Хронология основных событий 13 страница

Освобождение от многолетних духовных пут для Ельцина не было лег­ким. В определенном смысле это — драма всей прожитой жизни, крутой поворот. В эти дни он говорил: «Заявив о своем выходе из партии, я словно что-то оторвал в своей груди... Всю ночь не мог уснуть...»

12 июня 1991 г. Борис Николаевич стал не только первым Президен­том России, но и единственным на всем протяжении тысячелетней рус­ской истории всенародно избранным лидером. Сыграл свою роль «феномен Ельцина», допол­ненный его публичным отказом от членства в КПСС, поддержкой демократических сил России, намерением идти до конца в рефор­мировании командно-административной си­стемы на основе рыночных отношений. В стране началось крушение тоталитаризма, однако главной задачей было не столько разрушение, сколько созидание цивилизо­ванного демократического общества.

Восемь с половиной лет — вплоть до добровольного ухода в отставку в декаб­ре 1999 г. — находился на посту Президен­та России Б.Н. Ельцин. За этот период мно­гое сделано, не обошлось без ошибок и

промахов, которые, на наш взгляд, имели как Щ ЩЩ _{приносит} объективные, так и субъективные причины. _{присягу Президента Рф}

К первым можно отнести то, что к концу 1991 г. Россия оказалась в очень сложной геополитической, социально-экономической, идеологической си­туации, требовавшей сильной политической воли, четко продуманной про­граммы действий ее руководителей, прежде всего президента. Кроме того, следует учесть то наследие, которое досталось от более чем 70-лет­него коммунистического прошлого: менталитет нескольких поколений на­селения России, выросших и сформировавшихся в советское время; ко­мандно-административную систему хозяйствования, не сломленную «партийно-номенклатурной» перестройкой Горбачева; до предела милита­ризованную экономику; крайне узкий круг подлинных сторонников демок­ратических реформ, на кого мог бы опереться президент; сложность пере­хода от тоталитаризма к демократическому, правовому государству с рыночной экономикой.

Что касается личных черт характера Ельцина, то, как отмечал бывший пресс-секретарь президента В. Костиков, «в Ельцине уживались как бы три человека: аппаратчик советского покроя; популист, знающий досто­инства и слабости своего народа и умеющий, когда нужно, козырнуть этими знаниями; и, наконец, реформатор. Все эти типы причудливо переплелись в нем и нередко вступали друг с другом в противоборство».

Разумеется, почти двадцать лет, отданных партийной работе, не прошли даром. Ельцин вырос и сформировался в системе, где закрытость и сек­ретность были неотъемлемыми атрибутами и инструментами власти, где основным критерием в подборе кадров часто была личная преданность, а не профессионализм, где нелицеприятная критика снизу была просто недопустима.

Первые четыре года на посту президента шло постепенное освобожде­ние Ельцина от партийно-номенклатурных привычек, надо было менять не политическую маску, а изменяться самому. События 19—21 августа 1991 г.

Семья Президента

показали, что именно благодаря решительной позиции Президента Рос­сии была обеспечена победа демократических сил над ГКЧП, пытавшимся совершить государственный переворот.

После неудавшегося августовского путча 1991 г. начался демонтаж осно­вы советского тоталитаризма — коммунистической партии. «Много раз меня упрекали в том, — вспоминает Борис Николаевич, — что на сессии Верхов­ного Совета, открывшейся сразу после путча, я демонстративно подписал указ о приостановлении деятельности компартии. Да, демонстративно. Но не назло. Никто не мог спорить с тем, что главное событие, происшедшее в эти три дня, — полное и окончательное падение коммунистической власти в нашей стране. Осталась партия, осталась идея, но как государственная, во­инствующая идеология коммунизм ушел в прошлое».

А через три месяца, 6 ноября 1991 г., указом Президента деятельность КПСС запрещалась, имущество партии конфисковывалось. Тем не менее так и не были конфискованы огромные средства партии, оказавшиеся позднее в коммерческих структурах, не проведены чистки в аппарате (в отличие от подобных шагов в Чехословакии и Венгрии), над КПСС не было морального суда, как того требовала часть интеллигенции. По запросу коммунистов Конституционный суд вынес постановление о незаконности указа Ельцина, запрещающего компартию. Это позволило коммунистам действовать легально и организованно в рамках КПРФ, что создало про­блемы для власти и почву для последующей борьбы с левой оппозицией.

Чем можно объяснить такую «нерешительность» решительных шагов? Во-первых, сам Ельцин говорит, что опасался обострения обстановки в стране вплоть до гражданской войны, а во-вторых, невозможно момен­тальное превращение Савла в Павла: всей своей карьерой Президент обя­зан партии, и здесь подспудно сказался его долгий партийный стаж. И хотя решение Конституционного суда было одним из первых поражений Ельцина в условиях демократии, он все же вошел в историю XX века как человек, сокрушивший тоталитаризм и его «руководящую и направляю­щую силу» — КПСС.

Вторые президентские выборы в России в 1996 г., на которых Ельцин вновь баллотировался на пост главы государства, принципиально отлича­лись от выборов 1991 г. Тогда Ельцин был харизматическим лидером, ко­торому по принципу «недостатки есть продолжение достоинств» проща­лись ошибки и просчеты. В июне 1996-го победа досталась Ельцину по итогам второго тура в результате жесткой борьбы с конкурентами. Демок­раты поддержали Ельцина, но в основном из опасения, что президентом страны станет Зюганов — конкурент Ельцина во втором туре выборов.

Сам Ельцин уже не был тем Ельциным 1991 г. — символом России об­новляющейся — ни по авторитету у населения страны, ни по энергии и здоровью. Сказывались, с одной стороны, усталость и болезнь, с другой — настойчиво внушаемая его ближайшим окружением мысль, что в России

нет лидера, способного встать вровень с ним, и в-третьих, желание сохра­нить власть во что бы то ни стало.

По словам бывшего пресс-секретаря президента П. Вощанова, «после выборов 1996 г. в Кремле произошел своеобразный бюрократический переворот... по мере того как Президент теряет способность и желание управлять, происходит усиление семьи, которая в нынешних условиях уже трактуется нами расширительно — как союз людей, связанных между со­бой не только да и столько родственными, сколько экономическими ин­тересами. Эта семья стала единственной реально существующей силой».

С какими же итогами подошла страна к окончанию ельцинской эпохи?

Прежде всего следует сказать о международном положении страны, быв­шей во времена СССР второй в мире великой ядерной державой. Же­лание Ельцина сохранить Россию в числе ведущих мировых держав впол­не понятно. Да и Запад любил Ельцина образца 1991 г., потому что как внешнеполитический лидер он был слаб, он был новичком и довольно часто оглядывался на Запад. К концу своего президентства Ельцин не только «записал в свои друзья» лидеров США и европейских стран — Клинтона, Ширака, Коля, Шредера и др., — но и добился некоторых под­вижек в отношениях со многими странами.

Это, во-первых, подписание договора СНВ-2 о новых радикальных сокра­щениях ядерных арсеналов России и США. Во-вторых, при Ельцине были выведены войска из Германии, стран Балтии и бывшего соцлагеря. В-тре­тьих, при нем начались контакты с НАТО, был подписан Основополагаю­щий акт об отношениях с Североатлантическим союзом. Были нормализо­ваны отношения с восточными странами, прежде всего с Китаем и Японией.

Наконец, присоединение России к «большой семерке» и превращение ее в «восьмерку». Разумеется, по своему экономическому потенциалу Рос­сия еще далека от промышленно развитых стран, составляющих «семер­ку», но в политическом плане этот шаг имел большое позитивное значе­ние. Именно при активном участии Москвы удалось остановить войну на Балканах. В 2006 году Российская Федерация председательствовала в «большой восьмерке». Саммит руководителей восьми государств успеш­но прошел в Санкт-Петербурге, где Россия выступила активным участни­ком и гарантом процесса обеспечения энергетической безопасности стран Европы. Путь к этому успеху несомненно был проложен Б.Н. Ельциным.

Тем не менее, России не удалось остановить расширение стран НАТО на Восток, предотвратить бомбардировки Югославии, можно назвать це­лый ряд неудачных пассажей Президента во внешнеполитической сфере. Однако следует признать, что первый Президент России вошел в миро­вую историю как лидер обновляющейся страны.

Тема лидерства Ельцина очень неоднозначна. Психологи, анализируя его характер, поступки, пришли к выводу, что его активность, напористость успешнее проявляются в стрессовых ситуациях. А таковых в его биографии было не­мало, особенно в последний период его политической деятельности.

Любимое и широко употребляемое в партийном словаре слово «борь­ба» («борьба за план», «борьба за урожай», «борьба за мир» и т. д.) сыг­рало в судьбе Ельцина значительную роль. В борьбе с ГКЧП он стал ли­дером демократической России, в борьбе с Горбачевым и его планом «обновления Союза» Россия объявила о своем суверенитете (но не вы­ходе из Союза), а Ельцин стал первым российским Президентом.

После провозглашения суверенитета России, объявления независимости Украиной, Белоруссией и другими республиками, распад СССР стал фак­том. Пошел лавинообразный процесс распада огромной страны, в кото­рый серьезную лепту внесли наряду с демократами и националами из республик и Ельцин, и руководимый им Верховный Совет России. 8 де­кабря 1991 г. под Минском президентами России, Украины и Председате­лем Верховного Совета Белоруссии было подписано Беловежское согла­шение об образовании Содружества Независимых Государств (СНГ). Точку в юридическом оформлении распада СССР поставили Верховные Советы России, Украины и Белоруссии, которые практически единогласно рати­фицировали соглашение об образовании СНГ. Принимая это решение, де­путаты понимали, что тем самым спасают страну от кровавого спектакля по «югославскому сценарию», первые звонки которого уже прозвенели в Нагорном Карабахе, Приднестровье, Южной и Северной Осетии, Чечено- Ингушетии, Абхазии.

Распад СССР и единого народнохозяйственного комплекса страны тя­жело отразился на экономике России и бывших советских республик, на жизненном уровне населения, что расценено как трагедия всей страны и лично Ельцина, потому что в то время ему не было политической аль­тернативы, он был последней надеждой изверившегося, измученного от бесконечных над ним экспериментов народа.

Оценки того, что произошло в декабре 1991 г., самые различные: «это конструктивный выход из тупика, в котором находился договорный процесс» (Г. Бурбулис), «то, что произошло в Минске, — это попытка избежать юго­славского варианта» (Д. Козырев), «предлагались разные варианты союза, но все они были неприемлемы для украинского руководства» (Е. Гайдар) и т. д.

Настрой общества на реформы подтвердил всероссийский референдум 25 апреля 1993 г.: почти 60 % участников голосования высказали дове­рие Президенту. Тем бессмысленнее выглядело противостояние курсу ре­форм со стороны Верховного Совета, спикер которого Р. Хасбулатов мо­нополизировал власть в законодательном органе и пытался добиться, несмотря на итоги референдума, отставки Президента.

Ельцин был уверен, что политический кризис удастся разрешить поли­тическими методами. Решение о применении войск против Белого дома далось ему нелегко. «Мы не готовились воевать, — вспоминает он. — Не

было никакого расчета на войну. Я не допускал возможности, что кон­ституционный спор доведет дело до стрельбы по людям. Но... возник­шая прямая угроза безопасности государства все расставила на свои места... Я еще раз осознал, что такое демократия. Это прежде всего тя­желая, страшная ответственность».

В трагедии 3—4 октября 1993 г., которой закончилось противостояние законодательной и исполнительной власти, виновны обе стороны конф­ликта, однако и на этот раз Президенту пришлось взять на себя всю ответственность, чтобы избежать в стране гражданской войны. Лидеры оппозиции — Р. Хасбулатов, А. Руцкой и другие — были арестованы, но уже в феврале 1994 г. Госдума приняла постановление об их амни­стии. Это означало фактическое закрытие рассмотрения всех вопросов, касающихся событий осени 1993 г. и президентской «революции», об­суждение которых могло стать весьма неприятным для Ельцина. На деле была совершена сделка между ветвями власти, в результате которой выиграл и Ельцин, так как он тоже был освобожден от всякой ответ­ственности за кровопролитие. Была закрыта еще одна глава, где глав­ным действующим лицом был Президент.

О расстреле Белого дома Е. Евтушенко писал в поэме «Тринадцать»:

А теперь — у всей Руси, Царь, прощения проси!

Он же считает, что «пример Ельцина показывает, как недостаток внут­ренней культуры может непроизвольно переходить в недостаточность нравственности. В Ельцине появилась какая-то деревянность по отноше­нию к страданиям сограждан — к их социальной беззащитности, к их нищенским пенсиям и зарплатам, к безработице, к гибели стольких моло­деньких, еле обученных солдат».

Однако есть и другое мнение: «В октябре 1993-го погибли более 150 че­ловек. Но если бы не жесткие меры — война пошла бы по стране, ее жертвами стали бы миллионы. Вероятность масштабной гражданской войны в 1993-м была чрезвычайно велика, и опыт Югославии, где погибли 2 мил­лиона, показывает, насколько все было бы ужасно».

Очень тяжелый, поистине трагичный вопрос — Чеченская война. Следу­ет помнить, что в результате планов М.С. Горбачева подписания нового договора не только союзными, но и автономными республиками чечен­ский сепаратизм резко вырос. А затем ситуацию усугубил ГКЧП, против которого выступили чеченцы. В результате путча только в Чечне была свергнута местная партийная власть, после чего в республике начался бук­вально «революционный шабаш»: 3 миллиона русскоязычных беженцев, насилие, погромы, убийства, похищения людей.

Заявив субъектам Федерации: «Берите суверенитета столько, сколько сумеете переварить», оказавшись в плену беспочвенных заверений тогдаш­него министра обороны П. Грачева, что для наведения «конституционно­го порядка» в Чеченской Республике понадобится не более двух недель, Ельцин фактически санкционировал начало гражданской войны на тер­ритории России против одного из субъектов Федерации. Трагедия Чечни обернулась трагедией Президента и всей страны.

31 марта 1996 г. в выступлении по телевидению Б.Н. Ельцин изложил план прекращения войны в Чечне. Многие политические обозреватели оценили этот шаг как предвыборную акцию, тем более что месяцем ранее он объявил в Екатеринбурге о намерении баллотироваться на второй срок.

Чеченский кризис не разрешился подписанием в августе 1996 г. Хасав­юртовского соглашения и прекращением широкомасштабных военных дей­ствий на территории мятежной республики, хотя был задействован весь спектр политических решений — и война, и мир.

События 2000 года, когда боевики напали на Дагестан, убедили многих: без военных мер восстановить законный порядок невозможно, что и было реализовано при новом президенте — В.В. Путине.

Многие исследователи справедливо видят причину перехода Президен­та к силовым методам, факты нестабильности положения в стране, обо­стрения социальных конфликтов в тяжелом экономическом положении России, в отсутствии продуманной экономической стратегии в посткомму­нистическую эпоху.

Конец 1991 — начало 1992 г. вошли в историю как период разверты­вания экономической реформы, основными составляющими которой яви­лись приватизация и отпуск цен.

Огромное недовольство в обществе вызвала приватизация, проводить которую стал Анатолий Чубайс. К середине 1994 г. произошло разгосу­дарствление почти 20 тыс. крупных предприятий. Приватизация раскре­постила руководителей предприятий, создала целый слой предприимчивых людей. Однако цель инициаторов приватизации — создать новый сред­ний класс — не была достигнута.

Ряд исследователей считают, что российская приватизация на деле ока­залась номенклатурной, осуществленной в интересах части директората и бюрократии. В итоге усилилось сращивание власти, администрации и биз­неса, что привело к оформлению слоя так называемой «бюрократической буржуазии».

Процесс становления рынка по решению Ельцина и окружавших его «младореформаторов» — А. Чубайса, Е. Гайдара и других — начался с отпуска цен в начале 1992 г. «Шоковая терапия» не достигла желаемых результатов — она привела к бурному и постоянному росту цен на по­требительские товары, дальнейшему падению курса рубля, обеднению

большинства российских семей, резкому спаду промышленного производ­ства и снижению народной поддержки либеральных экономических и по­литических реформ. Положительный рейтинг Президента снизился до 30 % против 80 % осенью 1991 г.

По мнению прогрессивных американских журналистов, США приняли и поддержали политику Ельцина за единственно возможный тип реформы («радикальную реформу») для России, с ее монетаризмом, шоковой тера­пией и прочими мерами, оказавшими такое глубокое влияние на страну после 1991 г. Были пущены в ход такие «миссионерские деяния» советников из США, как финансирование нужных российских политиков, инструктаж ми­нистров, составление проектов законов и указов Президента, написание но­вых учебников и даже перевыборы Президента Ельцина в 1996 г.

В политологии и философии, как и в различных словарях, понятие «ре­форма» означает улучшение жизни людей. Однако то, что политика Ель­цина привела к существенному ухудшению жизненного уровня громадно­го большинства жителей России, было очевидно уже задолго до финансового кризиса 1998 г.

Дефолт августа 1998 г. — почти полный крах, постигший российскую финансовую систему, — заставил Ельцина отправить в отставку после­дний из кабинетов «молодых радикальных реформаторов» во главе с Сергеем Кириенко.

Напрашивается вывод, что корень серьезных просчетов, явных ошибок и слабостей политики реформ — в отсутствии научно выверенной стра­тегии, должного понимания и учета российских условий, бессистемности и непоследовательности принимавшихся решений.

Понимая, что кризис 1998 г. и отсутствие заслуживающих доверия аль­тернатив представляют угрозу его собственному положению, Ельцин решил обратиться к фигуре человека, не связанного ни с провальной экономиче­ской политикой последнего кабинета министров, ни с финансовыми оли­гархами. Им стал 68-летний Евгений Примаков, возглавлявший при Ельцине внешнюю разведку и внешнеполитическое ведомство. Примаков направил основные усилия на то, чтобы смягчить негативные последствия кризиса, при­остановить бегство капиталов (24 млрд дол. в год) за рубеж, возродить национальное производство и стабилизировать положение в стране. О «мо­нетаризме» и-«радикальной реформе» речи не шло, что и послужило при­чиной отставки кабинета Примакова в мае 1999 г.

Однако многие политологи считают, что не только по этой причине ка­бинет Примакова просуществовал восемь месяцев, а сменившее его пра­вительство Сергея Степашина — всего три месяца. Если у прежнего Ель­цина был императив — любыми способами удержать власть, то последние полтора года, меняя премьеров, Ельцин выбирал себе преемника. Будучи

больным, уставшим от многочисленных своих же «загогулин», он совер­шенно сознательно готовился к уходу.

Как считает журналист В. Третьяков, Ельцин искал такого преемника, который мог хотя бы частично восполнить, поправить три главных прова­ла ельцинской политики: распад СССР, угрозу распада России и угрозу возвращения к власти коммунистов. В лице В.В. Путина он такого пре­емника нашел.

Объем небольшой статьи не позволил осветить все «загогулины» и «ро- кировочки» (как выражался сам Ельцин), сопровождавшие политику пер­вого Президента России. Неоднозначно и отношение к нему населения страны. Только по прошествии значительного исторического периода роль Ельцина в многострадальной судьбе России будет оценена.

Когда книга уже была готова к изданию, пришло сообщение о смерти Б.Н. Ельцина. Вот что написала о его кончине газета «Известия» 24 ап­реля 2007 г.: «Вчера в Москве скончался Борис Ельцин — первый пре­зидент России и просто человек, которому страна многим обязана... Пока он был у власти, его ругали многие. Уйдя тогда из Кремля, он показал и своим критикам и всем возможным многочисленным преемникам — есть вещи поважнее жажды власти. Есть закон, есть та самая демократия, по­нимать смысл которой начали именно при Ельцине. Есть, в конце концов, самоуважение и репутация. Таким он и ушел. Человеком, который, как и любой другой человек, ошибался, но которого невозможно не уважать».

Р. А. Шипилова