мы до сих пор не знаем, как именно профессор Снейп выжил. Но. Рядом с ним находилась Мэган Эйвери, тогда еще второкурсница-слизеринка. Может, это ничего и не значит, но, поскольку у нас нет никаких других идей, предлагаю поискать историю Эйвери.
Спустя час Гермиона отложила десятую по счету книгу и устало произнесла:
- Везде, словно под копирку, одно и то же: Энтони Энди Эйвери родился 8 апреля 1960 года в чистокровной семье. Мать – Эвелин Мэган Эйвери, урожденная Ноулс, отец – Энди Энтони Эйвери. Учился в Слизерине в одно время с профессором Снейпом. В 1985 году женился на наследнице семьи Мартинес – Марии Элизабет, это был классический династический брак, обе семьи в нетерпении ждали наследников рода, но Мария не оправдала их надежд, родив в октябре 1986 года недоношенную девочку и умерев при родах. Энтони назвал дочь Мэган Мария. Вот, собственно, и все.
- Да, - согласился Гарри, - у меня все то же самое. Этой информации явно не достаточно.
- Ну, еще мы достоверно знаем, что он был Упивающимся смертью, дальше что? Все не то, не то… - Гермиона прикрыла глаза, и неожиданно перед ее мысленным взором предстала картина, виденная несколько дней назад в заброшенном классе магловедения: Мэган Эйвери пытает нюхлера непростительным заклятием Cruciatus. Что-то здесь не так…
Гриффиндорка, словно в трансе, направилась к книжным полкам и стала задумчиво водить по ним пальцем, что-то бормоча себе под нос. Гарри лишь молча наблюдал за подругой.
- Не то… не то… - бубнила Гермиона, и вдруг радостно вскрикнула, схватила какой-то томик и, счастливо улыбаясь, направилась к столу.
- «Неизвестные истории любви аристократических семей ХХ века», - удивленно воззрился на подругу Гарри, - что ты здесь надеешься найти?
- Не знаю… - отмахнулась девушка, погружаясь в чтение.
Через некоторое время Гермиона удовлетворенно захлопнула книгу и задумчиво произнесла:
- У Энтони Эйвери и Беллатрисы Лестрейндж в семьдесят седьмом году родилась дочь.
- Что??? – Гарри чуть со стула не свалился от удивления.
- Эйвери с первого взгляда влюбился в сестру невесты Люциуса Малфоя, из-за нее же примкнул к Волдеморту, надеясь хоть как-то обратить на себя ее внимание. Но она предпочла робкому и тихому мальчику такого же, как она сама, одержимого Рудольфуса Лестрейнджа. Правда, однажды, в конце семьдесят шестого года, когда Рудольфуса впервые арестовали за пытку «нечистокровного отродья», как он любил говорить, Белла ради развлечения согласилась принять любовь Эйвери. Ей было интересно наблюдать за преданным, милым мальчиком, выполняющим ее любую прихоть, готовым целовать землю, по которой она ходит. Слишком поздно она поняла, что беременна, когда уже ничего нельзя было изменить. Тогда она уехала к родственникам в Италию и там оставила родившуюся девочку. Вернувшись в Англию, она занялась освобождением мужа, стала еще более преданной последовательницей Лорда Волдеморта и об оставленной дочери так больше никогда и не вспоминала. Эйвери же забрал девочку к себе, назвал Эвелин Белла и растил ее как приемную дочь. Чтобы никто ни о чем не догадался, он дал ей фамилию МакМиллан.
- Да, дела… - протянул Гарри. – И что это объясняет?
- Объясняет то, что слишком много совпадений… да еще связанных с миссис Лестрейндж, никогда ни к чему хорошему не приводили.
- И что ты намерена делать?
- Завтра же рассказать обо всем профессору Снейпу.
- Ну что, тогда спать? – улыбнулся Гарри. - Судя по всему, тебе завтра предстоит тяжелый день, а уже почти полночь.
- Спасибо, Гарри, за все, - Гермиона крепко обняла парня, - ты мой самый лучший друг, вне зависимости от реальности.
Гриффиндорец тепло улыбнулся и поцеловал девушку в щеку.
- Удачи тебе завтра. Тебе и профессору Снейпу. Я бы многое отдал, чтобы поблагодарить его за все, что он для меня сделал. Жаль, у меня не было такой возможности.
- Он знает, поверь, - уверенно произнесла Гермиона.
2017-11-01
163
