Пергамский алтарь

ИСКУССТВО ДРЕВНЕГО МИРА

ходящее значение памятника заключается не столько в его синтезирующей природе, сколько в том, что грандиозная скульптурная композиция, украшавшая мраморный алтарь, стала совершен­ным выражением пафоса борьбы и острого драма­тизма, присущего эллинистическому искусству.

П. а. расположен на широком, почти квадратном подиуме (стилобате) и представляет собой высо­кий цоколь, на котором был возведен стройный ионический портик. С одной стороны цоколь проре­зала широкая открытая лестница, ведущая к верх­ней площадке, где находился жертвенник. Портик был украшен статуями, а вдоль цоколя непрерыв­ной лентой тянулся рельефный фриз длиной в 120 м и высотой 2,3 м. Над его исполнением, судя по именам, начертанным на плитах, работали много­численные мастера из Пергама и Афин. Среди его создателей были скульпторы Дионисад, Орест, Ме-некрат и др. Всего насчитывают более десяти мас­теров, выполнявших скульптуру алтаря. Исключи­тельное богатство и живость изображений, как и необыкновенные размеры фриза, делают его выда­ющимся произведением, которое не знает равных в античном искусстве. Создатели фриза запечатле-

ли борьбу Пергама с галатами в иносказательной форме, как схватку богов и восставших против них детей земли — гигантов. Сцены этой битвы вопло­щают два несхожих борющихся мира. Мастера на­шли в высшей степени простое и убедительное решение: победоносные фигуры богов, как прави­ло, заметно возвышаются над поверженными ги­гантами. Выполненные в технике высокого релье­фа фигуры почти полностью отделены от фона. Они даны в самых сложных поворотах и бурных движе­ниях, которые подчеркнуты живописно развеваю­щимися одеждами и резкими контрастами света и тени. Необычайно выпуклые фигуры, полные пла­стической мощи и энергии, изображены не только в профиль, как это было принято в рельефе, но даже в фас и со спины. По своей художественной смелости и остроте выразительности эти фигуры предвосхищают творчество Микеланджело и бу­дущее искусство европейского барокко.

Битвы и схватки очень часто становились темой скульптурных произведений греческих мастеров, но никогда еще их не трактовали так, как в П. а. Изменился сам строй композиции: она утратила отчетливую ясность, стала клубящейся, словно проступающей сквозь дым битвы то одним, то другим своим фрагментом. При этом принцип рав­новесия пластических масс и здесь был соблюден с большим искусством. Если фигуры фриза Гали-карнасского мавзолея работы Скопаса при всем их динамизме расположены в одной пространственной плоскости и каждая обладает самостоятельностью, то во фризе П. а. фигуры переплетены, образуя живой клубок, — «то лучезарные, то грозные, живые, мертвые, торжествующие, гибнущие фи­гуры» (И. С. Тургенев).

Центральный образ фриза — сражающийся с тре­мя гигантами Зевс, в фигуре которого ощущается беспредельная мощь. Искусство эллинизма не знает более яркого воплощения темы титанической борь­бы. Обнаженный торс Зевса — «олицетворение та­кой безграничной силы, что удары молнии, обру­шивающиеся на гигантов, воспринимаются как ее непосредственное излучение». Особым драматиз­мом и эмоциональной выразительностью пронизана сцена боя, в которой участвует богиня Афина. Она держит щит и повергает на землю прекрасного крылатого гиганта Алкионея. Лицо Алкионея — одно из самых выразительных и благородных изоб­ражений смятения и страдания в греческом искус­стве. Полна трагизма и скорби фигура матери ги­гантов Геи-земли, оплакивающей своих сыновей и молящей Афину о пощаде. Летящая Ника увенчи­вает Афину победным венком.

Симптоматично, что если произведения класси­ческого искусства прославляли величие человека,