Личные свободы

Неприкосновенность личности человека и его имущества составили в общем держание исторического развития частного и уголовного права.

Наряду с этими безусловными правами правовая действительность выработала целый ряд других, взаимоотношения закона с которыми было более сложным.

Неприкосновенность жилища для государственной власти была признана в праве довольно поздно и далеко не везде. Классическое воплощение она нашла в праве Англии. «Самый беднейший человек может объявить о неповиновении власти короны, находясь в стенах своей хижины, — говорилось в парламентских отчетах 1763 г. — Она может быть развалюхой с содрогающейся от ветра крышей и пронизывающими ее насквозь сквозняками, в нее могут врываться буря и дождь, но король Англии в нее ворваться не может. Вся его сила кончается у порога ветхого жилища». Представитель власти мог принудительно войти в чей-то дом, только опираясь на свиде­тельство двух посторонних людей о явных уликах к возбуждению уголовного обвинения.

Начиная с конца XVIII в. получает некоторое признание в праве свобода митингов и петиций — впервые также в Англии. Но собра­ния ограничивались по числу участников и должны были проходить на открытом воздухе. В целом право на свободу собраний оказалось тесно связанным в истории права с другим принципом — свободы ассоциаций, и широкое признание их в праве пришлось уже на XX в.

Своеобразно развивалась правовая регламентация одного из от­правных человеческих прав — права на собственное имя.

Традиция подчинения имени общим правовым предписаниям сложилась в римском праве еще в эпоху Империи. Родители были обязаны на 8-9-й день дать детям имя (на 8-й — девочкам, на 9-й — мальчикам). Впрочем, можно было зваться родовым именем, данным родителями, а также полученным при жизни прозвищем. По законодательству Юстиниана, разрешено было менять имена, если только в этом не было злостного умысла (скрыться от наказа­ния, от налогов и т. п.). До XIV-XV вв. общеупотребительными и основными для человека были имена, данные при крещении, ос­тальные характеристики дополняли полученные прозвища (нередко по месту рождения, основной деятельности). Представители знати и дворянства использовали вместо фамилий названия родовых поме­стий, замков, и это было важной привилегией. Однако предписаний точно соблюдать единственность имени и фамилии не было.

Первые общинные регистры в странах Европы, фиксировавшие бы изначально данные имена и семейную принадлежность, появи­лись в XV в. С XVII в. начала доминировать фамилия в имено­вании человека. Юристы XVI-XVII вв. еще признавали свободу ме­нять имя и фамилию по выбору человека. В XVII-XVIII вв. взгляд переменился: это стало считаться одной из прерогатив короля.

С конца XVIII в. установилось однозначное требование приме­нять в течение своей жизни только имя и фамилию, полученные при рождении (первый специальный закон по этому поводу был из­дан во Франции в 1790 г.). Имя и фамилия, зафиксированные в ак­те гражданского состояния, стали считаться единственным основанием для гражданских имущественных и неимущественных прав. В 1803 г. во Франции было признано, что имя составляет собствен­ность его обладателя и охраняется наряду с другими имущественны­ми правами. Уголовное законодательство стало устанавливать нака­зания за произвольную перемену имени и фамилии. Перемена мог­ла производиться только с правительственного разрешения. Во вто­рой половине XIX в. появились первые идентификационные доку­менты, обладание которыми устанавливало личность гражданина. Их введение могло быть связано с необычными обстоятельствами. Так, во Франции они появились потому, что в ходе парижского мя­тежа 1871 г. сгорели записи актов гражданского состояния. Поэтому на будущее перешли к индивидуальным книжечкам, подобным за­писным. В конце XIX в. в обиход прочно вошли внутренние паспор­та, которые содержали основные сведения об имени, фамилии, при­метах гражданина (со ссылкой на двух свидетелей). Паспорта для проезда в другие страны были известны с XVIII в., но выдавались индивидуально ведомствами иностранных дел и стоили очень доро­го. Окончательно система индивидуальных паспортов с единствен­ными признаваемыми законом и властями именем и фамилией ста­ла общепринятой в начале XX в.